Потом взглянул на меня. Я понял.
— Да, — сказал он, — ты права. Будет очень обидно, если я получу полную амнистию и устроюсь где-нибудь на работу, а ты вдруг влюбишься в какого-нибудь копа.
— Не волнуйся, Ларви, — сказал я ему. — И не беспокойся о Джуанелле. Она будет о'кей. Он улыбнулся.
— Я беспокоюсь не о ней, — сказал он. — Я беспокоюсь о тебе. Ты еще не знаешь Джуанеллу.
Я смотрел вслед удалявшемуся автомобилю. Хотите верьте, хотите нет, но мне все-таки стало немного грустно.
Я вернулся в отель и лег в постель.
ГЛАВА 14
Я взглянул на часы. Сейчас около десяти часов. Надеюсь, с автомобилем, который я взял напрокат, ничего не случится, он будет там, где я его оставил. Если его кто-нибудь украдет, будет весьма печально.
Я пошел вдоль набережной. Ночь сегодня выдалась темная и моросит дождь. Я остановился и закурил.
Вдали, в море, мерцает огонек. Интересно, что это за судно? Может быть, «Мадрилена Сантаваль»? —
Интересно, будет ли со мной удача, когда я поднимусь на борт этой пиратской джонки? Как они меня примут: вежливо или просто всадят две свинцовые пули чуть пониже пояса, чтобы навсегда избавить меня от расстройства желудка.
Иду вдоль набережной. Вижу белую моторную лодку с фонариком на корме. В лодке сидит парень и курит. Худощавый тип в полосатой тельняшке, на голове синий берет.
Я крикнул этому парню. Он включил мотор, подогнал лодку к берегу и протянул мне листок бумаги.
На нем написано: «Вот этот парень. Он, кажется, о'кей и знает, где находится судно. Сай Хинкс».
— Слушай, приятель, — сказал я. — Ты знаешь, где находится «Мадрилена Сантаваль»?
— Да, мсье, — кивнул он. — Все в порядке. Я вас отвезу. Пожалуйста, садитесь.
Я вошел в лодку. В открытом море гуляли белые барашки, и вообще, насколько я мог видеть, картина была довольно мрачная, не вызывающая никакого энтузиазма.
Я закурил еще одну сигарету. Так я сидел, низко опустив голову, затягиваясь сигаретой и ни о чем не думая. Наконец я понял, что мы прибыли.
Парень выключил мотор, встал на ноги и крикнул:
— "Мадрилена Сантаваль", — и дальше начал что-то кричать по-французски.
Направо, невдалеке — нас потихоньку течением сносило к нему, — стояло большое грузовое судно. На вид хорошая морская посудина. Какой-то парень подошел с фонарем в руках к корме и начал тоже по-французски вопить моему парню.
Я ткнул парня в бок.
— Ты скажи им, что мистер Лемми Коушн хотел бы переброситься парой слов с сеньорой Фернандой Мартинас. К сожалению, он забыл на берегу свои визитные карточки.
Парень опять начал кричать. Через некоторое время кто-то зажег большой фонарь на корме судна. Через борт перегнулся какой-то парень, а рядом с ним… Фернанда.
Я встал.
— Эй, Фернанда, — крикнул я, — как поживаешь? Мистер Коушн собирается нанести тебе визит, так что выстрой-ка поскорее на палубе почетный караул.
Человек на корме крикнул что-то моему парню, мы поднырнули под корму и вышли с другой стороны судна, там нас ожидал опущенный трап. Мы подплыли к нему.
Я начал подниматься по трапу.
— А ты можешь смываться, — сказал я парню. — Ты ведь получил свои деньги от Хинкса? Да?
Он включил мотор и повернул к берегу.
Добравшись до последней ступеньки трапа, я остановился. Прямо передо мной стояли два парня и дама.
