что вы собирались сделать после того, как переправили бы в столицу золотую статую? Какова конечная цель ваших дерзких преступлений?
— Я невиновен, ваша честь! — закричал Ку. — Я не знал, что эта статуя сделана из золота, и я…
— Хватит лжи! — прервал его судья Ди. — Его превосходительство Ван сам рассказал мне о ваших намерениях убить его! Я покажу вам его послание.
Судья достал из рукава антикварную лаковую шкатулку, которую кореянка отдала Чао Таю. Он показал Ку крышку, на которой были изображены две бамбуковые палочки, и снова заговорил:
— Вы вытащили бумаги из этой шкатулки, думая, что теперь против вас не останется улик. Но вы и предположить нe могли, насколько умен был человек, которого вы убили. Ключом к разгадке стала сама шкатулка. Пара бамбуковых палочек, изображенных на ней, прямо указывает на те две части, из которых состоит ваша трость, вы ведь не расстаетесь с ней!
Ку мельком взглянул на трость, прислонённую к стулу. Серебряные кольца, скрепляющие две части, из которых она состояла, блестели в свете факелов. Он молча склонил голову, а судья безжалостно продолжал:
— Покойный судья оставил и другие свидетельства, подтверждающие ваше участие в этом гнусном заговоре и ваше жестокое намерение убить его. Повторяю, Ку, признайтесь и назовите ваших сообщников!
Ку поднял голову и с безнадежным видом уставился нa судью. Затем, заикаясь, произнес:
— Я… я признаюсь… — Он вытер пот со лба и бесцветным голосом начал рассказ: — Монахи из разных корейских храмов, путешествующие из Кореи в Пэнлай на моих судах, действительно перевозили среди своих вещей слитки золота. А Хупэнь и сюцай Цзао помогали мне прятать золото в заброшенном храме, а затем доставлять его в столицу. Мне также помогал Ким Сан, а у Хупэня в помощниках был Цзухай и еще десять монахов, имена которых я готов назвать. Настоятель и остальные мовахи ничего о золоте нe знали. Золотую статую отлили здесь под присмотром Хупэня, и для этого он воспользовался печью, в которой было кремировано тело Цзухая. Настоящую копию статуи из кедрового дерева сделал мастер Фан, а я спрятал ее в своем доме. Ким Сан нашел корейского ремесленника, согласившегося подложить яд в потолочную балку в библиотеке судьи Вана. Потом он отправил этого человека обратно в Корею. — Ку поднял голову и умоляюще посмотрел на судью. Он истерически выкрикнул: — Но я клянусь, что был всего лишь исполнителем. Настоящий главарь…
— Замолчите! — оборвал его судья громовым голосом. — Не пытайтесь наплести мне новую порцию лжи! Завтра у вас будет великолепная возможность рассказать все суду. — Судья отвернулся от судовладельца и обратился к Чао Таю: — Арестуйте этого человека и доставьте под охраной в здание суда.
Чао Тай быстро связал руки Ку за спиной и увел его в сопровождении двух стражников.
Судья Ди указал нa сюоцая Цзао, который в оцепенении сидел на стуле. Когда тот увидел, что к нему направляется Ма Жун, он вскочил со стула и бросился к краю помоста. Ма Жун одним прыжком догнал его. Сюцай Цзао попытался увернуться, но Ма Жув схватил его за конец бороды. Сюцай Цзао вскрикнул — его борода оказалась зажатой в кулаке Ма Жуна, а на перекошенном подбородке сюцая остался лишь тонкий кусочек пластыря. Пока сюцай с воплями ощупывал голый подбородок, Ма Жун ловко перехватил его руки и связал их за спиной.
Легкая улыбка тронула губы судьи. Он с удовлетворением отметил про себя: «Даже его борода была фальшивой!
Глава 18
Судья раскрывает зловещий заговор; неуловимая личность в конце концов установлена
Глубокой ночью судья Ди и трое его помощников вернулись в здание суда. Судья сразу же пригласил их в свой кабинет.
Сам он сел за письменный стол, а старшина Хун поспешил к круглому столику, чтобы приготовить крепкий чай.
