Когда вы, дети, закончите школу и
пройдете через возмужание, вы позабудете свои детские имена и оставите
только настоящие, не спрашивая других имен и не называя своих. А почему же
существует такое вот правило? Кто мне ответит?
Дети молчали. Мистер Подхолмом не воздержался и ответил на вопрос так:
- Потому что имя - это все равно что вещь. А настоящее имя - настоящая
вещь. Знать чужое имя - значит полностью контролировать эту вещь. Я угадал,
учитель?
Палан улыбнулась и сделала реверанс, явно смущенная его ответом, а он
опомнился и живо заторопился к своему холму, прижимая к груди мешок с
продуктами. Минута, проведенная в обществе детей и учительница пробудила в
нем страшный голод.
Чародей поспешно затворил за собой внутренние двери жилища, но,
вероятно, в заклинаниях были погрешности или неточности, так как прихожая
заполнилась ароматом пшеницы, яичницы и кипящей на сковородке печени.
Ветерок в этот день, дувший с запада, был легким и освежающим, но
ровно в полдень в бухту Сатинс, скользя на спокойных водах, причалил
небольшой кораблик. Он еще только точкой виднелся на горизонте, а его уже
заприметил остроглазый мальчуган, прекрасно знавший рыбацкую флотилию
острова. Мальчишка понесся по улицам, выкрикивая:
- Чужое судно, чужое судно!
Очень редко маленький островок посещают гости с такого же маленького
острова Ист Рич или торговые смельчаки с Архипилага. Когда суденышко
достигло пристани, его уже встречала половина населения Сатинс. Даже рыбаки
спешили с моря на берег, а также пастухи , собиратели трав и ловцы
моллюсков сходились со всех холмов и устремлялись к пристани.
Только дверь в пещеру мистера Подхолмом оставалась запертой.
На борту кораблика оказался единственный человек. Когда об этом
донесли старому капитану Фогено, тот выдернул волосок из седых бровей над
невидящими глазами и мрачно выдал:
- Тогда этот парень может быть лишь одного сорта, раз в одиночку
поплыл на Аут Рич. Волшебник, колдун, а может маг...
Вот поэтому жители острова затаили дыхание, желая впервые в жизни
увидеть живого мага, может быть, одного из могущественных Белых Магов,
живущих в высоких башнях на переполненных островах Архипелага. К их
разочарованию, путешественник оказался молодым симпатичным юношей с черной
бородой, которой радостно поприветствовал толпу и выбрался на берег, как
обычный моряк, удовлетворенный, что достиг берега. Он назвалсяя морским
торговцем, но люди увидели у него дубовый посох, о чем поспешили сообщить
слепому Фогено, на что тот важно кивнул:
- Да, два чародея в одном городе - это плохо! - задумчиво изрек
капитан и захолпнул рот, будто старый карп.
Так как незнакомец не пожелал назвать им свое имя, они присвоили ему
такое: Чернобородый. Незначительный груз его суденышка состоял из
нескольких образцов ткани, сандалий, пушных изделий для оторочки плащей,
дешевого ладана, недорогих самоцветов, чудодейственных трав, изумительных
стеклянных бус. Одним словом - стандартный набор для торговца. Каждый
подходил, беседовал с Чернобородым и что-нибудь выбирал себе по нраву. Все
мальчишки были тут-как-тут, желая послушать о путешествиях к неведомым
островам Рича ил иуслышать описание богатого Архипелага, Внутренних Земель,
о рейдах белоснежных кораблей и золотых куполах Гавнора. Мужчины охотно
слушали удивительные истории, но у некоторых не проходило недоумение: ведь
торговец прибыл в одиночку, да еще и к тому же этот дубовый посох...
- И все это время мистер Подхолмом не покидал своей пещеры.
- Клянусь, это первый остров из увиденных мною, где не имеется своего
волшебника! - воскликнул однажды вечером Чернобородый, находясь в гостях у
матушки Гульд.
Та пригласила его, племянника и Палани на чашечку суррогатного чая.
- А как вы поступаете, если вдруг заболят зубы или у коровы пропадет
молоко?
- Ну... мы сразу зовем мистера Подхолмом, - просто ответила старая
женщина.
- Ай, он же ничего не умеет, - вырвалось у племянника по имени Бирт.
От сказанных слов он густо покраснел и расплескал чай.
Бирт был неплохим рыбаком, сильным, смелым и немногословным парнем. Он
любил детскую учительницу и в ближайшее время собирался поведатьр ей о
своих чувствах, и вдобавок отнести корзину свежей макрели на кухню ее отца.
- Э, никак у вас волшебник имеется?! - удивился Чернобородый. - Он
что, невидимка?
- Нет, только уж очень он застенчивый, - сказала Палани. - Вот Вы уже
неделю гостите на острове, а мы так редко видим путешественников... - она
тоже покраснела, но чай не разлила.
