Потом неделя в Суинтон-холле. Каким же странным образом их роман с Эдвардом переплелся с жизнью Энн. Кейт обвела глазами холл — здесь все осталось по-прежнему. — А моя дорогая подруга дома?
— Я скажу леди Энн, что вы здесь. — Дженсон поклонился. — Не подождете ли в салоне?
— Конечно.
Кейт, улыбаясь, ходила по знакомой комнате с розовыми стенами.
— Какой сюрприз.
Кейт насторожилась при звуке не слишком любезного голоса леди Бенсонхерст.
— Здравствуйте, миледи. Как приятно видеть вас снова. — Кейт тоже не улыбнулась.
Леди Бенсонхерст в салон не вошла. Ее взгляд скользнул по округлившейся фигуре Кейт, задержался на налившейся груди, сильнее обозначившихся изгибах бедер, на чуть выступающем животе. Кейт с ужасом заподозрила: леди Бенсонхерст знает о том, что она родила ребенка. Но это невозможно. Об этом не знал никто, кроме двух простоватых служанок, мисс Беннет, Эдварда и, разумеется, его отца. И Энн. Она написала Энн зимой, от отчаяния, страха и одиночества.
— Я думала, вы вернулись в Нью-Йорк.
— Да. Но теперь вернулась в Лондон. По правде говоря, я стала настоящей англофилкой.
— Понятно. — На лице леди Бенсонхерст не мелькнуло и тени улыбки. — Вы теряете свою потрясающую фигуру, моя дорогая.
— Боюсь, слишком много жирной пищи. — Кейт тоже не улыбнулась.
— Хм. Моей дочери нет дома…
Но тут, быстро идя по коридору, появилась Энн.
— Кейт! — Ее лицо просияло.
— Энн! — Кейт улыбнулась навстречу идущей к ней милой подруге. Она ожидала, что они обнимутся, но, к ее удивлению, Энн, протянув руки вперед, всего лишь взяла ее ладони в свои и сжала их, поцеловав Кейт в щеку.
— Как чудесно, что ты приехала, — сказала Энн.
Кейт немного растерялась. Энн переменилась непонятным образом, и трудно было сказать, в чем именно это выражалось — стала более уверенной, менее покорной, более грациозной… и более сдержанной.
— Я скучала по тебе, моя дорогая. Ты выглядишь прекрасно, Энн. — И это была правда. Она никогда не была так мила. Ее лицо лучилось счастьем.
Щеки Энн порозовели.
— Нам нужно так много рассказать друг другу. — Ее взгляд тоже отметил потяжелевшую фигуру Кейт. Энн повернулась. — Мама, если ты не возражаешь?
Леди Бенсонхерст наконец улыбнулась, хоть и несколько напряженно.
— Только помни, Энн, что мы сегодня едем на званый вечер в Аксбридж-холл, и тебе скоро уже нужно одеваться. — Она кивнула Кейт и ушла.
Кейт застыла. Она огорчилась, подумав, что ее не только не пригласили на вечер в Аксбридж-холл, но и никогда не пригласят. Интересно, будет ли на этом вечере Эдвард?
— Ну, как ты? — спросила Энн, когда они сели на обитый бархатом диванчик.
Отбросив ревность, как нечто смешное, Кейт коснулась руки подруги.
— Я так счастлива, что ты и представить себе не можешь.
— Я получила твое последнее письмо. И рада, что ты благополучно родила, Кейт. Как малыш? Я когда-нибудь увижу его? — Голос Энн упал до шепота.
Кейт засияла.
— Он — средоточие радости. О, Энн! Я дважды люблю — своего сына и его отца. Я счастливейшая из женщин.
Энн с недоумением посмотрела на нее.
— Но он же не женится на тебе, Кейт, — наконец негромко проговорила она. — Я беспокоюсь о тебе, дорогая. Он уже давно должен был на тебе жениться.
— Ах, Энн, мы вместе почти год и испытали наши чувства. Он предложил мне стать его женой. Но тогда он пойдет против воли своего отца и тот лишит его титула. Я не хочу так с ним поступить.
Глаза Энн расширились.
— Как жаль, что ты не говоришь, кто этот человек! Я все время ломаю над этим голову, пытаясь догадаться, кто бы это мог быть.
Кейт колебалась и чуть было не выложила правду, но момент безрассудства прошел, и она похлопала Энн по руке.
— Когда-нибудь ты узнаешь правду. Но сейчас положение очень деликатное, и нам лучше держать его имя в секрете. Боюсь, тогда его отец предаст наши отношения огласке. Я лучше промолчу. Ну, расскажи мне, как ты? Какой потрясающей новостью ты хочешь со мной поделиться? — оживленно спросила Кейт.
— Кейт, ты и вообразить не можешь, каким чудесным был прошедший год. Я теперь весьма популярна. Конечно, я очень богата, но все равно, так приятно пользоваться всеобщим вниманием. Мне с трудом верится, что два года назад, когда мы встретились, я была такой застенчивой и неуверенной в себе.
Кейт улыбнулась раскрасневшейся девушке, которая никогда не была так оживленна и мила.
