Психологические идеи Гурджиева являются частью детально разработанной и сложной духовной системы. Подобно многим великим духовным системам, это целое мировоззрение, которое рассматривает всю вселенную как единое, полное смысла и живое проявление Абсолюта. Человек имеет свои собственные место и назначение в этой живой, развивающейся вселенной. Его функции смыкаются с функциями существ, которые занимают более высокое место в мироздании, – существ, которые с обычной точки зрения считались бы «нефизическими» или духовными. То, что человек впал в безумие согласованного транса и утратил соприкосновение со своими подлинными возможностями и функциями – это трагедия. Четвертый Путь – это не просто способ оптимизации программирования вашего органического биокомпьютера: это система духовного роста, со временем выводящая за пределы привычной нам органической, физической жизни, так что человек может снова обрести свои подлинные назначение и счастье.
Я не буду пытаться объяснять космологические и духовные идеи Гурджиева. Большинство из этих идей подробно описаны в книгах о Гурджиеве, упомянутых в Приложении А, да и мое собственное понимание этих идей весьма скудно: это не те вещи, которые можно легко проверить с помощью повседневного опыта. В этой главе я должен буду представлять некоторые идеи Гурджиева в форме утверждений типа «Гурджиев говорит, что...», поскольку они выходят за пределы моего собственного опыта; я постарался, в основном, избегать такой формы представления идей Гурджиева в остальных частях этой книги, но если бы я этого не делал, созданная ей картина была бы явно неполной.
В этой главе я просто приведу интересный пример некоторых видов событий, которые являются воистину «более высокими», чем наше обычное функционирование, – пример, связанный с моими попытками поделиться своим пониманием человеческой ситуации. Нам все равно уже давно пора сделать передышку в нашем сосредоточении на патологии согласованного транса. Я использую этот пример для того, чтобы проиллюстрировать кое-какие соображения относительно идеи молитвы.
СОН МЭРИ
В ноябре 1981 года я начал экспериментальную программу для практического применения некоторых аспектов того, чему я научился относительно пробуждения из учения Гурджиева и из других источников. Я назвал свою программу «Тренинг Повышения Осознания», и я работал по ней два с половиной года. Эта программа включала в себя обучение людей фундаментальным процессам самонаблюдения и самовспоминания, проведение вечерних встреч для обсуждения проблем, с которыми сталкивались участники, и тех открытий, которые они для себя делали, а также уединение на природе по выходным дням для интенсивной групповой работы. После групповых занятий по выходным дням участники занимались разнообразной физической работой (в соединении с самовспоминанием), связанной с постройкой и ремонтом различного оборудования дома, куда мы выезжали.
За полтора года до того, как я начал работать по программе Тренинга Повышения Осознавания, одна из будущих участниц моей программы, Мэри, видела сон. В то время она вела постоянный дневник своих сновидений. Смысл описанного ниже сна был непонятен для нее в то время, когда она его видела, но она записала его, а потом забыла почти на три года. Вот сон Мэри:
Теплый летний день. Я еду в фургоне с группой других людей. Мы подъезжаем к дому, стоящему на своего рода уступе, возвышающемся над окружающим ландшафтом. Дом ремонтируют, и на нем работают люди. С длинной лестницы, прислоненной к наружной стене, обращенной на юг, спускается мужчина. Он несет ведро с краской, и я что-то говорю по поводу каштанового цвета краски, потому что мне кажется, что она имеет пурпурный оттенок.
Нас ведут в довольно пустую кухню, с настоящей старой, заржавленной плитой. На ней готовится какая-то пища, и хозяин, который встретил нас здесь, позволяет мне опустить палец в кастрюлю и попробовать – фаршированные овощи. Хозяин какого – то неопределенного вида, и одет в такую же неопределенную серую одежду.
Мы осматриваем кухню, там больше не на что смотреть, а затем выходим наружу через заднюю дверь. Я немного обескуражена, потому что хотя мы были внутри дома, мы не увидели там ничего, кроме этой кухни. Снаружи великолепная высокая, ломкая летняя трава, деревья и пологие холмы, а над всем этим – голубое небо и сверкающее солнце. Все это вызывает очень приятные чувства.
