Но сейчас он находился в боевом строю и отказывался прощать чью-то трусость, в том числе и свою. Страшно ему было. Не хотелось убивать, а тем более быть убитым. Но повернуть назад он не мог...
Костин принял взвод, а на его место был назначен...
– Вешайся, салага!
Ефрейтор Стыкин смотрел на Вадима как сытый кот на сметану. Вроде бы и сожрать его хочет, но места в брюхе нет. Да и забот полон рот. Был Стыкин старшим стрелком, а стал командиром отделения. Совсем другие обязанности, совсем другая ответственность... И от Вадима теперь требовалось недюжинное терпение. Он чувствовал в себе силы дать сдачи Стыкину, но план мести следовало перенести на другое время. Ударить своего командира, да еще в боевых условиях... Он не мог решиться на такое. Не говоря уже о том, чтобы выстрелить Стыкину в спину....
А боевые условия не заставили себя долго ждать. На исходе дня полк получил команду на марш и в полном составе выдвинулся в район железнодорожной станции...
3
Стыкин надрывался, как баба при родах.
– Давай, давай! Быстрей! Быстрей! – подгонял он отделение.
Десять бойцов, из них два «дембеля», три «деда» – остальные – «молодняк». Но в данном случае Артуру было все равно, кто есть кто. Сейчас для него все – солдаты, которые выполняли реальную боевую задачу.
Воздушно-десантный полк принимал участие в широкомасштабной операции по зачистке территории Дагестана от банд Хаттаба и Басаева. Бои идут нешуточные. Спецподразделения штурмуют села, уничтожают боевиков. Но батальон подполковника Ситникова в бой пока не вступал. Подразделение шло широкой фронтальной полосой по горной местности. По данным разведки, где-то здесь дрейфовало вражеское формирование численностью до пятидесяти человек. Но пока все спокойно. Один только Стыкин бесится.
– Живей, живей!
Передвижение по горной пересеченной местности не самая приятная забава для десантника. «Зеленка», подъемы, спуски, ложбины, овраги... Ладно бы это. За каждым кустом мог прятаться ощетинившийся оружием враг. И мысль об этом заставляла по-иному смотреть на мир перед глазами. Это не учения, здесь нет условий, приближенных к боевым. Есть только боевые условия. И если появится враг, стрелять придется на поражение. А допустишь просчет, умрешь по-настоящему, и никакой посредник тебя больше не воскресит...
– Давай, Зуев, давай! – не унимался Стыкин.
Вадим смотрел на него как на идиота. Сам еле ноги передвигает, пот градом за подворотничок скатывается, дыхание как у инфарктника на вершине Монблана. Ему бы силы поберечь, а он глотку рвет... А может, он самого себя подгоняет?
Вадим и сам выбивался из сил. Десять километров на своих двоих в полной выкладке да еще в форсированном режиме, под гнетом смертельной опасности – это не шутка. Но дыхалка у него мощная, ноги сильные. Он выдержит. А если откроется второе дыхание, он возьмет еще десять километров...
– Быстрей!.. – крикнул Стыкин.
И в это время где-то справа застучал тяжелый станковый пулемет. Началось!..
– Ложись! – заорал Артур.
Но никто даже не успел выполнить эту команду, как прозвучала следующая, но уже со стороны взводного:
– Вперед! Правее! Перебежками!
Это была самая настоящая атака. Без криков «ура», без толкотни и суеты. Четкое организованное передвижение. Перестук пулемета, треск автоматных очередей, взрывы гранат... Все по-настоящему. Только противника не видно. Он где-то впереди, его скрывает зелень кустарников и деревьев. Вадим готов был открыть огонь на поражение, но не знал, куда стрелять...
А когда взвод все же вышел на вражеские позиции, стрелять было уже не в кого. Одно-единственное пулеметное гнездо противника было уничтожено. За грудой камней, аккуратно покрытых зеленым дерном, валялись два трупа. Черноволосый бородач в джинсовом костюме и безусый юнец в армейском камуфляже. Бородач лежал на животе, обхватив руками простреленную голову. Юнец же был повернут кверху лицом – широко раскрытыми, безжизненными глазами смотрел в небо... Вот так, какие-то три-четыре минуты назад эти двое были живыми. О чем-то думали, нажимая на спусковые крючки. Они были чьими-то мужьями, сыновьями. А сейчас они просто трупы. И кто-то будет их оплакивать... Но жалости Вадим не чувствовал. Эти сволочи стреляли в русских солдат, убивали его товарищей. Подло убивали, из засады...
– Твари! – в истерике взвизгнул Женька.
И вскинул автомат, чтобы ударить очередью по мертвому бородачу.
– Ты что, рехнулся?
