Когда она села, держа в лапах орешек, Милт Бискл бросил второй орешек
чуть дальше. Белка услышала, как он упал среди опавших листьев клена, ее
ушки встали торчком, и это напомнило Милту игру, в которую он как-то играл
с кошкой, старой сонливой кошкой, принадлежавшей им с братом в те дни,
когда Земля еще не была перенаселена и когда домашние животные еще не были
вне закона. Он выжидал, когда Тыква - так звали кошку - почти засыпала и
бросал небольшой предмет в угол комнаты. Тыква просыпалась. Ее глаза
широко открывались, а уши вставали торчком, поворачивались, и она сидела
минут пятнадцать, слушала и наблюдала, размышляя, что это был за шум. Это
был самый безобидный способ подразнить кошку. Милт опечалился, размышляя,
как много лет Тыква уже мертва - его последнее домашнее животное,
разрешенное законом. Но на Марсе можно будет держать животных. Это
приободрило его.
Фактически, на Марсе, во время его работы, у него тоже был любимец.
Марсианское растение. Он привез его с собой на Землю и теперь оно стояло в
гостиной на кофейном столике Мэри Эйблсет. Веточки его довольно уныло
свисали. В непривычной земной обстановке ему было неуютно.
- Странно, - сказал Милт, - что мой кактус не расцвел. Я полагал, что
в такой влажной атмосфере...
- Это из-за гравитации, - сонно пробормотала Мэри, не открывая глаз,
грудь ее равномерно вздымалась. - Она слишком сильна для него.
Милт рассматривал расслабившиеся формы женщины, и вспомнил Тыкву при
таких же обстоятельствах. Гипнотическое состояние между сном и
пробуждением, когда сознательное и бессознательное смешивается...
Потянувшись, он взял камешек и бросил его в кучу опавших листьев
возле головы Мэри.
Она сразу же села, с испуганными глазами, купальник сполз с ее груди.
Ее уши встали торчком.
- А мы, земляне, - задумчиво произнес Милт, - потеряли контроль над
мускулами наших ушей, Мэри.
- Что? - промурлыкала она, смущенно мигая и нащупывая спавший лифчик.
- Наша способность поднимать уши атрофировалась, - объяснил Милт. - А
у собак и кошек она осталась. Хотя, если нас исследовать морфологически.
Это будет необъяснимым для вас, так как мускулы у нас остались. Поэтому вы
и допустили ошибку.
- Не понимаю, о чем это ты, - заметила Мэри чуть раздраженно.
Она игнорировала его, полностью переключившись на детали своего
туалета.
- Давай вернемся к тебе.
Милт поднялся. Он теперь не чувствовал себя уютно в парке, так как
больше уже не мог верить в его реальность. Нереальная белка, нереальная
трава... было ли все это в действительности? Покажут ли они ему когда-либо
свою реальность, вместо иллюзий? В этом он уже сомневался.
Белка следовала за ними неподалеку, пока они шли к вертолету, а затем
переключила свое внимание на семью с двумя маленькими мальчиками. Дети
бросали белке орешки, и она с большим удовольствием их разгрызала.
- Убедительно, - произнес Милт.
Это было по-настоящему убедительно.
- Очень плохо, Милт, - сочувствующим голосом произнесла Мэри, - что
вы не можете сейчас встретиться с доктором де Винтером. Он смог бы вам
помочь.
Голос ее неожиданно стал твердым.
- В этом я не сомневаюсь, - согласился Милт Бискл, когда они были у
вертолета.
Когда они вошли в квартиру Мэри, его марсианское растение было
мертво. Очевидно, оно погибло от обезвоживания.
- Не пытайся объяснить это, - обратился он к Мэри, когда они вместе
смотрели на высохшие, мертвые стебли еще недавно живого растения. - Ты
знаешь, о чем это говорит. На Земле влаги больше, чем на Марсе, даже на
реконструированном Марсе. Тем не менее, кактус полностью высох. Как я и
предполагал, на Земле нет влаги. Взрывы проксов опустошили моря. Верно?
Мэри ничего не отвечала.
- Что мне непонятно, - продолжал Милт, - так это ваша цель. Зачем вы
разыгрываете этот спектакль? Я завершил свою работу.
- А может, есть еще планеты, требующие реконструкции, Милт, - после
некоторой паузы произнесла Мэри.
- Ваше население столь велико?
- Я думаю о Земле, - пояснила Мэри. - Реконструкция на ней займет
многие поколения. Понадобятся все таланты и способности ваших
специалистов... Я лишь следую твоей гипотезе, - спохватившись, добавила
она.
- Значит Земля - наш следующий объект. Так вот почему вы предоставили
мне возможность прилететь сюда. Фактически, я собираюсь остаться здесь. -
Он осознал это вдруг совершенно и отчетливо. - Я не смогу вернуться на
Марс и не увижу Фэй. Ее заменишь ты.
- Хорошо, - криво улыбнулась Мэри, - скажем так, я попытаюсь сделать
это.
Она вытянула вперед руку и, босиком, все еще в купальнике, медленно
начала приближаться к нему. Испуганный Милт попятился от нее. Схватив
мертвый кактус, он подошел к мусоропроводу и выбросил его хрупкие, сухие
останки. Они сразу исчезли.
- А теперь, - деловито заявила Мэри, - мы посетим музей современного
искусства в Нью-Йорке и затем, если у нас останется время, Смитсоновский
институт в Вашингтоне, округ Колумбия. Они просили меня вас занять, чтобы
вы не начали размышлять.
- Но я размышляю, - сказал Милт, наблюдая за тем, как она
переодевается в серое шерстяное вязаное платье.
Ничто не сможет остановить это, подумал он. И ты сейчас знаешь об
этом. И когда каждый инженер-реконструктор будет заканчивать работу в
своем районе, он будет проходить через то, с чем сейчас сталкиваюсь я. Я
всего лишь первый. И по меньшей мере, осознал он, я не одинок. Он
почувствовал облегчение.
- Как я выгляжу? - спросила Мэри, подкрашивая губы помадой перед
зеркалом в спальне.
- Прекрасно, - безучастно отозвался он и подумал: если Мэри будет
встречать их всех по очереди, будет ли она любовницей каждого? Она не
такая, какой кажется, подумал он, но я даже не в состоянии уловить
отличие.
Мэри казалась немного загадочной, но с ней было легко. Она, подумал
он, начинает ему нравиться. Мэри была живой, и это было реально, землянка
она или нет. По крайней мере, они не проиграли войну теням, а были
побеждены живыми аутентичными организмами. Он почувствовал себя несколько
бодрее.
- Готова для музея современных искусств, - с веселой улыбкой
отрапортовала Мэри.
Позже, в Смитсоновском институте, после осмотра духа святого Луи и
невероятно древнего самолета братьев Райт - он был изобретен, по меньшей
мере, миллион лет назад - он заметил экспонат, чрезвычайно
заинтересовавший его. Ничего не говоря Мэри, поглощенной изучением
полудрагоценных камней в природном состоянии, он ускользнул от нее и через
мгновение стоял перед закрытой стеклом секцией с надписью:
1 2 3 4 5 6