— Ты повзрослела, моя дорогая. Я так счастлива за тебя. И я хочу, чтобы ты нашла себе не только мужа, но и любовь.
Энн улыбнулась.
— Я нашла.
— Прошу прощения? — Кейт подумала, что ослышалась.
Энн смотрела на нее сияющими глазами, стиснув руки.
— Я люблю, Кейт, самого чудесного, самого элегантного, очаровательного и удивительно красивого человека! Он один из первых холостяков в этой стране, и наши семьи уже обо всем договорились!
— О, Энн, почему же ты мне сразу не сказала! — радостно воскликнула Кейт.
Энн пожала плечами и таинственно улыбнулась.
— Иногда лучшее стоит приберечь напоследок.
— Ну, не томи же меня! Кто этот рыцарь без страха и упрека?
Энн засмеялась.
— О, он действительно рыцарь, Кейт, и я уверена, ты со мной согласишься, потому что встречалась с ним в прошлом году. Это лорд Бракстон, наследник Коллинзуортов.
Кейт ахнула. Сердце стремительно, с тошнотворной скоростью полетело вниз.
И какой-то частью сознания она поняла, что это начало конца.
Джил добежала до двери Люсинды и забарабанила в нее.
— Джил? — Люсинда появилась почти моментально. — Дорогая, что такое? Что случилось?
Пока, стуча зубами, Джил объясняла, в голову ей пришла мысль, что это мог быть Алекс, отъехавший на пару кварталов, а потом вернувшийся. Но потом тряхнула головой — какая глупость! Все это было проделано, пока она была с Алексом, потому что никому не под силу совершить такое всего за несколько минут, проведенных ею у Люсинды. Но ведь Алекс, или Томас, или Уильям могли нанять кого-нибудь.
— Входи, Джил, — говорила встревоженная Люсинда. — Ты уверена, что дом обыскали? — Она заперла за ними дверь.
— В гостиной все перевернуто вверх дном. Подушки распороты! — воскликнула Джил.
— Боже мой! В этом квартале!
Джил прошла в комнату и села на диван.
— Это один из них, из Коллинзуортов. Они думают, что мне нужна часть их состояния. Или не хотят, чтобы всплыла история Кейт и Эдварда.
— Джил, мне кажется, никто в этой семье не станет вести себя подобным образом. По-моему, тебе следует позвонить в полицию.
— А что скажет полиция? Мне не поверят, решат, что у меня с головой не в порядке. И потом, Шелдоны — уважаемая фамилия, запятнанной из всего этого выйду я, а не они.
— Дорогая, Коллинзуорты — столпы общества. Все графы были выдающимися людьми. Они занимались законотворчеством, благотворительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— Я скажу леди Энн, что вы здесь. — Дженсон поклонился. — Не подождете ли в салоне?
— Конечно.
Кейт, улыбаясь, ходила по знакомой комнате с розовыми стенами.
— Какой сюрприз.
Кейт насторожилась при звуке не слишком любезного голоса леди Бенсонхерст.
— Здравствуйте, миледи. Как приятно видеть вас снова. — Кейт тоже не улыбнулась.
Леди Бенсонхерст в салон не вошла. Ее взгляд скользнул по округлившейся фигуре Кейт, задержался на налившейся груди, сильнее обозначившихся изгибах бедер, на чуть выступающем животе. Кейт с ужасом заподозрила: леди Бенсонхерст знает о том, что она родила ребенка. Но это невозможно. Об этом не знал никто, кроме двух простоватых служанок, мисс Беннет, Эдварда и, разумеется, его отца. И Энн. Она написала Энн зимой, от отчаяния, страха и одиночества.
— Я думала, вы вернулись в Нью-Йорк.
— Да. Но теперь вернулась в Лондон. По правде говоря, я стала настоящей англофилкой.
— Понятно. — На лице леди Бенсонхерст не мелькнуло и тени улыбки. — Вы теряете свою потрясающую фигуру, моя дорогая.
— Боюсь, слишком много жирной пищи. — Кейт тоже не улыбнулась.
— Хм. Моей дочери нет дома…
Но тут, быстро идя по коридору, появилась Энн.
— Кейт! — Ее лицо просияло.
— Энн! — Кейт улыбнулась навстречу идущей к ней милой подруге. Она ожидала, что они обнимутся, но, к ее удивлению, Энн, протянув руки вперед, всего лишь взяла ее ладони в свои и сжала их, поцеловав Кейт в щеку.
— Как чудесно, что ты приехала, — сказала Энн.
Кейт немного растерялась. Энн переменилась непонятным образом, и трудно было сказать, в чем именно это выражалось — стала более уверенной, менее покорной, более грациозной… и более сдержанной.
— Я скучала по тебе, моя дорогая. Ты выглядишь прекрасно, Энн. — И это была правда. Она никогда не была так мила. Ее лицо лучилось счастьем.
Щеки Энн порозовели.
— Нам нужно так много рассказать друг другу. — Ее взгляд тоже отметил потяжелевшую фигуру Кейт. Энн повернулась. — Мама, если ты не возражаешь?
