Пожалуйста, Митч...
— Я думаю остаться здесь на обед, а может, еще и станцевать пару танцев.
— Все это мы можем себе устроить и в другом месте. — Нахмурившись, она изучала его лицо. — Надеюсь, ты ничего не замышляешь устроить здесь по нашей части, так ведь?
Митч смешался и отпил глоток из бокала. Так как она не скрывала своего беспокойства, задавая ему этот вопрос, он уже совсем было собрался ее успокоить, как вдруг резко закрыл рот. Какой-то высокий мужчина, в безупречном вечернем костюме и с совершенно бесстрастным лицом, проходя мимо них, слегка постучал костяшками пальцев по позвоночнику Митча. Почти не шевеля губами, он процедил буквально два слова.
— Вон отсюда!
Глава 6
Рассуждая здраво, Митч был склонен винить в своей женитьбе собственную мать. Он подсознательно тосковал по ней, когда позволил Тидди заманить себя в ловушку. В терпимости по отношению к этой девушке он как бы искупал те действия, что допустил по отношению к матери в их последнюю встречу — единственную после смерти отца.
Надо сказать, что мысли Митча по поводу его женитьбы были весьма путаными. О Тидди невозможно было думать без того, чтобы при этом ум не зашел за разум. Также трудно было увидеть в ней точную копию его матери. При первой встрече его поразила отнюдь не их схожесть, а явная готовность Тидди предложить ему себя.
Тогда ему выпало ночное дежурство по отелю «старшим, куда пошлют». Тидди, как он уже знал, была аудитором, причем хорошо оплачиваемым, какой-то нефтяной компании и работала главным образом по ночам. Покончив со своими служебными обязанностями, она обычно перекусывала в кафетерии отеля Уже перед самым рассветом, затем просила вызвать ей такси, чтобы оно отвезло ее домой. И случилось так, что в ту ночь вызывать ей такси выпало Митчу.
Это была цветущего вида молодая женщина с окрашенными в пшеничный цвет волосами и слегка веснушчатым носиком. Ее строгая одежда все же предостаточно оставляла для всеобщего обозрения такого, на что стоило посмотреть. И пока они вместе поджидали такси, Митч поймал себя на том, что пялится на нее во все глаза. Но моментом позже понял, что и она внимательно его разглядывает зелеными глазами из-под длинных ресниц. Смутившись, Митч был уже готов потупить взгляд, как вдруг эти глаза дважды моргнули, носик мило сморщился, а она на него... зарычала. Да, именно зарычала!
— Г-р-р-р, — произнесла Тидди. — Р-р-раф-ф!
— Ч-ч-что? — опешил он.
— Г-р-р, воуф! — раздалось в ответ. — Воу-боу!
Митч был не из тех, кому надо тыкать куском пирога под нос, чтобы дать понять, что принесли десерт. Едва узнав номер ее телефона, он тут же нагрянул к ней на квартиру, образно говоря, с тарелкой и вилкой наготове, и со всем пылом заявил, что не прочь разделить с ней постель. Тидди с притворной застенчивостью возразила:
— Я приберегаю свои прелести для муженька. Мне представляется, что если мужчина покупает товар, то он вправе рассчитывать, что им до него никто не пользовался.
Митч заявил, что им ничто не мешает продолжить обсуждение этой темы, лежа в постели, но Тидди отрицательно покачала головой с копной волос пшеничного цвета.
— Ты ведь не хочешь ограбить моего будущего мужа, польстившись на то, что принадлежит ему по праву?
— Ну, посмотри... — Митч нахмурился. — Если ты так к этому относишься, то почему же ты...
— Я подумала, что тебе, возможно, интересно взглянуть на предлагаемый товар, — объяснила Тидди. — Ну как ты можешь заключить сделку, не зная, что тебе предлагают?
— Ух! Что? Хм... — У Митча перехватило дыхание.
— Но пожалуйста, обращайся с осторожностью, — промурлыкала Тидди, стыдливо снимая домашний халат. — Ничто из того, что ты увидишь, возврату не подлежит.
Чокнутая? А то как же! Другого и не скажешь! Митч и сам чувствовал себя чокнутым, когда она проводила его до двери, вежливо пожелав хорошенько отоспаться за день. Выспаться? Да Бога ради, как вообще можно было заснуть после того, как он столько увидел и ничем не попользовался!
Митч еще никогда не чувствовал себя настолько выбитым из колеи и в таком бешенстве. Ну, и... польщенным. Перед ним — а в этом сомневаться не приходилось — была девушка экстракласса, скорее даже женщина, которая, помимо прелестей от плеч и ниже, имела еще и голову, и в ней достаточно ума, чтобы знать себе цену. Такая женщина конечно же могла бы заполучить любого мужчину, однако почему-то предпочла его — парня, который, по сути дела, ничего из себя не представляет. Так, по крайней мере, все это выглядело. А как, скажите на милость, можно закрыть глаза на такой факт?
