— Не о чем волноваться, мисс Дина. Лошади чувствуют себя отлично.
Я с облегчением вздохнула.
— Не было проблем в дороге?
— Да нет. — Он улыбнулся шире. — Или почти не было. Только Себастьян вдруг решил поухаживать за одной красоткой, вороной кобылой на постоялом дворе, где мы остановились на отдых. А в остальном добрались без происшествий.
Я снова вздохнула.
— Интересно, когда же Себастьян наконец начнет понимать, что он мерин, а не жеребец?
— Некоторые этого так никогда и не понимают, — сказал Кевин. — Особенно если их поздно кастрируют. Правду сказать, кобыла, похоже, тоже не очень почувствовала разницу. — Кевин лукаво улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. У мамы, наверное, случился бы сердечный приступ, если бы она услышала этот разговор. У нее очень смешные представления о том, что может знать приличная юная леди. Если бы я полжизни не сшивалась возле конюшен, то, наверное, не имела бы ни малейшего представления о процессе продолжения рода.
Как вы, должно быть, уже догадались, Себастьян — это моя лошадь. Необычайно красивый гнедой чистокровный конь, почти шестнадцати ладоней в холке, причем отнюдь не безмятежного нрава. Если бы его не кастрировали, он был бы совершенно неуправляем. Мне, конечно, не следовало привозить Себастьяна в Лондон, но я бы ужасно скучала, оставив его дома. Притом если уж лошадь научилась не лягать собаку, то она обязательно научится не пугаться уличной городской суеты. Во всяком случае, я на это надеялась.
— Ну а как Макс? — спросила я, когда черед дошел до лошади Кэролайн.
Макс — огромный гнедой мерин, который прожил долгую и блестящую жизнь, прежде чем уйти на почетную пенсию и возить мою кузину. Макс повидал в своей жизни многое: он участвовал в дерби и выигрывал, много лет скакал по полям вместе с лучшими охотниками Англии. Теперь же, в возрасте шестнадцати лет, нагуливал бока в Торнтон-Мэнор и носил на своей спине Кэролайн с такой учтивостью и надежностью, о которых она только могла мечтать. Макс был настоящим ветераном, и я глубоко уважала его. На самом деле именно я поддерживала его в хорошем состоянии, ведь Кэролайн никогда не задавала ему необходимой нагрузки. И если уж начистоту, то я всегда считала Макса своим конем.
Достав из кармана пучок морковки, я сказала:
— Вот угощение.
— Пойдемте, — пригласил Кевин. — Я покажу вам, как они живут.
Я замечательно провела два часа, поболтала с конюхами, помогала накормить лошадей, а потом отправилась обратно в дом. Увы, едва войдя через боковую дверь под лестницей, я наткнулась на маму.
Она без удовольствия глянула на соломинки, прилипшие к моему зеленому дорожному платью, и сухо заметила:
— Мы садимся обедать меньше чем через полчаса, Дина. Переоденься.
— Да, мэм, — отвечала я. Мне уже давно стало ясно, что лучший способ умиротворить мою маму — соглашаться со всем, что бы она ни сказала. Так намного легче жить, ведь, когда она отвернется, я могу снова делать вес, что хочу.
***
Следующие две недели мы были заняты покупками. Поначалу это было интересно. Я не меньше других люблю новые красивые платья, но спустя неделю подумала, что с меня уже довольно. При этом следует признать, что ни моя мама, ни Кэролайн ни капельки не утомились, но зато я сама уже ни на что не годилась. Сколько суматохи из-за каких-то тряпок!
— Ничего, Дина, — возразила мама, когда я заметила, что она помешана на наших гардеробах. — Поверь, ты не менее утомительна, когда начинаешь толковать о лошадиных кормах.
Следует признать, тут она попала в точку. Я считала, что обсуждение лошадиного меню — захватывающая тема для разговора. Должно быть, маме так же интересно заниматься платьями.
За два дня до великого события — нашего первого бала -Гросвенор-сквер наконец дождался своего хозяина. Мама была ужасно сердита на Занозу за то, что он приехал так поздно. Не знаю, для чего ей понадобилось, чтобы граф появился здесь раньше. Я вполне могла понять необходимость его присутствия на балу, но во всякий другой день перед этим событием он бы только мешался под ногами. Я бы лично предпочла, чтобы Торнтон вообще не показывался на глаза до начала торжества. У меня было предчувствие, что он вряд ли одобрит мое решение привезти в Лондон Себастьяна.
И разумеется, первое, что он сделал по приезде, — это отправился проверить конюшни.
— Дина! — После каких-нибудь пятнадцати минут отсутствия он с криком ворвался в холл. — Зачем, черт возьми, ты притащила в Лондон Себастьяна? Я же велел тебе взять Аницет! Себастьян слишком горяч, чтобы ездить на нем по улицам большого города.
Он действительно просил меня взять Аницет, и я, наверное, даже согласилась с ним. Но, несмотря на то что Аницет — очень хорошая кобыла, я просто не смогла бы уехать без Себастьяна.
— Но он прекрасно себя ведет, — возразила я беспечным тоном. — Не стоит так переживать, Заноза, уверяю тебя. Я каждое утро пораньше отправляюсь на нем в парк, чтобы погонять галопом, так что Себастьян может с самого утра хорошенько размяться. Он все это время вел себя очень пристойно, уверяю тебя.
— Настолько пристойно, что вчера чуть не сбросил тебя под колеса экипажа? — возразил кузен.
«Проклятый болтун Кевин!» — подумала я.
— Да просто тупица кучер сунул свой рог чуть ли не в самое ухо Себастьяну! — возмутилась я. — Я и сама-то, подпрыгнула от неожиданности. — Тут я изобразила заискивающую улыбку. Глаза у Занозы стали совсем синими, а это обычно случается, если он решил предпринять что-нибудь совсем неприятное. Я бы умерла, если бы он приказал мне отправить Себастьяна домой! — Подумай, сколько ты сэкономишь, если я в конце концов убьюсь, — продолжала я.
— Дина! — Это был голос моей шокированной маменьки.
— Не говори так, — вступила мягкосердечная Кэролайн. Заноза ухмыльнулся.
— Похоже, ты права, — сказал он, и мне стало ясно, что я победила: Себастьяна домой не отправят… Во всяком случае, сегодня.
Заноза прибыл в Лондон в сопровождении своего шотландского товарища, у которого он гостил перед этим. Звали приятеля Дуглас Маклауд, жил он на острове Скай и был очень мил. Они познакомились всего несколько месяцев назад на каком-то званом вечере. Дуглас — а именно так он просил себя называть — был на несколько лет старше Занозы, но Торнтон постоянно морочил всем голову, прикидываясь старше, чем на самом деле. Многие его приятели «были старше, чем он сам.
После обеда молодые люди собрались в какой-то клуб, но, уходя, Заноза подошел ко мне.
— Завтра утром поедем в парк вместе, Рыжая. Не уезжай без меня. — Он подкрепил эти слова взглядом, который, как ему кажется, должен был внушить мне трепет. Вообще-то я не очень люблю, когда Заноза так смотрит, но я скорее умру, чем покажу ему, что испугалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13