Боялась, что в результате узнаю что-нибудь такое, что мне совсем не понравится. И с этим придется жить дальше. Идти дальше.
* * *
Томас разбудил меня, тронув за плечо. Было холодное раннее утро – настолько холодное, что никакого тумана не было, и погода обещала быть ясной – как только рассветет совсем. Пока же местность, где мы разместились на ночлег, еле проглядывала в сумерках – мы разбили свою стоянку у небольшой скальной гряды, оставив за спиной каменные глыбы и две сосны, которые росли, уцепившись за эти глыбы корнями. Площадка, на которой мы, собственно, и ночевали, была не слишком просторной и резко переходила в крутой спуск – но не настолько крутой, чтобы по нему нельзя было до нас добраться. Там, внизу, тоже были россыпи камней, сосны, кустарник – и в этом кустарнике что-то шевелилось.
– Ч-шшш... – сказал Томас.
Я шепотом спросила:
– Что это там?
– Боевики, – ответил он тихо. – У них маскировочная форма. Похоже, нас разыскали все-таки.
Я должна была бы испугаться до смерти, но вместо этого почему-то почувствовала лишь навалившуюся чудовищную усталость. Даже шевельнуться сил не было.
– Все, – говорю.
– Я насчитал пятерых, – говорит он. – Все вооружены.
– Ну что ж, – сказала я, – пойдем.
– Ты что, – отвечает, – с ума сошла? Игорь!
– Я не сплю, – сказал Игорь. – Я слышу.
– Послушай, – говорит Томас. – Нам придется... вот эти два камня видишь?
– Ну?
– Если ты подберешься туда потихоньку и дашь несколько очередей из автомата... Главное – не подпускать их сюда. Держать на расстоянии.
– Ты что задумал? – спрашиваю.
– Попробую обойти их сзади.
– Все равно это безнадежно. Толку нет.
– Нас и так и так убьют, – говорит. – Попробовать можно.
– Ладно, – согласилась я, – тогда давай я пойду, что ли. Я хоть вижу получше. У него очки разбиты.
– Что ж... стрелять умеешь? – спрашивает.
– Да, – говорю, – дурацкое дело нехитрое.
– Тогда валяй.
– Прямо сейчас начинать?
– Да, – сказал он. – Тебе не обязательно стрелять метко. Просто не подпускай их сюда, вот и все.
Берет, значит, автомат, снимает его с предохранителя и отдает мне. Тяжелый, зараза. Я пригнулась за камнями. Оглядываться не стала, но боковым зрением проследила, что он ушел куда-то вбок. Там, за соснами, можно было относительно незаметно спуститься вниз – если уж очень постараться.
Теперь я могла неплохо их разглядеть – они были еще достаточно далеко и лезли наверх осторожно, но быстро. Я не стала ждать, что будет дальше, передернула затворную раму, просунула ствол в щель между двумя глыбами и дала очередь. Я даже не видела, куда я палю, потому что отдача сразу же развернула меня боком, а грохот после этой растянувшейся на века всеобъемлющей тишины показался таким невыносимым, что заставил плотно зажмуриться. По-моему, пострадал, в основном, кустарник, но они остановились. Всего на миг, потому что, похоже, были к этому готовы. Раздался сухой треск, и на меня сверху посыпалась каменная крошка.
– Эй! – сказал Игорь. Он незаметно подполз и устроился за камнем рядом со мной.
– Зачем я все это делаю, можешь объяснить?
– Да так, – сказал он, – из принципа.
– У меня нет принципов. Слушай, а сколько в магазине бывает патронов?
– Тридцать шесть, – ответил он.
– И запасного нет?
– Да нет вроде.
– Ладно, – говорю, – заткни уши.
Я, видимо, слишком промедлила, потому что они успели подойти поближе, и один из них швырнул гранату. Другое дело, что она разорвалась, не долетев до камней, за которыми мы укрывались, но грохот вокруг стоял такой, что я уже потеряла всякие представления о реальности. Я дала несколько отдельных выстрелов, потом еще одну короткую очередь, и тут они сообразили, что к чему, и я увидела, что двое отходят куда-то вбок. Скорее всего, они просто возьмут нас сверху, пока те, что остались, будут отвлекать наше внимание. С этими нам уж точно было не справиться, да и все это предприятие было заранее обречено на безвременную смерть. Мне хотелось уже только, чтобы все кончилось поскорей. Томаса нигде видно не было.
Они топтались внизу, а я все выжидала, потому что боялась стрелять почем зря. За стволами деревьев, за каменными глыбами ничего не разглядеть, а высовываться оттуда они не спешили. Потом еще один разрыв заставил меня зажмуриться, я поудобнее перехватила тяжелое оружие, но не выстрелила... потому что внизу вдруг сразу стало тихо. Слишком тихо. Минуту. Другую. Десять минут. За деревьями, за камнями никто не двигался.
