Ребята у меня бить умеют. Убить не убьют, а вспомнить что угодно заставят.
Всегда подавляемое бешенство ударило в голову Цунами. Он зажал кулаками рот, чтобы приглушить душераздирающее рычание попавшего в капкан хищника. Теперь ему стало совершенно очевидно, что Смеян знал, кому принадлежал особняк и кто стоял за похищением Петелина. А значит, сознательно подставил его.
— Сам! Сам отверну ему башку!
— Похвальное решение. Но прежде давай по порядку.
Возбуждение, охватившее Цунами, выразилось в беспорядочном поиске по карманам пачки сигарет скованными наручниками руками.
— Где мои сигареты?!
Дан нажал на кнопку, расположенную под железной крышкой стола. Вошел оперативник.
— Сними с него наручники и верни сигареты. Цунами жадно закурил. Его обуревало чувство мести. Побои и унижения отступили на второй план. Нужно было как можно быстрее дотянуться до Смеяна. В этом он готов был сотрудничать хоть со спецслужбами, хоть с самим чертом — дьяволом. Сейчас Цунами уже не был похож на среднестатистического младшего научного работника с интеллигентной бородкой и старательно зачесанными назад светлыми волосами. Впавшие щеки пламенели лихорадочным румянцем. Глаза источали мертвенный голубовато — свинцовый свет.
— Значит, так… Смеяна я знаю давно…
— По КГБ?
— Раньше, по ментовке. Он меня подставил впервые. Постарел, значит… Нельзя было ему доверять. Мент, он и мертвый — мент. Как я лохонулся!
— Мы дадим тебе возможность отыграться. Не отвлекайся.
— Он познакомил меня с банкиром Давыдовым, ну с этим, которого убили. Несколько раз встречались… Короче, перевели туда деньги.
— Кто?
— Авторитетные люди…
— Общак?
— По — разному. Сейчас эти деньги накрылись. А между прочим, немалые!
— Догадываюсь.
— Тогда Смеян и предложил освободить этого козла — Петелина. Они хотели сделать его главным в банке и после этого вернуть нам все деньги.
— Вернули?
— Самим вынимать придется, — зло усмехнулся Цунами.
Признания авторитета становились лишь первой цепочкой в установлении утечки информации. Следующим должен был заговорить полковник Смеян. У Дана уже созрел план дальнейших действий.
— Как думаешь, Смеян знал, кому принадлежит особняк?
— В натуре! Я еще тогда почувствовал, что он чего — то недоговаривает.
— Придется его расспросить. Кто это может сделать?
— Мое дело. Выпусти и засекай время.
— Нет. Отдохнешь здесь. Не с таким комфортом, как в Кельне, но раны залижешь. Иначе на кой хрен нам было огород городить?
По мнению Дана, которым он не спешил делиться с Цунами, ни один человек, причастный к нападению на особняк, не должен был остаться в живых. Опыт подсказывал, что никакие пытки, никакие обеты молчания не способны заткнуть рты лучше, чем это сделает свинец. Поэтому утомительному расследованию Дан предпочитал быстрое уничтожение людей, мало — мальски попавших под подозрение.
— Кто же займется Смеяном? — не сдавался Цунами, понимая, что для него это единственный шанс выбраться на волю.
— Кто — нибудь из тех, кто штурмовал особняк.
— Исключено. В таком случае занимайтесь им сами. Но учтите, если сегодня вечером я не свяжусь с охраной, станет понятно, что со мной что — то случилось. Начнутся выяснения и прежде всего будут проверяться мои недавние контакты. На Смеяна выйдут быстро. Он сразу смекнет, чьих рук это дело, и заляжет на дно.
— А если нет?
— Заляжет. Он такой вариант просчитал еще тогда, когда просил достать Петелина.
— Да… единственный, кто выиграл в этой ситуации, — Арий Шиз.
— Чего ему… артист.
— Ты у нас сегодня тоже сыграешь — позвонишь охране и передашь привет из Кельна.
Губы Цунами растянулись в напряженной улыбке.
— Неужели я похож на лоха?
— На кого скажу, на того и будешь похож, — в ответ ему улыбнулся Дан своей каменной улыбкой.
— Не получится. Я себе приговор не подпишу.
— Тебе ничто не угрожает. Поверь мне.
— Не поверю… — отрицательно помотал разбитой головой Цунами.
— И не надо, — пожал плечами Дан. — Я пойду перекушу, а тебя тут еще немного разомнут. Бог даст, Дружище, одумаешься.
— Не порть себе аппетит. Меня за двадцать лет на зоне козлом не сделали. Цунами сломать невозможно.