Чернобородый улыбнулся ей.
- А вы хорошо его знаете?
- Не очень, - ответила матушка Гульд, примерно как и Вас. Чайку
погорячее не желаете? Давайте сюда чашку. Четыре года назад он прибыл сюда
на шлюпке. Помню как раз пришло время выбирать сети с уловом в Восточном
Заливе, да и тем же утром пастух Понди сломал ногу. Да, точно, ровно пять
лет назад это и произошло. Хотя нет - четыре... А вообще-то, все-таки пять.
В тот самый год, когда чеснок не уродился. Приплыл он, значит на шлюпке,
доверху наполненной огромными сундуками и ларцами. Он тут же обратился к
нашему Великому Мореплавателю Фогено, который тогда слепым еще не был.
"Ходят слухи, - сказал мистер Подхолмом, - что у вас нет ни колдуна, ни
чародея вообще, не хотели бы вы заполнить этот пробел?" "С удовольставием,
но при условии, если Магия белая!" - ответил ему капитна. И прежде чем Вы
произнесли бы слово "каракатица" мистер Чародей уже обосноволся в пещере
под холмом, и вскоре вывел чесотку у кота мамаши Белтоу. При этом, правда,
шерсть рыжего кота поседела, и он недолго протянул на этом свете. Он помер
прошлой зимой с первыми заморозками. Мамаша Белтоу приняла слишком близко к
сердцу смерть своего любимца, бедняжка, даже когда ее муж утонул на Длинных
Берегах, в год больших косяков сельди, когда племянничек Бирт был еще
совсем сопляком - в этот месте Бирт снова расплескал свой чай, а
Чернобоордый усмехнулся - все этог нисколько не смутило матушку Гульд, -
горе Белтоу было безгранично.
Беседа продолжалась до глубокой ночи.
На следующий день, прогуливаясь вдоль пирса, Чернобородый пытался
втянуть в разговор молчаливых островитян.
- Кто скажет мне, которая из этих лодок принадлежит вашему чародею?
Или он с помощью магии обращает ее в грецкий орех, когда не пользуется?
- Ну что Вы, -ответил один из рыбаков, она валяется в его пещере под
холмлм.
- Он что, переташил лодку в пещеру?
- Ага, точно так. Я сам помогал ему. Ох и тяжеленная она была,
загруженная сундуками и шкатулками.
1 2 3 4
пройдете через возмужание, вы позабудете свои детские имена и оставите
только настоящие, не спрашивая других имен и не называя своих. А почему же
существует такое вот правило? Кто мне ответит?
Дети молчали. Мистер Подхолмом не воздержался и ответил на вопрос так:
- Потому что имя - это все равно что вещь. А настоящее имя - настоящая
вещь. Знать чужое имя - значит полностью контролировать эту вещь. Я угадал,
учитель?
Палан улыбнулась и сделала реверанс, явно смущенная его ответом, а он
опомнился и живо заторопился к своему холму, прижимая к груди мешок с
продуктами. Минута, проведенная в обществе детей и учительница пробудила в
нем страшный голод.
Чародей поспешно затворил за собой внутренние двери жилища, но,
вероятно, в заклинаниях были погрешности или неточности, так как прихожая
заполнилась ароматом пшеницы, яичницы и кипящей на сковородке печени.
Ветерок в этот день, дувший с запада, был легким и освежающим, но
ровно в полдень в бухту Сатинс, скользя на спокойных водах, причалил
небольшой кораблик. Он еще только точкой виднелся на горизонте, а его уже
заприметил остроглазый мальчуган, прекрасно знавший рыбацкую флотилию
острова. Мальчишка понесся по улицам, выкрикивая:
- Чужое судно, чужое судно!
Очень редко маленький островок посещают гости с такого же маленького
острова Ист Рич или торговые смельчаки с Архипилага. Когда суденышко
достигло пристани, его уже встречала половина населения Сатинс. Даже рыбаки
спешили с моря на берег, а также пастухи , собиратели трав и ловцы
моллюсков сходились со всех холмов и устремлялись к пристани.
Только дверь в пещеру мистера Подхолмом оставалась запертой.
На борту кораблика оказался единственный человек. Когда об этом
донесли старому капитану Фогено, тот выдернул волосок из седых бровей над
невидящими глазами и мрачно выдал:
- Тогда этот парень может быть лишь одного сорта, раз в одиночку
поплыл на Аут Рич. Волшебник, колдун, а может маг...
