Надо не красивую, а такую, которая работящая и совсем не похожа... Вот эту, которая ходит здесь, под куполами, плачет, как фонтан какой-то.
На лице его читалось: я все силы отдал - самые необыкновенные -первые - той жене, но еще есть силы, сортностью пониже выйдут, Ольга поняла так: как Яков отдал Лии вместо Рахили! "Только, женщина, выслушаете меня раз так миллион, полтора миллиона, я больше ведь не прошу!" Ольга это считывала с его иконического лица и забывала про свое. Она глубоко зачерпнула его сути, но она тяжелая была, эта суть, как ртуть, все суставы выворачивала и обрушилась обратно. Неподъемно, подумала Ольга. А он таким разумным страусом токовал вокруг нее, помахивая носоклювом: "Давайте с вами поближе познакомимся".
- Да я замужем! Меня просто отец Никодим выгнал из храма... обидел. Но за грехи мои.
Он поцокал по-пулеметному и зачастил: его мать свечу, мол, поставила в церкви, а уж кто-то хвать эту свечу и на переплавку ее! Ладно бы, огрызок, огарок, а то почти что целую свечу на переплавку тащат! Бог-то ведь не поймет, за что свеча была...
- Да что вы такое выдумали! - закричала Ольга.
Он испугался, что потеряет собеседника, и срочно закивал согласно:
- У меня крестик есть, я ношу! (показал)
- Вам сколько лет? - спросила Ольга, прикидывая возможные кандидатуры.
- Мне шестьдесят, в этом возрасте переехать из одного города в другой - все равно что переехать на Луну.
- Вот что, - сказала Ольгуша. - Я вас сосватаю! У меня есть подруга...
- На вас похожа?
Ольга задумалась: похожа или нет? Катя беспрерывно хохочет, но и Ольга внутри часто веселая, вот только из-за Игната она стала таким... философом.
- Катя тоже беженка из-под Сухуми. Она жила в Очамчири.
Ну тут наш сухой Аполлон оживился: мол, была у них такая прибаутка: "Лучше уж на шею чирей, чем поехать в Очамчири".
У хорошего портного не бывает обрезков. Оказывается, Бог использовал гневливость отца Никодима, чтобы загнать Ольгушу на почту, где у Самсоновых был абонентский ящик. Так бы она еще дней пять не зашла, а тут мимо топала как раз. И там ее ждало письмо от Кати! Завтра свадьба - в Екатеринбурге. "За ночь доеду", - все поняла Ольгуша.
- Знаете! - сказала она уже весело своему знакомцу-незнакомцу. - Я ведь Катю уже сватала - с троюродным братом в Екатеринбурге. Она туда к матери поехала, а я передала якобы подарок и все такое... И вот завтра венчаются они! Представляете?
- Да мне зачем она - Катя? Я бы с вами вот провел остаток жизни... Хамить Ольгуша не хотела. Хамство - это черновики жизни. Люди говорят первые попавшиеся слова и делают первые попавшиеся поступки. Бездарность проживания. Как же выйти из положения, как твердо что-то ему выразить? Она сказала еще более спокойным голосом:
- На этом месте мы с вами расстанемся, хорошо? Вы меня поймите, я вас (а понимание в русском языке - это взятие, имание, поэтому он поднял руки?).
Вчера она видела по "Культуре", как Спиваков, подобно орлу, парил над оркестром. Так вот сейчас ее Апполон воспарил над нею, руки воздел, думала, унесет с собой неведомо куда. Но он вдруг повернулся и побежал от нее. Неужели Катя выйдет замуж? Какое счастье. Кого любит Настя? Что это за слова в голове такие? А это на заборе была надпись черной краской.
"Кого любит Настя?" Последние вопросы стоят перед какой-то группой юношей, живущих в этом дворе. Кого она, Настя, любит?..
Вот на этой волне мы оставим на время Ольгу, тем более что она быстро соберется и вечером уедет в Екатеринбург на целую неделю.
* * *
То, что Гамлет считал жизнью (внутренняя жизнь), пошло наперекосяк с того мгновения, как Ольгуша выбежала из храма. Когда запели "Символ веры", то само это волнение закрыло обиду и тревоги. Потом помогло, что засмотрелся на регента, который хотел, чтобы голосами певчих возводилась внутри храма еще одна, звуковая церковь, но получались увесистые кирпичи, которые били его по барабанной перепонке, и все же он всех жалел, регент.
Они от старости не могли откликаться на высшие созвучия, но ведь старались. Были три старушки, которые в самом деле старались до Бога голосом дотянуться, а рядом стояла молодая и стреляла глазами во все стороны на мужиков и тут же спохватывалась, крестилась. Был еще один бас тот глаза завел самозабвенно, и чем выше женские голоса улетали, тем он ниже опускался по каким-то отшлифованным серым камням.
В этот миг он с удивлением заметил, что в него льется какая-то фиолетовая тревога. Ни фига себе, я-то думал, что эти фиолетовые тревоги давно остались в символизме.
