Кстати, подобное же явление еще Рибо назвал «законом общего эмоционального знака». Ряд разнородных, иногда глубоко чуждых друг другу психических устремлений, если они связаны во времени каким-либо общим впечатлением, и если эта связь часто повторялась, скрепляются в дальнейшем как нечто единое, и воспроизводятся неотделимо одно от другого. Это же подтверждается и учением об условных рефлексах. Такого рода нагромождением совершенно разнородных элементов, происходящих из глубоко отличных источников, об'единенных лишь случайной технической связью – «общим эмоциональным знаком», и является фонд современного полового опыта. Современная общественная жизнь, подавляя естественные – общебиологические и социальные – проявления, старательно нагнетает всю выдавленную ею из человеческих организмов энергию в сторону полового; удивительно ли, что в результате подобной «работы» нас постигло целое половое наводнение.
Какие же огромные резервы творческих сил скрываются под этой мутной водой! Не на половом, а на социальном лежит ответственность за потопление этих резервов. К счастью, их можно извлечь, – и пролетарская, революционная общественность это сделает.
Итак, в половом вопросе Фрейд во многом неправ. К счастью, несмотря на эту крупную его методологическую ошибку, все прочие психофизиологические построения остаются, как мы видели, в силе. Половой ли фонд оказывается в преимущественном торможении, возбуждении, или иной, своими отбросами или невольным избытком питающий половую жизнь, – для нас важно лишь одно: констатировать в современной социальной среде дезорганизующее построение, фатально являющееся тормозом для огромной части творческого богатства человека. Глубинные механизмы этого торможения, своеобразные пути интимных соотношений организма со средой в этом сложном процессе, способы извлечения скрытого богатства на социальную поверхность – все это впервые вскрыто фрейдизмом и сейчас находит себе добавочное подтверждение в рефлексологии. Историческая неподменимость научных заслуг психоанализа, тем самым, вряд ли подлежит опротестованию.
Фрейдизм и марксизм. Однако, какое же до всего этого дело марксизму? – скажет читатель. Недаром и Г. И. Челпанов пишет, что марксизм столько же должен интересоваться анализом психических процессов, сколько и минералогией. – Какое дело марксизму, марксистской социологии до чистой биологии? – скажет наш жестокий критик вместе с Челпановым. В биологии, как в минералогии, – свои методы, ничего общего с марксизмом не имеющие, вполне для марксизма безразличные, – «были бы они лишь об'ективно точны».
«Об'ективизм». Кстати об об'ективизме этого «об'ективизма». Существует ли чистый об'ективизм в условиях классовой борьбы? Видели же мы выше, что мыслительные процессы регулируются и направляются «суб'ективным интересом». Для людей подытоживающих общественную практику (а наука – итоги социальной практики, чего бы она ни касалась) таким суб'ективным интересом является классовая установка. Между об'ектом и наблюдающим всегда лежит затемняющая, извращающая, «вытесняющая», «тормозящая» пленка – даже и в области биологии, даже (о ужас! – скажет Челпанов) – и в минералогии.
Вот биология, казалось бы, об'ективнейшими методами оперирует, об'ективные выводы должна бы получать, но «почему-то» пролетарский Наркомпрос отстаивает в ней дарвиновскую точку зрения, а «внепартийный» спецовский с'езд проводит антидарвинскую резолюцию. В чем дело?
Боюсь, что, если минералогам поручит практическое задание по военной обороне наш Доброхим, часть их вдруг творчески потускнеет. Кристально-чистый их научный об'ективизм, стукнувшись лбом об острую классовую практику, окажется вдруг чрезвычайно хрупким…
Психология же, как мы знаем, гораздо «социальнее» и минералогии и биологии. Можем ли мы ждать психологического об'ективизма от наблюдателей, в области социологии не являющихся об'ективистами, т.-е. марксистами, ленинистами?
Права марксизма на психологию. Как это ни нелепо, но подобная «внеклассовая» точка зрения на психологию фигурирует кое-где и в отдельных марксистских высказываниях. Приходится поэтому вначале вкратце защитить права марксизма на критику различных психологических систем и лишь потом уже перейти к обоснованию прав фрейдизма на марксистскую санкцию.
Во-первых, для марксизма, который, конечно, является не только социологической, но и философской системой, совсем не безразличен методологический подход к пониманию самого существа психики. «Душа и тело», или только тело, – психофизическое взаимодействие, параллелизм, – или психофизиологический монизм – все это, понятно, не нейтральные для марксистской философии вопросы. Но дело не в одной только философии.
Для марксистской социологии тем более не безразлично то или иное психологическое учение. В частности, для ленинизма всякая теория есть лишь путь к практике. Марксистская, ленинистская практика – практика наилучшей организации пролетарской, революционной борьбы. Практика анализа и использование психических процессов человека – «довольно» острое оружие в этой классовой войне. Чего больше в человеческой психике: реализма или мистики, рационализма или фантазии, самодеятельности или подражательности, диалектики или статики, эготизма или социальности – равные ответы на эти вопросы могут сыграть разную классовую роль. Поэтому-то идеологически и важен метод, которым работает психолог около человека. Если психолог лабораторно отрывает человека от специфических именно для человека раздражителей, – от раздражителей, в основе определяющих его психизм, т.-е. от социальной среды – прячет его в замкнутую коробку, лишенную вообще каких бы то ни было раздражителей, преподнося ему затем экспериментальные возбуждения, ничего общего не имеющие с социальной диалектикой, его обычно окружающей, – это для ленинца, для марксиста-практика вовсе не «минералогический» вопрос. Если реакции, полученные в ответ на эти статизированные, выхолощенные, мертвые раздражители, психолог сочтет «естественными» реакциями для человеческого организма вообще, – и на основе этих реакций будет строить законы психических, т.-е. и всех биологических процессов (ибо это неотделимо), т.-е. и законы практического воздействия на человеческий психизм, на человеческий организм, – ленинист, марксист-практик никак не может при этом остаться эпически холодным.
Вне социальной диалектики нет психического функционирования человека, и лабораторное выхолащивание психизма создает сумасшедшие или преступные законы дыхания в безвоздушном пространстве – взамен трезвых, нужных законов живой социальной организации психизма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11