Ну здесь-то комиссар посмеялся вдоволь.
- Притон? Этот дом? Вы что, белены объелись? Это - почтенный дом, принадлежит уважаемому регенту церковного хора! С вами все ясно.
* * *
Человек, который предстал перед комиссаром Ландо в его кабинете, буквально благоухал лосьоном для волос. Он мял в своих покрасневших руках шляпу. Приглашенный сесть, он примостился на кончике стула. Ему явно было не по себе. Комиссар стал расспрашивать его, не скрывая своего нетерпения.
- Месье Марсо, о чем вы хотели проинформировать нас касательно дела в Сюси?
- Значит, так, - сказал посетитель. - Думаю, что это важно. Понимаете, я живу в доме, соседнем с тем, где было совершено преступление. И той ночью я никак не мог заснуть. Вдруг послышались странные звуки. Ну да, странные звуки. Тогда я выглянул в окно. Немного светила луна, и я все хорошо разглядел.
- Что именно?
- Так вот, там были два таких здоровенных фургона для перевозки мебели и целая команда грузчиков, часть которых разгружала уйму всякой мебели и уносила её в дом, а другая часть запихивала в это время в машину кучу другой мебели.
Комиссар вздохнул. После любого более или менее крупного дела все время происходит одно и то же - вереницей тянутся всевозможные чокнутые и выдумщики, рассказывая всякие небылицы. Он внимательно присмотрелся к посетителю и прочел в его слегка подернутых красными прожилками глазах определенную склонность к чрезмерным возлияниям. Это впечатление подтверждал и фиолетовый, весь в буграх, нос.
- Если я вас правильно понял, в ту ночь из дома вывезли всю прежнюю и завезли новую мебель?
- Точно так, как вы сказали, господин комиссар. Это продолжалось долго, по меньшей мере часа два-три, но я - не правда ли? - не мог же ждать до конца и пошел спать.
- Очень хорошо, очень. Дорогой месье, я благодарю за оказанную вами ценную помощь и уверен, что она будет полезна в нашем расследовании. Огромное вам спасибо, ещё раз спасибо. Если опять заметите, что ночью перевозят мебель, не забудьте, пожалуйста, предупредить нас. До свидания, дорогой месье Марсо.
Комиссар проводил любителя заложить за воротник. Увы, профессия полицейского накладывает на тебя множество всяких обязанностей.
* * *
Франсуаза распахнула дверь и сразу же забросала Филиппа вопросами:
- Что случилось? Я уверена, что стряслась беда! Почему вы ничего мне не сказали по телефону? Я умираю от беспокойства!
Филипп успокаивающе улыбнулся:
- Не надо так волноваться, моя дорогая Франсуаза. С Гастоном произошло небольшое несчастье, и его отвезли в больницу, где ему будет обеспечен хороший уход.
Франсуаза залилась слезами:
- Вы мне не говорите правду! Гастон умер, я знаю!
- Да нет! Клянусь вам, что нет! Просто глупейший несчастный случай: вчера вечером мы были в гостях у моих друзей, и Гастон заинтересовался коллекцией охотничьего оружия. Он снял со стены карабин, но обращался с ним небрежно. Тот был, однако, заряжен, о чем мы не подозревали, и раздался выстрел. Гастона ранило в правое плечо, но его состояние настолько хорошее, насколько это вообще возможно в данной ситуации.
- Но почему, почему вы не сказали мне об этом вчера вечером?
- Ну сами подумайте, Франсуаза, была полночь. Вы спали... Гастон категорически запретил мне сообщать вам о случившемся. Вы бы не сомкнули глаз от беспокойства. А теперь пулю извлекли, температура начинает спадать, и через несколько дней Гастон появится в отличной форме.
- Где он? Я хочу видеть его, сейчас же.
Филипп успокоил свою нетерпеливую родственницу. Гастон сейчас находится под воздействием обезболивающих средств и ему запрещено принимать посетителей до утра следующего дня. Он обещал Франсуазе спозаранку заехать за ней, чтобы отвезти её в больницу, после чего уехал.
Франсуаза пошла к дочери и застала её в объятиях Ги Таннея. Из проигрывателя лилась томная мелодия. При виде Франсуазы они перестали обниматься, и та, все ещё под эмоциональным впечатлением, рассказала им о нелепом несчастном случае с Гастоном. Эвелин слушала участливо, но Франсуаза сурово осудила поведение будущего зятя, на лице которого отражался лишь вежливый интерес. Уходя, она тихо проворчала:
- Этот парень какой-то бессердечный. Судьба Гастона его ничуть не трогает.
Она зашла к больному Фредди. Тот, желтый как лимон, посмотрел на мать пожелтевшими глазами и кисло ей улыбнулся. По всей кровати были разбросаны учебники. Он, как бы стесняясь, объяснил:
- Видишь, готовлюсь к экзаменам. Мне так хочется, Дамочка, поступить в июле в институт.
