Это было похоже на бессонную вахту. Нет, хуже, поправила себя Хейли. Это было похоже на ожидание в больнице, когда вот-вот должен появиться хирург с сообщением о том, как перенес близкий тебе человек сложную операцию. Жив он или его уже нет… Ничего нет хуже неизвестности.
Тайлер сидел на диване, отрешенно уставившись в пол. Локти уперты в колени. Голова опущена, волосы всклокочены. Тревога проложила вокруг его глаз и около рта глубокие морщины. Грязь и листья, прилипшие к ботинкам на толстой подошве, напоминали о безрезультатных поисках.
Невыносимо было видеть, как этот сильный и уверенный в себе человек превращается в подавленное и испуганное существо. Весь день Хейли боролась с искушением приблизиться к нему. Прикоснуться, обнять, приласкать… Страдания Тайлера острой болью отзывались в ее собственной душе. Потому что она беззаветно любила этого мужчину.
Когда это чувство пришло к ней? Минувшей ночью, когда он овладел ею, не встретив с ее стороны ни малейшего сопротивления? Или чуть раньше, когда она решилась отправиться с ним сюда провести этот неожиданный короткий отпуск? Нет, пожалуй, еще раньше. Но когда? А вдруг это чувство было в ней всегда и, затаившись, терпеливо дожидалось того времени, когда можно будет во весь голос заявить о себе? Она не помнила точно дня и часа, когда бессознательно остановила свой выбор на этом мужчине. Но что она доподлинно знала, так это то, что полюбила его. Очевидно, все началось с их первого разговора.
Так, значит, он и есть тот самый единственный, кого ждешь всю жизнь?
Неужели ее чувство зародилось еще тогда, когда эти холодные серые глаза гневно впились в нее и… Что еще? Определенно, она в тот день заметила в его лице еще что-то. То, что способно было изменить ее жизнь навеки.
Но не столь важно, что заставило ее полюбить Тайлера и когда именно она его полюбила. Главное сейчас заключалось в том, что Хейли безраздельно находилась во власти этого прекрасного чувства. Такова была действительность, и ничего нельзя уже было изменить. Это чувство целиком поглотило ее, да так, что ей внезапно захотелось закричать от радости. Она и в самом деле вскрикнула. Тайлер, резко вскинув голову, уставился на нее. Хейли была поражена тем, какую муку выражало его лицо. В покрасневших глазах читалась отчаянная мольба, которая не могла оставить сердце женщины равнодушным.
– Хейли…
Мольба перестала быть молчаливой. Хейли явственно услышала ее. Кому, как не ей, было знать, чего стоило Тайлеру, этому гордецу и смельчаку, хотя бы косвенно признать собственную слабость. И все же он решился. Достаточно ему было лишь вполголоса пробормотать ее имя, чтобы Хейли безошибочно поняла: Тайлер нуждается в помощи.
Не колеблясь ни секунды, она вскочила с места и бросилась к любимому, чтобы заключить его в объятия.
– Тайлер, Тайлер, – шептала Хейли, садясь рядом и прижимая его голову к своей груди. В этом жесте не было страсти, только отчаяние. Ясно, что сейчас Тайлеру не до любовных утех. Он нуждался в утешении Хейли, как ребенок, как растерявшийся – в поддержке ближнего. Об этой потребности по-своему говорили его руки, сомкнувшиеся за спиной женщины.
Крепко обнимая Тайлера, Хейли заботливо поглаживала его плечи, пытаясь хоть немного снять напряжение, в котором пребывал мужчина. Наклонив голову, она целовала его виски, брови, слегка посеребренные волосы.
Хейли поняла, что безоговорочно уступит этому человеку все, что имеет. Она любит его так, что согласится вытерпеть от него даже самую страшную боль, какую еще не испытывала в своей жизни, даже самые ужасные оскорбления. Но ничего этого, к счастью, не требуется.
Сейчас ему нужно просто ее присутствие. Да, она действительно может ему помочь. Она готова отдать ему свои чувства, свои мысли, свою душу не задумываясь.
– Тайлер, – зашептала она снова, прижавшись щекой к его руке. – Я люблю тебя, Тайлер.
Хейли затаила дыхание. Несколько долгих секунд ни один из них не шелохнулся. Расслышал ли ее Тайлер? Был шокирован? Раздражен? Обрадован? Он медленно поднял голову – как раз в тот момент, когда ей уже казалось, что она больше не выдержит этой тишины и неподвижности. Взгляд его серых глаз пронзил ее словно острие рапиры.
Но прежде чем кто-либо из них успел произнести хоть слово, дверь черного хода, тихонько скрипнув, открылась. Щелкнула задвижка. Тайлер весь подался на этот звук, точно собака, почуявшая дичь. Уж не показалось ли ему? Однако сомнения развеялись, когда Хейли вскочила с дивана и, сжав руки в кулаки, сделала два неуверенных шага в сторону кухни.