Дан вперился в него давящим взглядом из — под набрякших век. Цунами не отвел в сторону свои мерцавшие свинцовым светом глаза. Это была дуэль, которой комната дознания еще не знала. Даже звуконе — проницаемые стены могли рухнуть от напряжения. Но ни Дан, ни Цунами не шелохнулись. Каждый обладал железной силой воли и уверенностью в своем превосходстве. Они оба хорошо знали, что значит идти до конца. В их судьбах было немало случаев, когда жизнь зависела только от непрогибаемой силы характера. Они знали — выигрывает не тот, кто бьет, а тот, кто держит удар до конца.
Мертвую тишину прервала трель звонка мобильного телефона, прицепленного к широкому кожаному поясу Дана. Не меняя позу и не отводя взгляда, он поднес телефон к уху:
— Да…
В динамике послышался взволнованный визгливый голос Вольных:
— Ты чем, твою мать, занимаешься?!
— Работаю, — промычал Дан.
— У Сурова возникли проблемы… Срочно нейтрализуй Смеяна!
— Этим и занимаюсь. Возникают интересные эпизоды…
— Мой приказ — срочно нейтрализовать! Понял?!
— Так точно, — рявкнул Дан и в сердцах бросил телефон на железный стол, отчего аппарат разлетелся на множество кусков.
Последовавшее за этим гробовое молчание нарушил Цунами, предложив почти сочувственно:
— Давай закурим.
Дан пыхнул сигарой, откинулся в кресле, прикрыл глаза.
— Пожалуй, придется тебя отпустить. Даю сутки на разборку со Смеяном. Перед тем как вышибить из него мозги, выясни, откуда он узнал, кто похитил Петелина, и кто его вывел на особняк.
— Не учи, сам знаю.
— Смотри, дружище, иначе сам станешь крайним. Жду завтра вечером в твоем излюбленном месте — «Пекине». В восемь ноль — ноль.
— Мало времени.
— Больше не получается. И не вздумай нарушить договор. Не с братками имеешь дело. Я тебя на краю света найду.
Затушив сигару о стол, Дан нажал на кнопку звонка и, не простившись, исчез за приоткрывшейся в стене дверью.
Глава 32
Цунами так и не узнал, благодаря чему был обязан своим внезапным освобождением. А произошло следующее. После того, как агентам Смеяна удалось отследить сходку в Измайловском парке, на стол полковника легла магнитофонная запись всех разговоров, состоявшихся между участниками импровизированного пикника. Прослушав их, Смеян чуть не выронил дымящуюся трубку изо рта. Наконец — то все нити заговора оказались у него в руках. Полковник торжествовал. У него появились реальные доказательства, подтверждавшие его логические умозаключения. Теперь старухе придется признать его огромный криминалистический опыт и больше не вмешиваться в ход расследования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Всегда подавляемое бешенство ударило в голову Цунами. Он зажал кулаками рот, чтобы приглушить душераздирающее рычание попавшего в капкан хищника. Теперь ему стало совершенно очевидно, что Смеян знал, кому принадлежал особняк и кто стоял за похищением Петелина. А значит, сознательно подставил его.
— Сам! Сам отверну ему башку!
— Похвальное решение. Но прежде давай по порядку.
Возбуждение, охватившее Цунами, выразилось в беспорядочном поиске по карманам пачки сигарет скованными наручниками руками.
— Где мои сигареты?!
Дан нажал на кнопку, расположенную под железной крышкой стола. Вошел оперативник.
— Сними с него наручники и верни сигареты. Цунами жадно закурил. Его обуревало чувство мести. Побои и унижения отступили на второй план. Нужно было как можно быстрее дотянуться до Смеяна. В этом он готов был сотрудничать хоть со спецслужбами, хоть с самим чертом — дьяволом. Сейчас Цунами уже не был похож на среднестатистического младшего научного работника с интеллигентной бородкой и старательно зачесанными назад светлыми волосами. Впавшие щеки пламенели лихорадочным румянцем. Глаза источали мертвенный голубовато — свинцовый свет.
— Значит, так… Смеяна я знаю давно…
— По КГБ?
— Раньше, по ментовке. Он меня подставил впервые. Постарел, значит… Нельзя было ему доверять. Мент, он и мертвый — мент. Как я лохонулся!
— Мы дадим тебе возможность отыграться. Не отвлекайся.
— Он познакомил меня с банкиром Давыдовым, ну с этим, которого убили. Несколько раз встречались… Короче, перевели туда деньги.
— Кто?
— Авторитетные люди…
— Общак?
— По — разному. Сейчас эти деньги накрылись. А между прочим, немалые!
— Догадываюсь.
— Тогда Смеян и предложил освободить этого козла — Петелина. Они хотели сделать его главным в банке и после этого вернуть нам все деньги.
— Вернули?
— Самим вынимать придется, — зло усмехнулся Цунами.
Признания авторитета становились лишь первой цепочкой в установлении утечки информации. Следующим должен был заговорить полковник Смеян. У Дана уже созрел план дальнейших действий.
— Как думаешь, Смеян знал, кому принадлежит особняк?
— В натуре! Я еще тогда почувствовал, что он чего — то недоговаривает.