- Отлично, сынок!
Счастливая тем, что среди всех этих напастей сын на глазах становился серьезным человеком, Франсуаза рассказала ему о несчастье с отцом. Фредди пожелтел ещё больше и, криво улыбнувшись, спросил:
- Скажи, мама, ты уверена, что это действительно был Несчастный случай?
- О чем ты говоришь? - встревожилась Франсуаза.
- Да это я так просто.
Фредди думал о записной книжке черного цвета и о списках лиц, над которым он долго размышлял. Его раздумья привели его к настолько ошеломляющим выводам, что он не решился рассуждать дальше на эту тему. Но этот так называемый нечаянный выстрел все поставил под вопрос. Да, действительно, отец у него весьма занятный тип. Тот ещё старикан, если уж говорить начистоту, и, вероятно, намного умнее, чем хотел казаться людям. Не чета сыну, с его смехотворной возней с игральными автоматами, бакалейными лавками и тому подобными штучками! Об этом убедительно свидетельствовали впечатляющие цифры, внесенные в его черную записную книжку.
После ухода матери Фредди погрузился в решение труднейших задачек из учебника начертательной геометрии.
Если он хочет доставить отцу удовольствие, то обязан сдать экзамен с первого захода. Настало время и ему взяться за дело серьезно.
* * *
С забинтованным плечом, но ясным взором Гастон, лежа на кровати, улыбнулся своему шурину. Сиделка оставила их одних, и Филипп начал разговор:
- Ну а теперь расскажи мне подробно обо всем, а то вчера вечером я настолько переполошился, что ничего толком из твоих объяснений не понял.
Гастон вытащил здоровой рукой сигару из коробки, стоявшей на ночном столике, и закурил.
- Продала нас всех Роза. Она же попыталась застрелить меня. К счастью, в этом подвале такая темнотища, что пуля попала мне в плечо. Ты же понимаешь - я тут же притворился мертвым. Я и пикнуть не успел, как она тут же выстрелила в себя. В этот момент возникаешь ты. Как хорошо, что при тебе оказались эти шестьсот тысяч франков, это избавило нас от двух других насевших бандитов.
- Кстати, мне только что звонили: они признались в краже со взломом в магазине головных уборов.
Оба хохотнули. Затем Филипп, посерьезнев, тихо произнес:
- Подумать только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
- Притон? Этот дом? Вы что, белены объелись? Это - почтенный дом, принадлежит уважаемому регенту церковного хора! С вами все ясно.
* * *
Человек, который предстал перед комиссаром Ландо в его кабинете, буквально благоухал лосьоном для волос. Он мял в своих покрасневших руках шляпу. Приглашенный сесть, он примостился на кончике стула. Ему явно было не по себе. Комиссар стал расспрашивать его, не скрывая своего нетерпения.
- Месье Марсо, о чем вы хотели проинформировать нас касательно дела в Сюси?
- Значит, так, - сказал посетитель. - Думаю, что это важно. Понимаете, я живу в доме, соседнем с тем, где было совершено преступление. И той ночью я никак не мог заснуть. Вдруг послышались странные звуки. Ну да, странные звуки. Тогда я выглянул в окно. Немного светила луна, и я все хорошо разглядел.
- Что именно?
- Так вот, там были два таких здоровенных фургона для перевозки мебели и целая команда грузчиков, часть которых разгружала уйму всякой мебели и уносила её в дом, а другая часть запихивала в это время в машину кучу другой мебели.
Комиссар вздохнул. После любого более или менее крупного дела все время происходит одно и то же - вереницей тянутся всевозможные чокнутые и выдумщики, рассказывая всякие небылицы. Он внимательно присмотрелся к посетителю и прочел в его слегка подернутых красными прожилками глазах определенную склонность к чрезмерным возлияниям. Это впечатление подтверждал и фиолетовый, весь в буграх, нос.
- Если я вас правильно понял, в ту ночь из дома вывезли всю прежнюю и завезли новую мебель?
- Точно так, как вы сказали, господин комиссар. Это продолжалось долго, по меньшей мере часа два-три, но я - не правда ли? - не мог же ждать до конца и пошел спать.
- Очень хорошо, очень. Дорогой месье, я благодарю за оказанную вами ценную помощь и уверен, что она будет полезна в нашем расследовании. Огромное вам спасибо, ещё раз спасибо. Если опять заметите, что ночью перевозят мебель, не забудьте, пожалуйста, предупредить нас. До свидания, дорогой месье Марсо.
Комиссар проводил любителя заложить за воротник. Увы, профессия полицейского накладывает на тебя множество всяких обязанностей.
