— Щас! — зашипел огорченный порчей собственного имущества Стоматолог. — Вы уже придумали!
— Можно лебедкой попробовать, — Комбижирик присел у капота «субурбана».
— А где Мишель? — спросил Рыбаков.
— Пошел за краном, — Антифашист потопал ногами, сбивая налипший к сапогам снег, и мотнул головой в сторону Озерков. — Сказал, что со стройки пригонит...
— Вы форточника привезли? — вспомнил Денис.
— Угу, — Стоматолог отвязал трос от сиротливо лежащего на земле бампера. — Там сидит...
Рыбаков шмыгнул носом и оглянулся на здание отдела милиции.
— Кран — это хорошо, но очень громко.
— Спокуха! — заявил бодрый Комбижирик. — Менты уже час квасят. Им Горыныч два ящика водки затащил...
— Горыныч? — удивился Денис. — Он в себя-то хоть пришел?
— Пришел, пришел, — успокоил Антифашист. — Еще днем... Очень извинялся. Ну и, блин, сам предложил свою кандидатуру.
— Кандидатуру кого? — не понял Рыбаков.
— Собухальщика с мусорами, — витиевато объяснил Белинский. — Изобразил, блин, чувачка, у которого брательник в ментовке служит. Приперся ко входу, потряс флаконами, те его и запустили. Мы выждали полчаса и начали...
— Так, — Денис почесал ухо. — И что они сейчас делают?
— Песни орут, — отмахнулся Стоматолог. — Я ходил, проверял... Закуску на пульте разложили, сами вокруг уселись и воют. Горыныч во главе стола.
— Это хорошо, — кивнул Рыбаков. — Часа три спокойной жизни нам обеспечено. Раньше Горыныч не вырубится.
— Его нарколог какой-то ерундой накачал, — встрял Комбижирик. — Сказал, что Данька будет трезвым при любом раскладе.
— Вот в этом я сомневаюсь, — покачал головой Денис. — Доктор просто не знает способностей Горыныча. Нам, кстати, еще его из дежурки выцарапывать.
— У Даньки труба с собой. Мы договорились ему звякнуть, когда закончим...
— Не факт, что он уходить захочет, — хмыкнул Рыбаков и залез в теплое нутро джипа Антифашиста.
Спустя пять минут Стоматолог закончил с бампером, загрузил оторванную деталь в багажник и убыл, пообещав вернуться через час на уже отремонтированном «субурбане». Комбижирик сел в свой «Citroen C5», Антифашист устроился рядом с Денисом и включил мини-радиостанцию. Сначала из динамика слышались какие-то хрипы, потом внятный голос Ортопеда сказал:
— Ну, придурок, и где ключи?
Рыбаков от неожиданности чуть не уронил сигарету.
— Э! Гоша, что это такое?
— Мишка, — Комбижирик лениво увеличил громкость. — Кран добывает.
— А почему мы его слышим?
— Наверное, забыл рацию выключить, — браток поднес к губам микрофон. — Миша! Ответь!
Динамик отозвался звуком глухого удара, потом кто-то невнятно забубнил.
— Ты мне тут не гони! — судя по возмущенному тону, Ортопед пребывал в дурном расположении духа. — Где ключи от «убахобо»?
— Не слышит, — Комбижирик покачал головой. — На передаче стоит. Видать, случайно рычажок сдвинул.
— Он так ментов на уши не поставит? — обеспокоился Денис.
— Не-а. Частота прыгающая. Все пучком. Если чо не так будет, мы за три минуты подскочим...
Рыбаков поежился. В профессионализме друзей, отшлифованном многолетними стычками с хитроумными барыгами, противоборствующими командами и всем репрессивным государственным аппаратом, он не сомневался. Но иногда методы решения поставленной задачи казались Денису странноватыми. Хотя и не лишенными определенного изящества. По крайней мере, они были очень эффективны.
— Ах, вот оно что! — голос Ортопеда немного отдалился. — Нет такого крана? А какой есть?
— Сторожа поймал, — уверенно сказал Антифашист.
Рация щелкнула и в эфире наступила тишина, лишь изредка прерываемая шорохом атмосферных помех.
— Выключился, — Белинский поерзал в кресле.
— Жаль, — ехидно изрек Рыбаков. — Радиопостановка была очень занимательной. Стоило записать ее на пленку, а потом прокручивать несознательным клиентам... Из числа сторожей. И иного персонала стройплощадок. Диктор Ортопед учит жизни сопротивляющегося пролетария... Да, между прочим, — Денис расстегнул пуховик, — что там у Циолковского с его риэлтерской компанией произошло? Мне Ортопед как-то невнятно проблеял, но я общей мысли так и не уловил.
— Развалилась, — печально констатировал Антифашист. — Андрюха от огорчения в Африку уехал, нервишки успокоить. Через две недели возвращается. Его барыги, блин, деньги сэкономили... Балконы не установили.
— Какие балконы?
— Да на высотке, что его компания строила. По проекту были, а в натуре нет. Но Андрюха-то не знал! Он же по бумагам смотрел... Ну, приехал, блин, дом принимать, знакомых созвал. По этажам походили, внутри все нормально. Напоследок он решил вид города с высоты продемонстрировать. Забрались на двенадцатый этаж, Андрюха дверь балконную распахнул — и вперед... А балкона-то нет! Шаг сделал — и вниз. Бэтмен, блин! Хорошо, внизу куча соломы была, приземлился удачно... Барыги поседели от ужаса, когда Циолковский выпал.
— Ничего не сломал себе?
— Не. Только пальто порвал... Зато потом! — Антифашист мечтательно улыбнулся. — Барыги евойные по три раза в эту кучу прыгали! Кто сам, кого Циолковский выбрасывал... Он даже в клуб неделю не ходил, все воспитанием этих буратин занимался.
— В какой клуб? — нахмурился Рыбаков, тщетно пытаясь вспомнить хоть какую-нибудь информацию по этому поводу.
— А, так ты не знаешь! — обрадовался Белинский. — Толян та-акое местечко организовал! «Клуб го»... Качалка, бильярд, сауна, бар отличный. Вот, — браток сунул в руки Денису членскую карточку, где на фоне стилизованных сакур были золотом пропечатаны название, телефон и пятизначный порядковый номер, — всем нашим бесплатный вход. Ты Толяну позвони, он тебе тоже такую карточку даст.
Денис задумчиво повертел в руке пластиковый прямоугольник.
— Качалка, бильярд... Когда же вы в го играете?
— А что это такое? — искренне заинтересовался Антифашист.
* * *
Глеб Сергеевич Самойлов вышел на пенсию в сорок пять лет и к моменту окончания службы в питерском РУБОПиКе имел звание подполковника. Уволился он удачно — всего через месяц после того, как оформил обходной лист, в особнячок на улице Чайковского нагрянула проверка из Управления Собственной Безопасности МВД и изрядно перетрясла кабинеты сотрудников, найдя больше сотни задокументированных грубейших нарушений Закона об оперативно-розыскной деятельности и отстранив от работы два десятка сотрудников, включая и начальника РУБОПиКа. Против пятерых возбудили уголовные дела, троих с позором вышвырнули на улицу.
Самойлов обязательно оказался бы в числе подследственных, если бы не приятель в Москве, который и предупредил подполковника о грядущей проверке. Глеб Сергеевич быстренько подчистил свои бумаги, пожаловался руководству на проблемы со здоровьем и был отпущен с миром, несказанно обрадовав своим поступком собственного заместителя, давно подсиживавшего подполковника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84