Записав в блокноте заменившем ему бортовой журнал цифру пять он закрыл его. Эта простая цифра означала тот самый предел жизни и смерти. Пять процентов окиси углерода были уже гранью за которой следовало небытие.
«Хорошая смерть, — думал Симмс. — Они просто уснут и все». Даже в эти минуты полковник в первую очередь думал о своих подчиненных, а не о себе.
«Наверняка бедняга Эквуд умер гораздо более ужасной смертью. По крайней мере мы погибнем как настоящие астронавты, в Космосе, и это наша последняя привилегия».
Он поднял руки и медленно надвинул на глаза свою повязку.
* * *
В этот раз трехдневный траур объявили практически все цивилизованные страны мира. Первый раз за историю космонавтики посланники земли погибли не на земле, как Гриссом, Уайт и Чаффи, не при взлете, как экипаж «Челленджера», не при посадки, как Комаров и экипаж Волкова, а непосредственно на орбите. Через три месяца прошла конференция всех стран, участвовавших в создании «Альфы». В первый раз за шесть лет пригласили и русских. Было решено пересмотреть многие параметры пребывания экипажа на борту. Прежде всего отказались от группирования людей в одном модуле. Затем решили что на станции обязательно должен быть свой собственный космический корабль, этакая космическая спасательная шлюпка. Для этих целей идеально подходил проверенный десятилетиями недорогой и надежный «Союз-МТ». Уже через полгода два таких корабля были пристыкованы к переходным модулям «Альфы». Их экипажи были вывезены на Землю на «шаттлах», но не все. Двое русских остались заниматься важным и нужным делом — подготовкой «Звезды» к последнему полету к Тихому океану.
ЭПИЗОД 66
Давно уже члены правительства не приходили на заседание Верховного Совета с такими озабоченными лицами. Последние годы все они обычно посвящались чисто экономическим проблемам, и тут уж все полностью полагались на светлую голову Соломина. Сизов начал заседание лишь только все губернаторы и министры расселись по своим местам, он не стал дожидаться когда они перездороваются друг с другом, обсудят последние новости и расскажут свежие анекдоты.
— Товарищи генералы, министры, губернаторы, мы собрались чтобы обсудить чрезвычайную ситуацию на Ближнем Востоке. Слово предоставляется министру иностранных дел Володину.
Володин в последнее время как-то спал с лица, похудел, выглядел не очень здоровым, это отметили все собравшиеся.
— Господа, вчера министерство иностранных дел Китайской Народной Демократической Республики выступило с резким заявлением по отношении России. Практически это ультиматум, предъявленный нам в грубой, оскорбительной форме. Китайское правительство заявляет, что мы обманом переманиваем к себе в Россию китайских граждан и требует чтобы мы восстановили всем переехавшим на постоянное место жительство китайское гражданство.
— И что стоит за этими угрозами? — спросил Семенченко, губернатор Калининграда, попавший на заседание Верховного Совета буквально с корабля на бал. Еще вчера он находился с дружественным визитом в Стокгольме и поэтому не был посвящен во все детали российско-китайского конфликта.
— Это означает одно, Китай ищет повод для того, что бы напасть на Дальневосточные районы России, — ответил ему Сизов.
— Говорил я что нечего было принимать эту программу ассимиляции китайцев, а вы мне не верили, — рубанул своим гулким басом Ждан.
Ждан и в самом деле был противником закона о миграционных порядках в России. По этим новым правилам любой желающий мог приехать и поселиться на постоянное место жительства в России, но с одним условием — ни каких двойных гражданств. После этого пять миллионов китайцев пополнили ряды российских граждан. Всего же программа пополнила население России на десять миллионов человек, в основном русскоговорящих выходцев из стран распавшегося Союза.
— Причем тут это, — поморщился Соломин. — Не было бы этой программы, они бы придрались еще к чему-нибудь.
— Ладно, что сделано, то сделано, давайте ближе к делу. Александр, что там у них в запасе? — спросил Сизов.
Сазонтьева медленно встал, отошел к большой карте на стене, взял в руки указку.
— Против нас сосредотачивается три армейских армии общей численностью десять миллионов солдат. Почти пятьдесят тысяч танков, пятьсот самолетов, около десяти тысяч орудий и установок залпового огня. Направление их ударов вообще-то предсказать нетрудно: Благовещенск, Хабаровск и удар, отрезающий Владивосток от остальной России, с дальнейшим окружением и уничтожением наших войск.