* * *
Франсуаза распахнула дверь и сразу же забросала Филиппа вопросами:
- Что случилось? Я уверена, что стряслась беда! Почему вы ничего мне не сказали по телефону? Я умираю от беспокойства!
Филипп успокаивающе улыбнулся:
- Не надо так волноваться, моя дорогая Франсуаза. С Гастоном произошло небольшое несчастье, и его отвезли в больницу, где ему будет обеспечен хороший уход.
Франсуаза залилась слезами:
- Вы мне не говорите правду! Гастон умер, я знаю!
- Да нет! Клянусь вам, что нет! Просто глупейший несчастный случай: вчера вечером мы были в гостях у моих друзей, и Гастон заинтересовался коллекцией охотничьего оружия. Он снял со стены карабин, но обращался с ним небрежно. Тот был, однако, заряжен, о чем мы не подозревали, и раздался выстрел. Гастона ранило в правое плечо, но его состояние настолько хорошее, насколько это вообще возможно в данной ситуации.
- Но почему, почему вы не сказали мне об этом вчера вечером?
- Ну сами подумайте, Франсуаза, была полночь. Вы спали... Гастон категорически запретил мне сообщать вам о случившемся. Вы бы не сомкнули глаз от беспокойства. А теперь пулю извлекли, температура начинает спадать, и через несколько дней Гастон появится в отличной форме.
- Где он? Я хочу видеть его, сейчас же.
Филипп успокоил свою нетерпеливую родственницу. Гастон сейчас находится под воздействием обезболивающих средств и ему запрещено принимать посетителей до утра следующего дня. Он обещал Франсуазе спозаранку заехать за ней, чтобы отвезти её в больницу, после чего уехал.
Франсуаза пошла к дочери и застала её в объятиях Ги Таннея. Из проигрывателя лилась томная мелодия. При виде Франсуазы они перестали обниматься, и та, все ещё под эмоциональным впечатлением, рассказала им о нелепом несчастном случае с Гастоном. Эвелин слушала участливо, но Франсуаза сурово осудила поведение будущего зятя, на лице которого отражался лишь вежливый интерес. Уходя, она тихо проворчала:
- Этот парень какой-то бессердечный. Судьба Гастона его ничуть не трогает.
Она зашла к больному Фредди. Тот, желтый как лимон, посмотрел на мать пожелтевшими глазами и кисло ей улыбнулся. По всей кровати были разбросаны учебники. Он, как бы стесняясь, объяснил:
- Видишь, готовлюсь к экзаменам. Мне так хочется, Дамочка, поступить в июле в институт.
- Отлично, сынок!
Счастливая тем, что среди всех этих напастей сын на глазах становился серьезным человеком, Франсуаза рассказала ему о несчастье с отцом. Фредди пожелтел ещё больше и, криво улыбнувшись, спросил:
- Скажи, мама, ты уверена, что это действительно был Несчастный случай?
- О чем ты говоришь? - встревожилась Франсуаза.
- Да это я так просто.
Фредди думал о записной книжке черного цвета и о списках лиц, над которым он долго размышлял. Его раздумья привели его к настолько ошеломляющим выводам, что он не решился рассуждать дальше на эту тему. Но этот так называемый нечаянный выстрел все поставил под вопрос. Да, действительно, отец у него весьма занятный тип. Тот ещё старикан, если уж говорить начистоту, и, вероятно, намного умнее, чем хотел казаться людям. Не чета сыну, с его смехотворной возней с игральными автоматами, бакалейными лавками и тому подобными штучками! Об этом убедительно свидетельствовали впечатляющие цифры, внесенные в его черную записную книжку.
После ухода матери Фредди погрузился в решение труднейших задачек из учебника начертательной геометрии.
Если он хочет доставить отцу удовольствие, то обязан сдать экзамен с первого захода. Настало время и ему взяться за дело серьезно.
* * *
С забинтованным плечом, но ясным взором Гастон, лежа на кровати, улыбнулся своему шурину. Сиделка оставила их одних, и Филипп начал разговор:
- Ну а теперь расскажи мне подробно обо всем, а то вчера вечером я настолько переполошился, что ничего толком из твоих объяснений не понял.
Гастон вытащил здоровой рукой сигару из коробки, стоявшей на ночном столике, и закурил.
- Продала нас всех Роза. Она же попыталась застрелить меня. К счастью, в этом подвале такая темнотища, что пуля попала мне в плечо. Ты же понимаешь - я тут же притворился мертвым. Я и пикнуть не успел, как она тут же выстрелила в себя. В этот момент возникаешь ты. Как хорошо, что при тебе оказались эти шестьсот тысяч франков, это избавило нас от двух других насевших бандитов.
- Кстати, мне только что звонили: они признались в краже со взломом в магазине головных уборов.
Оба хохотнули. Затем Филипп, посерьезнев, тихо произнес:
- Подумать только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34