-- А вы, что вы имеете? Прав вы тоже не имеете! На территории Украины вы теперь ситуацию не контролируете. Там ваши бывшие коллеги шуруют! Бомбами, блядь, торгуют! У нас сейчас больше возможностей получить информацию!
-- Хорошо, хорошо, -- Полковник постарался вернуть беседу в более спокойное русло.
-- Ничего хорошего! Кто из московских шишек в этом замешан? Ты знаешь? Нет? А ведь кто-нибудь замешан! Ты меня пойми -- мы можем эту схему отработать вместе и не в ущерб друг другу.
-- Хорошо, хорошо. Убедил.
-- И еще.
-- Да, я слушаю.
-- Я не мальчишка.
-- Что? Не понял,
-- Ты сказал -- мальчишка. Я не мальчишка.
-- Конечно, извини. Старые привычки. Времена изменились.
Дикий достал сигарету и стал вертеть ее пальцами. Полковник протянул зажигалку. Закурили, стали пускать табачные кольца. В дальнем углу сквера карапуз возился в песочнице. Молодая мама улыбалась ему. Они улыбались вместе.
-- Я должен уйти, -- сказал полковник. -- Где тебя найти?
-- Мы погуляем с Ольгой. Я буду у вас вечером.
-- Отлично. Тогда и поговорим.
x x x
Они сидели в креслах и смотрели друг на друга. Дикий ничего нового в девушке не увидел -- та же юность, та же гармония, те же волосы падали на плечи. Ольга же смотрела на Дикого по-новому.
-- Интересно, -- говорила она. -- Я всю жизнь знаю отца. Знаю, что он мне постоянно врет про работу. Я привыкла. Значит, так надо. И вот появляешься ты. В чем-то ты, оказывается, знаешь его лучше. У вас уже появилось секреты. Надо что-нибудь придумать и выпытать ваши секреты.
-- Зачем пытать, -- Дикий постарался все превратить в шутку. -- Скополамин уже есть. Такой препарат. Один укол и -все тайны наружу.
-- Ой, не надо!
-- А что -- у тебя есть тайны?
-- У каждого человека есть тайны.
-- Согласен. Тогда не станем друг друга допрашивать.
-- А что будем делать?
-- Ты же обещала мне Москву показать. Тысячу лет в Москве не был. То есть, был, по делам. А так, чтобы погулять, -- нет.
Они отправились гулять и гуляли долго. Москва, как говорится, золотоглавая. Конфетки, как говорится, бараночки. Ельцин, как говорится, да Чубайс. Гоголь, как говорится, и "Мертвые души". Мертвые, как говорится, душат. Не мертвые, живые покуда, но душат, душат, гады...
x x x
Жил человек по имени Олав. Отцом его был Хаскульд, сын Колля из Долин, а матерью Мелькорка, дочь ирландского короля Мюркьяртана. Слав жил в Хьярдархольто, в долине Лаксдаль на Брейда-Фьорде. Слав был очень богат и красив собой. Это был очень достойный человек. Слав посватался за Торгерд, дочь Эгиля. Торгерд была девушка красивая, рослая, умная и очень гордая, но всегда спокойная и покладистая. Эгиль хорошо знал, кто такой Олав, и понимал, что он достойный жених. Поэтому Торгерд выдали замуж за Слава. Она поехала с ним в Хьярдархольт. У них родились сыновья и дочери. Торгбьярг была сперва женой Асгейра, сына Кнатти, потом -- Вермунда, сына Торгрима. Турид была замужем за Гудмундом, сыном Сальмунда, и у них были сыновья Халль и Барди Убийца...
x x x
Дикий настоял, и они зашли в универсам, где накупили целую тележку продуктов из которых, Дикий настаивал, Оля приготовит ужин ему и Анатолию Сергеевичу. Сперва Ольга протестовала, говоря что у нее дома и так продуктов навалом, а Дикий -ничего, мол, студенты твои придут, слопают. В итоге они загрузили полное такси и приехали к Ольгиному дому. Охранник сменился. Теперь это был худощавый, нервный типчик. Но оружие из кобуры у него торчало настоящее.
Ольга стала возиться возле плиты, а Дикий сел за стол, закурил, посматривая как быстрые девичьи руки режут, чистят, шинкуют, стал думать -- правильно ли сделал, рассказав все полковнику? Хотелось думать, что правильно. Просто он использовал единственный, случайно открывшийся канал связи с государством в не самом худшем его проявлении. Любой же госчиновник, любой мент мог оказаться взяточником, замешанным в провокации, но ГРУ! Если и они работают против собственной страны, тогда вообще все не имеет смысла! Тогда каюк России!..
-- А почему ты все-таки Дикий? -- прервала его мысли Ольга. -- Тебя даже мой отец так называет. Дикий... Или это фамилия?
-- Что? -- Дикий не сразу понял о чем речь.
-- Почему тебя Диким называют? -- повторила девушка вопрос.
-- Ах, это... Бог его знает. Прозвали так.
