появляются тюки, чемоданы, свертки. Обычный заведенный порядок сметается торопливостью и суетой. Становится тесно и неудобно. Все мешают друг другу, сердятся друг на друга. Все кричат:
- Скорей, скорей, а то опоздаем!
- Куда девались мои туфли? Они только что стояли здесь!
Нет туфель! В момент отъезда вещи поминутно исчезают, словно обретают способность передвигаться и прятаться.
- Мои учебники только что лежали здесь... Ма, где мои русские учебники?
- Боюсь, что они тебе больше не понадобятся!
- Понадобятся! Я вернусь в Россию! У меня здесь друзья!
В дверях появляется мрачный Па и говорит:
- Забудь о России и о своих друзьях, сынок! Готовься к серьезному изучению бухгалтерии! Ты будешь приказчиком в компании... не больше!
- Я хочу испытывать самолеты! - ответил Санчо. - Я хочу летать!
- Летать? Тебе теперь нужно думать о куске хлеба, а не о полетах. По-моему, мы лишились куска хлеба!
- Разве хлеб зарабатывают только обманом? - спросил Санчо.
- Каждый зарабатывает как умеет, - сказал Па. - По крайней мере, мы будем зарабатывать его честно.
Ма молча укладывала в большой чемодан свои платья. На ней был черный платок, как во время траура.
- Собирайся, Санчо, - тихо сказала она. - Через час придет машина...
Уже все вещи были собраны и уложены, и только на шкафу сиротливо лежал желтый змей. Он как бы чувствовал, что хозяин уезжает и не собирается брать его с собой. Зеленые глаза змея смотрели печально.
Санчо увидел змея. Он подставил к шкафу стул и снял его оттуда. Змей был очень большой и в то же время очень легкий, словно, лежа в бездействии, высох.
Санчо взял змея и пошел к двери.
- Ты куда? - спросила Ма.
- Я сейчас вернусь, - ответил Санчо.
Он шел по городу с желтым змеем, и все прохожие обращали на него внимание. Каждый норовил бросить колкое словечко, а встречные ребята обязательно хотели потрогать его. Упругий ветерок касался бумажных крыльев, и они вздрагивали, словно хотели взлететь, да не хватало сил.
В последний раз Санчо остановился у дома с каменными бородачами, в последний раз вдохнул в себя вкусный запах русского теплого хлеба.
Он позвонил. Дверь ему открыла Рита.
- Санчо? Ты один?
- Я со змеем, - ответил мальчик и кивнул на своего желтого спутника.
- Заходите... оба.
Санчо вошел и внес змея.
- Он тебя бил, - спросила Рита, - сеньор шпион?
Санчо молчал.
- Он тебя больно бил?
- Нет... Его нет... - наконец ответил мальчик. - Но Крэдо сказал, что я изменник. Рита, разве я изменник?
- Ты не изменник, Санчо. Ты... ты... - Она задумалась, подыскивая подходящее слово. Наконец нашла его: - Ты благородный человек... как Дон Кихот!
- Дон Кихот был верным другом. Правда, Рита?
- Да, Санчо. Ты уезжаешь?
- Через час придет машина.
- Я так и знала.
- Я вырасту и вернусь.
- Обязательно возвращайся. Ты был верным другом.
- Я всегда буду твоим верным другом... У вас в стране можно выучиться на летчика?
- У нас со всего мира учатся на летчиков.
- Правда?
- Правда, Санчо.
- Но я, наверное, никогда не буду богатым... Отец говорит, чтобы я готовился изучать бухгалтерию... Я буду приказчиком в банановой компании... Я не хочу быть приказчиком! Не хочу компании!
- Долой банановую компанию! - повторила Рита и сказала: - Бери змея, идем!
Она привела Санчо в комнату, где в углу, прислонясь к стене, стоял обожженный, надломленный винт погибшего самолета.
- Твой змей будет храниться здесь... рядом с пропеллером. Ведь он тоже летал! Твой змей честный! Он не предаст!
- Он не предаст, как та ракета! Я его сам делал!
- Давай позовем Шурика с собакой Дегой... Пусть он найдет сеньора шпиона. Он давно мечтает...
- Пусть, Рита! А теперь мне пора.
- Я провожу тебя.
Па ходил по комнате, натыкаясь на свертки и чемоданы. Он сердился.
- Где наш сын, Анна?
- Наш сын... - вздохнула Ма, - он сейчас придет... Потерпи!
- Я могу потерпеть, но компания "Пан-Америкэн" не пожелает терпеть и задерживать рейс.
Сеньор Родригес подошел к окну и увидел своего сына. Санчо шел по улице окруженный друзьями и казался похожим на них, хотя у него было смуглое лицо и черные волосы. В походке Санчо появилась какая-то мужская твердость, которой родители раньше не замечали.
- Как он повзрослел! - сказала Ма.
Рядом с Санчо бежала собака - большая овчарка с черным чепраком на спине.
