В лучшем случае, деловые партнеры. Были и друзья, в молодости, когда мы все были еще бедны и полны амбиций. Потом это все куда-то пропало... Молодость и дружба часто исчезают одновременно. Нет, пожалуй, сейчас я не могу похвастать друзьями.
- А как насчет наследства, простите, но ваш возраст...
- У меня никого не осталось из близких родственников. Печально, конечно, но это так. По завещанию все деньги пойдут в фонд помощи молодым ученым. Так что от моей смерти никто не выиграет.
- А почему ученым? Могли бы помогать, например, актерам или мусорщикам.
- Я сам был когда-то таким ученым - с головой полной идей, однако без денег, чтобы хоть одну из них воплотить в жизнь. Свое состояние я сделал благодаря одной такой идее, правда, не моей.
- Не вашей?
- Сейчас я стар и могу во всем признаться. Еще в университете мы дружили с Карлом Бреннером. Он - химик и открыл новый способ полимеризации, а я запатентовал его идею на свое имя.
- Ого! Значит вы его, господин Клаузман, выражаясь современно, просто кинули? Забавно.
- Ничего забавного, таких случаев сколько угодно, он был человеком, совершенно непригодным для бизнеса. Идеалист, непрактичный мечтатель. Его идея так и сгинула бы в безвестности, если бы не я.
- Понятно, можно сказать, облагодетельствовали паренька. Благородно. А как же он?
- Не надо иронии, я хорошо знаю цену своему поступку. А он продолжил свою работу, стал великим ученым, вы, возможно, слышали о нем.
- Конечно же, нобелевский лауреат Бреннер! Как я сразу не догадался! Так это вы его объегорили в молодости?
- Как видите, Карл и без меня пробился на самый верх. Но он на меня обиделся.
- И я его понимаю. Когда тебя обокрал друг, поневоле обидишься.
- Вы, Рухман, слишком молоды и потому не понимаете, что в бизнесе нет таких понятий, как дружба. Есть только успех или провал. Не думаю, чтобы Карл через столько лет еще помнил ту обиду, ведь он даже письмо мне прислал, хотел встретиться... И я согласился. Больше они на эту тему не разговаривали. Обед был подстать все обстановке - немного чопорный, но зато вкусный. Клаузман оказался интересным собеседником и неплохо образованным человеком. Он рассказывал о своих картинах, рыбной ловле, происках своих конкурентов, способах приготовления мартини, но ни разу не упомянул о причине, по которой детектив стал в этот день его гостем. Час шел за часом в неторопливой беседе. Все в доме было таким мирным и уютным, что мысль о смерти, тем более убийстве, просто не приходила в голову. Около восьми зазвонил телефон. Билл насторожился. Звонили охранники от ворот.
- Приехал доктор Эванс. Моя ежедневная процедура, укол, - ответил старик на вопросительный взгляд Билла. Доктор Эванс был похож на всех докторов в мире - деловитый, аккуратный, в круглых очках. Укол он сделал быстро и профессионально, так же стремительно удалился. Билл повертел в руках пустой флакон от лекарства. "Метакдипрофилен," Название было незнакомым Биллу, но что в этом удивительного, мало ли лекарств на свете... После укола старик заметно повеселел, встал с кресла, закурил сигару.
- Доктор Эванс строг и несправедлив, запрещает мне курить. Теперь, до завтрашнего вечера я могу немного похулиганить. Если доживу, конечно...
Биллу понравилось, что Клаузман не потерял чувства юмора. Старик с наслаждением курил, с детским удовольствием наблюдая за струйками дыма... Билл зевнул. День, указанный в письме, заканчивался, а ничего похожего на убийство не было и в помине. Однако сонливость Билла мгновенно исчезла, когда старик, затянувшись сигарой в очередной раз, вдруг дернулся, потом вытянулся в кресле и через мгновение замер. Сигара выпала из руки и дымилась на ковре.
Билл остолбенел. Несколько мгновений он тупо смотрел на недавнего собеседника, потом подскочил к старику, попытался нащупать пульс. Его не было, господин Клаузман скончался, как и было обещано в письме... Детектив дико осмотрелся вокруг, словно ища невидимого убийцу, и снова плюхнулся в кресло, судорожно пытаясь сообразить, что же такое произошло в последние минуты, что вызвало смерть? И ничего не смог придумать. Главным чувством в этот момент была досада, сильная досада. И ничего больше.
Он механически поднял сигару с ковра и раздавил ее в пепельнице. Логика услужливо подсказала несколько возможных вариантов - отравленный обед, сигара, укол... Но ведь обед он разделил вместе со стариком и ничего, жив и здоров, сигары он курил тоже. Нельзя же предположить, что старик выбрал именно одну единственную отравленную сигару из целой коробки... Укол. Да, остается укол. Склянка из-под лекарства лежала у Билла в кармане. Билл поднял трубку телефона. Спенсер, видимо, почувствовал нечто серьезное в его голосе и потому явился почти мгновенно.