Леди Бенсонхерст наконец улыбнулась, хоть и несколько напряженно.
— Только помни, Энн, что мы сегодня едем на званый вечер в Аксбридж-холл, и тебе скоро уже нужно одеваться. — Она кивнула Кейт и ушла.
Кейт застыла. Она огорчилась, подумав, что ее не только не пригласили на вечер в Аксбридж-холл, но и никогда не пригласят. Интересно, будет ли на этом вечере Эдвард?
— Ну, как ты? — спросила Энн, когда они сели на обитый бархатом диванчик.
Отбросив ревность, как нечто смешное, Кейт коснулась руки подруги.
— Я так счастлива, что ты и представить себе не можешь.
— Я получила твое последнее письмо. И рада, что ты благополучно родила, Кейт. Как малыш? Я когда-нибудь увижу его? — Голос Энн упал до шепота.
Кейт засияла.
— Он — средоточие радости. О, Энн! Я дважды люблю — своего сына и его отца. Я счастливейшая из женщин.
Энн с недоумением посмотрела на нее.
— Но он же не женится на тебе, Кейт, — наконец негромко проговорила она. — Я беспокоюсь о тебе, дорогая. Он уже давно должен был на тебе жениться.
— Ах, Энн, мы вместе почти год и испытали наши чувства. Он предложил мне стать его женой. Но тогда он пойдет против воли своего отца и тот лишит его титула. Я не хочу так с ним поступить.
Глаза Энн расширились.
— Как жаль, что ты не говоришь, кто этот человек! Я все время ломаю над этим голову, пытаясь догадаться, кто бы это мог быть.
Кейт колебалась и чуть было не выложила правду, но момент безрассудства прошел, и она похлопала Энн по руке.
— Когда-нибудь ты узнаешь правду. Но сейчас положение очень деликатное, и нам лучше держать его имя в секрете. Боюсь, тогда его отец предаст наши отношения огласке. Я лучше промолчу. Ну, расскажи мне, как ты? Какой потрясающей новостью ты хочешь со мной поделиться? — оживленно спросила Кейт.
— Кейт, ты и вообразить не можешь, каким чудесным был прошедший год. Я теперь весьма популярна. Конечно, я очень богата, но все равно, так приятно пользоваться всеобщим вниманием. Мне с трудом верится, что два года назад, когда мы встретились, я была такой застенчивой и неуверенной в себе.
Кейт улыбнулась раскрасневшейся девушке, которая никогда не была так оживленна и мила.
— Ты повзрослела, моя дорогая. Я так счастлива за тебя. И я хочу, чтобы ты нашла себе не только мужа, но и любовь.
Энн улыбнулась.
— Я нашла.
— Прошу прощения? — Кейт подумала, что ослышалась.
Энн смотрела на нее сияющими глазами, стиснув руки.
— Я люблю, Кейт, самого чудесного, самого элегантного, очаровательного и удивительно красивого человека! Он один из первых холостяков в этой стране, и наши семьи уже обо всем договорились!
— О, Энн, почему же ты мне сразу не сказала! — радостно воскликнула Кейт.
Энн пожала плечами и таинственно улыбнулась.
— Иногда лучшее стоит приберечь напоследок.
— Ну, не томи же меня! Кто этот рыцарь без страха и упрека?
Энн засмеялась.
— О, он действительно рыцарь, Кейт, и я уверена, ты со мной согласишься, потому что встречалась с ним в прошлом году. Это лорд Бракстон, наследник Коллинзуортов.
Кейт ахнула. Сердце стремительно, с тошнотворной скоростью полетело вниз.
И какой-то частью сознания она поняла, что это начало конца.
Джил добежала до двери Люсинды и забарабанила в нее.
— Джил? — Люсинда появилась почти моментально. — Дорогая, что такое? Что случилось?
Пока, стуча зубами, Джил объясняла, в голову ей пришла мысль, что это мог быть Алекс, отъехавший на пару кварталов, а потом вернувшийся. Но потом тряхнула головой — какая глупость! Все это было проделано, пока она была с Алексом, потому что никому не под силу совершить такое всего за несколько минут, проведенных ею у Люсинды. Но ведь Алекс, или Томас, или Уильям могли нанять кого-нибудь.
— Входи, Джил, — говорила встревоженная Люсинда. — Ты уверена, что дом обыскали? — Она заперла за ними дверь.
— В гостиной все перевернуто вверх дном. Подушки распороты! — воскликнула Джил.
— Боже мой! В этом квартале!
Джил прошла в комнату и села на диван.
— Это один из них, из Коллинзуортов. Они думают, что мне нужна часть их состояния. Или не хотят, чтобы всплыла история Кейт и Эдварда.
— Джил, мне кажется, никто в этой семье не станет вести себя подобным образом. По-моему, тебе следует позвонить в полицию.
— А что скажет полиция? Мне не поверят, решат, что у меня с головой не в порядке. И потом, Шелдоны — уважаемая фамилия, запятнанной из всего этого выйду я, а не они.
— Дорогая, Коллинзуорты — столпы общества. Все графы были выдающимися людьми. Они занимались законотворчеством, благотворительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84