На пороге комнаты появилась Фейт, усталая и перепачканная с головы до ног. На ее грязных щеках слезы проложили две светлые дорожки. Джинсы на коленях были разорваны, в волосах – листья и обломки сухих веточек. Однако не ее внешний вид больше всего поразил Тайлера и Хейли. В глазах девочки горел огонь ненависти.
– Фейт, – тихо произнес Тайлер, облегченно расправляя плечи, – где ты пропадала?
– В лесу.
– Все это время? Ты что, не слышала, как мы тебя звали?
– Слышала. Только не отвечала. Потому что не хотела, чтобы вы меня нашли. И не хотела возвращаться сюда, к вам. Умереть – вот чего я хотела.
Это было сказано с такой откровенной тоской, что Тайлер, двинувшийся было навстречу Фейт, застыл на месте. Он смотрел на дочь непонимающим взглядом. Вся его поза говорила о полной растерянности: руки повисли как плети, рот приоткрылся. Ведь ему так хотелось подбежать к дочке, крепко обнять ее, удостовериться, что она жива и невредима, наконец-то дома, в полной безопасности. И вдруг – такая неприязнь. Тут действительно было от чего опешить. Тайлер обернулся к Хейли, ища у нее поддержки. На его взгляд женщина ответила точно таким же растерянным взглядом.
– Мы так волновались за тебя, Фейт, – заговорила Хейли с девочкой. – Твой папа чуть с ума не сошел. Мы уж тут обо всем передумали. Ведь с тобой все, что угодно, могло случиться.
– Не правда, вам наплевать на меня! – взорвалась Фейт. – Даже если бы я умерла, все равно наплевать! Я никому не нужна. И маме не нужна была. Она только и талдычила мне, какая я дура и уродина. Ее интересовали только приятели и приятельницы, но не я!
Она накинулась с криком на отца:
– И ты тоже не хотел, чтобы я жила у тебя! Ты тоже меня ненавидишь! Об одном только думаешь: о работе своей, дурацких звонках и совещаниях. А я для тебя – обуза!
Теперь девочка вся сотрясалась от судорожных рыданий, ее худенькие плечики вздрагивали, а грудь ходуном ходила, не в силах вместить столько эмоций. У Хейли сердце разрывалось при виде этих недетских страданий, однако она не знала, как подступиться к Фейт. И тогда та первой заговорила с женщиной, которую до сих пор считала подругой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Тайлер сидел на диване, отрешенно уставившись в пол. Локти уперты в колени. Голова опущена, волосы всклокочены. Тревога проложила вокруг его глаз и около рта глубокие морщины. Грязь и листья, прилипшие к ботинкам на толстой подошве, напоминали о безрезультатных поисках.
Невыносимо было видеть, как этот сильный и уверенный в себе человек превращается в подавленное и испуганное существо. Весь день Хейли боролась с искушением приблизиться к нему. Прикоснуться, обнять, приласкать… Страдания Тайлера острой болью отзывались в ее собственной душе. Потому что она беззаветно любила этого мужчину.
Когда это чувство пришло к ней? Минувшей ночью, когда он овладел ею, не встретив с ее стороны ни малейшего сопротивления? Или чуть раньше, когда она решилась отправиться с ним сюда провести этот неожиданный короткий отпуск? Нет, пожалуй, еще раньше. Но когда? А вдруг это чувство было в ней всегда и, затаившись, терпеливо дожидалось того времени, когда можно будет во весь голос заявить о себе? Она не помнила точно дня и часа, когда бессознательно остановила свой выбор на этом мужчине. Но что она доподлинно знала, так это то, что полюбила его. Очевидно, все началось с их первого разговора.
Так, значит, он и есть тот самый единственный, кого ждешь всю жизнь?
Неужели ее чувство зародилось еще тогда, когда эти холодные серые глаза гневно впились в нее и… Что еще? Определенно, она в тот день заметила в его лице еще что-то. То, что способно было изменить ее жизнь навеки.
Но не столь важно, что заставило ее полюбить Тайлера и когда именно она его полюбила. Главное сейчас заключалось в том, что Хейли безраздельно находилась во власти этого прекрасного чувства. Такова была действительность, и ничего нельзя уже было изменить. Это чувство целиком поглотило ее, да так, что ей внезапно захотелось закричать от радости. Она и в самом деле вскрикнула. Тайлер, резко вскинув голову, уставился на нее. Хейли была поражена тем, какую муку выражало его лицо. В покрасневших глазах читалась отчаянная мольба, которая не могла оставить сердце женщины равнодушным.