- Что с боссом? Он потерял сознание?
- Увы, кажется, он мертв, как и было предсказано. И я ничем не смог ему помочь. Звоните доктору, пусть срочно приезжает.
- А, может, сначала в полицию?
- Полиция может подождать. Звоните доктору. В ожидании приезда врача Билл тщательно осмотрел рабочий стол. Деловые бумаги, копии договоров, какие-то счета, в стопке писем - обычная переписка бизнесмена.
- Спенсер, вы не помните, письмо с угрозой пришло по почте?
- Отлично помню, обычной почтой вчера утром. Босс прочитал письмо, подумал и отправил меня к вам.
- Понятно. Где конверт?
- Я его выбросил в мусоросжигатель вместе с другими ненужными бумагами. Господин Клаузман ежедневно чистит... чистил стол от лишних документов.
- Весьма предусмотрительно. А вчера никаких еще писем не было?
- Было одно. Только не с почтой, его приносил рассыльный из отеля.
- Так, любопытно. Где же оно? Я просмотрел все бумаги. Может, вы его тоже сожгли?
- Нет, этого письма я не сжигал. Это было странное письмо.
- Вот как? И что же в нем странного? Анонимное?
- Нет, там был логотип отеля, но вот имя... Оно было адресовано Фрогги Клаузману. А господина Клаузмана звали Майкл. Фрогги это его прозвище в молодости.
- А какой, вы говорите, логотип был на конверте? Билл снова взялся за телефон.
- Скажите, в вашем отеле не остановился некий господин Бреннер. Карл Бреннер. Посмотрите в гостевой книге.
- Мне не нужно никуда смотреть. Нобелевский лауреат Карл Бреннер. всегда останавливается в нашем отеле.
- Отлично, не могли бы вы соединить меня с ним?
- Это невозможно. Господин Бреннер сегодня утром улетел в Нью Йорк, где он живет.
- Скажите, а не было ли почты господину Бреннеру вчера?
- Была. Наш рассыльный ходил куда-то с письмом и пришел с ответом. Билл положил трубку. Что-то с этим письмом было не так, только вот что? Письмо с посыльным, ожидание ответа... Как сказал сам покойник, Бреннер предлагал встретиться и помириться? Убийцы обычно не имеют привычки мириться со своими будущими жертвами.
1 2 3 4
- А как насчет наследства, простите, но ваш возраст...
- У меня никого не осталось из близких родственников. Печально, конечно, но это так. По завещанию все деньги пойдут в фонд помощи молодым ученым. Так что от моей смерти никто не выиграет.
- А почему ученым? Могли бы помогать, например, актерам или мусорщикам.
- Я сам был когда-то таким ученым - с головой полной идей, однако без денег, чтобы хоть одну из них воплотить в жизнь. Свое состояние я сделал благодаря одной такой идее, правда, не моей.
- Не вашей?
- Сейчас я стар и могу во всем признаться. Еще в университете мы дружили с Карлом Бреннером. Он - химик и открыл новый способ полимеризации, а я запатентовал его идею на свое имя.
- Ого! Значит вы его, господин Клаузман, выражаясь современно, просто кинули? Забавно.
- Ничего забавного, таких случаев сколько угодно, он был человеком, совершенно непригодным для бизнеса. Идеалист, непрактичный мечтатель. Его идея так и сгинула бы в безвестности, если бы не я.
- Понятно, можно сказать, облагодетельствовали паренька. Благородно. А как же он?
- Не надо иронии, я хорошо знаю цену своему поступку. А он продолжил свою работу, стал великим ученым, вы, возможно, слышали о нем.
- Конечно же, нобелевский лауреат Бреннер! Как я сразу не догадался! Так это вы его объегорили в молодости?
- Как видите, Карл и без меня пробился на самый верх. Но он на меня обиделся.
- И я его понимаю. Когда тебя обокрал друг, поневоле обидишься.
- Вы, Рухман, слишком молоды и потому не понимаете, что в бизнесе нет таких понятий, как дружба. Есть только успех или провал. Не думаю, чтобы Карл через столько лет еще помнил ту обиду, ведь он даже письмо мне прислал, хотел встретиться... И я согласился. Больше они на эту тему не разговаривали. Обед был подстать все обстановке - немного чопорный, но зато вкусный. Клаузман оказался интересным собеседником и неплохо образованным человеком. Он рассказывал о своих картинах, рыбной ловле, происках своих конкурентов, способах приготовления мартини, но ни разу не упомянул о причине, по которой детектив стал в этот день его гостем. Час шел за часом в неторопливой беседе. Все в доме было таким мирным и уютным, что мысль о смерти, тем более убийстве, просто не приходила в голову. Около восьми зазвонил телефон. Билл насторожился. Звонили охранники от ворот.
