Милая церковь. Маленькая, чистая и тихая. Ощущаю себя тут ужасно неуместной, а еще начинаю чувствовать себя такой одинокой, что не терпится убраться отсюда поскорее. Пойду попробую найти эту миссию, или как там она называется. Надеюсь, что эти проклятые окровавленные полотенца не вывалятся где-нибудь посреди улицы.
Позже
Замечательное место! Правда! Меня пустили в душ и дали чистую одежду, и прокладки, и накормили, и все несмотря на то, что я сказала, что не собираюсь следовать их строгим правилам. Они хотели, чтобы я осталась там на несколько дней и разрешила им позвонить моим родителям, они хотели поговорить с ними и помочь нам найти общий язык. Но не думаю, что родители разрешат мне принимать кислоту и марихуану, а я не собираюсь завязывать! Этот парень такой замечательный! Он даже отвез меня в клинику, чтобы взять что-нибудь от простуды. Я почувствовала себя такой дрянью; может, добрый доктор даст мне что-нибудь, от чего бы мне стало лучше, что-то вроде… а, да все равно что! Скорей бы уж этот старый козел поторопился, заканчивал свои дела и отпустил бы нас.
По-прежнему… неважно. Познакомилась с девушкой в приемной у доктора, ее зовут Дорис. Она сказала, что к ней можно вписаться, пара, которая у нее жила, и ее бойфренд уехали ночью. Потом док сделал мне укол и дал пузырек с витаминами, представляешь! Витамины! Он сказал, что у меня истощение, как и у большинства ребят, что к нему приходят. Он оказался хорошим. Такой заботливый, сказал, чтобы я зашла через пару дней. Я сказала, что у меня совсем нет бабок, а он засмеялся и ответил, что очень бы удивился, если бы оказалось, что они у меня есть.
(?)
Наконец-то этот сучий дождь кончился. Мы с Дорис прошли через весь Кус-Бэй. Тут есть даже магазины! Я рассказала Дорис о нашем с Крис заведении; Дорис тоже хочет открыть что-то свое, когда появятся деньги, но теперь это почему-то кажется не так важно. У Дорис есть целая банка травы, нам надолго хватит. Мы были под кайфом, и жизнь стала казаться не такой уж мерзкой, несмотря на то что хожу еще с трудом.
(?)
Хорошо просто быть живой. Я люблю Кус-Бэй, я люблю кислоту! Люди тут, по крайней мере в нашей части города, замечательные. Они понимают жизнь, они понимают меня. Я говорю как хочу, одеваюсь как хочу, и никому нет никакого дела. Прикольно разглядывать плакаты в витринах магазинов и даже, проходя мимо грейхундовской автобусной станции, смотреть на приезжающих. А еще мы проходили мимо места, где делают плакаты. Когда у нас появятся деньги, помогу Дорис оклеить стены. Мы остановились на Кофейном Доме, Магазине Диггеров и Психоделическом магазине. Завтра пойдем осматривать остальные достопримечательности. Дорис тут уже пару месяцев и знает всех и вся. Я обалдела, когда узнала, что ей всего четьфнадцать. Я думала, что ей лет восемнадцать-девятнадцать и что она просто маленького роста.
(?)
Прошлой ночью у Дорис начался реальный депрессняк. У нас кончились трава и деньги, мы голодны, и снова зарядил этот тошнотворный дождь. В нашей квартире всего одна печка, и, похоже, она совсем не греет. Мои уши и носовые пазухи (видишь, я смотрю ТВ, точнее, раньше смотрела) будто залиты цементом, а грудь словно стянута стальным обручем. Можно было бы выйти, чтобы достать бесплатной еды или стянуть что-нибудь, но вряд ли в такой дождь что-нибудь получится, так что, похоже, придется снова есть лапшу и хлопья. Мы поговорили о том, как нас достали туристы, жулики и нищие, но, кажется, придется самой завтра выйти попрошайничать, чтобы купить еды и дозу. Нам с Дорис необходимо и то и другое.
(?)
Только бы вмазаться, хоть чем-нибудь, чтобы отпустило, дозу чего угодно! Говорят, болеутоляющие помогают. Черт, если б у меня только было хоть что-нибудь, чтобы покончить с этим дерьмовым состоянием.
Только что проснулась; не пойму – это тот же день, неделя, год? Да кому какое дело?
Проклятый дождь еще сильней, чем вчера. Будто все небо мочится на нас. Хотела выйти, но с моей простудой я смогла дойти лишь до чертова угла – продрогла до костей, пришлось вернуться и лечь в постель прямо в одежде, я свернулась калачиком, чтобы согреться и не умереть. Похоже, у меня высоченная температура, все плывет. Мне так нужна доза! Хочется кричать и биться головой о стену, карабкаться по этим чертовым пыльным вылинявшим грубым занавескам. Нужно убираться отсюда. Нужно убираться отсюда, пока я тут не загнулась. Мне страшно и одиноко, и я больна. Никогда в жизни я не была так больна!
Я старалась не позволять себе думать о доме, и мне это удавалось, пока Дорис не стала рассказывать о своей ужасной жизни, и теперь я будто разрываюсь на части. Господи, если бы у меня были деньги, я вернулась бы или позвонила домой. Завтра вернусь в ту церковь и попрошу их позвонить моим родителям. Не понимаю, почему я так себя вела, ведь у меня такая хорошая семья. Бедная Дорис до десяти лет не видела ничего хорошего. К тому времени, как ей исполнилось десять, ее мать была замужем четыре раза, а уж сколько у нее было мужчин в промежутках, никто не знает. Когда Дорис исполнилось одиннадцать, ее тогдашний отчим заставил ее заниматься с ним сексом, и бедная маленькая девочка не знала, что ей делать, он пригрозил убить ее, если она расскажет матери или еще кому. Это продолжалось, пока ей не исполнилось двенадцать. В один прекрасный день, когда отчим здорово повредил ей что-то, она рассказала своему учителю физкультуры, почему она не может заниматься. Учитель отвез ее в приют, чтобы ей нашли приемных родителей. Но это не очень помогло, оба ее приемных брата заставляли ее заниматься с ними сексом, а потом одна девочка, которая была старше ее, подсадила ее на наркотики и совратила. С тех пор она стала спать со всеми подряд. Боже, я должна выбраться из этой помойки! Она засасьшает меня, я тону! Мне нужно выбраться отсюда, пока я еще могу.
Завтра! Точно, завтра! Когда кончится этот проклятый дождь!
(?)
Кому какое дело? Наконец-то дождь кончился! Небо такое голубое! Похоже, для этих мест это редкость. Мы с Дорис решили свалить из этой дыры. В Южной Калифорнии будет тусовка. Bay! Едем!
(?)
Меня тошнит и в буквальном, и в переносном смысле. Хочется заблевать весь этот говенный мир. Нас подобрал толстожопый водитель грузовика и всю дорогу тащился от того, что делал Дорис больно и смотрел, как она плачет. Когда он остановился, чтобы заправиться, мы удрали, хоть он и пытался нам угрожать. Что за мудак, а? В конце концов нас подбросили ребята, такие же, как мы. Они угостили нас травой, но она, похоже, была выращена где-то дома-такая слабая, что нас едва зацепило.
(?)
Тусовка была отличная, кислоты, травы и выпивки было как воздуха. До сих пор мир полон красок, а трещина в окне кажется прекрасной. Жизнь прекрасна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35