— Но вам прекрасно известно, что я…
Она замолчала, сообразив, что он над ней смеется.
— Туше, — сказала она.
Лайам поклонился, отдавая должное ее спортивному поведению.
— Если эта гостиная вам не нравится, миледи, давайте оставим ее немедленно, — сказал Лайам. — Могу я предложить вам прокатиться? Мой экипаж к вашим услугам.
Решив, что лучше поговорить там, где их не могут подслушать, Эмелайн согласилась.
— Я очень хочу прокатиться, сэр, — ответила она. — Вы разрешите мне только переодеться? Если мы будем ехать в открытом экипаже, то мне понадобится другая шляпа, с более широкими полями. Не волнуйтесь, это займет всего-навсего две минуты.
Лайам был рад, что она сдержала слово, и появилась перед ним снова очень быстро уже в новой шляпе с высокой тульей, украшенной темными листьями плюща мелеными бантами. Из-под бантов кокетливо выбивались пушистые локоны ярко-медного цвета.
Лайам смотрел на нее с удовольствием. Хотя ее туалет был не слишком шикарный, но он очень шел Эмелайн и подчеркивал ее стройную фигуру. Лайам предложил ей руку и повел к экипажу, думая, что с такой леди, как Эмелайн, вовсе не стыдно прокатиться.
Что касается леди, то ей очень нравился сюртук джентльмена — бледно-коричневый, строгий, он соответствовал впечатлению Эмелайн о нем как о мужчине всех стихий — земли… и неба… и солнца… Она сразу отметила, что и сюртук, и узкие темно-желтые брюки прекрасно подчеркивают его сильную мускулистую фигуру. Эмелайн понравилось и то, как Лайам красиво надел шляпу, которая чудесно смотрелась на его светлых волосах.
— Ты можешь подождать здесь, — сказал он груму.
— Да, милорд.
Как только Лайам взял поводья в руки, слуга отошел в сторону. Они оставили позади Гросвенор-сквер и приближались к Маунт-стрит, когда Лайам спросил:
— Повернем направо и поедем в парк? Или вы хотите посмотреть что-нибудь еще?
— Вестминстерское аббатство, — ответила она без колебаний.
Лайам улыбнулся.
— А вас не так просто поймать, — сказал он и повернул налево.
— Вы спросили меня, чего я хочу, — напомнила Эмелайн.
— И я сделал это, потому что действительно хотел знать. Просто я хорошо помню, что вы очень своенравная леди.
— А я хорошо помню, что леди, которых нетрудно поймать, не пользуются у мужчин большим успехом.
— Я не могу говорить за всех мужчин, — ответил ей на это Лайам. — Только за себя.
— И говоря за себя, что вы думаете о таких женщинах?
— Насколько мне известно, большинство людей просто следуют моде и предпочитают то, что модно в данный момент. Я же уважаю сильный характер — и в мужчинах, и в женщинах.
Эмелайн взглянула на него, чтобы проверить, говорит ли он честно. Так как внимание Лайама было сосредоточено на упряжке, Эмелайн не смогла ничего прочитать на его лице. Глядя на его сильный профиль, она спросила:
— А что, если эта женщина с характером думает иначе, чем вы, сэр? Вы по-прежнему будете ею восхищаться?
Он быстро глянул на нее и улыбнулся.
— Конечно нет! — ответил Лайам. — Умная женщина согласится с каждым моим словом. А если она будет все время возражать, то мне придется пересмотреть свое мнение по поводу ее характера, и я буду думать, что она не женщина с сильным характером, а просто дура.
Эмелайн не сразу сообразила, что ответить на это нелепое утверждение.
— Сэр! — воскликнула она. — Вы играете со мной!
— Мадам, — ответил он. — Я не могу устоять.
Со своей стороны, Эмелайн не могла устоять против его очаровательной улыбки.
— Я начинаю подозревать, что вы неисправимый шутник, сэр, — сказала Эмелайн.
Улыбка мгновенно исчезла с его лица, и он сказал немного грустно:
— Меня уже исправили благодаря главным образом императору Наполеону и его желанию править миром любой ценой. А так вы угадали. Пошутить я всегда любил, это был мой единственный грех.
— Единственный?
В это время перед ними столкнулись две подводы, которые не смогли разъехаться на повороте. Только быстрая реакция Лайама и его умение управлять лошадьми помогли избежать столкновения в образовавшейся сразу пробке. Быстрота, с которой действовал Лайам, поразила Эмелайн. Левое колесо их кареты проехало буквально в дюйме от тяжелой подводы.
— Вы в порядке? — спросил Лайам, когда опасность миновала.
— Кажется, да, — ответила Эмелайн, мертвой хваткой вцепившись в его рукав.
Она надеялась, что Лайам этого не заметил, и разжала руку.
— Но если движение здесь всегда такое сумасшедшее, — сказала Эмелайн, — то меня удивляет, что по всем улицам не валяются распростертые тела.
Эта картина, на которой несчастных пешеходов сбивают, едва они пытаются перейти улицу, напомнила Эмелайн о Верноне Брофтоне и о том, как он зверски избил дворецкого.
Был как раз подходящий момент, чтобы рассказать Лайаму об этой истории.
Но прежде чем Эмелайн успела открыть рот, Лайам завел совсем другой разговор.
— Ваше замечание о распростертых телах напомнило мне одну вещь, которую моя сестра хотела с вами обсудить, — сказал Лайам.
У него был странный голос. Лайам говорил будто нехотя. Однако когда она посмотрела на него, то не заметила в его лице признаков сомнения. Только крепкие челюсти были плотно сжаты.
— Ваша сестра хотела поговорить со мной о распростертых телах? — удивилась Эмелайн.
— Точнее, упавших, — ответил Лайам. — И только об одном теле.
— Я вас по-прежнему не понимаю, сэр.
Будто желая побыстрее закончить эту тему, Лайам коротко объяснил суть дела: падение компаньонки с лестницы, как следствие — сломанная нога, и разочарование его сестры, потому что теперь надо ждать следующего сезона.
— Я сочувствую им обеим, — вежливо сказала Эмелайн. — Но, честно говоря, все равно не понимаю, почему мисс Уиткомб хотела рассказать мне об этом инциденте. Она думает, что у меня есть знакомая, которая может заменить пострадавшую компаньонку? — Вы почти угадали.
Снова ей послышалось что-то в его голосе. Эмелайн сразу вспомнила, как Лайам уговаривал ее выйти замуж за его кузена. Тревожный колокольчик прозвенел в голове. Лайам снова собрался использовать ее! Он уже сделал это один раз. Она посмотрела на него подозрительно. Неужели Лайам хочет попросить ее сопровождать его сестру? Но это просто неслыханное оскорбление! Потому что Эмелайн только двадцать семь лет, а не сорок семь. И хотя она уже не юная, но еще и не в том возрасте, когда сопровождают девушек на бал!
Лайам посмотрел на нее. Он как бы извинялся, но в то же время в его синих глазах Эмелайн заметила улыбку, очень смелую, надо сказать.
Да он действительно смелый мужчина. Эмелайн сжала кулаки.
— Позвольте вам заметить, Лайам Уиткомб, — сказала она, — вы неслыханный наглец!
Глава 7
— Нет, я не могу этого сделать! Более того, я просто не хочу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46