– Слушай, – говорит Игорь. – Там что-то случилось.
– Не знаю, – сказала я шепотом, – подождем еще.
За это время – а вся перестрелка продолжалась на самом деле минут пять, не больше, ну и потом прошло минут пятнадцать, – небо посветлело, и я, наконец-то, могла видеть, что там делается внизу. Беда в том, что там вообще ничего не делалось. Потом я все-таки разглядела этот маскировочный комбинезон – человека в нем, он неподвижно лежал в кустах лицом вниз. Небо над ним, над горами, стало совсем зеленым, и в этом странном освещении, в этой режущей тишине все напоминало дурной сон, из которого никак не выберешься. А поскольку чувство опасности во сне притупляется или исчезает вообще, я сказала:
– Ладно. Пойду погляжу.
– Ты что, – говорит Игорь, – рехнулась?
– Подождем еще минут десять, и я пойду. А те, кто наверх ушел, – они где?
– Откуда я знаю? – говорит.
– Похоже, – сказала я, – все кончилось. Возьми автомат, ладно? – И встала с земли.
Каменные глыбы слабо поблескивали. Холодный зеленоватый свет заливал все вокруг. Ветки кустарника внизу были совсем неподвижны.
Тут я с удивлением обнаружила, что меня не держат ноги. Колени так дрожали, что спуститься по крутому склону как нормальная я не могла – пришлось сесть на задницу и съехать вниз. Оказавшись на сравнительно пологом участке, я поднялась, и, хватаясь за ветви, направилась к пятнистому комбинезону. Я все время ожидала выстрела – одного выстрела, и единственное, что я осознавала со всей отчетливостью, – что это произойдет очень быстро. Но никакого выстрела не последовало. Человек в форме лежал лицом вниз, примяв кустарник. По его спине расползалось влажное пятно, которое в этом странном, отливающем зеленью рассветном зареве казалось совсем темным. Уже стоя над ним, я оглянулась и увидела еще двоих – меж вывороченными корнями и влажными комьями земли. Они лежали и не двигались.
Вообще – никакого движения.
Я нашла его за большим камнем – тут было несколько таких камней, словно отколовшихся от утеса, – он сидел, прислонившись к нему спиной, лицо у него совершенно ничего не выражало. В руке зажат пистолет.
– Томас, – сказала я.
Он не ответил.
Но, похоже, он был жив. Просто не в себе. Когда я попыталась отобрать у него пистолет, он без сопротивления разжал пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
* * *
Томас разбудил меня, тронув за плечо. Было холодное раннее утро – настолько холодное, что никакого тумана не было, и погода обещала быть ясной – как только рассветет совсем. Пока же местность, где мы разместились на ночлег, еле проглядывала в сумерках – мы разбили свою стоянку у небольшой скальной гряды, оставив за спиной каменные глыбы и две сосны, которые росли, уцепившись за эти глыбы корнями. Площадка, на которой мы, собственно, и ночевали, была не слишком просторной и резко переходила в крутой спуск – но не настолько крутой, чтобы по нему нельзя было до нас добраться. Там, внизу, тоже были россыпи камней, сосны, кустарник – и в этом кустарнике что-то шевелилось.
– Ч-шшш... – сказал Томас.
Я шепотом спросила:
– Что это там?
– Боевики, – ответил он тихо. – У них маскировочная форма. Похоже, нас разыскали все-таки.
Я должна была бы испугаться до смерти, но вместо этого почему-то почувствовала лишь навалившуюся чудовищную усталость. Даже шевельнуться сил не было.
– Все, – говорю.
– Я насчитал пятерых, – говорит он. – Все вооружены.
– Ну что ж, – сказала я, – пойдем.
– Ты что, – отвечает, – с ума сошла? Игорь!
– Я не сплю, – сказал Игорь. – Я слышу.
– Послушай, – говорит Томас. – Нам придется... вот эти два камня видишь?
– Ну?
– Если ты подберешься туда потихоньку и дашь несколько очередей из автомата... Главное – не подпускать их сюда. Держать на расстоянии.
– Ты что задумал? – спрашиваю.
– Попробую обойти их сзади.
– Все равно это безнадежно. Толку нет.
– Нас и так и так убьют, – говорит. – Попробовать можно.
– Ладно, – согласилась я, – тогда давай я пойду, что ли. Я хоть вижу получше. У него очки разбиты.
– Что ж... стрелять умеешь? – спрашивает.
– Да, – говорю, – дурацкое дело нехитрое.
– Тогда валяй.
– Прямо сейчас начинать?
– Да, – сказал он. – Тебе не обязательно стрелять метко. Просто не подпускай их сюда, вот и все.