Это были Тони Скала с пистолетом 44-го калибра, Фернанда в накидке из шиншилл, которая влетела какому-нибудь дурачку в, копеечку, и еще какой-то парень. Итальянец, по-моему, капитан.
— Ну что скажешь? — злой собакой прорычал Тони. Фернанда взяла его за руку.
— Спокойно, мой друг, — сказала она. — Проверь, пожалуйста, не принес ли с собой мистер Коушн, мой дорогой Лемми, оружие.
— Не волнуйся, золотко мое, — сказал я. — У меня нет с собой даже авторучки. Я оставил ее на берегу, боялся, что кто-нибудь из твоих подручных сопрет ее.
Но, пожалуйста, обыскивай меня, может быть, ты станешь от этого счастливей. Да и на что мне оружие? Ведь вас здесь всего-навсего каких-нибудь 25 человек, я вас просто могу всех перекусать.
Тони подошел ко мне, обыскал и отошел в сторону. Кажется, он уже здорово нализался.
— Ах, как бы я хотел дать тебе по роже, проклятый коп, — сказал он, — я… я с удовольствием выверну тебя нааизнанку и утоплю в бочке самогона. Я тебя…
— Ну, что ты меня? Ты, чертово, крокодилово отродье! — огрызнулся я. — Тебе очень хочется? Да? Только ты мне ничего не сделаешь. И не сделаешь потому, что леди, твоя хозяйка, уже ломает свою очаровательную головку, откуда я мог узнать, где найти вас, дураков, и почему я решил заявиться, причем даже без оружия, на борт вашей посудины, битком набитой подонками, способными на все?
Я спокойно, безмятежно перекинул ногу и оказался на палубе.
— Ты мне не очень нравишься, Тони, — сказал я ему. — Ты мне не понравился даже если бы ты был трезв и от тебя не несло чесноком и луковым соусом.
Сделав быстрый боковой шажок в его сторону, я ударил его по шее ребром ладони, отличным японским ударом выбил из его руки пистолет и бросил в воду.
Прежде чем он опомнился, я стукнул его левой коленкой прямо в живот. Здорово стукнул! Все произошло так быстро, что он даже не успел сообразить, кто, откуда и за что бьет. С диким воплем Тони повалился на палубу. Может быть, я нечаянно ударил его слишком низко.
— Вот так-то вот, — сказал я. — Если ты думаешь, что я пришел сюда, на вашу посудину, выслушивать дешевую геройскую похвальбу паршивых гангстеров, то ты глубоко ошибаешься. Мог бы придумать что-нибудь поумнее.
Он встал. Должно быть, ему было лихо. Он прислонился к перилам и держался за живот.
Я посмотрел на Фернанду.
Ребята, ох и красавица же она!
На ней какое-то кружевное вечернее платье, длинное сзади и очень короткое спереди, так что я вижу ее очаровательные ножки.
Бабенка, на которую так приятно смотреть.
Она улыбается. Той же ленивой, нежной улыбочкой, какой она приветствовала меня в ту ночь у себя дома в Мексике, когда она преподала мне урок № 1 из руководства для молодого человека «Как нужно обниматься».
— Лемми, — сказала она нежным, как патока, голосом. — Ты все такой же очаровательный и такой же глупый, как раньше. Ты просто прелесть! Можно опять приятно поболтать с тобой. "Нам нужно так много всего обсудить. И, дорогой мой, поскольку ты здесь, ты снимешь с нас очень много хлопот.
Она достает золотой портсигар, берет из него сигарету и пристально смотрит на меня поверх пламени зажигалки.
— Тони никогда не бывает смешным, — сказала она. — Он или никогда не думает, или думает слишком много. Но ты можешь спуститься вниз. Тебе надо выпить.
Она послала мне очаровательную улыбку. Затем произнесла те же слова, которые говорила мне, когда я был у нее в доме и когда она сочиняла, как бы ей поискуснее меня обмануть.
