– А какая мне польза, если я тебе отвечу?
– Никакой.
Послышался смех.
– Послушай-ка. В нашем бизнесе тоже есть правила. Получил одно – отдал одно. Получил десятку – отдал десятку. Такой кодекс чести существует у нас с незапамятных времен.
– Да только если играть в покер с компьютером, от него этих правил не добьешься.
Асаи опять засмеялся басом.
– Хорошее у тебя чутье. Я слышал, что наш молодец таскался с трубкой в руке.
– Я как-то заходил к вам с одним из посетителей бара. Я-то потерял только выручку за один день, а у него испарились деньги на жизнь на три месяца.
– И такое бывает. Ладно, ты мне задал вопрос, на который трудно ответить.
– Но вчера ты предупредил меня.
– Так и на меня, бывает, находит. Может, из-за хот-дога. Работа профи. А я люблю смотреть, как работают профи. Но не каждый же день.
Немного подумав, я сказал:
– Хорошо. Я буду искать другие способы.
– Какие способы?
– Ты, похоже, упертый. А пацан, которого зовут Мотидзуки, глядишь, и со мной поговорит.
– Эй, ты язык-то попридержи. Не люблю я таких выражений. Пацан, понимаешь…
– Да? Ну извини, – сказал я. – Хорошо, пусть будет молодой человек. Поищу другие способы.
– Вот и поищи.
– Можно тебя предупредить?
– Если бы ты был на моем месте, сказал бы: «Валяй», да? О чем предупредить?
– Похоже, вам тоже надо бы прикрыть лавочку. Повисла тишина. Наконец Асаи произнес:
– Причина?
– Я пообещал не говорить.
Опять тишина.
– Дело в Акасаке?
Я промолчал.
– Слышь, Симамура, – сказал Асаи с немного иной интонацией. – Ты мог бы сразу воспользоваться этой информацией в качестве сделки. У меня тоже есть кое-какие наводки. Почему же ты с самого начала не козырнул ею?
– Я незнаком с вашими правилами. Но вчера вечером мне показалось, ты предупредил меня по собственному желанию.
Опять возникла пауза.
– А ты где сейчас находишься?
– В городе.
– Сегодня в бар не вернешься?
– Не вернусь. А тебе-то что?
– Да вот захотелось вдруг взглянуть на тебя.
– А мне уже не до этого.
– Где ты будешь завтра?
– Чего ты привязался?
– А если я скажу, что захотел ответить на твой вопрос?
Немного подумав, я сказал:
– Хорошо. Тогда завтра утром я свяжусь с тобой.
Он продиктовал мне номер.
– Мой мобильник. Если будешь звонить, то лучше на него.
– Так и сделаю, – ответил я и положил трубку.
Я вышел из будки, пошел по улице Иногасира и почувствовал, как похолодал октябрьский ветер. Он раздувал полы пальто, будто резал острыми ножами. Под ноги прикатился комок бумаги. Я положил очки от солнца в карман пальто.
5
Без десяти семь я стоял перед жилым домом. Пять этажей, стены облицованы бежевой плиткой. Здесь скорее живут семьями, чем поодиночке, как я предполагал. Я посмотрел вверх – из всех комнат струился свет, отражалась тень заиндевевших балконных перил. Я обошел окрестности, сделав крюк. Тихий жилой квартал, никаких подозрительных личностей вокруг, никаких странных автомобилей. Никаких людей в штатском.
Я поднялся на третий этаж по красивой лестнице. В коридоре – шесть дверей. На второй – табличка с именем «Токо Мацусита». Я нажал кнопку звонка, дверь открылась, и показалась Токо. Так же, как и днем, без косметики, но одета по-другому. Простое белое платье. В нем она выглядела изысканно. Почему-то белый цвет подчеркивал в ней андрогинность и жесткость. Но при этом она смотрелась элегантно. Будь я молодым парнем, пожалел бы, наверное, что пришел без букета.
Совершенно естественно, словно встречала приятеля, который много раз бывал у нее, она легонько похлопала меня по груди.
– Похоже, алкоголизм и пунктуальность не противоречат друг другу.
– Может, и так, – пробормотал я, взяв в руки кроссовки.
Она первой зашла в комнату, легко и небрежно. Я оказался в гостиной. Чисто и опрятно, ничего лишнего. Для квартиры, где живет девушка, даже слишком аскетично, впрочем, как и ее манера одеваться. У стены стояли две огромных полки, набитые книгами. Все книги – в жестких обложках. Еще телевизор вместе с аудиосистемой, стол и стул. На столе – компьютер. И больше ничего. Через всю комнату я подошел к окну и открыл его. Вышел на балкон, осмотрелся и вновь зашел в комнату, оставив кроссовки на балконе. Проверил, будет ли меня видно, если открыть дверь, и опустился вместе с бутылкой виски на подушки, лежавшие на паркете раннеамериканского стиля.
Молча наблюдая за моими перемещениями, она поставила на стеклянный столик бутылку виски и стакан. Затем медленно и спокойно села напротив меня по-турецки, ноги у нее были длинные, красивой формы.
– Хорошая квартирка, – сказал я.
– Не моя вина, что у деда есть деньги, – невозмутимо заметила она. – Это его квартира. Он купил ее в конце своего срока, после того как были обнародованы активы членов кабинета министров. Так что о ней никто не знает. А я здесь живу временно. Но это не важно, я только что смотрела новости.
– Сказали про твою мать?
Она кивнула:
– Погибла старшая дочь депутата парламента. Но была новость и покрупнее. О тебе.
Я не удивился, но события развивались гораздо быстрее, чем я предполагал. Наверняка отпечатки моих пальцев найдены. В наши дни отправь данные в компьютер, и он за несколько минут выдаст ответ. Конечно, для сбора информации требуется время, но уже прошли целые сутки. Думаю, известно стало еще вчера. В любом случае с объявлением явно поторопились. Есть только одно предположение. В моем баре уже провели обыск. И установили связь между мною и Тосихико Кикути.
Я спросил, наливая в стакан виски, которое принес с собой.
– И что обо мне говорили?
Она достала «Хоуп» и закурила. Потом посмотрела на часы и включила телевизор с пульта. Начинались семичасовые новости канала «Эн-эйч-кей». О взрыве говорили до политических сообщений.
Вчера днем оставался неопознанным один погибший в результате взрыва, произошедшего в парке Тюо в Синдзюку. Сегодня его личность установлена. Это Макото Кувано, сорока пяти лет.
Я поставил недопитый стакан с виски на место.
Господин Кувано, бывший студент Токийского университета, находился в розыске по делу об убийстве в результате взрыва автомобиля в Томигая, район Сибуя, произошедшем в апреле семьдесят первого года, а также по делу о нарушении закона о применении взрывчатых веществ. В результате данного взрыва погиб полицейский. Срок давности в отношении преступлений подобного рода, имеющих наивысшую степень тяжести, по закону об уголовном судопроизводстве составляет пятнадцать лет, но, учитывая, что господин Кувано скрывался за границей, неизвестно, можно ли считать срок давности истекшим. Последняя информация о Кувано поступила в октябре семьдесят пятого года, когда он учился в Парижском университете во Франции. Его местонахождение было установлено благодаря поддержке ICPO, Международной организации криминальной полиции, но Кувано скрылся, избежав преследования совместной следственной группы Японии и Франции, получивших информацию о разыскиваемом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63