Далеко не убежишь. Давай драпай! Мне это нравится. Я даже дам тебе фору. Ну беги!
— Я бы побежала, если бы боялась, — ответила я. — Но я не боюсь. Вы за все ответите. Эту ракету увидели в Маскуа, и скоро здесь будут моторные лодки. Вот увидите!
Он хрипло рассмеялся, и от его смеха у меня по спине забегали мурашки.
— Не прикидывайся героиней из дешевых романов, которые, как говорит Джефф, помогаешь издавать. Ты на нее не тянешь. Эй, — прибавил он, толкая меня в бок, — мой пасынок втюрился в тебя. Тебе известно это?
Я покачала головой. Как он может знать то, чего я сама не знаю? Если вдуматься, подумалось мне, пожалуй, это я втюрилась в Джеффа.
— Можешь не сомневаться. Даю тебе слово.
— Почему вы так решили? — спросила я. — Не думаю, чтобы он вам что-то рассказывал.
Отчим Джеффа опять гадко рассмеялся:
— А ему ничего не надо было говорить. Достаточно было взглянуть на него, когда Энн сообщила, что ты утонула, а ей так хотелось передать тебя Джейку, чтобы он разобрался с тобой. Да, кстати, ты очень не нравишься Джейку. Ты его чуть не убила фонарем.
Старик нес еще какую-то ерунду, но я перестала его слушать, думая о том, как помочь Джеффу. Мои размышления прервал старик, который развернул меня в сторону дома и толкнул в спину:
— Если не хочешь играть со мной в прятки, придется вести тебя в дом. Будь паинькой, и Джейк ничего с тобой не сделает. Он любит красивых девчонок вроде тебя. Поможешь нам, и меньше будет шума. А ты должна ему помочь, если хочешь остаться красивой девчонкой. Ладно, давай двигай. — Он еще раз толкнул меня и приказал: — Пошла!
Оставалось только подчиниться. Мы вышли в ноле; от усталости я еле держалась на ногах, но, стиснув зубы, шла вперед. Я вспомнила о ярком зареве, осветившем ночное небо, и осмотрела широкое поле, но ничего, кроме жженой травы, не заметила.
— Ты никогда по-настоящему не боялась? — послышался сзади хриплый голос. Старик ткнул острым пальцем мне между лопаток. — Так, чтобы желать смерти. Конечно нет. У тебя была не жизнь, а малина... На войне ты не была... не знаешь, что значит бедность. Ты никогда не просыпалась в холодном ноту, ломая голову над тем, где бы достать денег.
Я чувствовала его тяжелое дыхание в затылок и знала: такие, как он, упиваются мучениями других. Поэтому небрежно спросила:
— Вы в этом уверены?
Он нервно хихикнул и ответил:
— Может, и нет. По крайней мере, ты работаешь. В отличие от тех, кому принадлежит этот остров. Но кое с кем я в расчете.
Меня словно электрическим током ударило:
— Что вы имеете в виду? — спросила я, облизывая пересохшие губы.
— А то, что однажды ночью я вышел на скалистый уступ над заливом, где стоят катера, и встретил старого хмыря, который пытался оттолкнуть от берега ялик. Время от времени я появлялся там, чтобы поближе взглянуть на пасынка и падчерицу, ведь я не видел их много лет. Я хотел убедиться, что это они, но тот хмырь преградил мне дорогу к хижине, где они живут. Он перепугался, увидев меня, и позвал Джеффа. Так я узнал, что Джефф находится здесь. Ну и насмеялся я тогда, а старик заорал, словно увидел перед собой привидение. Я пошел дальше по уступу, а он обернулся и свалился в воду. С перепугу, конечно. Было чертовски весело. Плохо, когда подводят нервишки.
Он говорил, давясь от смеха, но перестал, когда я повернулась и, закричав, ударила его ногой. Я успела еще пару раз заехать ему но голени, прежде чем он уложил меня на землю, сбив дыхание.
— Ты что, ведьма, взбесилась? — Он поднял меня и тряхнул. От страха, злости и беспомощности у меня полились слезы.
— Разве вы не знаете, что случилось с ним? — заорала я ему в лицо. — Вы не знаете, что с ним стало?
По его растерянному лицу я поняла, что он не имеет ни малейшего представления, о чем я говорю, и почувствовала себя совершенно несчастной.
— Он что, пострадал? — спросил мужчина. — Я знал, что он исчез с острова, и решил, что он куда-то отлучился. Потому-то мы и решили действовать.
— Пострадал, — сказала я тихо. — Да, он пострадал. Он умер.
— Умер? — равнодушно спросил мой мучитель и загоготал.
Я окончательно убедилась, что имею дело не с обычным преступником, а с маньяком или человеком, который не способен отвечать за свои поступки.
— Вот что делает страх, разве не так?
Я решила не отвечать.
Немного помолчав, он продолжил:
— Иногда, конечно, одного страха мало. Чтобы добиться нужного результата, приходится немного нажать. Ты улавливаешь?