Когда летишь на большой высоте, не чувствуешь движения, хотя самолет мчится с ракетной скоростью. И конечно, не чувствуешь холода, хотя температура за бортом ниже, чем на Северном полюсе.
Стюардесса, строгая и подтянутая, катит по проходу тележку с напитками и уже в который раз предлагает:
- Джин, виски, кока-кола, джюс...
Санчо не слышит голоса стюардессы. Он не хочет пить. Он вообще ничего не хочет. Он смотрит в круглое окошко - как хорошо, что нет сплошных облаков! - в сиреневой дымке видит землю, которую ему так не хочется покидать. Он пытается отыскать озеро, по которому зимой мчался на лыжах. Но внизу столько озер, разве отличишь одно от другого?
И вдруг стюардесса объявляет:
- Мы покидаем воздушные пределы Советского Союза.
Санчо вздрагивает, как будто случайно касается оголенных проводов. Он сильней прижимается к круглому стеклу и сплющивает нос. И ему кажется, что за бортом, рядом с самолетом, летит желтый змей. Он смотрит зелеными глазами и передает последнее "прости". И от змея к земле тянется живая жилка, и ее внизу, на земле, крепко держат его друзья. Эта жилка проходит через сердце Санчо и никогда не порвется.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ВИВА САНЧО!
В сероватом небе стояло обжигающее расплавленное солнце, а на море бушевал шторм. Тяжелые волны вырастали на глазах и вдруг надламывались и с грохотом падали на плотный песок пляжа. Змейки воды доползали почти до самых пальм, которые качались, как мачты корабля, и махали зелеными крыловидными ветвями.
Одна волна падала, на смену ей поднималась другая, и снова земля вздрагивала от тяжелого удара воды.
Санчо шагал по пустынному пляжу, и ветер бросал ему в лицо соленые брызги. На голове у Санчо было широкополое сомбреро, которое ветер давно бы сорвал и укатил колесом, если бы не тесемки, завязанные под подбородком. На нем была рубаха, застегнутая под самое горло, хотя пекло солнце, короткие шорты из потертой кожи, сандалии, оставляющие на плотном песке вафельные следы. Санчо слизывал с губ соленые брызги и смотрел под ноги, где на песке лежали выброшенные морем ракушки.
Вдруг его внимание привлекли два человека, которые как бы танцевали на высоких движущихся волнах. Их бронзовые тела оттеняли белые набедренные повязки. А под ногами у этих морских акробатов сверкали зыбкие дощечки-плотики. На этих плотиках они то съезжали с волны, как со снежной горки, то, наперекор всему, взлетали ввысь и, балансируя руками, качались на гребне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
- Скорей, скорей, а то опоздаем!
- Куда девались мои туфли? Они только что стояли здесь!
Нет туфель! В момент отъезда вещи поминутно исчезают, словно обретают способность передвигаться и прятаться.
- Мои учебники только что лежали здесь... Ма, где мои русские учебники?
- Боюсь, что они тебе больше не понадобятся!
- Понадобятся! Я вернусь в Россию! У меня здесь друзья!
В дверях появляется мрачный Па и говорит:
- Забудь о России и о своих друзьях, сынок! Готовься к серьезному изучению бухгалтерии! Ты будешь приказчиком в компании... не больше!
- Я хочу испытывать самолеты! - ответил Санчо. - Я хочу летать!
- Летать? Тебе теперь нужно думать о куске хлеба, а не о полетах. По-моему, мы лишились куска хлеба!
- Разве хлеб зарабатывают только обманом? - спросил Санчо.
- Каждый зарабатывает как умеет, - сказал Па. - По крайней мере, мы будем зарабатывать его честно.
Ма молча укладывала в большой чемодан свои платья. На ней был черный платок, как во время траура.
- Собирайся, Санчо, - тихо сказала она. - Через час придет машина...
Уже все вещи были собраны и уложены, и только на шкафу сиротливо лежал желтый змей. Он как бы чувствовал, что хозяин уезжает и не собирается брать его с собой. Зеленые глаза змея смотрели печально.
Санчо увидел змея. Он подставил к шкафу стул и снял его оттуда. Змей был очень большой и в то же время очень легкий, словно, лежа в бездействии, высох.
Санчо взял змея и пошел к двери.
- Ты куда? - спросила Ма.
- Я сейчас вернусь, - ответил Санчо.
Он шел по городу с желтым змеем, и все прохожие обращали на него внимание. Каждый норовил бросить колкое словечко, а встречные ребята обязательно хотели потрогать его. Упругий ветерок касался бумажных крыльев, и они вздрагивали, словно хотели взлететь, да не хватало сил.
В последний раз Санчо остановился у дома с каменными бородачами, в последний раз вдохнул в себя вкусный запах русского теплого хлеба.
Он позвонил. Дверь ему открыла Рита.
- Санчо? Ты один?
- Я со змеем, - ответил мальчик и кивнул на своего желтого спутника.
- Заходите... оба.
Санчо вошел и внес змея.