И Дикий стал рассуждать о прозвищах. Всегда так было. Фамилии это ведь тоже бывшие прозвища. Но фамилии часто уже не хватает, и вот Иван становится Грозным, а Петр -- Великим. Постепенно Дикий перешел к викингам, стал вспоминать, что Эйрика звали Кровавой Секирой, а Харальда -- Косматым, а Торгойра -- Шип-ногой, Олейва -- Рукояткой, Бьярна -Свободным, много разных прозвищ...
-- Но вид у тебя совсем недикий, -- перебила Ольга. -Значит твой характер такой, поступки. Так?
-- Мне не очень хочется об этом говорить. Ты человек нейтральный. Можешь не понять.
-- Тогда не будем.
Дикий посмотрел на плиту и к своему удивлению увидел почти готовый плов, который Ольга успела приготовить, пока они болтали. Обстановка такая мирная, непривычная. Даже в сон потянуло... Хлопнула входная дверь и Дикий вдрогнул. Если это полковник, то один ли он? Сейчас рота автоматчиков набежит, заломят руки, начепят наручники и надают по яйцам... Но -- нет. Все путем. Просто папа с работы пришел. Сейчас ужинать станем...
Плов положено есть руками, но это пусть таджики или "духи" всякие забавляются. Ложкой -- тоже ничего. Ели и нахваливали Ольгу, и хотя лесть была чрезмерной, девушке нравилось.
-- Может, еще? Папа? Дик?
Да, конечно, еще, отвечали мужчины, переглядывались. Дикий видел, что полковник чем-то озабочен, но старается выглядеть беззаботным и веселым. Ольга тоже заметила перемены в настроении отца, сказала, когда они поели, выпили кофе и стали курить (курили, правда, только мужчины):
-- Мне не нравится как ты выглядешь, пап. Может, вам надо посекретничать? Так я не против.
-- Да, -- быстро согласился полковник, -- мы побеседуем, пожалуй.
Дикий прошел за полковником в его кабинет, который был кабинетом и спальней одновременно. Те же книжные полки, как в коридоре и гостиной, та же простая и крепкая мебель. Анатолий Сергеевич сел за огромный старомодный стол, залитый светом от настольной лампы с желтым абажуром, и жестом предложил Дикому сесть в кресле напротив. Дикий сел и достал сигареты.
-- Я хочу тебе кое-что показать. -- Полковник достал из кейса, который он прихватил, когда они проходили коридором, тонкую папочку и протянул Дикому. -- Полюбопытствуй.
Никаких специальных грифов -- "секретно", "совершенно секретно". В папке находились бланки с фотографиями отличного качества. Кроме бланков в папке находилось и досье.
-- Читать-то можно?
-- Можно. В ФСК, правда, еще этой информации нет. Впрочем, про себя ты ничего нового не узнаешь. Может, только про своих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
-- Хорошо, хорошо, -- Полковник постарался вернуть беседу в более спокойное русло.
-- Ничего хорошего! Кто из московских шишек в этом замешан? Ты знаешь? Нет? А ведь кто-нибудь замешан! Ты меня пойми -- мы можем эту схему отработать вместе и не в ущерб друг другу.
-- Хорошо, хорошо. Убедил.
-- И еще.
-- Да, я слушаю.
-- Я не мальчишка.
-- Что? Не понял,
-- Ты сказал -- мальчишка. Я не мальчишка.
-- Конечно, извини. Старые привычки. Времена изменились.
Дикий достал сигарету и стал вертеть ее пальцами. Полковник протянул зажигалку. Закурили, стали пускать табачные кольца. В дальнем углу сквера карапуз возился в песочнице. Молодая мама улыбалась ему. Они улыбались вместе.
-- Я должен уйти, -- сказал полковник. -- Где тебя найти?
-- Мы погуляем с Ольгой. Я буду у вас вечером.
-- Отлично. Тогда и поговорим.
x x x
Они сидели в креслах и смотрели друг на друга. Дикий ничего нового в девушке не увидел -- та же юность, та же гармония, те же волосы падали на плечи. Ольга же смотрела на Дикого по-новому.
-- Интересно, -- говорила она. -- Я всю жизнь знаю отца. Знаю, что он мне постоянно врет про работу. Я привыкла. Значит, так надо. И вот появляешься ты. В чем-то ты, оказывается, знаешь его лучше. У вас уже появилось секреты. Надо что-нибудь придумать и выпытать ваши секреты.
-- Зачем пытать, -- Дикий постарался все превратить в шутку. -- Скополамин уже есть. Такой препарат. Один укол и -все тайны наружу.
-- Ой, не надо!
-- А что -- у тебя есть тайны?
-- У каждого человека есть тайны.
-- Согласен. Тогда не станем друг друга допрашивать.
-- А что будем делать?
-- Ты же обещала мне Москву показать. Тысячу лет в Москве не был. То есть, был, по делам. А так, чтобы погулять, -- нет.