— Да.
— Я так и думал, — удовлетворенно заметил он. — Кое-кто любит оказывать нажим. Даже девушки вроде Энн. Вот увидишь.
— Чего же вы хотите от Джеффа? — спросила я. Мы прошли почти все поле и подошли к дому.
— Джефф мне нравится, — ответил он. — Знаешь что? Ты во многом похожа на него. Ты умная и можешь постоять за себя. Своим побегом ты одурачила моих близнецов. Мне нравится это. Они тупицы. От Джеффа мне много не надо.
— А вы уверены, что он может дать вам это? — спросила я, не совсем понимая, что нужно этому странному человеку.
— Мать Джеффа была богатой женщиной, — охотно пояснил он. — Разве не справедливо, что кое-какие деньги, которые она оставила, должны достаться и другой семье? Джефф станет богатым мальчиком, когда в завещании будет наведен порядок. Если, конечно, он захочет нам помочь, — прибавил старик, хохоча как безумный.
От его смеха и намеков мне снова стало не по себе.
— По моим расчетам, он должен получить почти полмиллиона, — продолжал он. — А мы просим всего ничего.
— А что вы хотите от Джеффа?
— Мы только хотим объединиться. Знаешь, жить одной большой и счастливой семьей.
Я засомневалась, но решила промолчать. Пусть раскрывает свои планы. Ему определенно нравилось мечтать о будущем. Я поинтересовалась, сколько они хотят получить.
— Тридцать тысяч долларов нас бы вполне устроили. Мы с близнецами могли бы привести ферму в порядок, не особенно надрываясь.
Когда рассказывал о своих мечтах и семье, он казался менее агрессивным.
— Деньги немалые, — заметила я.
— По сравнению с тем, что Джефф получит, это сущая ерунда, — сказал старик. — Кроме того, он вложит их в семейное дело, разве не так?
«Возможно», — подумала я, не желая соглашаться с этим человеком, который одновременно отличался жестокостью и деловой хваткой. Вместе с тем в моем положении я должна соглашаться с чем угодно, чтобы освободить дорогих мне людей. Если Джефф стоит тех денег, о которых говорит отчим, то тридцать тысяч можно отдать за свою свободу. У меня в банке лежало пять тысяч, и я с радостью отдала бы их за то, чтобы вернуться в Гринвич-Виллидж.
— Обмозгуй все, — заключил он. — С тобой ничего не случится, если ты убедишь Джеффа сделать то, что в интересах его семьи. Он послушается тебя. А если ты рассчитываешь на поданный сигнал, то забудь о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Я бы побежала, если бы боялась, — ответила я. — Но я не боюсь. Вы за все ответите. Эту ракету увидели в Маскуа, и скоро здесь будут моторные лодки. Вот увидите!
Он хрипло рассмеялся, и от его смеха у меня по спине забегали мурашки.
— Не прикидывайся героиней из дешевых романов, которые, как говорит Джефф, помогаешь издавать. Ты на нее не тянешь. Эй, — прибавил он, толкая меня в бок, — мой пасынок втюрился в тебя. Тебе известно это?
Я покачала головой. Как он может знать то, чего я сама не знаю? Если вдуматься, подумалось мне, пожалуй, это я втюрилась в Джеффа.
— Можешь не сомневаться. Даю тебе слово.
— Почему вы так решили? — спросила я. — Не думаю, чтобы он вам что-то рассказывал.
Отчим Джеффа опять гадко рассмеялся:
— А ему ничего не надо было говорить. Достаточно было взглянуть на него, когда Энн сообщила, что ты утонула, а ей так хотелось передать тебя Джейку, чтобы он разобрался с тобой. Да, кстати, ты очень не нравишься Джейку. Ты его чуть не убила фонарем.
Старик нес еще какую-то ерунду, но я перестала его слушать, думая о том, как помочь Джеффу. Мои размышления прервал старик, который развернул меня в сторону дома и толкнул в спину:
— Если не хочешь играть со мной в прятки, придется вести тебя в дом. Будь паинькой, и Джейк ничего с тобой не сделает. Он любит красивых девчонок вроде тебя. Поможешь нам, и меньше будет шума. А ты должна ему помочь, если хочешь остаться красивой девчонкой. Ладно, давай двигай. — Он еще раз толкнул меня и приказал: — Пошла!
Оставалось только подчиниться. Мы вышли в ноле; от усталости я еле держалась на ногах, но, стиснув зубы, шла вперед. Я вспомнила о ярком зареве, осветившем ночное небо, и осмотрела широкое поле, но ничего, кроме жженой травы, не заметила.
— Ты никогда по-настоящему не боялась? — послышался сзади хриплый голос. Старик ткнул острым пальцем мне между лопаток. — Так, чтобы желать смерти. Конечно нет. У тебя была не жизнь, а малина... На войне ты не была... не знаешь, что значит бедность. Ты никогда не просыпалась в холодном ноту, ломая голову над тем, где бы достать денег.