— Какие силы противостоят у нас?
— Пятьсот тысяч человек личного состава, десять тысяч танков, триста самолетов, полторы тысячи орудий.
— Сомнут как газету, — шепнул Соломину уральский губернатор Мелентьев. Премьер только тяжело вздохнул в ответ.
— Каково качество вооружения китайских войск? — спросил Сизов.
— Ничуть не хуже чем у нас. Парадокс в том, что с обеих сторон будет воевать одна и та же техника. Наши Миги, наши Сушки, наши танки, зенитные установки. Практически все одного качества и одного класса.
— Получается что все решит количественное превосходство?
— Да, именно так.
На Сазонтьева было жалко смотреть. Впервые все видели Главковерха в таком подавленном состоянии.
— Напродавали им оружия на свою голову, — вздохнул дальневосточный губернатор Седов.
— Каков примерный план развития военных действий? — спросил Соломин.
Сазонтьев снова обернулся к карте.
— Предположительно сначала они ударят авиацией и артиллерией по погранзаставам и приграничным частям, подавят их, затем наведут понтонные мосты через Амур и развернут наступление шестью колоннами. Основная цель — перерезать Транссиб, захватить области по левому берегу Амура, а так же Владивосток.
— Каков анализ примерного хода развития событий?
— Плохой. Наши войска перемелются китайскими жерновами в течении недели. После этого практически вся Сибирь останется без прикрытия войск.
— Сколько бойцов мы можем мобилизовать в эти две недели?
— Два миллиона. Но их трудно будет снарядить. К этому времени все армейские запасы, а так же материальная базы кадрированных дивизий окажутся в руках противника. Прийдется везти танки и все остальное из России.
— Да, неутешительный прогноз.
— Значит надо бросить на них бомбу, как на Шикотан, — рубанул Ждан.
— Ты сильно бомбой не размахивай, у китаезов она тоже есть, — буркнул Соломин. Затем премьер обернулся к Сазонтьеву. — Швырнут такую же на нас, мало не покажется. Сколько у нас есть времени?
— Самое большее — неделя.
— Ну, неделя — это тоже время. Мне кажется самое главное — это сохранить боеспособную армию. Как вы думаете, Владимир Александрович?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
«Хорошая смерть, — думал Симмс. — Они просто уснут и все». Даже в эти минуты полковник в первую очередь думал о своих подчиненных, а не о себе.
«Наверняка бедняга Эквуд умер гораздо более ужасной смертью. По крайней мере мы погибнем как настоящие астронавты, в Космосе, и это наша последняя привилегия».
Он поднял руки и медленно надвинул на глаза свою повязку.
* * *
В этот раз трехдневный траур объявили практически все цивилизованные страны мира. Первый раз за историю космонавтики посланники земли погибли не на земле, как Гриссом, Уайт и Чаффи, не при взлете, как экипаж «Челленджера», не при посадки, как Комаров и экипаж Волкова, а непосредственно на орбите. Через три месяца прошла конференция всех стран, участвовавших в создании «Альфы». В первый раз за шесть лет пригласили и русских. Было решено пересмотреть многие параметры пребывания экипажа на борту. Прежде всего отказались от группирования людей в одном модуле. Затем решили что на станции обязательно должен быть свой собственный космический корабль, этакая космическая спасательная шлюпка. Для этих целей идеально подходил проверенный десятилетиями недорогой и надежный «Союз-МТ». Уже через полгода два таких корабля были пристыкованы к переходным модулям «Альфы». Их экипажи были вывезены на Землю на «шаттлах», но не все. Двое русских остались заниматься важным и нужным делом — подготовкой «Звезды» к последнему полету к Тихому океану.
ЭПИЗОД 66
Давно уже члены правительства не приходили на заседание Верховного Совета с такими озабоченными лицами. Последние годы все они обычно посвящались чисто экономическим проблемам, и тут уж все полностью полагались на светлую голову Соломина. Сизов начал заседание лишь только все губернаторы и министры расселись по своим местам, он не стал дожидаться когда они перездороваются друг с другом, обсудят последние новости и расскажут свежие анекдоты.
— Товарищи генералы, министры, губернаторы, мы собрались чтобы обсудить чрезвычайную ситуацию на Ближнем Востоке. Слово предоставляется министру иностранных дел Володину.
