Имел одну шинель, которую носил и осенью, и зимой, но даже недруги императора признавали его щедрость. Павел принципиально считал, что главная добродетель подданных – безусловное послушание царю, его должно уважать, бояться и чтить; как бы он ни был жесток, подданным следует его «укрощать лишь покорностью».
1797 , 5 (16) апреля . – Коронация Павла I в Москве. Своим первым указом император отменил установленный Петром I порядок престолонаследия по завещанию и ввёл наследование по праву первородства по мужской линии, подписав «Акт, высочайше утверждённый в день священной коронации Е. И. В. и положенный для хранения на престол Успенского собора».
Это был акт укрепления стабильности власти, недопущения дворцовых переворотов. Вспомним: Пётр I указал, что своего наследника может назначить сам царь. И что же? На протяжении XVIII века «назначенцев» было трое: Пётр II, Иван VI и Пётр III. Первый из них умер при странных обстоятельствах, когда попытался оформить женитьбой своё совершеннолетие; второго свергли в младенческом возрасте и заточили в тюрьму, где он и погиб; третьего убили через несколько месяцев по воцарении. Ещё одна «назначенка» – Анна Иоанновна, вопреки закону Петра I, воцарилась не по воле предыдущего монарха, а желанием аристократии. Остальные императрицы прав на верховную власть не имели вовсе и захватывали её силой.
«Акт» Павла I гласил:
«По зрелом рассуждении и со спокойным духом постановили сей Акт… которым по любви к Отечеству избираем Наследником, по праву естественному, после смерти Моей, Павла, Сына Нашего большого , Александра, а по нём всё Его мужское поколение. По пресечении сего мужского поколения (что и сбылось; потомков мужского пола у Александра не оказалось, – Авт. ), наследство переходит в род второго Моего Сына, где и следовать тому, что сказано о поколении старшего Моего Сына, и так далее, если бы более у Меня Сыновей было; что и есть первородство…
По пресечении последнего мужского поколения Сыновей Моих, наследство остаётся в сём роде, но в женском поколении последне-Царствовавшего, как в ближайшем Престолу, дабы избегнуть затруднений при переходе от рода в род, в котором следовать тому же порядку, предпочитая мужеское лицо женскому…
Положив правила наследства, должен объяснить причины оных. Они суть следующие: дабы Государство не было без Наследника. Дабы Наследник был назначен всегда законом самим. Дабы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать. Дабы сохранить право родов в наследствии, не нарушая права естественного , и избежать затруднений при переходе из рода в род…»
Закон Павла I о престолонаследии не смог покончить с практикой дворцовых переворотов, чему свидетельством судьба самого Павла, Николая I, воцарение которого (через голову Константина) сопровождалось декабрьским восстанием, да и Николая II, – но он исключил возможность нарушения последовательности занятия престола членами императорской фамилии. Это должно было способствовать хотя бы сохранению политической стабильности в государстве.
Также в день коронации Павел I подписал манифест, которым, как сообщил в Берлин прусский посол Брюль, «недовольны все, кроме городской черни и крестьян» . Сильно сказано: городская чернь и крестьяне составляли 90% населения. Почему же были недовольны остальные все ? Потому что впервые со времён Петра I император осмелился покуситься на интересы помещичьего сословия, по сути, провозгласив возврат к подлинному самодержавию: Павел ограничил всевластие дворян в эксплуатации крестьян более, чем вдвое.
В манифесте говорилось:
«Объявляем всем Нашим верноподданным. Закон Божий, в десятословии (10 библейских заповедей, – Авт.) Нам преподанный, научает Нас седьмой день посвящать Ему; почему в День настоящий, торжеством Веры Христианской прославленный, и в который Мы удостоилися восприять священное миропомазание и Царское на Прародительском Престоле Нашем венчание, почитаем долгом Нашим пред Творцом и всех благ Подателем подтвердить во всей Империи Нашей о точном и непременном сего закона исполнении, повелевая всем и каждому наблюдать, дабы никто и ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работам, тем более, что для сельских издельев остающиеся в неделе шесть дней, по равному числу оных вообще разделяемые, как для крестьян собственно, так и для работ их в пользу помещиков следующих, при добром распоряжении достаточны будут на удовлетворение всяким хозяйственным надобностям…»
Несомненно, что Павел I осознанно совершил эту антипомещичью акцию, публично противопоставив дворянскому «самодержавию» самодержавие царское, как бы надклассовое, народное. Декабрист А. В. Поджио правильно выявил осознанность этого противопоставления: «Павел первый обратил внимание на несчастный быт крестьян и определением трёхдневного труда в неделю оградил раба от своевольного произвола (выделено нами, – Авт .)».