Я чувствовала его тяжелое дыхание в затылок и знала: такие, как он, упиваются мучениями других. Поэтому небрежно спросила:
— Вы в этом уверены?
Он нервно хихикнул и ответил:
— Может, и нет. По крайней мере, ты работаешь. В отличие от тех, кому принадлежит этот остров. Но кое с кем я в расчете.
Меня словно электрическим током ударило:
— Что вы имеете в виду? — спросила я, облизывая пересохшие губы.
— А то, что однажды ночью я вышел на скалистый уступ над заливом, где стоят катера, и встретил старого хмыря, который пытался оттолкнуть от берега ялик. Время от времени я появлялся там, чтобы поближе взглянуть на пасынка и падчерицу, ведь я не видел их много лет. Я хотел убедиться, что это они, но тот хмырь преградил мне дорогу к хижине, где они живут. Он перепугался, увидев меня, и позвал Джеффа. Так я узнал, что Джефф находится здесь. Ну и насмеялся я тогда, а старик заорал, словно увидел перед собой привидение. Я пошел дальше по уступу, а он обернулся и свалился в воду. С перепугу, конечно. Было чертовски весело. Плохо, когда подводят нервишки.
Он говорил, давясь от смеха, но перестал, когда я повернулась и, закричав, ударила его ногой. Я успела еще пару раз заехать ему но голени, прежде чем он уложил меня на землю, сбив дыхание.
— Ты что, ведьма, взбесилась? — Он поднял меня и тряхнул. От страха, злости и беспомощности у меня полились слезы.
— Разве вы не знаете, что случилось с ним? — заорала я ему в лицо. — Вы не знаете, что с ним стало?
По его растерянному лицу я поняла, что он не имеет ни малейшего представления, о чем я говорю, и почувствовала себя совершенно несчастной.
— Он что, пострадал? — спросил мужчина. — Я знал, что он исчез с острова, и решил, что он куда-то отлучился. Потому-то мы и решили действовать.
— Пострадал, — сказала я тихо. — Да, он пострадал. Он умер.
— Умер? — равнодушно спросил мой мучитель и загоготал.
Я окончательно убедилась, что имею дело не с обычным преступником, а с маньяком или человеком, который не способен отвечать за свои поступки.
— Вот что делает страх, разве не так?
Я решила не отвечать.
Немного помолчав, он продолжил:
— Иногда, конечно, одного страха мало. Чтобы добиться нужного результата, приходится немного нажать. Ты улавливаешь?
— Да.
— Я так и думал, — удовлетворенно заметил он. — Кое-кто любит оказывать нажим. Даже девушки вроде Энн. Вот увидишь.
— Чего же вы хотите от Джеффа? — спросила я. Мы прошли почти все поле и подошли к дому.
— Джефф мне нравится, — ответил он. — Знаешь что? Ты во многом похожа на него. Ты умная и можешь постоять за себя. Своим побегом ты одурачила моих близнецов. Мне нравится это. Они тупицы. От Джеффа мне много не надо.
— А вы уверены, что он может дать вам это? — спросила я, не совсем понимая, что нужно этому странному человеку.
— Мать Джеффа была богатой женщиной, — охотно пояснил он. — Разве не справедливо, что кое-какие деньги, которые она оставила, должны достаться и другой семье? Джефф станет богатым мальчиком, когда в завещании будет наведен порядок. Если, конечно, он захочет нам помочь, — прибавил старик, хохоча как безумный.
От его смеха и намеков мне снова стало не по себе.
— По моим расчетам, он должен получить почти полмиллиона, — продолжал он. — А мы просим всего ничего.
— А что вы хотите от Джеффа?
— Мы только хотим объединиться. Знаешь, жить одной большой и счастливой семьей.
Я засомневалась, но решила промолчать. Пусть раскрывает свои планы. Ему определенно нравилось мечтать о будущем. Я поинтересовалась, сколько они хотят получить.
— Тридцать тысяч долларов нас бы вполне устроили. Мы с близнецами могли бы привести ферму в порядок, не особенно надрываясь.
Когда рассказывал о своих мечтах и семье, он казался менее агрессивным.
— Деньги немалые, — заметила я.
— По сравнению с тем, что Джефф получит, это сущая ерунда, — сказал старик. — Кроме того, он вложит их в семейное дело, разве не так?
«Возможно», — подумала я, не желая соглашаться с этим человеком, который одновременно отличался жестокостью и деловой хваткой. Вместе с тем в моем положении я должна соглашаться с чем угодно, чтобы освободить дорогих мне людей. Если Джефф стоит тех денег, о которых говорит отчим, то тридцать тысяч можно отдать за свою свободу. У меня в банке лежало пять тысяч, и я с радостью отдала бы их за то, чтобы вернуться в Гринвич-Виллидж.
— Обмозгуй все, — заключил он. — С тобой ничего не случится, если ты убедишь Джеффа сделать то, что в интересах его семьи. Он послушается тебя. А если ты рассчитываешь на поданный сигнал, то забудь о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31