Дополнительные сведения?.. Ничего нет. Впрочем, я вызову шофёра машины Василия Семёновича Вострикова и направлю к вам. Он провожал партию летом. Да, да, действуйте, и возможно оперативнее.
Управляющий положил трубку и тут же позвонил секретарю.
— Пишите… База восемь, Бойцову. По вверенной вам базе объявляется чрезвычайное положение. Отрядите на поиски Ускова все наличные упряжки собак, необходимое количество людей, опытных проводников. Радиус действия до ста километров в северном направлении. Дальше будут работать самолёты. Приготовьте посадочные площадки. Вострикова направьте аэропорт для дачи дополнительных сведений о четырнадцатой партии…
— Все?
— Да. Передайте по рации сейчас же. Секретарь замялся:
— Приходили жена и дочь Ускова. Опрашивали… Очень тревожатся.
— Не волнуйте их напрасно. Пока ещё ничего не ясно. Скажите — обычная задержка из-за непогоды. Поищем — найдём. Не может быть, чтобы они…
Когда секретарь вышел, управляющий вызвал главного геолога треста.
— Что ты думаешь об Ускове? Придёт?
— Люди у него надёжные, проводник хороший. Да и сам он опытный работник. Может быть, зашли слишком далеко? Этот район весьма каверзный. Большие высоты, ранняя зима. Но я жду…
— Дело принимает трагический оттенок. Сейчас я распорядился о начале поиска. Ближние места проверим наземными группами, а дальние — воздушной разведкой. Тебе придётся выехать ближе к местам поиска и принять на себя руководство операцией. Самолёты уже готовят в порту.
На другой день в предутренней морозной дымке самолёты выруливали на взлётную дорожку. Через несколько минут три лёгких разведчика покачали крыльями над аэродромом и взяли курс на базу номер восемь.
В одном самолёте находился уполномоченный треста по организации розыска пропавшей поисковой партии.
Ещё через два дня в кабинете управляющего трестом сидел шофёр Востриков и рассказывал:
— …Мальчик оглянулся у поворота, помахал мне рукой, и отряд скрылся в лесу. И, знаете, так чего-то мне тоскливо стало… Вот, вместе ехали из города, можно сказать, жили столыко дней душа в душу, а теперь расстались, ушли они незнамо куда и остался я один со своей машиной в лесной глухомани. Такое вот дело…
— Вы слышали от Ускова или от Любимова, какой маршрут они взяли?
— При мне обсуждали. Говорили, что в оба конца до семисот километров. Ну, это по маршруту, со всякими там поворотами и отклонениями. А по прямой-то меньше, может, пятьсот или шестьсот. И то куда как далеко! Усков так говорил: пересечём, мол, три отрога Главного хребта и выйдем на основные его высоты. А там обследуем долины и прочее. И вот я, как уговорились, приехал на конечный пункт ещё в конце сентября, стало быть, двадцать шестого, а их нет и нет. Что тут поделаешь? Я — ждать-пождать, уж и снег выпал, захолодало, я себе печку в кузове поставил, топить начал. А тут, как нарочно, пурга, метель за метелью, а их все нет. Так до самого конца октября. Ну, решил уехать, доложить. Да больше недели и ехал, пробивал себе дорогу по заносам.
Управляющий подробно записал рассказ шофёра, вызвал секретаря.
— Срочно передайте в аэропорт. Для начальника поисковых работ.
…Самолёты готовились к вылету. Лётчики, одетые в меховые куртки и унты, выглядели тяжёлыми и неповоротливыми. Они топтались около машин, ожидая последних распоряжении. Вот и уполномоченный треста…
— Послушайте предписание. Полет параллельный в четырех — пяти километрах друг от друга, в зоне видимости. Высота в пределах до километра. Идём к хребту, затем делаем вираж вокруг гор и ложимся на обратный параллельный курс. В день три — четыре вылета. Имейте в виду, на ближних ста километрах ходят десять упряжек и пешие партии, на пашу долю остаются горы и предгорная зона. Там быть особо внимательными.
Дежурный взмахнул флажком. Машины, плавно набирая высоту, пошли на север.
День, другой и третий..
Под крыльями самолётов то сплошная белая пелена зимних долин, то густые, чёрные острова тайги; блеснёт незамерзшая вода быстрой горной реки, мрачно подымутся на горизонте горные отроги. И опять долины, скалы, леса и горы. А вот и странная долина с пятнами бесснежного луга. Незастывшие озера. Широкая река, которую с этой высоты видно почти всю от истоков до устья Самолёт снижается, долго кружится над долиной. Лётчика и наблюдателя интересует эта река куда же она девается? Вот бурун, туманное облако водяной пыли. Лётчик показывает рукой вниз. Наблюдатель внимательно осматривает водобой, фотографирует его и кивает пилоту: понятно… Туда, вниз, в земные недра…
Но долина пуста. Никаких признаков живого.