Мы заходим за дом, здесь много тени, и нам говорят, что здесь похоронены прежние хозяева этого дома. Одна женщина из нашей группы впадает в полную истерику и заявляет, что они похоронены не в гробах, и что их мумифицированные тела лежат под тонким слоем почвы. Я говорю ей, что нет причины бояться мертвых, и сама подхожу посмотреть. Тут две «могилы», мужчины и женщины. Я встаю перед могилой мужчины. Через тонкий слой почвы я могу видеть контуры его тела. Мне очень легко. Каким-то образом я общаюсь с этим мужчиной и уверена, что он собирается мне что-то сказать. Через некоторое время легкое дуновение рябит слой земли над его лицом, потом волнообразное движение пробегает по земле, покрывающей все его тело. Он вскакивает, отряхивает с себя грязь, смеется и говорит, что хозяин дома нанял его, чтобы разыграть эту сцену и подчеркнуть уникальность этого места, и что это и есть то, зачем мы сюда прибыли.
Мэри работала по программе Тренинга Повышения Осознания уже более года, когда однажды во время уединения в выходные дни она вдруг осознала, что она уже бывала в месте из своего сна, работая над оживлением от «смерти», от согласованного транса на протяжении более чем года! Подумайте о поразительных параллелях:
Теплый летний день. Я еду в фургоне с группой других людей.
Хотя в программе тренинга первый выезд на выходные дни был в ноябре, это был теплый, прекрасный день, и во время большинства наших встреч была такая же хорошая погода. В центре уединения в Мендосино Каунти летние дни обычно бывают жаркими, по контрасту с Беркли, где жила Мэри.
Участники тренинга часто приезжали группами по нескольку человек в фургоне, принадлежавшем кому-нибудь из них.
Мы подъезжаем к дому, стоящему на своего рода уступе, возвышающемся над окружающим ландшафтом. Дом ремонтируют, и на нем работают люди. С длинной лестницы, прислоненной к наружной стене, обращенной на юг, спускается мужчина. Он несет ведро с краской и я что-то говорю по поводу каштанового цвета краски, потому что мне кажется, что она имеет пурпурный оттенок.
Дом, в котором мы собирались, представлял собой большое прямоугольное здание, построенное на выступающей искусственной террасе на склоне холма.
Наша группа постоянно занималась работами по ремонту и постройке этого дома, так как к моменту начала программы тренинга он не был полностью готов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Я не буду пытаться объяснять космологические и духовные идеи Гурджиева. Большинство из этих идей подробно описаны в книгах о Гурджиеве, упомянутых в Приложении А, да и мое собственное понимание этих идей весьма скудно: это не те вещи, которые можно легко проверить с помощью повседневного опыта. В этой главе я должен буду представлять некоторые идеи Гурджиева в форме утверждений типа «Гурджиев говорит, что...», поскольку они выходят за пределы моего собственного опыта; я постарался, в основном, избегать такой формы представления идей Гурджиева в остальных частях этой книги, но если бы я этого не делал, созданная ей картина была бы явно неполной.
В этой главе я просто приведу интересный пример некоторых видов событий, которые являются воистину «более высокими», чем наше обычное функционирование, – пример, связанный с моими попытками поделиться своим пониманием человеческой ситуации. Нам все равно уже давно пора сделать передышку в нашем сосредоточении на патологии согласованного транса. Я использую этот пример для того, чтобы проиллюстрировать кое-какие соображения относительно идеи молитвы.
СОН МЭРИ
В ноябре 1981 года я начал экспериментальную программу для практического применения некоторых аспектов того, чему я научился относительно пробуждения из учения Гурджиева и из других источников. Я назвал свою программу «Тренинг Повышения Осознания», и я работал по ней два с половиной года. Эта программа включала в себя обучение людей фундаментальным процессам самонаблюдения и самовспоминания, проведение вечерних встреч для обсуждения проблем, с которыми сталкивались участники, и тех открытий, которые они для себя делали, а также уединение на природе по выходным дням для интенсивной групповой работы. После групповых занятий по выходным дням участники занимались разнообразной физической работой (в соединении с самовспоминанием), связанной с постройкой и ремонтом различного оборудования дома, куда мы выезжали.
