Взять себя в руки. Встряхнуться. Собраться. Думать. Думать. Думать…
Почему-то практически все без исключения герои приключенческих романов, которые я запоем проглатывал в детстве, отыскивали какой-то рациональный, единственно правильный выход из любой ситуации вот так вот сидя в кафе и мирно рассуждая о подкинутых им заботливым автором неразрешимых проблемах, терпеливо раскладывая по полочкам сложившиеся обстоятельства, мудро анализируя уже свершившиеся события и связывая их в прочную, отполированную до блеска неопровержимой логикой цепочку. Тогда на них снисходило озарение. Они прозревали корень тревожащих их проблем. И начинали действовать.
Я не герой приключенческого романа. Я живой человек. И потому в голову лезет решительно все, что угодно, кроме того, что нужно. В ней, в голове, пусто, как в барабане. Мысли, лениво шевелясь в этой вязкой пустоте, крутятся на одном месте, как зациклившийся отрывок компьютерной программы: ни туда, ни сюда. Пустота. Глубина. В которой мне остается только одно.
Ждать.
Когда противник ударит первым.
Если вообще ударит.
Если он есть, этот противник.
Тогда можно будет хоть что-то понять.
– У вас свободно?
Смутно знакомый голос заставляет меня открыть глаза. Рядом с занятым мною столиком, пожалуй единственным в полутемном зале, не окруженным еще шумной компанией отдыхающих, стоит Лорд со своей неизменной тростью и вежливой улыбкой на аристократично-правильном лице.
– Не помешаю?
– Ни в коем случае. Присаживайтесь, – делаю приглашающий жест рукой. Лорд благодарно кивает и осторожно опускается на соседний стул, словно опасаясь, что он развалится под тяжестью его худощавого тела.
– Виски?
– Нет, благодарю, – отрицательно качаю головой я.
Он наливает себе с два пальца в тонкий хрустальный бокал из плоской, словно фляжка, прозрачной бутылки и поднимает его за донышко, грея хрупкое стекло в ладони.
– Я часто вижу вас здесь. – Говорит он. – Вы приходите в это кафе почти каждый день.
– Равно как и вы. – Осторожно отвечаю я. Лорд снова кивает, отстраненно обводит взглядом заполненное людьми помещение и наконец останавливает его на мне.
– Уютное место. Хорошая кухня. Интересные люди. Эдгар. – Он протягивает мне руку.
– Влад. – Я отвечаю вежливым рукопожатием.
– Удивительно. – Он снова смотрит куда-то в сторону и на его губах появляется едва заметная полуулыбка, направленная, мне кажется, внутрь него самого. – Сегодня здесь людно. Мне кажется, что если столько различных индивидуальностей по собственной воле оказываются в одно и то же время в одном и том же месте, при всем богатстве имеющегося перед ними выбора, есть в них какое-то общее духовное начало, связывающее их воедино. Это как культ. Как религия, если хотите.
– То же самое можно сказать про Глубину вообще. – Пожав плечами, отвечаю я. – Большую часть людей, оказавшихся здесь, также что-то объединяет, на психологическом уровне, например. Возьмите хотя бы пресловутую любовь к компьютерам…
– Вы любите компьютеры? – Удивленно спрашивает он.
– Странная, по-моему, позиция – любить компьютер. Любить надо людей. Они, по крайней мере, способны это оценить.
– Мало кто может похвастаться безграничной любовью ко всему человечеству. – Произносит в ответ Лорд. – Человек по природе своей эгоистичен.
– Скорее, все люди в большей степени индивидуалисты. Это нормальное свойство человеческого характера. Без него нам было бы не выжить в этом мире.
– В этом? Или – в том?
– Глубина – лишь отражение реальности реальной. – Пытаюсь пояснить свою мысль я. – По большому счету, мы перенесли сюда все то, что окружало нас в привычном нам мире, наверное, поэтому мы с такой легкостью адаптируемся к здешним условиям, принимаем правила игры, придуманные нами же самими. Человек не смог бы создать здесь нечто, выходящее за рамки его реального жизненного опыта. Люди везде одинаковы.
– Не скажите, – поправляет меня Эдгар, – на мой взгляд, Глубина успешно играет роль некоего интеллектуального фильтра, беспристрастно отсеивающего в человеческом потоке весь мусор. Люди, культурный или умственный уровень которых ниже определенной условной планки, просто не попадут сюда, не смогут этого сделать. Им это не интересно. Не нужно. У них другие устремления. Иные цели в жизни.
– Мне кажется, вы не совсем правы. – Осторожно возражаю я. – Безусловно, адаптироваться к виртуальности могут далеко не все. Но интеллектуальный уровень – далеко не единственный критерий.
– Вы можете назвать другие?
– Существует определенная категория людей, умных, интересных, любознательных, которых виртуальность по не вполне понятным причинам не принимает, «выплевывает» обратно, выталкивает вовне, как вода выталкивает на поверхность легкую пробку из-под шампанского. Те, кто не может прижиться в киберпространстве, признать его, как еще одну альтернативную реальность. Других эта воронка быстро затягивает в электронный мир, в самую его глубину, выбраться из которой бывает порой весьма и весьма сложно. В свое время и я чуть не захлебнулся…
– Тоже стали своего рода пленником Сети? – Понимающе улыбается Эдгар.
– И это было. И это тоже было. Но я сумел вовремя вынырнуть… – Отвечаю я несколько двусмысленной фразой и тут же резко одергиваю самого себя. По-моему, я слишком много говорю. Но Лорд, кажется, пропустил мою незначительную оплошность мимо ушей, либо просто не воспринял ее буквально.
– Сказалось давление реального мира? – Он немного отхлебывает из своего бокала. – Многим помогает удержаться на плаву именно это. Дом, семья, друзья, работа…
– Не совсем так. Я думаю, что через какой-то срок, а у каждого он свой, попросту наступает «насыщение» Глубиной, состояние, в котором тебе кажется, будто ты полностью исчерпал все возможные прелести виртуальной реальности и ничего нового она подарить тебе уже не сможет. Ты побывал там, где хотел побывать и увидел то, что мог увидеть. Это приходит само собой.
– Сладчайший мед нам от избытка сладости противен…
Ого! А ведь это, кажется, Шекспир.
– Да. Не могу судить обо всех, но лично я ощущал нечто подобное.
– Что же, можно сказать, что вам, в отличие от многих, повезло, – улыбается Эдгар, – к тому же вы, сами того не ведая, изобрели оригинальный метод лечения виртуальной зависимости – передозировкой.
– Владислав, время. – Доносится из болтающихся на шее наушников моего плеера спокойный голос Виктора. Время? Да, я же сам просил программу предупредить меня, когда подойдет срок. Я поднимаюсь из-за стола и протягиваю своему собеседнику руку.
– Было очень приятно пообщаться с вами, Эдгар, но мне нужно идти.
– Взаимно. – Понимающе кивает он. Здесь, в Глубине, не спрашивают, куда ты спешишь и не просят задержаться еще ненадолго, чтобы закончить прерванную беседу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51