На следующее утро Митч снова оказался в ее квартире. Готовый почти что сдаться, он пытался выяснить причину ее поведения по отношению к нему и ее желания женить его на себе. Но ответ — вернее, никакого ответа — был один и тот же: «Потому что ты мой сладенький, мой единственный душка».
— Но ты же даже не знаешь меня толком! Впервые увидела всего-то несколько дней тому назад.
— О да, недавно и вместе с тем знала тебя давно, — лучезарно улыбнулась она.
— Но как такое может быть? Я о том, когда ты успела меня узнать?
— Я знаю моего сладенького, — возразила она. — Где бы ни увидела моего муженька, сразу же его узнала бы.
К концу недели Митч на ней женился. Были сотни причин, как ему казалось, вынуждающих его так поступить, и ни одной — против.
В первую брачную ночь они оба изрядно накачались шампанским, да еще так основательно, что утром он весьма смутно себе представлял, что присутствовал на собственной свадьбе. Но когда услышал рыдания Тидди, сразу же вернулся к суровой действительности. Она трясла его за голову, немилосердно тиская в своих объятиях.
— Я... п-просто счастлива, дорогой. Я т-так рада, что ты не умер!
— Гм? Что? — недоуменно пробормотал Митч. — Кто умер?
— Я знала, что ты не можешь быть мертвым, дорогой! Все так считали, и даже генерал написал мне письмо, но я знала, знала, знала...
— Очень мило с твоей стороны. — Митч зевнул и тут же опять заснул.
На следующее утро он не вполне был уверен, что все это ему не приснилось. Более того, Митч почти не думал о странной выходке жены. Тидди была из тех, кто в состоянии заставить мужчину думать о более интересных и восхитительных вещах. Когда же, наконец, встревожившись, Митч обратился к психиатру — постоянному обитателю отеля, где он тогда работал, и тот пояснил, что Тидди, возможно, отвела ему ведущую роль в своих сексуальных фантазиях, уходящих корнями к периоду ее полового созревания, он просто не поверил и даже рассердился.
Этого быть не может, проклятие! Никак не может быть, ну никак! Однако, вне всяких сомнений, именно так и было! И лучшего объяснения для ее поведения он найти не мог. И сон, частью которого Митч оказался — вернее, каким его представляла Тидди в своих грезах, — вскоре обернулся для него кошмаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— Я думаю остаться здесь на обед, а может, еще и станцевать пару танцев.
— Все это мы можем себе устроить и в другом месте. — Нахмурившись, она изучала его лицо. — Надеюсь, ты ничего не замышляешь устроить здесь по нашей части, так ведь?
Митч смешался и отпил глоток из бокала. Так как она не скрывала своего беспокойства, задавая ему этот вопрос, он уже совсем было собрался ее успокоить, как вдруг резко закрыл рот. Какой-то высокий мужчина, в безупречном вечернем костюме и с совершенно бесстрастным лицом, проходя мимо них, слегка постучал костяшками пальцев по позвоночнику Митча. Почти не шевеля губами, он процедил буквально два слова.
— Вон отсюда!
Глава 6
Рассуждая здраво, Митч был склонен винить в своей женитьбе собственную мать. Он подсознательно тосковал по ней, когда позволил Тидди заманить себя в ловушку. В терпимости по отношению к этой девушке он как бы искупал те действия, что допустил по отношению к матери в их последнюю встречу — единственную после смерти отца.
Надо сказать, что мысли Митча по поводу его женитьбы были весьма путаными. О Тидди невозможно было думать без того, чтобы при этом ум не зашел за разум. Также трудно было увидеть в ней точную копию его матери. При первой встрече его поразила отнюдь не их схожесть, а явная готовность Тидди предложить ему себя.
Тогда ему выпало ночное дежурство по отелю «старшим, куда пошлют». Тидди, как он уже знал, была аудитором, причем хорошо оплачиваемым, какой-то нефтяной компании и работала главным образом по ночам. Покончив со своими служебными обязанностями, она обычно перекусывала в кафетерии отеля Уже перед самым рассветом, затем просила вызвать ей такси, чтобы оно отвезло ее домой. И случилось так, что в ту ночь вызывать ей такси выпало Митчу.
Это была цветущего вида молодая женщина с окрашенными в пшеничный цвет волосами и слегка веснушчатым носиком. Ее строгая одежда все же предостаточно оставляла для всеобщего обозрения такого, на что стоило посмотреть. И пока они вместе поджидали такси, Митч поймал себя на том, что пялится на нее во все глаза. Но моментом позже понял, что и она внимательно его разглядывает зелеными глазами из-под длинных ресниц. Смутившись, Митч был уже готов потупить взгляд, как вдруг эти глаза дважды моргнули, носик мило сморщился, а она на него... зарычала. Да, именно зарычала!