— Придется его расспросить. Кто это может сделать?
— Мое дело. Выпусти и засекай время.
— Нет. Отдохнешь здесь. Не с таким комфортом, как в Кельне, но раны залижешь. Иначе на кой хрен нам было огород городить?
По мнению Дана, которым он не спешил делиться с Цунами, ни один человек, причастный к нападению на особняк, не должен был остаться в живых. Опыт подсказывал, что никакие пытки, никакие обеты молчания не способны заткнуть рты лучше, чем это сделает свинец. Поэтому утомительному расследованию Дан предпочитал быстрое уничтожение людей, мало — мальски попавших под подозрение.
— Кто же займется Смеяном? — не сдавался Цунами, понимая, что для него это единственный шанс выбраться на волю.
— Кто — нибудь из тех, кто штурмовал особняк.
— Исключено. В таком случае занимайтесь им сами. Но учтите, если сегодня вечером я не свяжусь с охраной, станет понятно, что со мной что — то случилось. Начнутся выяснения и прежде всего будут проверяться мои недавние контакты. На Смеяна выйдут быстро. Он сразу смекнет, чьих рук это дело, и заляжет на дно.
— А если нет?
— Заляжет. Он такой вариант просчитал еще тогда, когда просил достать Петелина.
— Да… единственный, кто выиграл в этой ситуации, — Арий Шиз.
— Чего ему… артист.
— Ты у нас сегодня тоже сыграешь — позвонишь охране и передашь привет из Кельна.
Губы Цунами растянулись в напряженной улыбке.
— Неужели я похож на лоха?
— На кого скажу, на того и будешь похож, — в ответ ему улыбнулся Дан своей каменной улыбкой.
— Не получится. Я себе приговор не подпишу.
— Тебе ничто не угрожает. Поверь мне.
— Не поверю… — отрицательно помотал разбитой головой Цунами.
— И не надо, — пожал плечами Дан. — Я пойду перекушу, а тебя тут еще немного разомнут. Бог даст, Дружище, одумаешься.
— Не порть себе аппетит. Меня за двадцать лет на зоне козлом не сделали. Цунами сломать невозможно.
Дан вперился в него давящим взглядом из — под набрякших век. Цунами не отвел в сторону свои мерцавшие свинцовым светом глаза. Это была дуэль, которой комната дознания еще не знала. Даже звуконе — проницаемые стены могли рухнуть от напряжения. Но ни Дан, ни Цунами не шелохнулись. Каждый обладал железной силой воли и уверенностью в своем превосходстве. Они оба хорошо знали, что значит идти до конца. В их судьбах было немало случаев, когда жизнь зависела только от непрогибаемой силы характера. Они знали — выигрывает не тот, кто бьет, а тот, кто держит удар до конца.
Мертвую тишину прервала трель звонка мобильного телефона, прицепленного к широкому кожаному поясу Дана. Не меняя позу и не отводя взгляда, он поднес телефон к уху:
— Да…
В динамике послышался взволнованный визгливый голос Вольных:
— Ты чем, твою мать, занимаешься?!
— Работаю, — промычал Дан.
— У Сурова возникли проблемы… Срочно нейтрализуй Смеяна!
— Этим и занимаюсь. Возникают интересные эпизоды…
— Мой приказ — срочно нейтрализовать! Понял?!
— Так точно, — рявкнул Дан и в сердцах бросил телефон на железный стол, отчего аппарат разлетелся на множество кусков.
Последовавшее за этим гробовое молчание нарушил Цунами, предложив почти сочувственно:
— Давай закурим.
Дан пыхнул сигарой, откинулся в кресле, прикрыл глаза.
— Пожалуй, придется тебя отпустить. Даю сутки на разборку со Смеяном. Перед тем как вышибить из него мозги, выясни, откуда он узнал, кто похитил Петелина, и кто его вывел на особняк.
— Не учи, сам знаю.
— Смотри, дружище, иначе сам станешь крайним. Жду завтра вечером в твоем излюбленном месте — «Пекине». В восемь ноль — ноль.
— Мало времени.
— Больше не получается. И не вздумай нарушить договор. Не с братками имеешь дело. Я тебя на краю света найду.
Затушив сигару о стол, Дан нажал на кнопку звонка и, не простившись, исчез за приоткрывшейся в стене дверью.
Глава 32
Цунами так и не узнал, благодаря чему был обязан своим внезапным освобождением. А произошло следующее. После того, как агентам Смеяна удалось отследить сходку в Измайловском парке, на стол полковника легла магнитофонная запись всех разговоров, состоявшихся между участниками импровизированного пикника. Прослушав их, Смеян чуть не выронил дымящуюся трубку изо рта. Наконец — то все нити заговора оказались у него в руках. Полковник торжествовал. У него появились реальные доказательства, подтверждавшие его логические умозаключения. Теперь старухе придется признать его огромный криминалистический опыт и больше не вмешиваться в ход расследования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97