Вот поэтому жители острова затаили дыхание, желая впервые в жизни
увидеть живого мага, может быть, одного из могущественных Белых Магов,
живущих в высоких башнях на переполненных островах Архипелага. К их
разочарованию, путешественник оказался молодым симпатичным юношей с черной
бородой, которой радостно поприветствовал толпу и выбрался на берег, как
обычный моряк, удовлетворенный, что достиг берега. Он назвалсяя морским
торговцем, но люди увидели у него дубовый посох, о чем поспешили сообщить
слепому Фогено, на что тот важно кивнул:
- Да, два чародея в одном городе - это плохо! - задумчиво изрек
капитан и захолпнул рот, будто старый карп.
Так как незнакомец не пожелал назвать им свое имя, они присвоили ему
такое: Чернобородый. Незначительный груз его суденышка состоял из
нескольких образцов ткани, сандалий, пушных изделий для оторочки плащей,
дешевого ладана, недорогих самоцветов, чудодейственных трав, изумительных
стеклянных бус. Одним словом - стандартный набор для торговца. Каждый
подходил, беседовал с Чернобородым и что-нибудь выбирал себе по нраву. Все
мальчишки были тут-как-тут, желая послушать о путешествиях к неведомым
островам Рича ил иуслышать описание богатого Архипелага, Внутренних Земель,
о рейдах белоснежных кораблей и золотых куполах Гавнора. Мужчины охотно
слушали удивительные истории, но у некоторых не проходило недоумение: ведь
торговец прибыл в одиночку, да еще и к тому же этот дубовый посох...
- И все это время мистер Подхолмом не покидал своей пещеры.
- Клянусь, это первый остров из увиденных мною, где не имеется своего
волшебника! - воскликнул однажды вечером Чернобородый, находясь в гостях у
матушки Гульд.
Та пригласила его, племянника и Палани на чашечку суррогатного чая.
- А как вы поступаете, если вдруг заболят зубы или у коровы пропадет
молоко?
- Ну... мы сразу зовем мистера Подхолмом, - просто ответила старая
женщина.
- Ай, он же ничего не умеет, - вырвалось у племянника по имени Бирт.
От сказанных слов он густо покраснел и расплескал чай.
Бирт был неплохим рыбаком, сильным, смелым и немногословным парнем. Он
любил детскую учительницу и в ближайшее время собирался поведатьр ей о
своих чувствах, и вдобавок отнести корзину свежей макрели на кухню ее отца.
- Э, никак у вас волшебник имеется?! - удивился Чернобородый. - Он
что, невидимка?
- Нет, только уж очень он застенчивый, - сказала Палани. - Вот Вы уже
неделю гостите на острове, а мы так редко видим путешественников... - она
тоже покраснела, но чай не разлила.
Чернобородый улыбнулся ей.
- А вы хорошо его знаете?
- Не очень, - ответила матушка Гульд, примерно как и Вас. Чайку
погорячее не желаете? Давайте сюда чашку. Четыре года назад он прибыл сюда
на шлюпке. Помню как раз пришло время выбирать сети с уловом в Восточном
Заливе, да и тем же утром пастух Понди сломал ногу. Да, точно, ровно пять
лет назад это и произошло. Хотя нет - четыре... А вообще-то, все-таки пять.
В тот самый год, когда чеснок не уродился. Приплыл он, значит на шлюпке,
доверху наполненной огромными сундуками и ларцами. Он тут же обратился к
нашему Великому Мореплавателю Фогено, который тогда слепым еще не был.
"Ходят слухи, - сказал мистер Подхолмом, - что у вас нет ни колдуна, ни
чародея вообще, не хотели бы вы заполнить этот пробел?" "С удовольставием,
но при условии, если Магия белая!" - ответил ему капитна. И прежде чем Вы
произнесли бы слово "каракатица" мистер Чародей уже обосноволся в пещере
под холмом, и вскоре вывел чесотку у кота мамаши Белтоу. При этом, правда,
шерсть рыжего кота поседела, и он недолго протянул на этом свете. Он помер
прошлой зимой с первыми заморозками. Мамаша Белтоу приняла слишком близко к
сердцу смерть своего любимца, бедняжка, даже когда ее муж утонул на Длинных
Берегах, в год больших косяков сельди, когда племянничек Бирт был еще
совсем сопляком - в этот месте Бирт снова расплескал свой чай, а
Чернобоордый усмехнулся - все этог нисколько не смутило матушку Гульд, -
горе Белтоу было безгранично.
Беседа продолжалась до глубокой ночи.
На следующий день, прогуливаясь вдоль пирса, Чернобородый пытался
втянуть в разговор молчаливых островитян.
- Кто скажет мне, которая из этих лодок принадлежит вашему чародею?
Или он с помощью магии обращает ее в грецкий орех, когда не пользуется?
- Ну что Вы, -ответил один из рыбаков, она валяется в его пещере под
холмлм.
- Он что, переташил лодку в пещеру?
- Ага, точно так. Я сам помогал ему. Ох и тяжеленная она была,
загруженная сундуками и шкатулками.
1 2 3 4