Вадим вовремя перехватил оружие, не позволил выстрелить.
– Марыкин, ты что, охренел! – запоздало отреагировал Стыкин.
– Да они наших пацанов! – вне себя от ярости заорал Женька.
– Вперед! – надрывно крикнул командир взвода.
Бой не закончен, всего лишь уничтожено боевое прикрытие или охранение вражеских сил. Основные события впереди. Атака продолжается...
В тот день силами батальона в общей сложности были уничтожены две мелкие группы противника. Но и в этих боях обошлось без прямого участия Вадима. Так и не выстрелил он ни разу в сторону врага...
Последующие дни вообще не принесли столкновений с боевиками. А в конце августа на самом высоком уровне было заявлено, что банды Хаттаба и Басаева в общей своей массе вытеснены с территории Дагестана. Полк получил задачу возвращаться домой. Война закончилась, по сути, и не начавшись...
Но, как оказалось, мнение было ошибочным. Четвертого сентября был взорван дом военнослужащих в Буйнакске. С восьмого на девятое сентября взлетел на воздух дом на улице Гурьянова в Москве, а вслед за ним – и многоэтажка на Каширском шоссе... Полк получил приглашение на участие в создании вокруг Чечни так называемой санитарной зоны. Война только начиналась...
Глава тринадцатая
1
Стыкин был сам не свой от счастья.
– Молись своим богам, салабон! Твой «лучший друг» Артур уходит на дембель!
От переизбытка чувств он хлопнул Вадима по плечу.
– Некому будет тебя воспитывать, пацан!
– Обойдусь без воспитателей, – криво усмехнулся Вадим.
– Теперь ты сам других воспитывать будешь... Я тебя на свое место порекомендовал, – на полном серьезе сказал Артур.
– За что же такая честь?
– Ты же моей школы, да? Моей... Кому ж как не тебе командовать... Завтра нас увозят. Ты слышишь, завтра!.. Ладно, некогда мне, ротный вызывает. Может, уже сегодня...
Стыкин еще раз хлопнул Вадима по плечу и чуть ли не бегом направился к штабной палатке.
Октябрь месяц, золотая осень. И бабье лето еще не закончилось – тепло, безветренно. Полк стоял лагерем на территории правобережной Чечни. Вроде бы и война идет. Но вокруг все спокойно. Ни выстрелов, ни взрывов. Симпатичная полянка в лесу, палатки стройными рядами, дорожки песочком посыпаны... Словом, полная идиллия в рамках уставного порядка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Костин принял взвод, а на его место был назначен...
– Вешайся, салага!
Ефрейтор Стыкин смотрел на Вадима как сытый кот на сметану. Вроде бы и сожрать его хочет, но места в брюхе нет. Да и забот полон рот. Был Стыкин старшим стрелком, а стал командиром отделения. Совсем другие обязанности, совсем другая ответственность... И от Вадима теперь требовалось недюжинное терпение. Он чувствовал в себе силы дать сдачи Стыкину, но план мести следовало перенести на другое время. Ударить своего командира, да еще в боевых условиях... Он не мог решиться на такое. Не говоря уже о том, чтобы выстрелить Стыкину в спину....
А боевые условия не заставили себя долго ждать. На исходе дня полк получил команду на марш и в полном составе выдвинулся в район железнодорожной станции...
3
Стыкин надрывался, как баба при родах.
– Давай, давай! Быстрей! Быстрей! – подгонял он отделение.
Десять бойцов, из них два «дембеля», три «деда» – остальные – «молодняк». Но в данном случае Артуру было все равно, кто есть кто. Сейчас для него все – солдаты, которые выполняли реальную боевую задачу.
Воздушно-десантный полк принимал участие в широкомасштабной операции по зачистке территории Дагестана от банд Хаттаба и Басаева. Бои идут нешуточные. Спецподразделения штурмуют села, уничтожают боевиков. Но батальон подполковника Ситникова в бой пока не вступал. Подразделение шло широкой фронтальной полосой по горной местности. По данным разведки, где-то здесь дрейфовало вражеское формирование численностью до пятидесяти человек. Но пока все спокойно. Один только Стыкин бесится.
– Живей, живей!
Передвижение по горной пересеченной местности не самая приятная забава для десантника. «Зеленка», подъемы, спуски, ложбины, овраги... Ладно бы это. За каждым кустом мог прятаться ощетинившийся оружием враг. И мысль об этом заставляла по-иному смотреть на мир перед глазами. Это не учения, здесь нет условий, приближенных к боевым. Есть только боевые условия. И если появится враг, стрелять придется на поражение. А допустишь просчет, умрешь по-настоящему, и никакой посредник тебя больше не воскресит...
– Давай, Зуев, давай! – не унимался Стыкин.