А исследователь второй половины XIX века В. И. Семевский оценил манифест чуть ли ни как начало антикрепостнической политики российского правительства: «…это была первая попытка ограничения повинности крепостных крестьян, и наше правительство смотрело на него как на положительный закон, несмотря на то, что он не исполнялся». (См. Семевский В. И., Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. Т. I. СПб., 1888, стр. 233). Ознакомившись с доставшимся ему от матушки наследством, Павел пришёл в ужас: финансы пришли в полное расстройство (бумажный рубль стоил 66 коп. серебром), казнокрадство и лихоимство достигли невиданных масштабов и фактически были узаконены. По распоряжению императора, с целью повышения стоимости бумажных денег много придворных серебряных сервизов и вещей переплавили в монету, а на площади перед Зимним дворцом сожгли бумажных денег на сумму свыше 5 млн. рублей. Стоимость денег поднялась. В дальнейшей внутренней политике Павла выделяются несколько взаимосвязанных направлений – преобразования в государственном управлении, сословная политика и военная реформа.
Начнём с первого: с попытки предельно централизовать государственное управление.
При Павле значительно выросла роль генерал-прокурора Сената, и это деяние, казалось, продолжало начатое Екатериной, – но если при ней значение генерал-прокурора Сената просто усилилось, то теперь он превратился как бы в премьер-министра, обладавшего функциями министров внутренних дел, юстиции и частично министра финансов. Одновременно началось повсеместное ограничение коллегиальности в управлении. Павел восстановил некоторые из ранее ликвидированных коллегий, однако предписал преобразовать их в министерства, то есть заменил принцип коллегиального правления единоличным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
1797 , 5 (16) апреля . – Коронация Павла I в Москве. Своим первым указом император отменил установленный Петром I порядок престолонаследия по завещанию и ввёл наследование по праву первородства по мужской линии, подписав «Акт, высочайше утверждённый в день священной коронации Е. И. В. и положенный для хранения на престол Успенского собора».
Это был акт укрепления стабильности власти, недопущения дворцовых переворотов. Вспомним: Пётр I указал, что своего наследника может назначить сам царь. И что же? На протяжении XVIII века «назначенцев» было трое: Пётр II, Иван VI и Пётр III. Первый из них умер при странных обстоятельствах, когда попытался оформить женитьбой своё совершеннолетие; второго свергли в младенческом возрасте и заточили в тюрьму, где он и погиб; третьего убили через несколько месяцев по воцарении. Ещё одна «назначенка» – Анна Иоанновна, вопреки закону Петра I, воцарилась не по воле предыдущего монарха, а желанием аристократии. Остальные императрицы прав на верховную власть не имели вовсе и захватывали её силой.
«Акт» Павла I гласил:
«По зрелом рассуждении и со спокойным духом постановили сей Акт… которым по любви к Отечеству избираем Наследником, по праву естественному, после смерти Моей, Павла, Сына Нашего большого , Александра, а по нём всё Его мужское поколение. По пресечении сего мужского поколения (что и сбылось; потомков мужского пола у Александра не оказалось, – Авт. ), наследство переходит в род второго Моего Сына, где и следовать тому, что сказано о поколении старшего Моего Сына, и так далее, если бы более у Меня Сыновей было; что и есть первородство…
По пресечении последнего мужского поколения Сыновей Моих, наследство остаётся в сём роде, но в женском поколении последне-Царствовавшего, как в ближайшем Престолу, дабы избегнуть затруднений при переходе от рода в род, в котором следовать тому же порядку, предпочитая мужеское лицо женскому…
Положив правила наследства, должен объяснить причины оных. Они суть следующие: дабы Государство не было без Наследника. Дабы Наследник был назначен всегда законом самим. Дабы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать. Дабы сохранить право родов в наследствии, не нарушая права естественного , и избежать затруднений при переходе из рода в род…»
Закон Павла I о престолонаследии не смог покончить с практикой дворцовых переворотов, чему свидетельством судьба самого Павла, Николая I, воцарение которого (через голову Константина) сопровождалось декабрьским восстанием, да и Николая II, – но он исключил возможность нарушения последовательности занятия престола членами императорской фамилии. Это должно было способствовать хотя бы сохранению политической стабильности в государстве.