– Хейли…
Мольба перестала быть молчаливой. Хейли явственно услышала ее. Кому, как не ей, было знать, чего стоило Тайлеру, этому гордецу и смельчаку, хотя бы косвенно признать собственную слабость. И все же он решился. Достаточно ему было лишь вполголоса пробормотать ее имя, чтобы Хейли безошибочно поняла: Тайлер нуждается в помощи.
Не колеблясь ни секунды, она вскочила с места и бросилась к любимому, чтобы заключить его в объятия.
– Тайлер, Тайлер, – шептала Хейли, садясь рядом и прижимая его голову к своей груди. В этом жесте не было страсти, только отчаяние. Ясно, что сейчас Тайлеру не до любовных утех. Он нуждался в утешении Хейли, как ребенок, как растерявшийся – в поддержке ближнего. Об этой потребности по-своему говорили его руки, сомкнувшиеся за спиной женщины.
Крепко обнимая Тайлера, Хейли заботливо поглаживала его плечи, пытаясь хоть немного снять напряжение, в котором пребывал мужчина. Наклонив голову, она целовала его виски, брови, слегка посеребренные волосы.
Хейли поняла, что безоговорочно уступит этому человеку все, что имеет. Она любит его так, что согласится вытерпеть от него даже самую страшную боль, какую еще не испытывала в своей жизни, даже самые ужасные оскорбления. Но ничего этого, к счастью, не требуется.
Сейчас ему нужно просто ее присутствие. Да, она действительно может ему помочь. Она готова отдать ему свои чувства, свои мысли, свою душу не задумываясь.
– Тайлер, – зашептала она снова, прижавшись щекой к его руке. – Я люблю тебя, Тайлер.
Хейли затаила дыхание. Несколько долгих секунд ни один из них не шелохнулся. Расслышал ли ее Тайлер? Был шокирован? Раздражен? Обрадован? Он медленно поднял голову – как раз в тот момент, когда ей уже казалось, что она больше не выдержит этой тишины и неподвижности. Взгляд его серых глаз пронзил ее словно острие рапиры.
Но прежде чем кто-либо из них успел произнести хоть слово, дверь черного хода, тихонько скрипнув, открылась. Щелкнула задвижка. Тайлер весь подался на этот звук, точно собака, почуявшая дичь. Уж не показалось ли ему? Однако сомнения развеялись, когда Хейли вскочила с дивана и, сжав руки в кулаки, сделала два неуверенных шага в сторону кухни.
На пороге комнаты появилась Фейт, усталая и перепачканная с головы до ног. На ее грязных щеках слезы проложили две светлые дорожки. Джинсы на коленях были разорваны, в волосах – листья и обломки сухих веточек. Однако не ее внешний вид больше всего поразил Тайлера и Хейли. В глазах девочки горел огонь ненависти.
– Фейт, – тихо произнес Тайлер, облегченно расправляя плечи, – где ты пропадала?
– В лесу.
– Все это время? Ты что, не слышала, как мы тебя звали?
– Слышала. Только не отвечала. Потому что не хотела, чтобы вы меня нашли. И не хотела возвращаться сюда, к вам. Умереть – вот чего я хотела.
Это было сказано с такой откровенной тоской, что Тайлер, двинувшийся было навстречу Фейт, застыл на месте. Он смотрел на дочь непонимающим взглядом. Вся его поза говорила о полной растерянности: руки повисли как плети, рот приоткрылся. Ведь ему так хотелось подбежать к дочке, крепко обнять ее, удостовериться, что она жива и невредима, наконец-то дома, в полной безопасности. И вдруг – такая неприязнь. Тут действительно было от чего опешить. Тайлер обернулся к Хейли, ища у нее поддержки. На его взгляд женщина ответила точно таким же растерянным взглядом.
– Мы так волновались за тебя, Фейт, – заговорила Хейли с девочкой. – Твой папа чуть с ума не сошел. Мы уж тут обо всем передумали. Ведь с тобой все, что угодно, могло случиться.
– Не правда, вам наплевать на меня! – взорвалась Фейт. – Даже если бы я умерла, все равно наплевать! Я никому не нужна. И маме не нужна была. Она только и талдычила мне, какая я дура и уродина. Ее интересовали только приятели и приятельницы, но не я!
Она накинулась с криком на отца:
– И ты тоже не хотел, чтобы я жила у тебя! Ты тоже меня ненавидишь! Об одном только думаешь: о работе своей, дурацких звонках и совещаниях. А я для тебя – обуза!
Теперь девочка вся сотрясалась от судорожных рыданий, ее худенькие плечики вздрагивали, а грудь ходуном ходила, не в силах вместить столько эмоций. У Хейли сердце разрывалось при виде этих недетских страданий, однако она не знала, как подступиться к Фейт. И тогда та первой заговорила с женщиной, которую до сих пор считала подругой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49