- Он тебя бил, - спросила Рита, - сеньор шпион?
Санчо молчал.
- Он тебя больно бил?
- Нет... Его нет... - наконец ответил мальчик. - Но Крэдо сказал, что я изменник. Рита, разве я изменник?
- Ты не изменник, Санчо. Ты... ты... - Она задумалась, подыскивая подходящее слово. Наконец нашла его: - Ты благородный человек... как Дон Кихот!
- Дон Кихот был верным другом. Правда, Рита?
- Да, Санчо. Ты уезжаешь?
- Через час придет машина.
- Я так и знала.
- Я вырасту и вернусь.
- Обязательно возвращайся. Ты был верным другом.
- Я всегда буду твоим верным другом... У вас в стране можно выучиться на летчика?
- У нас со всего мира учатся на летчиков.
- Правда?
- Правда, Санчо.
- Но я, наверное, никогда не буду богатым... Отец говорит, чтобы я готовился изучать бухгалтерию... Я буду приказчиком в банановой компании... Я не хочу быть приказчиком! Не хочу компании!
- Долой банановую компанию! - повторила Рита и сказала: - Бери змея, идем!
Она привела Санчо в комнату, где в углу, прислонясь к стене, стоял обожженный, надломленный винт погибшего самолета.
- Твой змей будет храниться здесь... рядом с пропеллером. Ведь он тоже летал! Твой змей честный! Он не предаст!
- Он не предаст, как та ракета! Я его сам делал!
- Давай позовем Шурика с собакой Дегой... Пусть он найдет сеньора шпиона. Он давно мечтает...
- Пусть, Рита! А теперь мне пора.
- Я провожу тебя.
Па ходил по комнате, натыкаясь на свертки и чемоданы. Он сердился.
- Где наш сын, Анна?
- Наш сын... - вздохнула Ма, - он сейчас придет... Потерпи!
- Я могу потерпеть, но компания "Пан-Америкэн" не пожелает терпеть и задерживать рейс.
Сеньор Родригес подошел к окну и увидел своего сына. Санчо шел по улице окруженный друзьями и казался похожим на них, хотя у него было смуглое лицо и черные волосы. В походке Санчо появилась какая-то мужская твердость, которой родители раньше не замечали.
- Как он повзрослел! - сказала Ма.
Рядом с Санчо бежала собака - большая овчарка с черным чепраком на спине.
Когда летишь на большой высоте, не чувствуешь движения, хотя самолет мчится с ракетной скоростью. И конечно, не чувствуешь холода, хотя температура за бортом ниже, чем на Северном полюсе.
Стюардесса, строгая и подтянутая, катит по проходу тележку с напитками и уже в который раз предлагает:
- Джин, виски, кока-кола, джюс...
Санчо не слышит голоса стюардессы. Он не хочет пить. Он вообще ничего не хочет. Он смотрит в круглое окошко - как хорошо, что нет сплошных облаков! - в сиреневой дымке видит землю, которую ему так не хочется покидать. Он пытается отыскать озеро, по которому зимой мчался на лыжах. Но внизу столько озер, разве отличишь одно от другого?
И вдруг стюардесса объявляет:
- Мы покидаем воздушные пределы Советского Союза.
Санчо вздрагивает, как будто случайно касается оголенных проводов. Он сильней прижимается к круглому стеклу и сплющивает нос. И ему кажется, что за бортом, рядом с самолетом, летит желтый змей. Он смотрит зелеными глазами и передает последнее "прости". И от змея к земле тянется живая жилка, и ее внизу, на земле, крепко держат его друзья. Эта жилка проходит через сердце Санчо и никогда не порвется.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ВИВА САНЧО!
В сероватом небе стояло обжигающее расплавленное солнце, а на море бушевал шторм. Тяжелые волны вырастали на глазах и вдруг надламывались и с грохотом падали на плотный песок пляжа. Змейки воды доползали почти до самых пальм, которые качались, как мачты корабля, и махали зелеными крыловидными ветвями.
Одна волна падала, на смену ей поднималась другая, и снова земля вздрагивала от тяжелого удара воды.
Санчо шагал по пустынному пляжу, и ветер бросал ему в лицо соленые брызги. На голове у Санчо было широкополое сомбреро, которое ветер давно бы сорвал и укатил колесом, если бы не тесемки, завязанные под подбородком. На нем была рубаха, застегнутая под самое горло, хотя пекло солнце, короткие шорты из потертой кожи, сандалии, оставляющие на плотном песке вафельные следы. Санчо слизывал с губ соленые брызги и смотрел под ноги, где на песке лежали выброшенные морем ракушки.
Вдруг его внимание привлекли два человека, которые как бы танцевали на высоких движущихся волнах. Их бронзовые тела оттеняли белые набедренные повязки. А под ногами у этих морских акробатов сверкали зыбкие дощечки-плотики. На этих плотиках они то съезжали с волны, как со снежной горки, то, наперекор всему, взлетали ввысь и, балансируя руками, качались на гребне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24