– Люблю молоденьких девочек, – пояснил Айсман Штирлицу.
– А я люблю Фюрера! – флегматично сказал Штирлиц.
– И я тоже! – поддакнула Элена.
– Фюрера каждая собака любит. Ты меня полюби, – не унимался Айсман, пытаясь раздеть сопротивляющуюся Элену, которая стеснялась Штирлица.
– Ну, – говорил Айсман, делая вид, что теряет над собой контроль. – В этом же нет ничего плохого. Вот был вчера в офицерском клубе, там такой стриптиз показывали, мы так нажрались.
– Подумаешь стриптиз! – сказала одна из красоток, кажется Эльза, оставив Штирлица на некоторое время в покое. – Я лучше могу!
– Посмотрим, – сказал Айсман.
"Опять бардак, – подумал Штирлиц. – А ведь хотел просто попить пива! В этой Германии все не как у людей…"
Штирлиц вздохнул, встал, подошел к радиоприемнику. Радио Берлина, охрипнув от чревовещаний доктора Геббельса, передавало спортивные новости. Штирлиц покрутил ручку громкости, заглушив ржание Айсмана.
Репродуктор, подрагивая мембраной, бодрым молодцеватым фальцетом бубнил:
– Сегодня в семнадцать тридцать по Берлинскому времени состоится футбольный матч на кубок "Седьмая улыбка Евы Браун" между нашими любимыми командами "Морские львы" и "Небесный эдельвейс".
– Айсман! Ты любишь "Морских львов"? – спросил Штирлиц, возвратившись в кресло.
– Не пробовал, – всхрапнул Айсман, поглаживая колени Элены.
– Как я тебе нравлюсь, Штирлиц? – вызывающе помахала ножкой голая Эльза на столе. – Лучше мой стриптиз, чем тот, который видел Айсман?
– Не люблю стриптиз, – сознался морально устойчивый Штирлиц. – Люблю футбол.
– О! – воскликнул Айсман. – Женский футбол – это хорошо! Помню в Мадриде там были такие клевые телки! У одной во время игры порвались трусы. Весь стадион оборжался!
– Какой женский футбол? – поморщился Штирлиц. – Ему предлагают сходить на матч, а он хочет какие-то трусы!
– Отличная идея! – вскочил Айсман. – И как она пришла к тебе в голову? Я бы не додумался! А за кого будем болеть?
– Не знаю. Давай подкинем десять пфефингов, – Штирлиц всегда называл немецкие пфенниги по-разному, всенародно объясняя это презрением к мелким монеткам, а на самом деле потому что не мог запомнить это слово. – Если орел – "Небесные львы", решка – "Морской эдельвейс".
– Монетка есть? – спросил Айсман у Элены. – О, отлично!
Он подкинул монету и полез доставать ее из-под дивана.
– Скоро там? – поинтересовался Штирлиц.
– У, черт! – запыхтел Айсман. – Я, кажется, застрял.
Женщины с радостным визгом, как будто они этого долго ждали, бросились к ногам Айсмана.
– А-а-а! – орал тот, отбрыкиваясь, и в конце концов вылез пыльный и озадаченный.
– Не нашел. Но, по-моему, это был орел.
– Элена! – скомандовал Штирлиц. – Достань!
Девушка полезла под диван. Айсман с вожделением разглядывал ее стройные ножки и белые трусики.
– Что хорошо в женщинах, так это их нижнее белье, – шепнул он на ухо Штирлицу.
– Фу, – сказал Штирлиц. – Эй, под диваном! Сколько там пофингов?
– Десять пфеннигов!
Элена вылезла из-под дивана.
– Возьми себе на мороженое, – сказал добрый Штирлиц.
– А как лежало? – волновался Айсман, проявляя профессиональное любопытство. – Орлом или решкой?
– Кажется, орлом.
– Я же говорил! – воскликнул обрадованный офицер. – И стоило проверять!
– Значит, – решил Штирлиц, – болеем за "Морских львов". Предлагаю сделать флаг.
