– Значит, отход был предусмотрен заранее?
– У них все предусмотрено заранее. С деньгами получилась осечка – довольно сложный тайник.
Но они не знают, нашли мы деньги или нет. А значит, вернутся в соседний дом.
– Ловкачи! Снайперы, мотоциклисты, альпинисты.
– Я вот что подумал, Сережа. В цирке используют такие карабины все, кто работает под куполом. Вспомни, как они спускаются вниз.
– Наши мотоциклисты могут иметь отношение к цирку?
– Не исключено. Хотя и зритель может взять такой прием на заметку. Да… С одной стороны – дерзкое бесшабашное ограбление, с другой – все просчитано наперед.
– Но консьерж говорит, что из дома выходили только мужчина с женщиной и парень, но один.
– Консьерж не видел посторонних. А если так, то настоящие грабители могли вообще не выходить из дома. Прятать им нечего, деньги остались в тайнике. От кого и зачем им удирать? Они сидят у себя, в полной безопасности, и с любопытством наблюдают в окна за происходящим на улице. В переулке стояла дюжина милицейских машин, проверяли каждого прохожего, зачем же лезть на рожон?
– И что вы предлагаете?
– Выйти из подвала, пока мы не провоняли окончательно. Ты поедешь по объявлению, к продавцу мотоцикла, а я опрошу соседей. Встретимся в управлении.
– Как скажете.
Дверь открыла очень приятная женщина лет тридцати. Не красавица, но с невероятным обаянием, очень женственная и хрупкая.
– Вы к Вене?
– А его нет?
– Он вчера уехал в командировку, будет через неделю.
– Вы Мелисса Марковна?
– Да. Я его жена.
У нее был очень приятный мягкий прибалтийский акцент, голос низкий, глубокий, что плохо вязалось с нежным личиком.
– Я из прокуратуры. Меня зовут Вербицкий.
– Не слышала такого имени. Это же фамилия.
– Илья Алексеевич.
– Заходите, Илья Алексеевич. Какое у вас дело к Вене?
– Ничего определенного. Опрашиваю соседей. Вчера возле вашего дома совершено преступление, и мы ищем свидетелей.
Женщина провела гостя в гостиную. Просторно, светло, ничего лишнего – белый тюль, белые стены, кресла, диван, плазменная панель на стене, столики со стеклянными крышками и на каждом ваза с цветами.
– Значит, нам с мужем повезло. Мы вышли из дома, когда улица уже была заполнена людьми в милицейской форме.
– Да, консьерж мне сказал, что вы выходили. Меня интересует другое. Вы видели кого-нибудь в подъезде до выхода на улицу? Преступников поймать не удалось, они могли забежать в любой дом. Консьержу я не очень доверяю, похоже, он больше спит, чем следит за порядком.
Мелисса рассмеялась. Это был очень заразительный смех. Вербицкого восхитили ее дивные зубы. В рекламных роликах показывают хуже.
– Вы правы. Арсений у нас любит «придавить», как он сам выражается. Нет, мы никого не видели. Через час, когда я возвращалась домой, мне показалось, что на лестничной клетке этажом выше, точнее, между этажами, были слышны мужские голоса и пахло табачным дымом. Возможно, соседи выходили покурить. Не придала этому факту никакого значения.
– Вы видели этих мужчин?
– Нет. Шахта лифта загораживает площадку. Надо подняться на несколько ступеней, чтобы что-то увидеть, но зачем мне это нужно? К тому же они замолкли, услышав стук шпилек моих сапог.
– А соседи часто курят на площадке?
– Никогда не видела. Тут живут очень неприветливые люди. Даже не здороваются. Странно это. Я родилась в Риге, там прожила большую часть жизни и привыкла к другим взаимоотношениям.
– В то время и у нас люди были приветливее. Спасибо за беседу, Мелисса Марковна, и извините за вторжение.
– Не извиняйтесь, это ваша работа. Люди обязаны вам помогать.
– Не все такие сознательные, как вы. Но в вашем доме многие могут быть знакомы, как мне казалось. Вы же пользуетесь одной оранжереей. Я имею в виду соседей. – Вербицкий кивнул на цветы.
– Это правда. Очень остроумное решение хозяина дома. Я мало с кем сталкиваюсь в оранжерее. Знаю только Жоржа. Он что-то делал с окнами на чердаке, и я попросила его помочь мне поменять замок. Он согласился. На следующий день пришел его отец. Я поразилась. Он выглядел лет на сорок, а Жоржу тридцать. Оказалось, что отцу уже пятьдесят. В жизни не подумаешь. Сильный, крепкий, ловкий. Молоток выронил и тут же его поймал, на лету.
– Они живут вдвоем?
– Не знаю, не спрашивала.
– Вы упомянули хозяина дома. Похоже, квартиры сдаются в наем и здесь нет постоянных жильцов и собственников.
– Совершенно верно. Но меньше чем на год вам квартиру не сдадут, оттого многие пустуют.
– Дорого?
– Не то слово. Но у кого есть деньги, могут себе позволить эту роскошь. Мы с мужем работаем, неплохо зарабатываем. Нас такие условия устраивают. Мы не живем в одном городе больше двух лет. У всех свои причины арендовать квартиры.
– Наверняка. Но люди, зарабатывающие большие деньги, не вставляют замки соседям и не делают рамы на чердаках.
– Вы не правы. Отец и сын очень приятные люди.
– Ваш муж умеет вставлять замки в двери?
– Он гвоздь в стену вбить не сможет.
– И я о том же. Всего наилучшего. Они мило простились.
На площадке между этажами Вербицкий не увидел ни окурков, ни следов на полу. Внизу, в холле, уборщица мыла пол.
– Вы уже вымыли лестничные клетки? – спросил следователь.
– Конечно, – удивилась женщина.
– Окурков много было?
– Ни одного.
Вербицкий подошел к консьержу.
– Сменщик так и не пришел?
– Черт его знает, где его носит. Ничего, отработает. Мы часто друг друга выручаем. Сегодня ночью он должен дежурить, но мы поменялись. У меня встреча с ветеранами, и мне нужен свободный день.
– Привет ветеранам, Арсений Борисович! Вербицкий вышел в безлюдный узкий переулок.
Ну чем не место для совершения преступлений!
8
Власть или влияние тестя в действительности оказались безграничными. Как иначе можно объяснить такую помпезную встречу – бывшего мента, инвалида без специального образования встретил сам управляющий Центрального банковского хранилища Эраст Петрович Скороспелов. Встал, вышел из-за стола и пожал руку Гордееву, будто встретил старого друга.
– Рад, очень рад нашей встрече. Вы знаете, Антон, я бы не принял вас на работу без рекомендаций, приди вы с улицы. Для меня не секрет, что именно вы предотвратили налет на инкассаторов. Обывателю знать об этом не обязательно. Похоронили какого-то милиционера с почестями, и бог с ним. Правильный ход. Таких людей, как вы, надо беречь. Честность сегодня редкое качество. Для работников банка, где ежедневно имеют дело с миллиардами наличных, честность – главный критерий. Правда, года через два вы перестаете воспринимать деньги как платежное средство, они превращаются для вас в бумагу, груз, который приходится перевозить с места на место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52