— Мой дом и все, что в нем, — твое, — сказала она с легким поклоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— Да, — сказал он, — ты права. Будет очень обидно, если я получу полную амнистию и устроюсь где-нибудь на работу, а ты вдруг влюбишься в какого-нибудь копа.
— Не волнуйся, Ларви, — сказал я ему. — И не беспокойся о Джуанелле. Она будет о'кей. Он улыбнулся.
— Я беспокоюсь не о ней, — сказал он. — Я беспокоюсь о тебе. Ты еще не знаешь Джуанеллу.
Я смотрел вслед удалявшемуся автомобилю. Хотите верьте, хотите нет, но мне все-таки стало немного грустно.
Я вернулся в отель и лег в постель.
ГЛАВА 14
Я взглянул на часы. Сейчас около десяти часов. Надеюсь, с автомобилем, который я взял напрокат, ничего не случится, он будет там, где я его оставил. Если его кто-нибудь украдет, будет весьма печально.
Я пошел вдоль набережной. Ночь сегодня выдалась темная и моросит дождь. Я остановился и закурил.
Вдали, в море, мерцает огонек. Интересно, что это за судно? Может быть, «Мадрилена Сантаваль»? —
Интересно, будет ли со мной удача, когда я поднимусь на борт этой пиратской джонки? Как они меня примут: вежливо или просто всадят две свинцовые пули чуть пониже пояса, чтобы навсегда избавить меня от расстройства желудка.
Иду вдоль набережной. Вижу белую моторную лодку с фонариком на корме. В лодке сидит парень и курит. Худощавый тип в полосатой тельняшке, на голове синий берет.
Я крикнул этому парню. Он включил мотор, подогнал лодку к берегу и протянул мне листок бумаги.
На нем написано: «Вот этот парень. Он, кажется, о'кей и знает, где находится судно. Сай Хинкс».
— Слушай, приятель, — сказал я. — Ты знаешь, где находится «Мадрилена Сантаваль»?
— Да, мсье, — кивнул он. — Все в порядке. Я вас отвезу. Пожалуйста, садитесь.
Я вошел в лодку. В открытом море гуляли белые барашки, и вообще, насколько я мог видеть, картина была довольно мрачная, не вызывающая никакого энтузиазма.
Я закурил еще одну сигарету. Так я сидел, низко опустив голову, затягиваясь сигаретой и ни о чем не думая. Наконец я понял, что мы прибыли.
Парень выключил мотор, встал на ноги и крикнул:
— "Мадрилена Сантаваль", — и дальше начал что-то кричать по-французски.
Направо, невдалеке — нас потихоньку течением сносило к нему, — стояло большое грузовое судно. На вид хорошая морская посудина. Какой-то парень подошел с фонарем в руках к корме и начал тоже по-французски вопить моему парню.
Я ткнул парня в бок.
— Ты скажи им, что мистер Лемми Коушн хотел бы переброситься парой слов с сеньорой Фернандой Мартинас. К сожалению, он забыл на берегу свои визитные карточки.
Парень опять начал кричать. Через некоторое время кто-то зажег большой фонарь на корме судна. Через борт перегнулся какой-то парень, а рядом с ним… Фернанда.
Я встал.
— Эй, Фернанда, — крикнул я, — как поживаешь? Мистер Коушн собирается нанести тебе визит, так что выстрой-ка поскорее на палубе почетный караул.
Человек на корме крикнул что-то моему парню, мы поднырнули под корму и вышли с другой стороны судна, там нас ожидал опущенный трап. Мы подплыли к нему.
Я начал подниматься по трапу.
— А ты можешь смываться, — сказал я парню. — Ты ведь получил свои деньги от Хинкса? Да?
Он включил мотор и повернул к берегу.
Добравшись до последней ступеньки трапа, я остановился. Прямо передо мной стояли два парня и дама.