Дома он еще нашел силы выслушать Ольгушу, потому что он любил этот домашний театр. Как жена вырастала, светлея даже мастью головы, рассказывая про грузинского русского! Он не понял, когда Ольгуша исчезла в Екатеринбург и почему над ним стал нависать кто-то с грузинский акцентом и требованием: "Отдай жену! Всем не хватает". Он хотел позвать дочерей и выяснить, зачем они впустили чужого, а также послать их в аптеку. Однако вспомнил: они ушли на день рождения к подруге. Какой подруге? Лиде. Какой Лиде? Лида - "Семь диагнозов"... У него появилась надежда на Виту: догиня лаяла то на дверь, то на телефон, твердо веря, что помощь к вожаку откуда-нибудь придет. Не переводя духу, Гамлет начал писать статью. Ему казалось, что он печатает, перебирая пальцами по простыне: "...а говорят, что собаки совсем не любят своих хозяев, а подчиняются им из стадного чувства... С этой унылой точки зрения Вита не должна спасать хозяина, ей выгодно освободить место для своей карьеры в стае".
Игнат услышал собачий вой аж на улице, и такой, что враз протрезвел. Вита причитала над Гамлетом, как баба: "Ойуууу!" Сын сходил в аптеку и, видимо, еще куда-то, потому что, дав отцу две капсулы доксициклина гидрохлорида, мгновенно свалился и захрапел.
Благословенный гидрохлорид подействовал быстро: жар спал, сознание самоотрегулировалось. И он услышал храп сына:
- Всем! Всем! Всем!
А что: "всем-всем"? Душа сигналила: пропадаю! Вита подошла к хозяину и сказала коричневыми усталыми глазами, ткнув носом в щеку: "Ты его понимаешь? Я лично ничего не понимаю".
- Вита, наша хозяйка уехала к Кате, ты Катю помнишь? Ну, которой ты кость свою подарила. Она тебя гладила, трепала, а ты сделала ревизию своих закопушек к ногам Кати - эту кость: мол, вот, я вполне платежеспособна...
Вита облегченно заулыбалась и пошла спать - надо срочно отдохнуть, пока эти дураки снова не заболели. Гамлет тоже забылся сном, но скоро его оттуда со стремительной быстротой выдернули дочери: "Папа, папа, что с тобой, ты так кричишь"!" Они трясли его смуглыми жилистыми руками.
- Ты заболел? Аспирин, парацетамол, пиронал, амидопирин, анальгин, капли Береша?
- Ну вы даете! Мама в себя горстями бросает таблетки, а вы в меня что, хотите лопатой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
На лице его читалось: я все силы отдал - самые необыкновенные -первые - той жене, но еще есть силы, сортностью пониже выйдут, Ольга поняла так: как Яков отдал Лии вместо Рахили! "Только, женщина, выслушаете меня раз так миллион, полтора миллиона, я больше ведь не прошу!" Ольга это считывала с его иконического лица и забывала про свое. Она глубоко зачерпнула его сути, но она тяжелая была, эта суть, как ртуть, все суставы выворачивала и обрушилась обратно. Неподъемно, подумала Ольга. А он таким разумным страусом токовал вокруг нее, помахивая носоклювом: "Давайте с вами поближе познакомимся".
- Да я замужем! Меня просто отец Никодим выгнал из храма... обидел. Но за грехи мои.
Он поцокал по-пулеметному и зачастил: его мать свечу, мол, поставила в церкви, а уж кто-то хвать эту свечу и на переплавку ее! Ладно бы, огрызок, огарок, а то почти что целую свечу на переплавку тащат! Бог-то ведь не поймет, за что свеча была...
- Да что вы такое выдумали! - закричала Ольга.
Он испугался, что потеряет собеседника, и срочно закивал согласно:
- У меня крестик есть, я ношу! (показал)
- Вам сколько лет? - спросила Ольга, прикидывая возможные кандидатуры.
- Мне шестьдесят, в этом возрасте переехать из одного города в другой - все равно что переехать на Луну.
- Вот что, - сказала Ольгуша. - Я вас сосватаю! У меня есть подруга...
- На вас похожа?
Ольга задумалась: похожа или нет? Катя беспрерывно хохочет, но и Ольга внутри часто веселая, вот только из-за Игната она стала таким... философом.
- Катя тоже беженка из-под Сухуми. Она жила в Очамчири.
Ну тут наш сухой Аполлон оживился: мол, была у них такая прибаутка: "Лучше уж на шею чирей, чем поехать в Очамчири".
У хорошего портного не бывает обрезков. Оказывается, Бог использовал гневливость отца Никодима, чтобы загнать Ольгушу на почту, где у Самсоновых был абонентский ящик. Так бы она еще дней пять не зашла, а тут мимо топала как раз. И там ее ждало письмо от Кати! Завтра свадьба - в Екатеринбурге. "За ночь доеду", - все поняла Ольгуша.