Вадим смотрел на него как на идиота. Сам еле ноги передвигает, пот градом за подворотничок скатывается, дыхание как у инфарктника на вершине Монблана. Ему бы силы поберечь, а он глотку рвет... А может, он самого себя подгоняет?
Вадим и сам выбивался из сил. Десять километров на своих двоих в полной выкладке да еще в форсированном режиме, под гнетом смертельной опасности – это не шутка. Но дыхалка у него мощная, ноги сильные. Он выдержит. А если откроется второе дыхание, он возьмет еще десять километров...
– Быстрей!.. – крикнул Стыкин.
И в это время где-то справа застучал тяжелый станковый пулемет. Началось!..
– Ложись! – заорал Артур.
Но никто даже не успел выполнить эту команду, как прозвучала следующая, но уже со стороны взводного:
– Вперед! Правее! Перебежками!
Это была самая настоящая атака. Без криков «ура», без толкотни и суеты. Четкое организованное передвижение. Перестук пулемета, треск автоматных очередей, взрывы гранат... Все по-настоящему. Только противника не видно. Он где-то впереди, его скрывает зелень кустарников и деревьев. Вадим готов был открыть огонь на поражение, но не знал, куда стрелять...
А когда взвод все же вышел на вражеские позиции, стрелять было уже не в кого. Одно-единственное пулеметное гнездо противника было уничтожено. За грудой камней, аккуратно покрытых зеленым дерном, валялись два трупа. Черноволосый бородач в джинсовом костюме и безусый юнец в армейском камуфляже. Бородач лежал на животе, обхватив руками простреленную голову. Юнец же был повернут кверху лицом – широко раскрытыми, безжизненными глазами смотрел в небо... Вот так, какие-то три-четыре минуты назад эти двое были живыми. О чем-то думали, нажимая на спусковые крючки. Они были чьими-то мужьями, сыновьями. А сейчас они просто трупы. И кто-то будет их оплакивать... Но жалости Вадим не чувствовал. Эти сволочи стреляли в русских солдат, убивали его товарищей. Подло убивали, из засады...
– Твари! – в истерике взвизгнул Женька.
И вскинул автомат, чтобы ударить очередью по мертвому бородачу.
– Ты что, рехнулся?
Вадим вовремя перехватил оружие, не позволил выстрелить.
– Марыкин, ты что, охренел! – запоздало отреагировал Стыкин.
– Да они наших пацанов! – вне себя от ярости заорал Женька.
– Вперед! – надрывно крикнул командир взвода.
Бой не закончен, всего лишь уничтожено боевое прикрытие или охранение вражеских сил. Основные события впереди. Атака продолжается...
В тот день силами батальона в общей сложности были уничтожены две мелкие группы противника. Но и в этих боях обошлось без прямого участия Вадима. Так и не выстрелил он ни разу в сторону врага...
Последующие дни вообще не принесли столкновений с боевиками. А в конце августа на самом высоком уровне было заявлено, что банды Хаттаба и Басаева в общей своей массе вытеснены с территории Дагестана. Полк получил задачу возвращаться домой. Война закончилась, по сути, и не начавшись...
Но, как оказалось, мнение было ошибочным. Четвертого сентября был взорван дом военнослужащих в Буйнакске. С восьмого на девятое сентября взлетел на воздух дом на улице Гурьянова в Москве, а вслед за ним – и многоэтажка на Каширском шоссе... Полк получил приглашение на участие в создании вокруг Чечни так называемой санитарной зоны. Война только начиналась...
Глава тринадцатая
1
Стыкин был сам не свой от счастья.
– Молись своим богам, салабон! Твой «лучший друг» Артур уходит на дембель!
От переизбытка чувств он хлопнул Вадима по плечу.
– Некому будет тебя воспитывать, пацан!
– Обойдусь без воспитателей, – криво усмехнулся Вадим.
– Теперь ты сам других воспитывать будешь... Я тебя на свое место порекомендовал, – на полном серьезе сказал Артур.
– За что же такая честь?
– Ты же моей школы, да? Моей... Кому ж как не тебе командовать... Завтра нас увозят. Ты слышишь, завтра!.. Ладно, некогда мне, ротный вызывает. Может, уже сегодня...
Стыкин еще раз хлопнул Вадима по плечу и чуть ли не бегом направился к штабной палатке.
Октябрь месяц, золотая осень. И бабье лето еще не закончилось – тепло, безветренно. Полк стоял лагерем на территории правобережной Чечни. Вроде бы и война идет. Но вокруг все спокойно. Ни выстрелов, ни взрывов. Симпатичная полянка в лесу, палатки стройными рядами, дорожки песочком посыпаны... Словом, полная идиллия в рамках уставного порядка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84