Влажный воздух душевых пропитан стойкими запахами пота и дезинфицирующего средства. Дэвид разглаживает пальцами сигарету и закуривает, чтобы заглушить невыносимую вонь. На улице слишком холодно, чтобы проветривать.
Он рассеянно бродит между неровными рядами меховых сапог и подкованных башмаков, среди мешковато висящей одежды и скамеек, где лежат коробки с завтраками.
Дэвид внушил себе, что имеет право осматривать личные вещи шахтеров. Он наудачу приподнимает несколько крышек; железные коробки давно работающих шахтеров помяты, зеленая краска на них облупилась; у новеньких же пластмассовые ящички, желтые или оранжевые. Во всех коробках одно и то же: сэндвичи, завернутые в целлофан, – хлеб с обрезанной коркой, жареная ветчина или плавленый сыр с листиком салата. Крутые яйца, сигареты. Журналы с голыми девицами, которые прячут, как нечто постыдное, чтобы любоваться ими в уборной.
Вдруг в одной из желтых коробок – синеватый блеск стали, знакомые очертания: револьвер! Боже, зачем это шахтеру прятать парабеллум 38 калибра в раздевалке?
Дэвид опешил. Он вынимает револьвер из коробки. Заряжен, но на предохранителе. Что же делать?
Он переписывает фамилию шахтера с наклейки – такие наклейки возле каждого крючка; фамилия кажется ему знакомой. В конце длинной комнаты хлопает дверь. Дэвид вздрагивает и сует револьвер в карман, словно его застигли на месте преступления. У выхода он сталкивается с рабочим из третьей смены, который пришел в раздевалку задолго до начала работы. Дэвид доложит о найденном оружии начальнику отдела кадров, но умолчит о подозрениях, которые зародились у него в "Мустанге" и вот теперь подтвердились. Он один расследует это дело, и все лавры достанутся ему.
Однажды вечером в "Мустанге" три человека перебрали виски и заговорили громче обычного. Особенно Хаски.
– Ну, уж нет, Дуг. Поздно идти на попятный. Ты был с нами заодно и останешься с нами заодно. А не то…
Дуг испуганно оглянулся, словно искал спасения. И встретился глазами с одним из немногих посетителей, которые еще оставались в баре за несколько минут до закрытия; этот человек, похоже, прислушивался к их шушуканию.
– Тише, Хаски, мы не одни.
Дэвид понял, что его засекли, и сразу же улизнул. Троица, судя по всему, замышляла недоброе. А этот самый Хаски уже видел Уоррена в грузоподъемнике штольни. Но Дэвид надеялся, что шахтер не узнал его в полумраке бара.
Хаски Джонс тотчас заметил, что револьвер исчез. Его лицо побагровело, на лбу вздулась жила.
– Кто рылся в моих вещах? – зарычал он.
Шахтеры пытались его утихомирить. Рабочий из третьей смены рассказал о том, что он видел.
– Где этот мерзавец, я его сейчас пришибу, я замочу его! Я ведь говорил, что нечего легавому соваться дальше забора!
Хаски Джонс бесновался и бушевал. Позвали начальника смены, потом инженера Джо Гаррета, они стали допытываться, что случилось и нарвались на оскорбления. Гаррет вспылил в свою очередь и тут же уволил Хаски Джонса. Все были обозлены.
Шахтер торопливо переоделся. Он весь кипел. Вполголоса клял инженера, начальство, шахту, все это вонючее захолустье и особенно Дэвида Уоррена, которому он еще покажет и расквитается с ним за все.
Позже дружки Джонса уверяли, что он в тот же день уехал из Рок-Ривера в Аризону. Но правду ли они говорили? Следы его затерялись, хотя шахтер вполне мог укрыться в этих местах: хозяева ранчо не прочь нанять людей, которые стараются не привлекать к себе внимания: такие работают и за гроши.
Имел ли Хаски отношение к смерти Дэвида Уоррена? Или нет? Известно лишь, что несколько дней спустя после скандала Джо Гаррет предупредил Дэвида:
– Будь начеку, парень. Никто не знает, чего можно ждать от этой скотины. Он считает, что его выгнали из-за тебя, и я слышал, как он орал, что замочит тебя.
Глава 14
Пятница, 19 января
Вечером в пятницу Дэвид переодевается после работы. Надевает коричневые брюки, рубашку того же цвета и желтую куртку – он называет ее золотистой. В таком костюме не стыдно показаться на людях. До понедельника Дэвид свободен.
Выйдя за дверь, он решает остаться в мотеле и заглянуть в бар.
Уже два часа, как стемнело, низкие облака предвещают снег. У Дэвида нет никакого желания коротать вечер в одиночестве.
Он живет в Красной пустыне уже полмесяца. Освоился, многих знает в лицо. Он, конечно, найдет какого-нибудь приятеля для компании, чтобы пропустить вместе по стаканчику, и девушку, чтобы потанцевать в "Бакинг Бронко" или в другом ресторанчике; один он не останется.
У входа в бар Дэвид незаметно шарит по карманам, чтобы проверить, сколько зеленых бумажек у него осталось. Не богато. Заплатят ему только в понедельник.
Народу еще мало, мягкий свет, тихая музыка. Дэвид занимает свой любимый табурет в углу. Отсюда удобно наблюдать за Пэт, за посетителями бара, за всем, что здесь происходит.
– Виски сауэ, пожалуйста.
Он закуривает и отбрасывает назад волосы, упавшие на глаза. Пэт ставит перед ним коктейль, блюдечко с оливками и уходит готовить цедру; ни улыбки, ни единого словечка.
Эта официантка, крашеная брюнетка с голубыми глазами, всегда разыгрывает из себя недотрогу, стоит ему появиться здесь. Не разговаривает с ним и, как Дэвиду кажется, менее приветлива с ним, чем с другими завсегдатаями. Она его не так уж интересует, и он давно оставил попытки ее соблазнить, но ее холодность его задевает. Он привык нравиться.
Дэвид пожимает плечами, отгоняя неприятные мысли, и смакует коктейль из виски и сладкого лимона. На губах тают крупинки сахара, приставшие к краю стакана: какой восхитительный контраст с горьковато-вяжущим напитком – словно розовая вишня в кубиках льда.
Терри, да, сегодня вечером она работает до девяти, как и Эллен с Кэти. Дэвид поужинает с ними в кафетерии, затем подбросит девушек-администраторов до города. Он развезет по домам Эллен-Англичанку, которая только что вернулась из свадебного путешествия, и Кэти-Пионерку. Дэвиду видится, как Кэти прокладывает пути в неосвоенных местах. Сверкающие прищуренные глаза, копна белых волос, загорелое морщинистое лицо, крепкое тело, низкий хриплый голос. Лет этак ста пятидесяти от роду. Сильная и неподражаемая.
Милая, скромная Терри краснеет каждый раз, когда Дэвид подходит к ее столу. Он не прочь поболтать с ней у стойки администратора, угостить ее стаканчиком вина и скоротать вечер, переходя из бара в кафетерий, из вестибюля мотеля в большой универсам, из ресторана в почтовое отделение No 82929, которое открыли здесь только для нужд мотеля. Можно сказать, частная почта, ностальгическое напоминание о почтовых станциях компании "Пони Экспресс", курьеры которой носились во весь опор по Долгому Пути.
Дэвид предается любимым фантазиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32