За полтора года до того, как я начал работать по программе Тренинга Повышения Осознавания, одна из будущих участниц моей программы, Мэри, видела сон. В то время она вела постоянный дневник своих сновидений. Смысл описанного ниже сна был непонятен для нее в то время, когда она его видела, но она записала его, а потом забыла почти на три года. Вот сон Мэри:
Теплый летний день. Я еду в фургоне с группой других людей. Мы подъезжаем к дому, стоящему на своего рода уступе, возвышающемся над окружающим ландшафтом. Дом ремонтируют, и на нем работают люди. С длинной лестницы, прислоненной к наружной стене, обращенной на юг, спускается мужчина. Он несет ведро с краской, и я что-то говорю по поводу каштанового цвета краски, потому что мне кажется, что она имеет пурпурный оттенок.
Нас ведут в довольно пустую кухню, с настоящей старой, заржавленной плитой. На ней готовится какая-то пища, и хозяин, который встретил нас здесь, позволяет мне опустить палец в кастрюлю и попробовать – фаршированные овощи. Хозяин какого – то неопределенного вида, и одет в такую же неопределенную серую одежду.
Мы осматриваем кухню, там больше не на что смотреть, а затем выходим наружу через заднюю дверь. Я немного обескуражена, потому что хотя мы были внутри дома, мы не увидели там ничего, кроме этой кухни. Снаружи великолепная высокая, ломкая летняя трава, деревья и пологие холмы, а над всем этим – голубое небо и сверкающее солнце. Все это вызывает очень приятные чувства.
Мы заходим за дом, здесь много тени, и нам говорят, что здесь похоронены прежние хозяева этого дома. Одна женщина из нашей группы впадает в полную истерику и заявляет, что они похоронены не в гробах, и что их мумифицированные тела лежат под тонким слоем почвы. Я говорю ей, что нет причины бояться мертвых, и сама подхожу посмотреть. Тут две «могилы», мужчины и женщины. Я встаю перед могилой мужчины. Через тонкий слой почвы я могу видеть контуры его тела. Мне очень легко. Каким-то образом я общаюсь с этим мужчиной и уверена, что он собирается мне что-то сказать. Через некоторое время легкое дуновение рябит слой земли над его лицом, потом волнообразное движение пробегает по земле, покрывающей все его тело. Он вскакивает, отряхивает с себя грязь, смеется и говорит, что хозяин дома нанял его, чтобы разыграть эту сцену и подчеркнуть уникальность этого места, и что это и есть то, зачем мы сюда прибыли.
Мэри работала по программе Тренинга Повышения Осознания уже более года, когда однажды во время уединения в выходные дни она вдруг осознала, что она уже бывала в месте из своего сна, работая над оживлением от «смерти», от согласованного транса на протяжении более чем года! Подумайте о поразительных параллелях:
Теплый летний день. Я еду в фургоне с группой других людей.
Хотя в программе тренинга первый выезд на выходные дни был в ноябре, это был теплый, прекрасный день, и во время большинства наших встреч была такая же хорошая погода. В центре уединения в Мендосино Каунти летние дни обычно бывают жаркими, по контрасту с Беркли, где жила Мэри.
Участники тренинга часто приезжали группами по нескольку человек в фургоне, принадлежавшем кому-нибудь из них.
Мы подъезжаем к дому, стоящему на своего рода уступе, возвышающемся над окружающим ландшафтом. Дом ремонтируют, и на нем работают люди. С длинной лестницы, прислоненной к наружной стене, обращенной на юг, спускается мужчина. Он несет ведро с краской и я что-то говорю по поводу каштанового цвета краски, потому что мне кажется, что она имеет пурпурный оттенок.
Дом, в котором мы собирались, представлял собой большое прямоугольное здание, построенное на выступающей искусственной террасе на склоне холма.
Наша группа постоянно занималась работами по ремонту и постройке этого дома, так как к моменту начала программы тренинга он не был полностью готов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123