ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Еще немного, и в распоряжении Чиза будет сколько угодно жира.
Подобно забойщику скота на живодерне, знаменитый киноактер ударил своим громадным кулаком по голове ближайшей из женщин. Она упала на пол, убитая наповал. Двое других сорвались с места и, забежав за угол, бросились к выходу из магазина.
Чиз не обратил на них никакого внимания. Набрав себе полные руки мороженого, он отошел в сторону, чтобы устроить себе маленький праздник.
Когда через пятнадцать минут приехала полиция, знаменитый киноактер сидел на полу в проходе номер два, окруженный грудой пустых коробок из-под «Хааген-Дац», и с левой руки поедал миндально-шоколадную помадку, а с правой — «Динг-Донг».
15
Чтобы подготовиться к еще одной пресс-конференции, Джимми Коч-Рош, находившийся в филиале полицейского участка в Малибу, удалился в относительное уединение мужского туалета. Стоя перед располагавшимся над умывальником длинным зеркалом, в котором по причине маленького роста ничего не мог увидеть (его макушка на полметра не доставала до нижнего края), Коч-Рош выпятил грудь и вполголоса произнес:
— Единственное преступление сенатора Лада состоит в том, что он настоящий жеребец.
Эхо невнятно повторило его слова.
Адвокат вздохнул и покачал головой. Не пойдет. Слишком длинно. Если вы хотите, чтобы пресса вас цитировала, говорите короткими, запоминающимися фразами. И он снова полез в свой изрядно потрепанный словарь рифм.
После некоторых размышлений Коч-Рош сделал новую попытку, на этот раз выбрав несколько другую тему. Театрально взмахнув предназначенной для его клиента тростью, он произнес:
— В девяносто лет невозможно затрахать свою милку до смерти.
М-да, подумал Коч-Рош. Так тоже не годится. Не только длинновато, но и акцентирует внимание на очень опасной теме. Теме, которую адвокат хотел во что бы то ни стало избежать. Гораздо лучше, решил он, избегать упоминаний о грубом сексе и напирать на тему любви. Кстати сказать, больше слов рифмуется со словом «любовь», нежели со словом «секс».
Он вновь обратился к своему словарю. Когда через несколько минут помощник шерифа просунул голову в дверь, адвокат все еще ломал голову над проблемой.
— Ваш клиент сейчас освобождается из-под стражи, Джимми, — сказал полицейский. — Звери ждут вас перед входом.
Коч-Рош засунул обратно свой словарь рифм. Увы, пресса не удостоится запоминающихся стихов. Если в таком деле ошибиться, то неудачно составленный стишок будет для подзащитного опаснее, чем отпечатки его пальцев на орудии убийства. Лучше вообще обойтись без рифм, пусть даже толпа журналистов их ждет. Если Коч-Рош в ближайшие дни все же останется при мнении, что в дело сенатора надо привнести некую поэтическую струю, то всегда можно обратиться к наемному автору. Кофейные в Лос-Анджелесе забиты безработными рифмоплетами. Коч-Рош достал маленькое ручное зеркало и тщательно осмотрел свое лицо. Затем проверил зубы — не застряли ли в них остатки салата.
— Господи, Джимми, неужели вам не надоедает этот чертов балаган? — спросил его помощник шерифа.
— А почему мне он должен надоедать?
— Потому что это всегда одно и то же.
— На тот случай, если вы не заметили, помощник, — пояснил Коч-Рош, убирая зеркальце, — я не из тех, кто выносит сор из избы. Я республиканец.
С этими словами адвокат вышел из туалета и пошел встречать только что освобожденного из-под стражи сенатора Бэкьюлэма. Даже Коч-Рош, бывший свидетелем многих чудес, которые произвел препарат компании «Фэмили Финг фармасевтиклз», до сих пор удивлялся тем переменам, которые ГЭР произвел в организме дряхлого старика. Раньше сенатор так сутулился, что казался примерно одного роста со своим адвокатом. Теперь он возвышался над ним как скала. Коч-Рош поймал себя на том, что смотрит на лицо сенатора. Поскольку там не было крупных мышц, способных заполнить собой отвисшие складки дряблой кожи — как это произошло с остальным телом, — лицо Бэкьюлэма выше подбородка оставалось лицом девяностолетнего старика.
Кошмар!
Как и предлагал Коч-Рош, сенатор надел на себя синюю шелковую пижаму. Свободная одежда позволяла скрыть толщину его грудной клетки, рук и ног. Дополнением к этому был передвижной кислородный аппарат на колесиках, соединенный пластмассовой трубочкой с ноздрями Лада. Аппарат толкал перед собой одетый в белое санитар. Другой санитар нес переносную аптечку с нарисованным на ней большим красным крестом.
— Помните, Лад, — сказал Коч-Рош, — перед телекамерами старайтесь как можно больше сутулиться. И не отвечайте ни на какие вопросы. Я сам все скажу.
— Я снова чувствую голод, — сказал старик.
Это было предупреждением, а не просьбой.
— Все необходимое ждет вас в машине «скорой помощи», — заверил его адвокат. — Мы уедем отсюда в один миг, но в интересах вашей защиты нам нужен некоторый позитив, чтобы нейтрализовать в прессе версию обвинения. Это очень важно. — Коч-Рош подал своему клиенту трость.
Сенатор злобно посмотрел на маленького человечка в костюме-"тройке", но палку взял. Затем он сгорбился, опустил плечи и на заплетающихся ногах двинулся вперед.
— Рот, Лад. Не забудьте про рот...
Сенатор Бэкьюлэм покорно открыл рот.
Двое помощников шерифа открыли входную дверь участка, и санитары помогли клиенту Коч-Роша выйти наружу. Перед телекамерами сенатор немедленно споткнулся, и сопровождающие помогли ему сесть в стоявшую рядом инвалидную коляску. Замигали фотовспышки, репортеры начали выкрикивать свои вопросы. Призывая корреспондентов к спокойствию, Джимми Коч-Рош поднял вверх свои маленькие ручки и выступил вперед.
16
— Это просто какое-то «дежа вю», — проворчал Римо, глядя из-за спин журналистов, как тщедушный адвокат выходит вперед, к торчащим микрофонам. Окруженный дюжими санитарами, позади Коч-Роша в инвалидной коляске, сгорбившись, сидел сенатор Ладлоу Бэкьюлэм.
Для девяностолетнего старца он довольно странно выглядит, подумал Римо. Он совсем не дряхлый, хотя и сидит в кресле согнувшись. Что произвело на Римо самое сильное впечатление — так это фигура Бэкьюлэма, особенно его ноги. Именно ноги в первую очередь свидетельствуют о преклонном возрасте их обладателя, но в случае с сенатором они свидетельствовали только о его прекрасной физической форме.
— Он одного возраста с тобой, — сказал Римо, обращаясь к Чиуну. — Однако посмотри на его икры.
— У него есть эта вонючая гадость, — сморщив нос, заявил Чиун.
Миниатюрный барристер заговорил перед микрофонами, и его голос загремел над собравшейся толпой.
— Меня зовут Джимми Коч-Рош. Я адвокат сенатора Бэкьюлэма, — начал он. — Сегодня я буду отвечать на все предназначенные ему вопросы. — Адвокат слегка повернулся к своему клиенту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62