Судья сделал несколько маленьких глотков, откинулся на спинку кресла и заговорил:
— Наш великий государственный деятель и прославленный сыщик, доктор Ю Шуче, утверждает в своем «Руководстве для судей», что у сыщика никогда нe должно быть только одной версии события. Он должен рассматривать его со всех сторон, еще и ещ раз сопоставлять факты, которые накапливаются в процессе следствия. И если появляется новое обстоятельство, не укладывающееся в созданную схему, то не надо притягивать его за уши к своей версии. Ее должно или переработать так, чтобы она удовлетворяла новым данным, или отказаться от нее как от негодной. Я всегда считал, друзья мои, что такой подход не нуждается в комментариях. Однако в деле убийства судьи я проигнорировал это основное правило. — Он грустно улыбнулся и продолжал: — Очевидно, оно не так уж незыблемо, подумал я. Когда коварный преступник, стоявший во главе этого заговора, узнал, что меня назначили на должность судьи Пэнлая, он любезно нагрузил меня второстепенной работой с целью выиграть несколько дней, лишив меня возможности заняться главным делом — расследованием убийства судьи. В его планы входила отправка золотой статуи, и они были близки к реализации. Он собирался вести меня по неверному пути, пока статуя не покинет Пэнлай. Поэтому он приказал Ку Менпиню запутать меня, распустив слухи о контрабанде оружия. Эту идею ему подбросил Ким Сан, который уже пользовался этой ложью, чтобы привлечь к сотрудничеству кореянку. Я проглотил наживку, и контрабанда оружия заняла все мои мысли. Когда Ким Сан рассказал о контрабанде золота, я решил, что золото возят из Китая в Kopею, хотя и недоумевал, зачем они занимаются этим, ведь эти операции отнюдь не приносят существенной прибыли. Только сегодня вечером я понял, как ошибался. — Судья Ди сердито подергал себя за бороду. Затем, взглянув на помощников, с нетерпением ждавших продолжения, он сказал с хитрой улыбкой: — Слабым извинением моей близорукости может служить ряд случайных совпадений: убийство Фань Чуна, исчезновение госпожи Ку и странное поведение Тана. Кроме того, слишком много времени я потратил на Йи Пэня, который простодушно пришел ко мне рассказать о слухах по поводу контрабанды оружия. Тогда он тоже попал под мое подозрение.
Но спектакль, на котором мы были сегодня вечером со старшиной, подсказал мне, кто является убийцей судьи. Там в одном эпизоде человек, знающий, что его ждет смерть, указывает на своего убийцу, оставляя записку в миндальном орехе. Но сама записка лишь должна отвлечь внимание убийцы. Вся суть была в миндале! И меня вдруг осенило, что судья Ван намеренно выбрал именно эту шкатулку и в нее положил компрометирующие бумаги. Крышка ее была украшена позолоченным изображением двух бамбуковых палочек, как теперь я понимаю — они должны были символизировать составную трость, с которой не расставался Ку. Мы знаем, что судья любил всякие загадки и головоломки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— Я невиновен, ваша честь! — закричал Ку. — Я не знал, что эта статуя сделана из золота, и я…
— Хватит лжи! — прервал его судья Ди. — Его превосходительство Ван сам рассказал мне о ваших намерениях убить его! Я покажу вам его послание.
Судья достал из рукава антикварную лаковую шкатулку, которую кореянка отдала Чао Таю. Он показал Ку крышку, на которой были изображены две бамбуковые палочки, и снова заговорил:
— Вы вытащили бумаги из этой шкатулки, думая, что теперь против вас не останется улик. Но вы и предположить нe могли, насколько умен был человек, которого вы убили. Ключом к разгадке стала сама шкатулка. Пара бамбуковых палочек, изображенных на ней, прямо указывает на те две части, из которых состоит ваша трость, вы ведь не расстаетесь с ней!
Ку мельком взглянул на трость, прислонённую к стулу. Серебряные кольца, скрепляющие две части, из которых она состояла, блестели в свете факелов. Он молча склонил голову, а судья безжалостно продолжал:
— Покойный судья оставил и другие свидетельства, подтверждающие ваше участие в этом гнусном заговоре и ваше жестокое намерение убить его. Повторяю, Ку, признайтесь и назовите ваших сообщников!
Ку поднял голову и с безнадежным видом уставился нa судью. Затем, заикаясь, произнес:
— Я… я признаюсь… — Он вытер пот со лба и бесцветным голосом начал рассказ: — Монахи из разных корейских храмов, путешествующие из Кореи в Пэнлай на моих судах, действительно перевозили среди своих вещей слитки золота. А Хупэнь и сюцай Цзао помогали мне прятать золото в заброшенном храме, а затем доставлять его в столицу. Мне также помогал Ким Сан, а у Хупэня в помощниках был Цзухай и еще десять монахов, имена которых я готов назвать. Настоятель и остальные мовахи ничего о золоте нe знали. Золотую статую отлили здесь под присмотром Хупэня, и для этого он воспользовался печью, в которой было кремировано тело Цзухая. Настоящую копию статуи из кедрового дерева сделал мастер Фан, а я спрятал ее в своем доме. Ким Сан нашел корейского ремесленника, согласившегося подложить яд в потолочную балку в библиотеке судьи Вана. Потом он отправил этого человека обратно в Корею. — Ку поднял голову и умоляюще посмотрел на судью. Он истерически выкрикнул: — Но я клянусь, что был всего лишь исполнителем. Настоящий главарь…
— Замолчите! — оборвал его судья громовым голосом. — Не пытайтесь наплести мне новую порцию лжи! Завтра у вас будет великолепная возможность рассказать все суду. — Судья отвернулся от судовладельца и обратился к Чао Таю: — Арестуйте этого человека и доставьте под охраной в здание суда.
