Ну и дела! Ей никогда никто не говорил об этом. Филиппа с трудом осознавала происходящее. Из любимой младшей дочери — по крайней мере любимой отцом — в одночасье превратиться в отверженную, которая безразлична для родителей, у которой есть только нижняя рубашка и ничего более!.. Чем она так сильно оскорбила их, что ее отбрасывают в сторону, как ненужный хлам?
Иво шагнул к двери, но Филиппа не могла заставить себя двинуться с места, и только когда он оказался в полуметре от нее, девушка пришла в себя и бросилась бежать. Длинные, загнутые по последней моде носы ее мягких кожаных туфель не годились для этого, и Филиппа по дороге к себе в комнату раза два чуть не упала. Тяжело дыша, она поспешно закрыла дверь на задвижку и прислонилась к стене.
Господи, мало того, что мать и отец ни с того ни с сего возненавидели ее и решили выгнать из Бошама, так они еще хотят сделать это с помощью жестокого наказания, отдав в жены ужасному старику! За что они так прогневались на нее? Филиппа подумала, что можно, наверное, пойти и спросить обо всем у лорда Генри, но тут же отказалась от этого намерения. Нет, она слышала достаточно и должна действовать иначе. Девушка подошла к окну и оглядела внутренний двор. Легкий восточный ветерок донес теплый аромат хлева. Отхожие места располагались у внешней стены западной части замка, и сегодня, к счастью, их отвратительный запах не чувствовался… Филиппа задумалась. Она давно поняла, что леди Мод равнодушна к ней и любит только Бернис; повзрослев, Филиппа попыталась завоевать отца, заставить его гордиться ею. И была уверена, что ей это удалось. А теперь он заодно с леди Мод. Филиппе предстоит жить в доме Вильяма де Бриджпорта и делить с ним постель. На мгновение девушка почувствовала ненависть к Бернис, которая получала любовь, внимание и нежность леди Мод, хоть та и отпускала поцелуи или объятия такими скудными порциями, словно боялась исчерпать их запас. Но Филиппе не перепадала даже малая толика того, что имела ее старшая сестра.
Может быть, это потому, что у нее нет хрупкости и изящности Бернис? Леди Мод сказала Иво, что Филиппу за глаза зовут «великанша». Девушка не знала об этом и никогда не слышала подобной клички, даже от Бернис во время их многочисленных ссор.
А может быть, ее невзлюбили за то, что она родилась девочкой, а не мальчиком? Нет, вряд ли, иначе наказание распространялось бы и на Бернис.
Филиппа решительно тряхнула головой. Никакая она не великанша, просто высокая девушка, вот и все! Филиппа отвернулась от окна и оглядела комнату. Здесь было тепло и уютно, каменный пол устилали сухие травы…
Нет, она должна что-то делать! Нельзя же просто сидеть и ждать, пока за ней придет Вильям де Бриджпорт!
Филиппа замерла от мысли, неожиданно пришедшей ей в голову: интересно, а почему это лорд Генри так старался обучить младшую дочь, если его единственным желанием было выдать ее за Вильяма де Бриджпорта? Ужасная глупость! Впрочем, может быть, мерзкий старик мечтает получить жену, племенную кобылу и управляющего в одном лице? Филиппа вела дела лорда Генри последние два года — с того дня, когда старый управляющий умер от дизентерии, — и уже набралась достаточно опыта, так что тут де Бриджпорт не промахнулся… Ну нет! Да и какое это сейчас имеет значение, раздраженно подумала Филиппа, развязывая кожаный пояс. Она сняла свободную верхнюю накидку без рукавов из бледно-голубого льна, потом длинное приталенное шерстяное платье. Минуту девушка стояла, одетая лишь в белую льняную нижнюю рубашку, которая не доходила до колен, затем резко сдернула ее через голову. Она вдруг вспомнила, что во внутреннем дворе замка стоят повозки, груженные сырой шерстью.
Повозки отправлялись на ярмарку в Сент-Ивес; две из них принадлежали местным крестьянам из свободных, а одна — лорду Генри.
Филиппа стояла обнаженная и слегка дрожала, но не от холода, а от мысли, что она должна сделать все, чтобы избежать сетей этого гнусного брака, а не сидеть и хныкать, как беспомощная сиротка. Филиппа словно наяву услышала презрительный голосок Бернис: «Старикашка — для тебя, красивый юноша — для меня. Я — любимица, а ты никому не нужна, вот и отправляйся в одной рубашке к своему славному муженьку!..»
Филиппа едва не подскочила от охватившего ее негодования и мгновение спустя уже натягивала старое, потерявшее форму платье поверх такой же старой рубашки; затем она нацепила накидку, которая от частых стирок потеряла цвет и стала неопределенно-серой; девушка сменила модные туфли на стоптанные сапожки, доходившие ей до щиколоток, и подвязала их крест-накрест полосками ткани, заново заплела косу, обернула ее вокруг головы и натянула сверху шерстяной колпак. Колпак был слишком маленьким, последний раз она надевала его, когда ей было девять лет, но все равно он поможет ей на первое время.
Теперь оставалось лишь дождаться темноты. Кузен Филиппы, сэр Вальтер де Грассе, племянник леди Мод, жил около Сент-Ивеса. Он был кастеляном в Крандалле — владении могущественного Грейлама де Моретона из Вулфитона. Филиппа встречалась с сэром Вальтерем всего дважды, и он показался ей очень добрым человеком. Решено, она поедет к кузену. Он, разумеется, возьмет ее под свою опеку, а потом… Филиппa повернулась к окошку и с ужасом увидела, как крестьяне и трое стражников отца вскарабкались на повозки. Они собираются ехать прямо сейчас!