Берет, значит, автомат, снимает его с предохранителя и отдает мне. Тяжелый, зараза. Я пригнулась за камнями. Оглядываться не стала, но боковым зрением проследила, что он ушел куда-то вбок. Там, за соснами, можно было относительно незаметно спуститься вниз – если уж очень постараться.
Теперь я могла неплохо их разглядеть – они были еще достаточно далеко и лезли наверх осторожно, но быстро. Я не стала ждать, что будет дальше, передернула затворную раму, просунула ствол в щель между двумя глыбами и дала очередь. Я даже не видела, куда я палю, потому что отдача сразу же развернула меня боком, а грохот после этой растянувшейся на века всеобъемлющей тишины показался таким невыносимым, что заставил плотно зажмуриться. По-моему, пострадал, в основном, кустарник, но они остановились. Всего на миг, потому что, похоже, были к этому готовы. Раздался сухой треск, и на меня сверху посыпалась каменная крошка.
– Эй! – сказал Игорь. Он незаметно подполз и устроился за камнем рядом со мной.
– Зачем я все это делаю, можешь объяснить?
– Да так, – сказал он, – из принципа.
– У меня нет принципов. Слушай, а сколько в магазине бывает патронов?
– Тридцать шесть, – ответил он.
– И запасного нет?
– Да нет вроде.
– Ладно, – говорю, – заткни уши.
Я, видимо, слишком промедлила, потому что они успели подойти поближе, и один из них швырнул гранату. Другое дело, что она разорвалась, не долетев до камней, за которыми мы укрывались, но грохот вокруг стоял такой, что я уже потеряла всякие представления о реальности. Я дала несколько отдельных выстрелов, потом еще одну короткую очередь, и тут они сообразили, что к чему, и я увидела, что двое отходят куда-то вбок. Скорее всего, они просто возьмут нас сверху, пока те, что остались, будут отвлекать наше внимание. С этими нам уж точно было не справиться, да и все это предприятие было заранее обречено на безвременную смерть. Мне хотелось уже только, чтобы все кончилось поскорей. Томаса нигде видно не было.
Они топтались внизу, а я все выжидала, потому что боялась стрелять почем зря. За стволами деревьев, за каменными глыбами ничего не разглядеть, а высовываться оттуда они не спешили. Потом еще один разрыв заставил меня зажмуриться, я поудобнее перехватила тяжелое оружие, но не выстрелила... потому что внизу вдруг сразу стало тихо. Слишком тихо. Минуту. Другую. Десять минут. За деревьями, за камнями никто не двигался.
– Слушай, – говорит Игорь. – Там что-то случилось.
– Не знаю, – сказала я шепотом, – подождем еще.
За это время – а вся перестрелка продолжалась на самом деле минут пять, не больше, ну и потом прошло минут пятнадцать, – небо посветлело, и я, наконец-то, могла видеть, что там делается внизу. Беда в том, что там вообще ничего не делалось. Потом я все-таки разглядела этот маскировочный комбинезон – человека в нем, он неподвижно лежал в кустах лицом вниз. Небо над ним, над горами, стало совсем зеленым, и в этом странном освещении, в этой режущей тишине все напоминало дурной сон, из которого никак не выберешься. А поскольку чувство опасности во сне притупляется или исчезает вообще, я сказала:
– Ладно. Пойду погляжу.
– Ты что, – говорит Игорь, – рехнулась?
– Подождем еще минут десять, и я пойду. А те, кто наверх ушел, – они где?
– Откуда я знаю? – говорит.
– Похоже, – сказала я, – все кончилось. Возьми автомат, ладно? – И встала с земли.
Каменные глыбы слабо поблескивали. Холодный зеленоватый свет заливал все вокруг. Ветки кустарника внизу были совсем неподвижны.
Тут я с удивлением обнаружила, что меня не держат ноги. Колени так дрожали, что спуститься по крутому склону как нормальная я не могла – пришлось сесть на задницу и съехать вниз. Оказавшись на сравнительно пологом участке, я поднялась, и, хватаясь за ветви, направилась к пятнистому комбинезону. Я все время ожидала выстрела – одного выстрела, и единственное, что я осознавала со всей отчетливостью, – что это произойдет очень быстро. Но никакого выстрела не последовало. Человек в форме лежал лицом вниз, примяв кустарник. По его спине расползалось влажное пятно, которое в этом странном, отливающем зеленью рассветном зареве казалось совсем темным. Уже стоя над ним, я оглянулась и увидела еще двоих – меж вывороченными корнями и влажными комьями земли. Они лежали и не двигались.
Вообще – никакого движения.
Я нашла его за большим камнем – тут было несколько таких камней, словно отколовшихся от утеса, – он сидел, прислонившись к нему спиной, лицо у него совершенно ничего не выражало. В руке зажат пистолет.
– Томас, – сказала я.
Он не ответил.
Но, похоже, он был жив. Просто не в себе. Когда я попыталась отобрать у него пистолет, он без сопротивления разжал пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32