Также в день коронации Павел I подписал манифест, которым, как сообщил в Берлин прусский посол Брюль, «недовольны все, кроме городской черни и крестьян» . Сильно сказано: городская чернь и крестьяне составляли 90% населения. Почему же были недовольны остальные все ? Потому что впервые со времён Петра I император осмелился покуситься на интересы помещичьего сословия, по сути, провозгласив возврат к подлинному самодержавию: Павел ограничил всевластие дворян в эксплуатации крестьян более, чем вдвое.
В манифесте говорилось:
«Объявляем всем Нашим верноподданным. Закон Божий, в десятословии (10 библейских заповедей, – Авт.) Нам преподанный, научает Нас седьмой день посвящать Ему; почему в День настоящий, торжеством Веры Христианской прославленный, и в который Мы удостоилися восприять священное миропомазание и Царское на Прародительском Престоле Нашем венчание, почитаем долгом Нашим пред Творцом и всех благ Подателем подтвердить во всей Империи Нашей о точном и непременном сего закона исполнении, повелевая всем и каждому наблюдать, дабы никто и ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работам, тем более, что для сельских издельев остающиеся в неделе шесть дней, по равному числу оных вообще разделяемые, как для крестьян собственно, так и для работ их в пользу помещиков следующих, при добром распоряжении достаточны будут на удовлетворение всяким хозяйственным надобностям…»
Несомненно, что Павел I осознанно совершил эту антипомещичью акцию, публично противопоставив дворянскому «самодержавию» самодержавие царское, как бы надклассовое, народное. Декабрист А. В. Поджио правильно выявил осознанность этого противопоставления: «Павел первый обратил внимание на несчастный быт крестьян и определением трёхдневного труда в неделю оградил раба от своевольного произвола (выделено нами, – Авт .)».
А исследователь второй половины XIX века В. И. Семевский оценил манифест чуть ли ни как начало антикрепостнической политики российского правительства: «…это была первая попытка ограничения повинности крепостных крестьян, и наше правительство смотрело на него как на положительный закон, несмотря на то, что он не исполнялся». (См. Семевский В. И., Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. Т. I. СПб., 1888, стр. 233). Ознакомившись с доставшимся ему от матушки наследством, Павел пришёл в ужас: финансы пришли в полное расстройство (бумажный рубль стоил 66 коп. серебром), казнокрадство и лихоимство достигли невиданных масштабов и фактически были узаконены. По распоряжению императора, с целью повышения стоимости бумажных денег много придворных серебряных сервизов и вещей переплавили в монету, а на площади перед Зимним дворцом сожгли бумажных денег на сумму свыше 5 млн. рублей. Стоимость денег поднялась. В дальнейшей внутренней политике Павла выделяются несколько взаимосвязанных направлений – преобразования в государственном управлении, сословная политика и военная реформа.
Начнём с первого: с попытки предельно централизовать государственное управление.
При Павле значительно выросла роль генерал-прокурора Сената, и это деяние, казалось, продолжало начатое Екатериной, – но если при ней значение генерал-прокурора Сената просто усилилось, то теперь он превратился как бы в премьер-министра, обладавшего функциями министров внутренних дел, юстиции и частично министра финансов. Одновременно началось повсеместное ограничение коллегиальности в управлении. Павел восстановил некоторые из ранее ликвидированных коллегий, однако предписал преобразовать их в министерства, то есть заменил принцип коллегиального правления единоличным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125