На площадке вовсю пахло дымом.
Вернувшись в свое убежище, он обнаружил, что там тоже все переменилось, и он теперь не один. Пространство между стенками было усеяно животными, количество которых все росло. Какие-то грызуны, вроде сурков или охотских тарбаганов, но размером побольше и числом не менее десятка, сидели, тесно прижавшись друг к другу. Прискакали зайцы, обыкновенные, серые, ушастые, они ужасно нервничали, вздрагивали и прижимали уши. По камням стелились белки, которые в Африке живут не на деревьях, а на земле, движениями они напоминали волну-частицу из квантовой физики: на миг замирали, потом мгновенным волнообразным движением перемещались и опять замирали.
Здоровенные ящерицы-вараны, присутствие которых в саванне всегда слышно по страшному треску сучьев, стояли на широко растопыренных лапах и поводили широкими головами из стороны в сторону. Вдруг на край площадки бесшумно скакнула дикая кошка, расцветкой напоминающая рысь, но размером поменьше. Мелкие звери отодвинулись от нее, сколько возможно, но не убежали, а кошка, сколько можно, отодвинулась от Андрея. Он вспомнил Киплинга, только здесь перемирие было не водяное, а огненное. Из тьмы деловито выполз приличных размеров удав, свернулся под стенкой плотной восьмеркой, положив голову в центр, и опять никто не убежал. Кто Андрею совсем не понравился, так это парочка тонких, черных, стремительных кобр, впрочем, они просвистели мимо и скрылись где-то под навалом глыб.
Пожар дошел до уровня скалы. Вокруг все оглушительно зашумело, затрещало, засвистело, шум был как от тысячекратно увеличенной горящей печки или от небольшого урагана. Полукруглый утес, на котором они все сидели, со стороны, наверное, напоминал кофеварку, поставленную на газ. Оранжевые огненные стены устрашающей величины с ревом поднялись с двух сторон над площадкой и почти сомкнулись над головой. Плоский оранжевый бестеневой свет залил убежище, ее обитатели, выжидая, вжались в камень. Несколько секунд становилось все жарче, горячее, безнадежнее, казалось, все они, джинсовые, меховые и чешуйчатые, сейчас вспыхнут. Но пищевая база огня была уже подорвана, стратегические запасы сухих стеблей и листьев улетели в темное небо, стена пламени стала разрушаться снизу, распадаясь на отдельные языки, взлетающие и исчезающие вверху. На площадке потемнело и все как будто зашевелилось. То ли это звери переводили дух после пережитого ужаса, то ли это был эффект мерцающих отблесков огненного фронта, который снова сомкнулся выше утеса и теперь удалялся от них, поднимаясь выше по склону. Отовсюду поднимались струйки дыма, остро пахло свежей гарью.
Живые существа на площадке медленно приходили в себя. Деваться все равно было некуда – кругом лежал горячий пепел, дымились недогоревшие стволы, во тьме скрывались ямы-ловушки, полные горячих углей. Но и находиться вместе с хищниками их жертвам было невыносимо, да еще в присутствии общего злейшего врага. Первыми не выдержали нервные зайцы. Они скакали по площадке, запрыгивали на камни, осматривались, и – раз – упрыгнули во тьму. Мало-помалу разбежались и расползлись все, и Андрей снова остался один. Похоже, он слегка вздремнул. Когда проснулся, вокруг уже светало. Солнце вставало за спиной, оставляя обрыв в тени и освещая дальний край равнины. Дым почти рассеялся. Он задумался. Наверное, реальная опасность миновала, можно было вернуться на участок, но почему-то очень не хотелось. Проще было перейти плато, спуститься на другую дорогу, сесть на автобус и уехать в столицу, где обратиться в полицию и в посольство. Убедительных аргументов в плотно набитой кожаной сумочке было достаточно. Для восстановления статуса имеет смысл вернуться на участок в сопровождения официального лица. И, конечно, не следует бросать работу. Было бы неправильно стать человеком, который убежал.
Он встал и начал подниматься вверх по склону, шагая с камня на камень, стараясь не наступать на кучи угольков, используя расселины в каменном обрыве. Все необходимое для двух-трехдневного перехода в обход людоедских деревень у него было. Он поднялся на плато, отошел от края, посмотрел карту и спокойно зашагал в нужном направлении по ступенчатым каменным уступам.
Все было в порядке.
