Венеция сжала кулаки, глаза ее метали молнии. Она давно уже мечтала искупаться, но не в ее правилах было подчиняться чьим-то приказам. Высокомерно выпрямившись, она вызывающе уставилась на Хэзарда.
— Интересно, что вы сделаете, если я не стану мыться? Побьете меня?
— Очень соблазнительное предложение, — с ангельской улыбкой ответил Хэзард.
— Ну, еще бы! Можно узнать, сколько человек вы уже убили? Немало, я полагаю.
Хэзард стоял спокойно, гадая, что произойдет скорее: с нее сойдет дурь или у него лопнет терпение.
— Так сколько? — не отступала Венеция. — Скажите мне! Много?
— Достаточно, — лаконично ответил Хэзард.
— Назовите мне число! Я должна знать, насколько сильно мне следует вас бояться. Но даже если мне угрожает смерть, я не стану купаться, ублюдок!
Венеция покрепче вцепилась в свое одеяло и внезапно показалась Хэзарду испуганным котенком, который сражается с чем-то огромным и грозным.
— Ради этого не стоит умирать, моя радость, — он ласково улыбнулся и совершенно неожиданно подхватил Венецию на руки. Она стала падать навстречу ему с выражением глубокого изумления на лице, и тут же его сильные руки подхватили ее и прижали к груди.
— Отпустите меня! Поставьте меня на пол, — закричала она, отчаянно отбиваясь. — Немедленно поставьте меня на пол! Если вы сию же секунду меня не отпустите, я вас ударю, черт бы вас побрал!
Однако Хэзард уже вышел из хижины и широкими шагами шел по тропинке к пруду. Смеющиеся черные глаза лишь на мгновение встретились с испуганными голубыми.
— Учитывая мою отличную подготовку и то, что я совсем недавно вернулся с войны против южан, надеюсь, вы простите меня, если я не испугаюсь вашей угрозы. — Хэзард с трудом подавил улыбку. — И все-таки это очень смело с вашей стороны, — добавил он.
Это замечание лишь подогрело гнев Венеции. Хэзард Блэк был единственным мужчиной, который отказывался ей подчиняться. И не только отказывался — ее сопротивление явно его забавляло! Кошмарный человек! И как только она умудрилась попасть в такую невероятную ситуацию?!
Словно прочитав ее мысли, Хэзард сказал:
— Только представьте себе: вы могли бы сейчас еще крепко спать на атласных простынях. Шторы были бы задернуты, прислуга внизу начинала бы готовить для вас завтрак…
— Неужели в вас проснулись угрызения совести? — поддразнила его Венеция.
— Отнюдь. Просто жизнь переменчива. Помню, Старый Койот когда-то учил нас спокойно принимать бренность бытия, — ласково ответил Хэзард.
— Такого рода рассуждения весьма облегчают совесть.
— Я бы назвал их реалистичными. И вам бы посоветовал развивать в себе это качество. Вашего папочки здесь нет, его деньги сейчас ничего не значат. Вы больше не защищены от реального мира. И чем скорее вы это осознаете, тем легче будет нам обоим.
— Боже, боже! Как же интересны ваши лекции о жизни! — язвительно протянула Венеция, поглядывая на Хэзарда сквозь густые ресницы.
Хэзард почувствовал, что еще немного — и он не выдержит.
— Если бы я не был так хорошо воспитан и приучен не пользоваться женской слабостью, я с большим удовольствием поставил бы тебе мозги на место.
Ему страшно хотелось, чтобы Венеция отвесила ему пощечину: тогда он смог бы ответить ей тем же. Но Венеция этого не сделала. Вздернув подбородок, она заявила тем тоном, которым обычно говорят со слугами:
— Мне следовало ожидать от вас чего-то подобного. Как жаль, что я родилась женщиной. Если бы я была мужчиной, я бы вас убила!
— Нет, красавица, вы ошибаетесь, — бесстрастно заявил Хэзард. — Если бы вы были мужчиной, вы бы уже были мертвы.
— Какая самоуверенность! — раздраженно воскликнула Венеция, но ее голос предательски дрогнул.
Хэзарду сразу стало ясно, что она испугалась, и он усмехнулся про себя. Приходилось признать, что только железная воля удерживала Хэзарда от того, чтобы наклониться и впиться губами в ее пухлый рот. Никогда еще ни одна женщина не решалась бросить ему вызов. Неужели эта смелость, эта жажда жизни так очаровали его? Или просто воспоминания о той ночи, что они провели вместе, не давали ему покоя?
— Где вы научились этому очаровательному приему превращать любой разговор в словесную битву? — примирительно спросил Хэзард. — Вам бы следовало заняться политикой, где взаимные оскорбления возведены в ранг высокого искусства. Держу пари на всех моих лошадей, что вы бы самого лучшего из них положили на лопатки.
— А, по-вашему, лучшие качества в женщине — это застенчивость, послушание и скромность? Не сомневаюсь, что вы привыкли иметь дело с очень послушными женщинами, которые согласны на все.
— Двоим незачем ссориться, — уклончиво ответил Хэзард, и Венеция поняла, что он, разумеется, предпочитает послушание.
— А я нахожу таких женщин пресными, как вчерашний чай!
— Вы, как всегда, деликатны в своих суждениях, — вежливо ответил Хэзард. Они уже подошли к пруду; серебристая гладь абсолютно прозрачной воды лежала у их ног. — Скажите мне, пожалуйста, вы предпочитаете купаться в одеяле или без него?
— Я предпочитаю не купаться совсем, — Венеция стояла на своем.
— К сожалению, это не включено в перечень ваших возможностей.
— Я надеюсь, Джон Хэзард Блэк, что вы будете гореть в аду!
— А я надеюсь, мисс Брэддок, что вы умеете плавать. — И с этими словами он бросил ее на самую середину спокойного пруда.
Истошный крик наверняка услышали даже в Даймонд-сити. Но спустя секунду Венеция ушла под воду, и Хэзард, не раздумывая, нырнул следом за ней. Он клял себя на чем свет стоит, что не выяснил, умеет ли она на самом деле плавать. Несколько взмахов рук — и он оказался на середине пруда, где было достаточно глубоко, чтобы утонуть. Хэзард нырнул и сразу же увидел Венецию в кристально-прозрачной воде. Схватив ее за плечи, он вытолкнул девушку на поверхность и медленно поплыл с ней к берегу.
— Простите, ради бога, что напугал вас, — его голос звучал с искренним сожалением. — Мне даже не пришло в голову, что вы не умеете плавать.
Хэзард дышал ровно и спокойно: это трехминутное приключение было пустяком для такого натренированного человека, как он. Зато Венеция, с прилипшими к лицу мокрыми волосами, едва смогла выдавить:
— Черт бы вас взял! Я умею плавать… Просто это проклятое одеяло… опутало руки и ноги.
Если бы взглядом можно было убить, Хэзард уже отправился бы к праотцам. Но тут его обтянутая кожаными штанами нога коснулась бедра Венеции, и он задохнулся. Желание пронзило его тело. Заглянув в ее глаза, Хэзард заметил, что пламя гнева, бушевавшее в них, вдруг сменилось чем-то совсем другим.
Венеция на мгновение закрыла глаза и задрожала в его руках.
— Ты замерзла, — прошептал Хэзард. Он чувствовал, что если и дальше будет сдерживать себя, то просто умрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106