Государственная независимость ещё не стала на достаточно прочную основу, важные внешнеполитические вопросы ждут своего решения, а вся наша экономическая жизнь, похоже, движется в неизвестное будущее. На наших границах стоит ещё более сильный и грозный неприятель. Он считает, что ещё не пришёл тот момент, когда огнём и мечом нас можно заставить подчиниться его кровавым законам, но это не должно нас успокаивать. Внутри наших границ мы живём в постоянной неравной борьбе с силами подполья, которые своими безграничными возможностями и ни с чем не сравнимой наглостью грозят нам поражением не в меньшей степени, чем интервенция вооружённых большевиков...
Мы должны быть готовы приложить все силы для обороны самого святого для нас и стать тем щитом, о который разобьются удары с востока. Надо готовиться к тому, чтобы ещё раз перековать наши мирные орала на мечи, и мы не должны допустить, чтобы лживый противник стал сильнее нас. В противном случае судьба Финляндии будет предрешена. Наша молодая республика должна пережить переходное время, каким бы тяжёлым оно ни оказалось. Надо постараться не растратить достижения нашей победы, поддавшись известным требованиям определённых слоёв населения. Год назад они заключили союз с нашим противником. Но есть и другие заблудшие граждане, которых не было с нами, когда мы защищали наши права и добились победы на кровавых полях сражений.
Я убеждён, что в это бурлящее время внутренняя угроза не может быть устранена путём компромиссов и уступок. Единственный реальный путь — это поиск тех условий, при которых можно будет начать действительное сотрудничество с нашими бывшими противниками. Наша внутренняя сила и безопасность слишком ценны, чтобы подвергать их опасным испытаниям. Я не верю, что законопослушная Финляндия будет поддерживать конъюнктурную политику, которая основывается на страхе и ошибочных представлениях о современной ситуации. Те, кто придерживаются такой политики, готовы сдать позиции в надежде на то, что политические игры позволят избежать поражения. Но они забывают, что бог войны капризен, они забыли о своих горьких испытаниях. Они забывают, что идёт смертельная борьба двух мировоззрений и что победа большевиков будет означать для всех уступчивых граждан только одно: им предложат выкопать свои собственные могилы.
Когда крайне левые силы дадут нам гарантии, что они не отдадут ни единой частицы наших прав, и поймут, что мы достаточно сильны для того, чтобы не отступить перед их угрозами, только тогда можно будет начать честное сотрудничество и прийти к миру в обществе. Но это должно означать, что общество не побоится пойти на жертвы для устранения несправедливости. В тех пределах, которые позволит тяжёлое экономическое положение, оно должно быть готово осуществить такое общественное переустройство, при котором стремление рабочего класса к материальной обеспеченности получит твёрдую поддержку.
В то революционное время, в котором мы живём, нельзя решать жизненные вопросы за счёт нашей слабости. Только жертвенная любовь к родине людей с сильной волей, только объединённые усилия этих людей помогут нашему народу спокойно пережить тяжёлые времена. Пусть пропадут все раздоры, пусть пропадут все сиюминутные выгоды — во всяком случае, пусть они подождут. Все граждане, мужчины и женщины, должны объединиться в одну большую, защищающую общество партию, которая будет ясно понимать необходимость порядка.
Через несколько дней я отправился за границу, чтобы повидаться со своими английскими и французскими друзьями. В Лондоне я встретил многих людей, которые во времена моего регентства словами и делами содействовали возрождению Финляндии. Было отчётливо видно, что широкие общественные и некоторые правительственные круги начали понимать ту реальную угрозу, которую нёс в себе большевизм. Официальные круги, настроенные подчёркнуто антибольшевистски, представлял военный министр Уинстон Черчилль. Я рассказал министру о своих впечатлениях, о революции в России и раскрыл перед ним истинную картину нашей освободительной войны.
В Париже я посетил маршала Фоша, который принял меня очень сердечно. Он полностью осознавал угрозу большевизма и темпераментно высказал своё мнение:
— Если речь идёт о борьбе с большевиками, вы, финны, всегда можете положиться на меня!
Осенью вопрос об Аландских островах вновь обрёл актуальность. Правительство Швеции надеялось получить Аланды, предоставив архипелагу право на самоопределение. Уже в сентябре 1919 года на Парижской мирной конференции было выдвинуто несколько предложений касательно Аландских островов — это были разные варианты одного и того же: перехода архипелага к Швеции. В газетах была развёрнута соответствующая пропаганда. Она не осталась незамеченной: в конце месяца председатель Парижской мирной конференции, премьер-министр Франции Клемансо заявил в Национальном собрании, что законные требования Швеции в отношении этих островов должны быть приняты во внимание. Было достаточно широко известно, что высказывания французского премьера по проблеме Аландских островов дублировали точку зрения премьер-министра Швеции Яльмара Брантинга.
Этот поворот событий был совершенно неожиданным. Я решил попасть на приём к Клемансо. Мне хотелось выразить ему благодарность за то доверие, которое продемонстрировало правительство Франции, послав в нашу страну военную делегацию, и особенно за тактичность, с которой это было сделано. Однако главным было стремление разъяснить премьер-министру Франции позицию Финляндии в вопросе об Аландских островах.
Аудиенция была предоставлена незамедлительно, и вскоре я встретился с этим выдающимся человеком. Он принял меня любезно, но сдержанно. Я кратко обрисовал Клемансо ситуацию в нашей стране, которая буквально балансировала на грани между жизнью и смертью. Финляндия, оказавшись в столь тяжёлом положении, могла ожидать помощи, прежде всего от Швеции, для которой она в течение шестисот лет служила щитом, защищавшим от нашествий с востока. Тем не менее, Швеция во время военных действий вторглась на Аландские острова — и это притом, что они многие сотни лет были составной частью Финляндии, неприкосновенность которой Швеция признала всего лишь несколько недель назад. Я отметил, что Финляндия понимает и одобряет естественное желание Швеции обеспечить свою безопасность, но не может отказаться от предложения, выдвинутого ранее: организовать совместную оборону островов.
Позднее я понял, что нарисованная мною картина народного подъёма 1918 года и неблагодарного поведения Швеции произвела большое впечатление на «Тигра», который, по всей видимости, был плохо осведомлён о событиях в северных странах во время войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164