Таннер, закусив губу, смотрел в ее мертвенно-бледное лицо.
— Черт побери, есть здесь кто-нибудь, кто мог бы оказать ей помощь?
— Петерс. Он сейчас в кубрике.
— Так бегите за ним, живо! Я отнесу ее в каюту.
Он взял Алексис на руки и понес вниз. К тому времени, как Клод уложил ее на кровать, подоспел Петерс.
— Найдите Пича, капитан, — тихо приказал Петерс. — Велите ему принести из кубрика все, что осталось у меня от медикаментов. Он знает.
Клод стоял неподвижно, слепо уставившись на казавшееся безжизненным тело.
— Ну же, быстрее! — раздраженно прикрикнул Петерс.
С трудом оторвав взгляд от Алексис, Клод поспешно вышел. К тому времени, как он и Пич вернулись, Петерсу удалось остановить кровотечение, но стоило ему лишь сделать попытку удалить обломок, попавший в рану, как кровотечение открылось вновь.
— Пич! Где у капитана хранится выпивка?
Юнга принес бутылку бренди, и Петерс промыл края раны. Алексис вздрагивала от острой боли, но в сознание не приходила. Сделав несколько глотков, Петерс протянул бутылку Клоду.
— Вам это сейчас не повредит, — заметил он. — Пейте.
Клод последовал его совету. Почувствовав, как разливается по телу тепло, он передал бренди Пичу и тут же услышал отчаянный кашель мальчишки. Не теряя времени, Клод выхватил бутылку.
— Ты соображаешь, что делаешь? Она нам обоим головы пооткручивает!
Пич только молча кивнул, наблюдая за манипуляциями Петерса.
— Подержите ей руки, Таннер! — приказал тот. — Я собираюсь вытащить из нее все эти деревяшки, будь они неладны!
Клод нахмурился и, выразительно взглянув на Пича, вернул ему бутылку, а сам сжал запястья Алексис. Петерс, внимательно оглядев рану, мрачно заметил:
— Должно быть, она отломила кусок деревяшки, пока никто не заметил, но при этом вогнала еще глубже внутрь то, что осталось.
— Черт! — Клод побледнел.
— Да уж, — откликнулся Петерс. — Держите ее крепче. Она вряд ли придет в себя, но чувствовать все равно будет.
Клод непроизвольно морщился, глядя, как Петерс копается в теле Алексис. Каждый ее стон словно прорезал насквозь троих мужчин, хлопотавших вокруг нее.
Петерс трудился еще не меньше часа. Ему удалось остановить кровотечение настолько, что стало возможным извлечь еще несколько щепок из тела Алексис. Тем временем на палубе «Принцессы ночи» шли ремонтные работы. Матросы трудились с лихорадочным упорством, стараясь не думать о том, что происходило внизу.
А в Чарльстоне уже вовсю говорили о легендарном капитане Денти. Команда «Героя», принесшая в город радостную весть о прорыве блокады, не могла знать о том, какой ценой далась победа.
Джордан заходил навещать раненую каждые пятнадцать минут, пока Петерс не заявил ему, что это только мешает делу. Впрочем, Джордан и сам был не прочь немного отдохнуть от безрадостных впечатлений. Смотреть на Таннера ему было еще тяжелее, чем на капитана. Он молча вышел, прикрыв за собой дверь. Джордан понимал, что сколь бы жестокие муки ни испытывала Алексис, ее страдание не шло ни в какое сравнение с мукой Таннера, с той страшной казнью, которой он казнил себя.
— Кажется, все, — со вздохом сообщил Петерс. — Сейчас я еще раз промою рану и наложу швы. Пич, подай мне иглу и нитки. А вы, Таннер, пока оставьте ее. Сейчас она все равно ничего не чувствует.
Петерс произнес последнюю фразу очень тихо, но Клода она чуть не оглушила.
— Она будет жить?
Этот вопрос он не хотел задавать, но Петерс был прав: Алексис находилась уже по ту сторону боли, по ту сторону всего, что происходило вокруг.
Петерс покачал головой и взял из трясущихся пальцев Пича иглу со вдетой нитью.
— Я еще не потерял надежду, Таннер, но мне все это не нравится. Она потеряла слишком много крови. Не понимаю как она вообще столько продержалась.
Пич, который до сих пор не был в состоянии произнести ни слова, бросил на Клода взгляд, полный злобы и ненависти. Даже голос мальчика, когда он заговорил, напоминал шипение.
— Это вы виноваты! Она не умирала бы сейчас, если бы оставила вас подыхать в Вашингтоне! Будьте вы прокляты!
— Заткнись! — прикрикнул Петерс. — Убирайся отсюда, если не можешь придержать язык! Она бы рассчитала тебя немедленно, если бы слышала, что ты говоришь!
Но Пича трудно было запугать.
— Он виноват в том, что она умирает!
На лице Клода была такая мука, что юнга невольно поморщился. Однако отступать он не собирался.
— Это все ты! Да! Да!
Внезапно мальчик понял, что плачет.
— Уберите его отсюда, — пробормотал Петерс; плач юнги сейчас так же действовал ему на нервы, как накануне стоны Алексис. — И не слушайте вы его. Вашей вины здесь нет.
— Я в этом не так уж уверен, — тихо ответил Клод. — Даже совсем не уверен.
Клод оставил Алексис и подошел к мальчику, рыдавшему в дальнем углу комнаты. Положив руки ему на плечи, он притянул ребенка себе. Клод рад был тому, что Пич не отстранился, — он остро нуждался в близости того, кто любил Алексис столь же сильно, как и он сам.
— Пойдем на палубу. Нам больше нечего здесь делать. Джордан подежурит у ее постели.
— Не хочу я никуда уходить. — Пич вытер слезы. — Я останусь с ней. Я хочу быть рядом на тот случай, если она… если она…
Пич так и не смог закончить. Худенькое тело его сотрясалось от рыданий.
— Ты ведь знаешь, она не умрет, — проговорил Клод, вжимая пальцы в плечи мальчика. — Не умрет.
Произнеся это, он и сам поверил в то, что сказал.
— Пойдем. Я должен тебе кое-что объяснить. Тогда ты поймешь, почему она не сдастся.
Пич кивнул. Выходя вместе с Клодом из каюты, он украдкой взглянул на Петерса, зашивавшего рану, после чего тихо прикрыл дверь.
Пока Таннер и юнга шли по палубе, моряки без труда читали на их лицах подтверждение худших из своих опасений.
Клод заговорил, надеясь хоть как-то приободрить их.
— Она жива. Петерс накладывает ей швы. Мистер Джордан, могу я поговорить с вами?
Вдвоем они отошли на другой конец палубы.
— Как она? — убедившись, что их никто не слышит, спросил Джордан.
— Дела плохи. Петерс сказал, что она потеряла много крови. Если бы увести ее раньше…
Джордан вздохнул.
— Не надо было ей вообще подниматься на палубу. Редлэнд подозревал, что она ранена, но Алексис велела ему молчать. Я могу только гадать о том, почему она решила ждать столь долго. Капитан Денти взяла с меня обещание, что мы отправимся в погоню за Траверсом. Она хотела быть уверенной, что мы выполним ее волю, перед тем как… перед тем как спуститься вниз.
— Боже мой! — простонал Клод.
Быть может, Алексис не стала бы упорствовать, если бы была уверена в том, что ее люди выполнят ее клятву?
Джордан хотел было еще что-то сказать, но его перебил отчаянный крик впередсмотрящего:
— С правого борта «Надежный»! Он идет на нас!
— Проклятие! Что там еще?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138