Ещё три дня.
Одна за другой возвращаются собачьи упряжки. Лю-ди докладывают: следов не обнаружено. Рация на базе три раза в сутки вспыхивает искрами ключа, передавая в трест сводки о ходе поиска. Неутешительные сводки, что и говорить.
Пошла вторая неделя поисков. Уходят в тайгу новые партии, снаряжаются свежие упряжки. Долины бороздят лыжники, несутся оленьи нарты из ближних колхозов, идут в поиск добровольцы и охотники. Они взбираются на сопки, переходят через болота и реки, спускаются в ущелья. Результат все тот же. Никаких следов, ни единого признака. Партия 14-бис бесследно исчезла.
Самолёты начинают летать почти за триста километров от аэродрома. Второй день они кружатся около мрачной и высокой горы, вершина которой почти все время, даже в ясные дни, почему-то одета туманом.
— Эршот… — говорит наблюдатель в трубку. — Самая высокая вершина массива. Обратите внимание: все время в шапке…
Лётчик смело идёт к горе, но, не долетая несколько сот метров до чёрных скал, над которыми клубится туман, плавно выруливает и в большом вираже обходит горный кряж кругом. Опасно входить в этот туман. Под самолётом снова дымятся редким клочковатым туманом глубокие ущелья, виднеются чёрные трещины разломов, проплывают узкие долинки. Нигде нет и признаков людей.
День за днём проходили в бесплодных поисках. Много рейсов прошли самолёты и над странной исчезающей рекой, и над ущельями около Эршота, и над белыми долинами с блестящими лентами ручьёв. Только над самой вершиной Эршота не пролетел ни один самолёт. Высокая, огромная гора, раскинувшая отроги, как лапы, на десятки километров во все стороны, надёжно охраняла свою чернокаменную голову, почти всегда покрытую в это время года плотным облаком тумана.
И, наконец, прибыло распоряжение: поиски пропавшей партии номер 14-бис остановить. Возобновить ро-зыски наземными средствами с первого месяца весны, привлечь для этого большое количество охотников и самых опытных разведчиков треста.
Печальным зимним вечером управляющий трестом пригласил к себе родных Ускова и сообщил им всю правду о судьбе начальника партии и его спутников по разведке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Управляющий положил трубку и тут же позвонил секретарю.
— Пишите… База восемь, Бойцову. По вверенной вам базе объявляется чрезвычайное положение. Отрядите на поиски Ускова все наличные упряжки собак, необходимое количество людей, опытных проводников. Радиус действия до ста километров в северном направлении. Дальше будут работать самолёты. Приготовьте посадочные площадки. Вострикова направьте аэропорт для дачи дополнительных сведений о четырнадцатой партии…
— Все?
— Да. Передайте по рации сейчас же. Секретарь замялся:
— Приходили жена и дочь Ускова. Опрашивали… Очень тревожатся.
— Не волнуйте их напрасно. Пока ещё ничего не ясно. Скажите — обычная задержка из-за непогоды. Поищем — найдём. Не может быть, чтобы они…
Когда секретарь вышел, управляющий вызвал главного геолога треста.
— Что ты думаешь об Ускове? Придёт?
— Люди у него надёжные, проводник хороший. Да и сам он опытный работник. Может быть, зашли слишком далеко? Этот район весьма каверзный. Большие высоты, ранняя зима. Но я жду…
— Дело принимает трагический оттенок. Сейчас я распорядился о начале поиска. Ближние места проверим наземными группами, а дальние — воздушной разведкой. Тебе придётся выехать ближе к местам поиска и принять на себя руководство операцией. Самолёты уже готовят в порту.
На другой день в предутренней морозной дымке самолёты выруливали на взлётную дорожку. Через несколько минут три лёгких разведчика покачали крыльями над аэродромом и взяли курс на базу номер восемь.
В одном самолёте находился уполномоченный треста по организации розыска пропавшей поисковой партии.
Ещё через два дня в кабинете управляющего трестом сидел шофёр Востриков и рассказывал:
— …Мальчик оглянулся у поворота, помахал мне рукой, и отряд скрылся в лесу. И, знаете, так чего-то мне тоскливо стало… Вот, вместе ехали из города, можно сказать, жили столыко дней душа в душу, а теперь расстались, ушли они незнамо куда и остался я один со своей машиной в лесной глухомани. Такое вот дело…
— Вы слышали от Ускова или от Любимова, какой маршрут они взяли?