- Знаете! - сказала она уже весело своему знакомцу-незнакомцу. - Я ведь Катю уже сватала - с троюродным братом в Екатеринбурге. Она туда к матери поехала, а я передала якобы подарок и все такое... И вот завтра венчаются они! Представляете?
- Да мне зачем она - Катя? Я бы с вами вот провел остаток жизни... Хамить Ольгуша не хотела. Хамство - это черновики жизни. Люди говорят первые попавшиеся слова и делают первые попавшиеся поступки. Бездарность проживания. Как же выйти из положения, как твердо что-то ему выразить? Она сказала еще более спокойным голосом:
- На этом месте мы с вами расстанемся, хорошо? Вы меня поймите, я вас (а понимание в русском языке - это взятие, имание, поэтому он поднял руки?).
Вчера она видела по "Культуре", как Спиваков, подобно орлу, парил над оркестром. Так вот сейчас ее Апполон воспарил над нею, руки воздел, думала, унесет с собой неведомо куда. Но он вдруг повернулся и побежал от нее. Неужели Катя выйдет замуж? Какое счастье. Кого любит Настя? Что это за слова в голове такие? А это на заборе была надпись черной краской.
"Кого любит Настя?" Последние вопросы стоят перед какой-то группой юношей, живущих в этом дворе. Кого она, Настя, любит?..
Вот на этой волне мы оставим на время Ольгу, тем более что она быстро соберется и вечером уедет в Екатеринбург на целую неделю.
* * *
То, что Гамлет считал жизнью (внутренняя жизнь), пошло наперекосяк с того мгновения, как Ольгуша выбежала из храма. Когда запели "Символ веры", то само это волнение закрыло обиду и тревоги. Потом помогло, что засмотрелся на регента, который хотел, чтобы голосами певчих возводилась внутри храма еще одна, звуковая церковь, но получались увесистые кирпичи, которые били его по барабанной перепонке, и все же он всех жалел, регент.
Они от старости не могли откликаться на высшие созвучия, но ведь старались. Были три старушки, которые в самом деле старались до Бога голосом дотянуться, а рядом стояла молодая и стреляла глазами во все стороны на мужиков и тут же спохватывалась, крестилась. Был еще один бас тот глаза завел самозабвенно, и чем выше женские голоса улетали, тем он ниже опускался по каким-то отшлифованным серым камням.
В этот миг он с удивлением заметил, что в него льется какая-то фиолетовая тревога. Ни фига себе, я-то думал, что эти фиолетовые тревоги давно остались в символизме.
Дома он еще нашел силы выслушать Ольгушу, потому что он любил этот домашний театр. Как жена вырастала, светлея даже мастью головы, рассказывая про грузинского русского! Он не понял, когда Ольгуша исчезла в Екатеринбург и почему над ним стал нависать кто-то с грузинский акцентом и требованием: "Отдай жену! Всем не хватает". Он хотел позвать дочерей и выяснить, зачем они впустили чужого, а также послать их в аптеку. Однако вспомнил: они ушли на день рождения к подруге. Какой подруге? Лиде. Какой Лиде? Лида - "Семь диагнозов"... У него появилась надежда на Виту: догиня лаяла то на дверь, то на телефон, твердо веря, что помощь к вожаку откуда-нибудь придет. Не переводя духу, Гамлет начал писать статью. Ему казалось, что он печатает, перебирая пальцами по простыне: "...а говорят, что собаки совсем не любят своих хозяев, а подчиняются им из стадного чувства... С этой унылой точки зрения Вита не должна спасать хозяина, ей выгодно освободить место для своей карьеры в стае".
Игнат услышал собачий вой аж на улице, и такой, что враз протрезвел. Вита причитала над Гамлетом, как баба: "Ойуууу!" Сын сходил в аптеку и, видимо, еще куда-то, потому что, дав отцу две капсулы доксициклина гидрохлорида, мгновенно свалился и захрапел.
Благословенный гидрохлорид подействовал быстро: жар спал, сознание самоотрегулировалось. И он услышал храп сына:
- Всем! Всем! Всем!
А что: "всем-всем"? Душа сигналила: пропадаю! Вита подошла к хозяину и сказала коричневыми усталыми глазами, ткнув носом в щеку: "Ты его понимаешь? Я лично ничего не понимаю".
- Вита, наша хозяйка уехала к Кате, ты Катю помнишь? Ну, которой ты кость свою подарила. Она тебя гладила, трепала, а ты сделала ревизию своих закопушек к ногам Кати - эту кость: мол, вот, я вполне платежеспособна...
Вита облегченно заулыбалась и пошла спать - надо срочно отдохнуть, пока эти дураки снова не заболели. Гамлет тоже забылся сном, но скоро его оттуда со стремительной быстротой выдернули дочери: "Папа, папа, что с тобой, ты так кричишь"!" Они трясли его смуглыми жилистыми руками.
- Ты заболел? Аспирин, парацетамол, пиронал, амидопирин, анальгин, капли Береша?
- Ну вы даете! Мама в себя горстями бросает таблетки, а вы в меня что, хотите лопатой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24