Волноваться было совершенно не о чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Вернувшись в свое убежище, он обнаружил, что там тоже все переменилось, и он теперь не один. Пространство между стенками было усеяно животными, количество которых все росло. Какие-то грызуны, вроде сурков или охотских тарбаганов, но размером побольше и числом не менее десятка, сидели, тесно прижавшись друг к другу. Прискакали зайцы, обыкновенные, серые, ушастые, они ужасно нервничали, вздрагивали и прижимали уши. По камням стелились белки, которые в Африке живут не на деревьях, а на земле, движениями они напоминали волну-частицу из квантовой физики: на миг замирали, потом мгновенным волнообразным движением перемещались и опять замирали.
Здоровенные ящерицы-вараны, присутствие которых в саванне всегда слышно по страшному треску сучьев, стояли на широко растопыренных лапах и поводили широкими головами из стороны в сторону. Вдруг на край площадки бесшумно скакнула дикая кошка, расцветкой напоминающая рысь, но размером поменьше. Мелкие звери отодвинулись от нее, сколько возможно, но не убежали, а кошка, сколько можно, отодвинулась от Андрея. Он вспомнил Киплинга, только здесь перемирие было не водяное, а огненное. Из тьмы деловито выполз приличных размеров удав, свернулся под стенкой плотной восьмеркой, положив голову в центр, и опять никто не убежал. Кто Андрею совсем не понравился, так это парочка тонких, черных, стремительных кобр, впрочем, они просвистели мимо и скрылись где-то под навалом глыб.
Пожар дошел до уровня скалы. Вокруг все оглушительно зашумело, затрещало, засвистело, шум был как от тысячекратно увеличенной горящей печки или от небольшого урагана. Полукруглый утес, на котором они все сидели, со стороны, наверное, напоминал кофеварку, поставленную на газ. Оранжевые огненные стены устрашающей величины с ревом поднялись с двух сторон над площадкой и почти сомкнулись над головой. Плоский оранжевый бестеневой свет залил убежище, ее обитатели, выжидая, вжались в камень. Несколько секунд становилось все жарче, горячее, безнадежнее, казалось, все они, джинсовые, меховые и чешуйчатые, сейчас вспыхнут. Но пищевая база огня была уже подорвана, стратегические запасы сухих стеблей и листьев улетели в темное небо, стена пламени стала разрушаться снизу, распадаясь на отдельные языки, взлетающие и исчезающие вверху. На площадке потемнело и все как будто зашевелилось. То ли это звери переводили дух после пережитого ужаса, то ли это был эффект мерцающих отблесков огненного фронта, который снова сомкнулся выше утеса и теперь удалялся от них, поднимаясь выше по склону. Отовсюду поднимались струйки дыма, остро пахло свежей гарью.
Живые существа на площадке медленно приходили в себя. Деваться все равно было некуда – кругом лежал горячий пепел, дымились недогоревшие стволы, во тьме скрывались ямы-ловушки, полные горячих углей. Но и находиться вместе с хищниками их жертвам было невыносимо, да еще в присутствии общего злейшего врага. Первыми не выдержали нервные зайцы. Они скакали по площадке, запрыгивали на камни, осматривались, и – раз – упрыгнули во тьму. Мало-помалу разбежались и расползлись все, и Андрей снова остался один. Похоже, он слегка вздремнул. Когда проснулся, вокруг уже светало. Солнце вставало за спиной, оставляя обрыв в тени и освещая дальний край равнины. Дым почти рассеялся. Он задумался. Наверное, реальная опасность миновала, можно было вернуться на участок, но почему-то очень не хотелось. Проще было перейти плато, спуститься на другую дорогу, сесть на автобус и уехать в столицу, где обратиться в полицию и в посольство. Убедительных аргументов в плотно набитой кожаной сумочке было достаточно. Для восстановления статуса имеет смысл вернуться на участок в сопровождения официального лица. И, конечно, не следует бросать работу. Было бы неправильно стать человеком, который убежал.
Он встал и начал подниматься вверх по склону, шагая с камня на камень, стараясь не наступать на кучи угольков, используя расселины в каменном обрыве. Все необходимое для двух-трехдневного перехода в обход людоедских деревень у него было. Он поднялся на плато, отошел от края, посмотрел карту и спокойно зашагал в нужном направлении по ступенчатым каменным уступам.
Все было в порядке.
Волноваться было совершенно не о чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55