— При мне обсуждали. Говорили, что в оба конца до семисот километров. Ну, это по маршруту, со всякими там поворотами и отклонениями. А по прямой-то меньше, может, пятьсот или шестьсот. И то куда как далеко! Усков так говорил: пересечём, мол, три отрога Главного хребта и выйдем на основные его высоты. А там обследуем долины и прочее. И вот я, как уговорились, приехал на конечный пункт ещё в конце сентября, стало быть, двадцать шестого, а их нет и нет. Что тут поделаешь? Я — ждать-пождать, уж и снег выпал, захолодало, я себе печку в кузове поставил, топить начал. А тут, как нарочно, пурга, метель за метелью, а их все нет. Так до самого конца октября. Ну, решил уехать, доложить. Да больше недели и ехал, пробивал себе дорогу по заносам.
Управляющий подробно записал рассказ шофёра, вызвал секретаря.
— Срочно передайте в аэропорт. Для начальника поисковых работ.
…Самолёты готовились к вылету. Лётчики, одетые в меховые куртки и унты, выглядели тяжёлыми и неповоротливыми. Они топтались около машин, ожидая последних распоряжении. Вот и уполномоченный треста…
— Послушайте предписание. Полет параллельный в четырех — пяти километрах друг от друга, в зоне видимости. Высота в пределах до километра. Идём к хребту, затем делаем вираж вокруг гор и ложимся на обратный параллельный курс. В день три — четыре вылета. Имейте в виду, на ближних ста километрах ходят десять упряжек и пешие партии, на пашу долю остаются горы и предгорная зона. Там быть особо внимательными.
Дежурный взмахнул флажком. Машины, плавно набирая высоту, пошли на север.
День, другой и третий..
Под крыльями самолётов то сплошная белая пелена зимних долин, то густые, чёрные острова тайги; блеснёт незамерзшая вода быстрой горной реки, мрачно подымутся на горизонте горные отроги. И опять долины, скалы, леса и горы. А вот и странная долина с пятнами бесснежного луга. Незастывшие озера. Широкая река, которую с этой высоты видно почти всю от истоков до устья Самолёт снижается, долго кружится над долиной. Лётчика и наблюдателя интересует эта река куда же она девается? Вот бурун, туманное облако водяной пыли. Лётчик показывает рукой вниз. Наблюдатель внимательно осматривает водобой, фотографирует его и кивает пилоту: понятно… Туда, вниз, в земные недра…
Но долина пуста. Никаких признаков живого.
Ещё три дня.
Одна за другой возвращаются собачьи упряжки. Лю-ди докладывают: следов не обнаружено. Рация на базе три раза в сутки вспыхивает искрами ключа, передавая в трест сводки о ходе поиска. Неутешительные сводки, что и говорить.
Пошла вторая неделя поисков. Уходят в тайгу новые партии, снаряжаются свежие упряжки. Долины бороздят лыжники, несутся оленьи нарты из ближних колхозов, идут в поиск добровольцы и охотники. Они взбираются на сопки, переходят через болота и реки, спускаются в ущелья. Результат все тот же. Никаких следов, ни единого признака. Партия 14-бис бесследно исчезла.
Самолёты начинают летать почти за триста километров от аэродрома. Второй день они кружатся около мрачной и высокой горы, вершина которой почти все время, даже в ясные дни, почему-то одета туманом.
— Эршот… — говорит наблюдатель в трубку. — Самая высокая вершина массива. Обратите внимание: все время в шапке…
Лётчик смело идёт к горе, но, не долетая несколько сот метров до чёрных скал, над которыми клубится туман, плавно выруливает и в большом вираже обходит горный кряж кругом. Опасно входить в этот туман. Под самолётом снова дымятся редким клочковатым туманом глубокие ущелья, виднеются чёрные трещины разломов, проплывают узкие долинки. Нигде нет и признаков людей.
День за днём проходили в бесплодных поисках. Много рейсов прошли самолёты и над странной исчезающей рекой, и над ущельями около Эршота, и над белыми долинами с блестящими лентами ручьёв. Только над самой вершиной Эршота не пролетел ни один самолёт. Высокая, огромная гора, раскинувшая отроги, как лапы, на десятки километров во все стороны, надёжно охраняла свою чернокаменную голову, почти всегда покрытую в это время года плотным облаком тумана.
И, наконец, прибыло распоряжение: поиски пропавшей партии номер 14-бис остановить. Возобновить ро-зыски наземными средствами с первого месяца весны, привлечь для этого большое количество охотников и самых опытных разведчиков треста.
Печальным зимним вечером управляющий трестом пригласил к себе родных Ускова и сообщил им всю правду о судьбе начальника партии и его спутников по разведке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74