Это были Тони Скала с пистолетом 44-го калибра, Фернанда в накидке из шиншилл, которая влетела какому-нибудь дурачку в, копеечку, и еще какой-то парень. Итальянец, по-моему, капитан.
— Ну что скажешь? — злой собакой прорычал Тони. Фернанда взяла его за руку.
— Спокойно, мой друг, — сказала она. — Проверь, пожалуйста, не принес ли с собой мистер Коушн, мой дорогой Лемми, оружие.
— Не волнуйся, золотко мое, — сказал я. — У меня нет с собой даже авторучки. Я оставил ее на берегу, боялся, что кто-нибудь из твоих подручных сопрет ее.
Но, пожалуйста, обыскивай меня, может быть, ты станешь от этого счастливей. Да и на что мне оружие? Ведь вас здесь всего-навсего каких-нибудь 25 человек, я вас просто могу всех перекусать.
Тони подошел ко мне, обыскал и отошел в сторону. Кажется, он уже здорово нализался.
— Ах, как бы я хотел дать тебе по роже, проклятый коп, — сказал он, — я… я с удовольствием выверну тебя нааизнанку и утоплю в бочке самогона. Я тебя…
— Ну, что ты меня? Ты, чертово, крокодилово отродье! — огрызнулся я. — Тебе очень хочется? Да? Только ты мне ничего не сделаешь. И не сделаешь потому, что леди, твоя хозяйка, уже ломает свою очаровательную головку, откуда я мог узнать, где найти вас, дураков, и почему я решил заявиться, причем даже без оружия, на борт вашей посудины, битком набитой подонками, способными на все?
Я спокойно, безмятежно перекинул ногу и оказался на палубе.
— Ты мне не очень нравишься, Тони, — сказал я ему. — Ты мне не понравился даже если бы ты был трезв и от тебя не несло чесноком и луковым соусом.
Сделав быстрый боковой шажок в его сторону, я ударил его по шее ребром ладони, отличным японским ударом выбил из его руки пистолет и бросил в воду.
Прежде чем он опомнился, я стукнул его левой коленкой прямо в живот. Здорово стукнул! Все произошло так быстро, что он даже не успел сообразить, кто, откуда и за что бьет. С диким воплем Тони повалился на палубу. Может быть, я нечаянно ударил его слишком низко.
— Вот так-то вот, — сказал я. — Если ты думаешь, что я пришел сюда, на вашу посудину, выслушивать дешевую геройскую похвальбу паршивых гангстеров, то ты глубоко ошибаешься. Мог бы придумать что-нибудь поумнее.
Он встал. Должно быть, ему было лихо. Он прислонился к перилам и держался за живот.
Я посмотрел на Фернанду.
Ребята, ох и красавица же она!
На ней какое-то кружевное вечернее платье, длинное сзади и очень короткое спереди, так что я вижу ее очаровательные ножки.
Бабенка, на которую так приятно смотреть.
Она улыбается. Той же ленивой, нежной улыбочкой, какой она приветствовала меня в ту ночь у себя дома в Мексике, когда она преподала мне урок № 1 из руководства для молодого человека «Как нужно обниматься».
— Лемми, — сказала она нежным, как патока, голосом. — Ты все такой же очаровательный и такой же глупый, как раньше. Ты просто прелесть! Можно опять приятно поболтать с тобой. "Нам нужно так много всего обсудить. И, дорогой мой, поскольку ты здесь, ты снимешь с нас очень много хлопот.
Она достает золотой портсигар, берет из него сигарету и пристально смотрит на меня поверх пламени зажигалки.
— Тони никогда не бывает смешным, — сказала она. — Он или никогда не думает, или думает слишком много. Но ты можешь спуститься вниз. Тебе надо выпить.
Она послала мне очаровательную улыбку. Затем произнесла те же слова, которые говорила мне, когда я был у нее в доме и когда она сочиняла, как бы ей поискуснее меня обмануть.
— Мой дом и все, что в нем, — твое, — сказала она с легким поклоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60