Володин в последнее время как-то спал с лица, похудел, выглядел не очень здоровым, это отметили все собравшиеся.
— Господа, вчера министерство иностранных дел Китайской Народной Демократической Республики выступило с резким заявлением по отношении России. Практически это ультиматум, предъявленный нам в грубой, оскорбительной форме. Китайское правительство заявляет, что мы обманом переманиваем к себе в Россию китайских граждан и требует чтобы мы восстановили всем переехавшим на постоянное место жительство китайское гражданство.
— И что стоит за этими угрозами? — спросил Семенченко, губернатор Калининграда, попавший на заседание Верховного Совета буквально с корабля на бал. Еще вчера он находился с дружественным визитом в Стокгольме и поэтому не был посвящен во все детали российско-китайского конфликта.
— Это означает одно, Китай ищет повод для того, что бы напасть на Дальневосточные районы России, — ответил ему Сизов.
— Говорил я что нечего было принимать эту программу ассимиляции китайцев, а вы мне не верили, — рубанул своим гулким басом Ждан.
Ждан и в самом деле был противником закона о миграционных порядках в России. По этим новым правилам любой желающий мог приехать и поселиться на постоянное место жительства в России, но с одним условием — ни каких двойных гражданств. После этого пять миллионов китайцев пополнили ряды российских граждан. Всего же программа пополнила население России на десять миллионов человек, в основном русскоговорящих выходцев из стран распавшегося Союза.
— Причем тут это, — поморщился Соломин. — Не было бы этой программы, они бы придрались еще к чему-нибудь.
— Ладно, что сделано, то сделано, давайте ближе к делу. Александр, что там у них в запасе? — спросил Сизов.
Сазонтьева медленно встал, отошел к большой карте на стене, взял в руки указку.
— Против нас сосредотачивается три армейских армии общей численностью десять миллионов солдат. Почти пятьдесят тысяч танков, пятьсот самолетов, около десяти тысяч орудий и установок залпового огня. Направление их ударов вообще-то предсказать нетрудно: Благовещенск, Хабаровск и удар, отрезающий Владивосток от остальной России, с дальнейшим окружением и уничтожением наших войск.
— Какие силы противостоят у нас?
— Пятьсот тысяч человек личного состава, десять тысяч танков, триста самолетов, полторы тысячи орудий.
— Сомнут как газету, — шепнул Соломину уральский губернатор Мелентьев. Премьер только тяжело вздохнул в ответ.
— Каково качество вооружения китайских войск? — спросил Сизов.
— Ничуть не хуже чем у нас. Парадокс в том, что с обеих сторон будет воевать одна и та же техника. Наши Миги, наши Сушки, наши танки, зенитные установки. Практически все одного качества и одного класса.
— Получается что все решит количественное превосходство?
— Да, именно так.
На Сазонтьева было жалко смотреть. Впервые все видели Главковерха в таком подавленном состоянии.
— Напродавали им оружия на свою голову, — вздохнул дальневосточный губернатор Седов.
— Каков примерный план развития военных действий? — спросил Соломин.
Сазонтьев снова обернулся к карте.
— Предположительно сначала они ударят авиацией и артиллерией по погранзаставам и приграничным частям, подавят их, затем наведут понтонные мосты через Амур и развернут наступление шестью колоннами. Основная цель — перерезать Транссиб, захватить области по левому берегу Амура, а так же Владивосток.
— Каков анализ примерного хода развития событий?
— Плохой. Наши войска перемелются китайскими жерновами в течении недели. После этого практически вся Сибирь останется без прикрытия войск.
— Сколько бойцов мы можем мобилизовать в эти две недели?
— Два миллиона. Но их трудно будет снарядить. К этому времени все армейские запасы, а так же материальная базы кадрированных дивизий окажутся в руках противника. Прийдется везти танки и все остальное из России.
— Да, неутешительный прогноз.
— Значит надо бросить на них бомбу, как на Шикотан, — рубанул Ждан.
— Ты сильно бомбой не размахивай, у китаезов она тоже есть, — буркнул Соломин. Затем премьер обернулся к Сазонтьеву. — Швырнут такую же на нас, мало не покажется. Сколько у нас есть времени?
— Самое большее — неделя.
— Ну, неделя — это тоже время. Мне кажется самое главное — это сохранить боеспособную армию. Как вы думаете, Владимир Александрович?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74