— Г-р-р-р, — произнесла Тидди. — Р-р-раф-ф!
— Ч-ч-что? — опешил он.
— Г-р-р, воуф! — раздалось в ответ. — Воу-боу!
Митч был не из тех, кому надо тыкать куском пирога под нос, чтобы дать понять, что принесли десерт. Едва узнав номер ее телефона, он тут же нагрянул к ней на квартиру, образно говоря, с тарелкой и вилкой наготове, и со всем пылом заявил, что не прочь разделить с ней постель. Тидди с притворной застенчивостью возразила:
— Я приберегаю свои прелести для муженька. Мне представляется, что если мужчина покупает товар, то он вправе рассчитывать, что им до него никто не пользовался.
Митч заявил, что им ничто не мешает продолжить обсуждение этой темы, лежа в постели, но Тидди отрицательно покачала головой с копной волос пшеничного цвета.
— Ты ведь не хочешь ограбить моего будущего мужа, польстившись на то, что принадлежит ему по праву?
— Ну, посмотри... — Митч нахмурился. — Если ты так к этому относишься, то почему же ты...
— Я подумала, что тебе, возможно, интересно взглянуть на предлагаемый товар, — объяснила Тидди. — Ну как ты можешь заключить сделку, не зная, что тебе предлагают?
— Ух! Что? Хм... — У Митча перехватило дыхание.
— Но пожалуйста, обращайся с осторожностью, — промурлыкала Тидди, стыдливо снимая домашний халат. — Ничто из того, что ты увидишь, возврату не подлежит.
Чокнутая? А то как же! Другого и не скажешь! Митч и сам чувствовал себя чокнутым, когда она проводила его до двери, вежливо пожелав хорошенько отоспаться за день. Выспаться? Да Бога ради, как вообще можно было заснуть после того, как он столько увидел и ничем не попользовался!
Митч еще никогда не чувствовал себя настолько выбитым из колеи и в таком бешенстве. Ну, и... польщенным. Перед ним — а в этом сомневаться не приходилось — была девушка экстракласса, скорее даже женщина, которая, помимо прелестей от плеч и ниже, имела еще и голову, и в ней достаточно ума, чтобы знать себе цену. Такая женщина конечно же могла бы заполучить любого мужчину, однако почему-то предпочла его — парня, который, по сути дела, ничего из себя не представляет. Так, по крайней мере, все это выглядело. А как, скажите на милость, можно закрыть глаза на такой факт?
На следующее утро Митч снова оказался в ее квартире. Готовый почти что сдаться, он пытался выяснить причину ее поведения по отношению к нему и ее желания женить его на себе. Но ответ — вернее, никакого ответа — был один и тот же: «Потому что ты мой сладенький, мой единственный душка».
— Но ты же даже не знаешь меня толком! Впервые увидела всего-то несколько дней тому назад.
— О да, недавно и вместе с тем знала тебя давно, — лучезарно улыбнулась она.
— Но как такое может быть? Я о том, когда ты успела меня узнать?
— Я знаю моего сладенького, — возразила она. — Где бы ни увидела моего муженька, сразу же его узнала бы.
К концу недели Митч на ней женился. Были сотни причин, как ему казалось, вынуждающих его так поступить, и ни одной — против.
В первую брачную ночь они оба изрядно накачались шампанским, да еще так основательно, что утром он весьма смутно себе представлял, что присутствовал на собственной свадьбе. Но когда услышал рыдания Тидди, сразу же вернулся к суровой действительности. Она трясла его за голову, немилосердно тиская в своих объятиях.
— Я... п-просто счастлива, дорогой. Я т-так рада, что ты не умер!
— Гм? Что? — недоуменно пробормотал Митч. — Кто умер?
— Я знала, что ты не можешь быть мертвым, дорогой! Все так считали, и даже генерал написал мне письмо, но я знала, знала, знала...
— Очень мило с твоей стороны. — Митч зевнул и тут же опять заснул.
На следующее утро он не вполне был уверен, что все это ему не приснилось. Более того, Митч почти не думал о странной выходке жены. Тидди была из тех, кто в состоянии заставить мужчину думать о более интересных и восхитительных вещах. Когда же, наконец, встревожившись, Митч обратился к психиатру — постоянному обитателю отеля, где он тогда работал, и тот пояснил, что Тидди, возможно, отвела ему ведущую роль в своих сексуальных фантазиях, уходящих корнями к периоду ее полового созревания, он просто не поверил и даже рассердился.
Этого быть не может, проклятие! Никак не может быть, ну никак! Однако, вне всяких сомнений, именно так и было! И лучшего объяснения для ее поведения он найти не мог. И сон, частью которого Митч оказался — вернее, каким его представляла Тидди в своих грезах, — вскоре обернулся для него кошмаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57