Он поднял с пола юбку Эльзы, которая, сидя на столе, болтала ногами.
– Это, пожалуй, нам подойдет.
Айсман залез на окно, сорвал шторы, отодрал карниз.
– Древко для флага, – пояснил он.
Они раскрасили юбку в цвета любимой команды. Штирлиц свернул из жести огромный рупор. Айсман принес из туалета две мотоциклетные цепи.
– А с вами можно? – попросилась Гретхен, поправляя прическу перед разбитым зеркалом на стене.
– Нет. В футбол играют настоящие мужчины. Женщинам там не место.
– Вы же не играть идете, а смотреть, – капризничала Гретхен, – мы тоже хотим посмотреть! Ну, Штирлиц! Ну, Айсман!
– Может возьмем? – предложил Айсман шепотом.
– Женолюб! – так же шепотом ответил Штирлиц и громко спросил. – Кто тебе, Эльза, сказал, что мы не будем играть?
– Еще как будем! – пропел Айсман, проверяя цепи на прочность.
– Я не Эльза, я Гретхен, – закапризничала девушка. – Ну, Штирлиц! Мы хотим с вами сходить на футбол.
– Сходите лучше на стриптиз, – присоветовал Штирлиц, – ключи на гвозде, потом закроете квартиру. И чтоб везде навести полный порядок!.. Элена! Оставишь на столе свой телефон.
Глава 8
Футбол
Они прогромыхали по лестнице и сели на мотоцикл Айсмана, отличающийся отсутствием глушителя и смрадным выхлопным дымом. Айсман заправлял его ворованным авиационным бензином и постоянно ругался с полицией. Полиция не любила Айсмана.
С треском они промчались по улицам. Штирлиц размахивал флагом и орал, вспоминая золотое детство:
– Я не люблю тех дураков,
Которые не любят «Львов»!
В Берлине нет спокон веков
Команды лучше «Морских львов»!
Через пятнадцать минут они подкатили к разукрашенным воротам центрального стадиона имени речи Фюрера на пятом съезде НСДАП.
Тут же подскочил чернявый мужичок с пачкой билетов.
– Господа офицеры! Могу уступить два билета по двадцать пять марок.
– Спекулянт что ли? – подозрительно прищурив глаза, спросил Штирлиц. – Айсман, дай ему по чайнику.
Айсман махнул цепью, спекулянт рухнул на мостовую с разбитой головой.
Расталкивая толпу, приятели прорвались к проходной.
– Ваши билеты! – потребовал контролер с перебитым носом и фигурой боксера.
– Какие билеты! Не видишь, мы с флагом! Айсман, дай ему по чайнику!
– Проходите, не задерживайте! – вовремя сориентировался боксер.
– Дяденька, – подергал Штирлица за штанину мальчуган с перепачканным сажей лицом и в клетчатой рубашке. – Проведите на матч…
– Этот шкет со мной, – обронил Штирлиц.
К Айсману подскочили эсэсовцы.
– Слушай, Айсман, мы с тобой старые друзья. Драка будет?
– Штирлиц кастет взял, – доверительно сообщил Айсман. – Я тоже.
– А за какую команду он будет болеть?
– Флаг видишь?
– "Морские львы"? Ну, спасибо тебе, Айсман.
Эсэсовцы побежали на свои места, оповещая своих приятелей о полученной информации.
Штирлиц зашел на трибуну и выбрал самые лучшие места.
– Еврей? – спросил он у сидящего толстячка, который вдруг отчего-то оживленно замотал головой. – А почему не в концлагере? Айсман, непорядок!
– Аусвайс! – заорал Айсман, замахиваясь цепью.
– Я, я… – залепетал толстячок. – Садитесь, господин штандартенфюрер.
– Один, – проговорил Штирлиц, усаживаясь на освободившуюся лавку, – а занимает три места! Садись, Айсман.
Разложив цепи, Айсман сел.
– Пить хочется, – сказал он, поворачивая голову то вправо, то влево и как бы кого-то высматривая в толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16