— прорычала она, и ему показалось, что она не человек, а дикий зверь. Лериса резко ударила его коленом в пах, из глаз посыпались искры, и весь мир начал вращаться вокруг в тошнотворной муке. Из последних сил он навалился на нее, прижав Лерису всем телом к перилам балкона. Оружие оказалось зажато между ними, он бедрами вжимал ее ягодицы в перила, толкая ее все дальше и дальше, заставляя ее перегнуться через поручни. Если он не сможет зарубить ее, то сломает ей позвоночник.
Ее голова откинулась назад, и Лериса пронзительно закричала — высокий, резкий вопль боли и ярости. Внизу Анса увидел шессинов, которые проложили себе путь через весь зал, оставив позади мешанину мужских и женских тел. Гассем поднял голову и увидел их. Он что-то выкрикнул, и один из шессинов резко повернулся, нацелив на Ансу копье, но принц выпрямился, рванув перед собой Лерису. Гассем выкрикнул еще одну команду, и воин опустил копье.
Доведенный до бешенства, Анса рывком повернул Лерису, сжав ее запястья за спиной одной рукой, с усилием приподнял ее и опустил с другой стороны балкона так, что она повисла над группой шессинов. Широкое лезвие меча оказалось у нее под подбородком, вонзившись в нежную плоть. Тонкая струйка крови потекла у нее по шее. Теперь достаточно было отпустить руку, и голова Лерисы слетит с плеч. Все замерли на долгие секунды, никто не решался шевельнуться. Снаружи по-прежнему раздавались крики, но в тронном зале повисло молчание.
— Меняемся, Гассем? — выкрикнул Анса.
Лериса дергалась и извивалась в его руке, ослабляя хватку.
— Меняемся! — немедленно откликнулся Гассем, на чьем лице отражалась только одна забота.
— Ты первый. И поспеши, моя рука слабеет, а женщина, которую держишь ты, возможно, уже мертва.
Гассем сделал несколько шагов в сторону от своих людей и мягко положил Шаззад на окровавленный ковер, стараясь, чтобы торчащая стрела не задела пол. Он нежно погладил ее по волосам и отошел, чтобы встать под балконом с поднятыми вверх руками.
Анса убрал меч от шеи Лерисы и разжал руку. Гассем легко поймал свою королеву и поставил ее на ноги. Он надменно отдал честь, и островитяне продолжили свой жестокий бой. Принц предусмотрительно отступил от балконных перил, чтобы копья шессинов не задели его.
Медленно, чувствуя боль во всем теле, он подошел к лестнице и спустился в тронный зал. Стена была завешана гобеленами, чтобы музыканты могли войти в зал и подняться на балкон незаметно. Теперь он понял, что именно так поднялась к нему Лериса: она проделала весь путь от помоста до балкона, оставшись незамеченной стражами Неввы. Надо признать — она здорово умела оценить обстановку.
Он протолкался через толпу, окружившую королеву. Придворные стенали и рыдали посреди кровавого побоища, но он видел только Шаззад. Уронив меч, он упал перед ней на колени.
— Прости меня, Шаззад! — он попытался сказать что-то еще, но не смог.
Ее глаза слегка приоткрылись.
— Сегодня все хотят, чтобы я их простила, даже королева дикарей, но никто ничего не делает с этой стрелой у меня в боку.
— Хирургов уже вызвали, ваше величество, — сказала рыдающая придворная дама.
— Сегодня они очень занятые люди. — Она посмотрела на Ансу, с трудом повернув голову. — Ты нарушил мою гарантию неприкосновенности.
— Это Гассем напал на вас, ваше величество! — воскликнул кто-то. — Принц только попытался защитить вас! Это был несчастный случай.
— В этом деле нет никаких случайностей. Это промысел богов. — Она слабо улыбнулась Ансе. — Ты, твой отец, Гассем, теперь я. Интересно, какие-нибудь еще особы королевской крови причинили друг другу столько вреда с легендарных времен?
Через толпу протолкался человек в доспехах и уставился на Ансу.
— Идиот! — сказал он.
— Придержи язык, Чатай, — сказала Шаззад. — Я чувствую твою руку во всем этом, и расплата грядет, но позже. Что произошло?
— Они взяли северные ворота, ваше величество, — сказал Чатай, его лицо пылало от стыда. — Островитяне приходили сюда, чтобы присоединиться к Гассему, и многие остались. Их никто не считал. Они прятались здесь в городе, и сегодня ночью убрали часовых. Они буквально наводнили окружающий лес и ворвались в город раньше, чем мы сумели задержать их.
— Нам всем придется расплачиваться, — устало сказала она. — Мне — за то, что я была идиоткой, вам — за то, что вы утратили бдительность, Ансе — за попытку совершить убийство. Всем придется поплатиться.
Прибыли хирурги и быстро занялись стрелой. Один отрезал наконечник, другой потянул за древко и вытащил его. Шаззад застонала, из раны хлынула кровь.
— Мне холодно, — прошептала она, а потом сказала Ансе: — Это все Гейл. Он вдохновил ее.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он, решив, что она уже бредит.
— Когда они держали меня в плену во Флории, он в одиночку явился в город, чтобы вызволить меня. Она сделала то же самое, чтобы получить назад Гассема. У них потрясающая хватка и решимость.
Анса медленно поднялся на ноги, слуги и лекари унесли королеву. Сумятица во дворце понемногу успокаивалась, шум доносился только снаружи. Принц чувствовал себя совершенно ослабевшим и впервые в жизни не стремился присоединиться к сражению.
* * *
Гассем и Лериса были по-настоящему счастливы. В окружающем их хаосе люди кричали, резали и кололи. Шессины распевали свой речитатив, и эта ужасная мелодия заглушала крики невванских офицеров, пытавшихся поднять своих людей на сражение с островитянами. Все это безумие вращалось вокруг ликующей королевской четы.
Окруженные воинами-мастерами, они стояли плечом к плечу, нанося удары по особо отважным невванцам, сумевшим пробиться к ним, несмотря на копья. Нескольким бесстрашным героям удалось совершить этот подвиг, чтобы погибнуть от большого копья Гассема или маленького бронзового дротика Лерисы.
Женщина чувствовала, что, умри она в эти мгновения, она умрет счастливой. Она всегда мечтала оказаться рядом с мужем во время смертельного поединка, но он запрещал ей это. Ей приходилось наблюдать за сражениями издалека, обходя поле битвы после того, как опасность миновала, а кровь, пятнавшая ее ступни, уже засыхала. Теперь ее мечта сбывалась, и никогда еще схватка не была такой безжалостной. По улыбке на лице Гассема она видела, что и он наслаждается этой битвой, которую они могли проиграть.
Невванцы окружали их со всех сторон, запрудив улицы, прикрываясь щитами. Убегающие шессины пробивали себе дорогу на север, где в нескольких кварталах от них слышался шум боя — это их соратники стремились к ним навстречу. От южных и восточных ворот хлынуло подкрепление невванцев. Узкие улицы не позволяли невванцам воспользоваться численным перевесом и сокрушить шессинов, несмотря на свое боевое мастерство и доблесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76