Чао Тай быстро связал руки Ку за спиной и увел его в сопровождении двух стражников.
Судья Ди указал нa сюоцая Цзао, который в оцепенении сидел на стуле. Когда тот увидел, что к нему направляется Ма Жун, он вскочил со стула и бросился к краю помоста. Ма Жун одним прыжком догнал его. Сюцай Цзао попытался увернуться, но Ма Жув схватил его за конец бороды. Сюцай Цзао вскрикнул — его борода оказалась зажатой в кулаке Ма Жуна, а на перекошенном подбородке сюцая остался лишь тонкий кусочек пластыря. Пока сюцай с воплями ощупывал голый подбородок, Ма Жун ловко перехватил его руки и связал их за спиной.
Легкая улыбка тронула губы судьи. Он с удовлетворением отметил про себя: «Даже его борода была фальшивой!
Глава 18
Судья раскрывает зловещий заговор; неуловимая личность в конце концов установлена
Глубокой ночью судья Ди и трое его помощников вернулись в здание суда. Судья сразу же пригласил их в свой кабинет.
Сам он сел за письменный стол, а старшина Хун поспешил к круглому столику, чтобы приготовить крепкий чай.
Судья сделал несколько маленьких глотков, откинулся на спинку кресла и заговорил:
— Наш великий государственный деятель и прославленный сыщик, доктор Ю Шуче, утверждает в своем «Руководстве для судей», что у сыщика никогда нe должно быть только одной версии события. Он должен рассматривать его со всех сторон, еще и ещ раз сопоставлять факты, которые накапливаются в процессе следствия. И если появляется новое обстоятельство, не укладывающееся в созданную схему, то не надо притягивать его за уши к своей версии. Ее должно или переработать так, чтобы она удовлетворяла новым данным, или отказаться от нее как от негодной. Я всегда считал, друзья мои, что такой подход не нуждается в комментариях. Однако в деле убийства судьи я проигнорировал это основное правило. — Он грустно улыбнулся и продолжал: — Очевидно, оно не так уж незыблемо, подумал я. Когда коварный преступник, стоявший во главе этого заговора, узнал, что меня назначили на должность судьи Пэнлая, он любезно нагрузил меня второстепенной работой с целью выиграть несколько дней, лишив меня возможности заняться главным делом — расследованием убийства судьи. В его планы входила отправка золотой статуи, и они были близки к реализации. Он собирался вести меня по неверному пути, пока статуя не покинет Пэнлай. Поэтому он приказал Ку Менпиню запутать меня, распустив слухи о контрабанде оружия. Эту идею ему подбросил Ким Сан, который уже пользовался этой ложью, чтобы привлечь к сотрудничеству кореянку. Я проглотил наживку, и контрабанда оружия заняла все мои мысли. Когда Ким Сан рассказал о контрабанде золота, я решил, что золото возят из Китая в Kopею, хотя и недоумевал, зачем они занимаются этим, ведь эти операции отнюдь не приносят существенной прибыли. Только сегодня вечером я понял, как ошибался. — Судья Ди сердито подергал себя за бороду. Затем, взглянув на помощников, с нетерпением ждавших продолжения, он сказал с хитрой улыбкой: — Слабым извинением моей близорукости может служить ряд случайных совпадений: убийство Фань Чуна, исчезновение госпожи Ку и странное поведение Тана. Кроме того, слишком много времени я потратил на Йи Пэня, который простодушно пришел ко мне рассказать о слухах по поводу контрабанды оружия. Тогда он тоже попал под мое подозрение.
Но спектакль, на котором мы были сегодня вечером со старшиной, подсказал мне, кто является убийцей судьи. Там в одном эпизоде человек, знающий, что его ждет смерть, указывает на своего убийцу, оставляя записку в миндальном орехе. Но сама записка лишь должна отвлечь внимание убийцы. Вся суть была в миндале! И меня вдруг осенило, что судья Ван намеренно выбрал именно эту шкатулку и в нее положил компрометирующие бумаги. Крышка ее была украшена позолоченным изображением двух бамбуковых палочек, как теперь я понимаю — они должны были символизировать составную трость, с которой не расставался Ку. Мы знаем, что судья любил всякие загадки и головоломки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45