Они отправились гулять и гуляли долго. Москва, как говорится, золотоглавая. Конфетки, как говорится, бараночки. Ельцин, как говорится, да Чубайс. Гоголь, как говорится, и "Мертвые души". Мертвые, как говорится, душат. Не мертвые, живые покуда, но душат, душат, гады...
x x x
Жил человек по имени Олав. Отцом его был Хаскульд, сын Колля из Долин, а матерью Мелькорка, дочь ирландского короля Мюркьяртана. Слав жил в Хьярдархольто, в долине Лаксдаль на Брейда-Фьорде. Слав был очень богат и красив собой. Это был очень достойный человек. Слав посватался за Торгерд, дочь Эгиля. Торгерд была девушка красивая, рослая, умная и очень гордая, но всегда спокойная и покладистая. Эгиль хорошо знал, кто такой Олав, и понимал, что он достойный жених. Поэтому Торгерд выдали замуж за Слава. Она поехала с ним в Хьярдархольт. У них родились сыновья и дочери. Торгбьярг была сперва женой Асгейра, сына Кнатти, потом -- Вермунда, сына Торгрима. Турид была замужем за Гудмундом, сыном Сальмунда, и у них были сыновья Халль и Барди Убийца...
x x x
Дикий настоял, и они зашли в универсам, где накупили целую тележку продуктов из которых, Дикий настаивал, Оля приготовит ужин ему и Анатолию Сергеевичу. Сперва Ольга протестовала, говоря что у нее дома и так продуктов навалом, а Дикий -ничего, мол, студенты твои придут, слопают. В итоге они загрузили полное такси и приехали к Ольгиному дому. Охранник сменился. Теперь это был худощавый, нервный типчик. Но оружие из кобуры у него торчало настоящее.
Ольга стала возиться возле плиты, а Дикий сел за стол, закурил, посматривая как быстрые девичьи руки режут, чистят, шинкуют, стал думать -- правильно ли сделал, рассказав все полковнику? Хотелось думать, что правильно. Просто он использовал единственный, случайно открывшийся канал связи с государством в не самом худшем его проявлении. Любой же госчиновник, любой мент мог оказаться взяточником, замешанным в провокации, но ГРУ! Если и они работают против собственной страны, тогда вообще все не имеет смысла! Тогда каюк России!..
-- А почему ты все-таки Дикий? -- прервала его мысли Ольга. -- Тебя даже мой отец так называет. Дикий... Или это фамилия?
-- Что? -- Дикий не сразу понял о чем речь.
-- Почему тебя Диким называют? -- повторила девушка вопрос.
-- Ах, это... Бог его знает. Прозвали так.
И Дикий стал рассуждать о прозвищах. Всегда так было. Фамилии это ведь тоже бывшие прозвища. Но фамилии часто уже не хватает, и вот Иван становится Грозным, а Петр -- Великим. Постепенно Дикий перешел к викингам, стал вспоминать, что Эйрика звали Кровавой Секирой, а Харальда -- Косматым, а Торгойра -- Шип-ногой, Олейва -- Рукояткой, Бьярна -Свободным, много разных прозвищ...
-- Но вид у тебя совсем недикий, -- перебила Ольга. -Значит твой характер такой, поступки. Так?
-- Мне не очень хочется об этом говорить. Ты человек нейтральный. Можешь не понять.
-- Тогда не будем.
Дикий посмотрел на плиту и к своему удивлению увидел почти готовый плов, который Ольга успела приготовить, пока они болтали. Обстановка такая мирная, непривычная. Даже в сон потянуло... Хлопнула входная дверь и Дикий вдрогнул. Если это полковник, то один ли он? Сейчас рота автоматчиков набежит, заломят руки, начепят наручники и надают по яйцам... Но -- нет. Все путем. Просто папа с работы пришел. Сейчас ужинать станем...
Плов положено есть руками, но это пусть таджики или "духи" всякие забавляются. Ложкой -- тоже ничего. Ели и нахваливали Ольгу, и хотя лесть была чрезмерной, девушке нравилось.
-- Может, еще? Папа? Дик?
Да, конечно, еще, отвечали мужчины, переглядывались. Дикий видел, что полковник чем-то озабочен, но старается выглядеть беззаботным и веселым. Ольга тоже заметила перемены в настроении отца, сказала, когда они поели, выпили кофе и стали курить (курили, правда, только мужчины):
-- Мне не нравится как ты выглядешь, пап. Может, вам надо посекретничать? Так я не против.
-- Да, -- быстро согласился полковник, -- мы побеседуем, пожалуй.
Дикий прошел за полковником в его кабинет, который был кабинетом и спальней одновременно. Те же книжные полки, как в коридоре и гостиной, та же простая и крепкая мебель. Анатолий Сергеевич сел за огромный старомодный стол, залитый светом от настольной лампы с желтым абажуром, и жестом предложил Дикому сесть в кресле напротив. Дикий сел и достал сигареты.
-- Я хочу тебе кое-что показать. -- Полковник достал из кейса, который он прихватил, когда они проходили коридором, тонкую папочку и протянул Дикому. -- Полюбопытствуй.
Никаких специальных грифов -- "секретно", "совершенно секретно". В папке находились бланки с фотографиями отличного качества. Кроме бланков в папке находилось и досье.
-- Читать-то можно?
-- Можно. В ФСК, правда, еще этой информации нет. Впрочем, про себя ты ничего нового не узнаешь. Может, только про своих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81