- Приехал доктор Эванс. Моя ежедневная процедура, укол, - ответил старик на вопросительный взгляд Билла. Доктор Эванс был похож на всех докторов в мире - деловитый, аккуратный, в круглых очках. Укол он сделал быстро и профессионально, так же стремительно удалился. Билл повертел в руках пустой флакон от лекарства. "Метакдипрофилен," Название было незнакомым Биллу, но что в этом удивительного, мало ли лекарств на свете... После укола старик заметно повеселел, встал с кресла, закурил сигару.
- Доктор Эванс строг и несправедлив, запрещает мне курить. Теперь, до завтрашнего вечера я могу немного похулиганить. Если доживу, конечно...
Биллу понравилось, что Клаузман не потерял чувства юмора. Старик с наслаждением курил, с детским удовольствием наблюдая за струйками дыма... Билл зевнул. День, указанный в письме, заканчивался, а ничего похожего на убийство не было и в помине. Однако сонливость Билла мгновенно исчезла, когда старик, затянувшись сигарой в очередной раз, вдруг дернулся, потом вытянулся в кресле и через мгновение замер. Сигара выпала из руки и дымилась на ковре.
Билл остолбенел. Несколько мгновений он тупо смотрел на недавнего собеседника, потом подскочил к старику, попытался нащупать пульс. Его не было, господин Клаузман скончался, как и было обещано в письме... Детектив дико осмотрелся вокруг, словно ища невидимого убийцу, и снова плюхнулся в кресло, судорожно пытаясь сообразить, что же такое произошло в последние минуты, что вызвало смерть? И ничего не смог придумать. Главным чувством в этот момент была досада, сильная досада. И ничего больше.
Он механически поднял сигару с ковра и раздавил ее в пепельнице. Логика услужливо подсказала несколько возможных вариантов - отравленный обед, сигара, укол... Но ведь обед он разделил вместе со стариком и ничего, жив и здоров, сигары он курил тоже. Нельзя же предположить, что старик выбрал именно одну единственную отравленную сигару из целой коробки... Укол. Да, остается укол. Склянка из-под лекарства лежала у Билла в кармане. Билл поднял трубку телефона. Спенсер, видимо, почувствовал нечто серьезное в его голосе и потому явился почти мгновенно.
- Что с боссом? Он потерял сознание?
- Увы, кажется, он мертв, как и было предсказано. И я ничем не смог ему помочь. Звоните доктору, пусть срочно приезжает.
- А, может, сначала в полицию?
- Полиция может подождать. Звоните доктору. В ожидании приезда врача Билл тщательно осмотрел рабочий стол. Деловые бумаги, копии договоров, какие-то счета, в стопке писем - обычная переписка бизнесмена.
- Спенсер, вы не помните, письмо с угрозой пришло по почте?
- Отлично помню, обычной почтой вчера утром. Босс прочитал письмо, подумал и отправил меня к вам.
- Понятно. Где конверт?
- Я его выбросил в мусоросжигатель вместе с другими ненужными бумагами. Господин Клаузман ежедневно чистит... чистил стол от лишних документов.
- Весьма предусмотрительно. А вчера никаких еще писем не было?
- Было одно. Только не с почтой, его приносил рассыльный из отеля.
- Так, любопытно. Где же оно? Я просмотрел все бумаги. Может, вы его тоже сожгли?
- Нет, этого письма я не сжигал. Это было странное письмо.
- Вот как? И что же в нем странного? Анонимное?
- Нет, там был логотип отеля, но вот имя... Оно было адресовано Фрогги Клаузману. А господина Клаузмана звали Майкл. Фрогги это его прозвище в молодости.
- А какой, вы говорите, логотип был на конверте? Билл снова взялся за телефон.
- Скажите, в вашем отеле не остановился некий господин Бреннер. Карл Бреннер. Посмотрите в гостевой книге.
- Мне не нужно никуда смотреть. Нобелевский лауреат Карл Бреннер. всегда останавливается в нашем отеле.
- Отлично, не могли бы вы соединить меня с ним?
- Это невозможно. Господин Бреннер сегодня утром улетел в Нью Йорк, где он живет.
- Скажите, а не было ли почты господину Бреннеру вчера?
- Была. Наш рассыльный ходил куда-то с письмом и пришел с ответом. Билл положил трубку. Что-то с этим письмом было не так, только вот что? Письмо с посыльным, ожидание ответа... Как сказал сам покойник, Бреннер предлагал встретиться и помириться? Убийцы обычно не имеют привычки мириться со своими будущими жертвами.
1 2 3 4