Филиппа застыла, но лишь на мгновение. Замок Бошам был ее домом в течение восемнадцати лет, она знала здесь каждый камень. Девушка тихо выскользнула из комнаты, пробралась по лестнице в зал, убедилась, что на нее никто не обращает внимания, и выскочила через открытые дубовые двери во внутренний двор. Быстро, приказала она себе, я должна двигаться очень быстро! Через потайную дверь Филиппа проникла в подземный ход и вскоре оказалась за крепостной стеной. Подойдя ко рву, она передернулась от отвращения, но, зажав пальцами нос, решительно ступила в мутную воду. Неожиданно ее ноги провалились в густой липкий ил, а вода дошла до самой шеи. Отплевываясь и кашляя, Филиппа перебралась на другую сторону рва, вскарабкалась на скользкий берег и побежала к лесу. Ее неотступно преследовал запах вонючей жижи из рва.
Ну, в конце концов, не собирается же она в Лондон на встречу с королем! Она всего лишь бежит из родительского дома. Филиппа обтерла лицо рукавом и спряталась на обочине узкой лесной дороги. Крестьяне наверняка поедут этим путем!
И действительно, минут через двадцать вдалеке показались повозки. Филиппа натянула колпак поглубже и пригнулась. Повозки медленно катили по дороге; до нее доносились хохот стражников и их шутки по поводу одной из местных женщин, что может измочалить мужчину больше, чем целый день работы в поле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Иво шагнул к двери, но Филиппа не могла заставить себя двинуться с места, и только когда он оказался в полуметре от нее, девушка пришла в себя и бросилась бежать. Длинные, загнутые по последней моде носы ее мягких кожаных туфель не годились для этого, и Филиппа по дороге к себе в комнату раза два чуть не упала. Тяжело дыша, она поспешно закрыла дверь на задвижку и прислонилась к стене.
Господи, мало того, что мать и отец ни с того ни с сего возненавидели ее и решили выгнать из Бошама, так они еще хотят сделать это с помощью жестокого наказания, отдав в жены ужасному старику! За что они так прогневались на нее? Филиппа подумала, что можно, наверное, пойти и спросить обо всем у лорда Генри, но тут же отказалась от этого намерения. Нет, она слышала достаточно и должна действовать иначе. Девушка подошла к окну и оглядела внутренний двор. Легкий восточный ветерок донес теплый аромат хлева. Отхожие места располагались у внешней стены западной части замка, и сегодня, к счастью, их отвратительный запах не чувствовался… Филиппа задумалась. Она давно поняла, что леди Мод равнодушна к ней и любит только Бернис; повзрослев, Филиппа попыталась завоевать отца, заставить его гордиться ею. И была уверена, что ей это удалось. А теперь он заодно с леди Мод. Филиппе предстоит жить в доме Вильяма де Бриджпорта и делить с ним постель. На мгновение девушка почувствовала ненависть к Бернис, которая получала любовь, внимание и нежность леди Мод, хоть та и отпускала поцелуи или объятия такими скудными порциями, словно боялась исчерпать их запас. Но Филиппе не перепадала даже малая толика того, что имела ее старшая сестра.
Может быть, это потому, что у нее нет хрупкости и изящности Бернис? Леди Мод сказала Иво, что Филиппу за глаза зовут «великанша». Девушка не знала об этом и никогда не слышала подобной клички, даже от Бернис во время их многочисленных ссор.
А может быть, ее невзлюбили за то, что она родилась девочкой, а не мальчиком? Нет, вряд ли, иначе наказание распространялось бы и на Бернис.
Филиппа решительно тряхнула головой. Никакая она не великанша, просто высокая девушка, вот и все! Филиппа отвернулась от окна и оглядела комнату. Здесь было тепло и уютно, каменный пол устилали сухие травы…
Нет, она должна что-то делать! Нельзя же просто сидеть и ждать, пока за ней придет Вильям де Бриджпорт!
Филиппа замерла от мысли, неожиданно пришедшей ей в голову: интересно, а почему это лорд Генри так старался обучить младшую дочь, если его единственным желанием было выдать ее за Вильяма де Бриджпорта? Ужасная глупость! Впрочем, может быть, мерзкий старик мечтает получить жену, племенную кобылу и управляющего в одном лице? Филиппа вела дела лорда Генри последние два года — с того дня, когда старый управляющий умер от дизентерии, — и уже набралась достаточно опыта, так что тут де Бриджпорт не промахнулся… Ну нет! Да и какое это сейчас имеет значение, раздраженно подумала Филиппа, развязывая кожаный пояс. Она сняла свободную верхнюю накидку без рукавов из бледно-голубого льна, потом длинное приталенное шерстяное платье. Минуту девушка стояла, одетая лишь в белую льняную нижнюю рубашку, которая не доходила до колен, затем резко сдернула ее через голову. Она вдруг вспомнила, что во внутреннем дворе замка стоят повозки, груженные сырой шерстью.
Повозки отправлялись на ярмарку в Сент-Ивес; две из них принадлежали местным крестьянам из свободных, а одна — лорду Генри.
Филиппа стояла обнаженная и слегка дрожала, но не от холода, а от мысли, что она должна сделать все, чтобы избежать сетей этого гнусного брака, а не сидеть и хныкать, как беспомощная сиротка. Филиппа словно наяву услышала презрительный голосок Бернис: «Старикашка — для тебя, красивый юноша — для меня. Я — любимица, а ты никому не нужна, вот и отправляйся в одной рубашке к своему славному муженьку!..»
Филиппа едва не подскочила от охватившего ее негодования и мгновение спустя уже натягивала старое, потерявшее форму платье поверх такой же старой рубашки; затем она нацепила накидку, которая от частых стирок потеряла цвет и стала неопределенно-серой; девушка сменила модные туфли на стоптанные сапожки, доходившие ей до щиколоток, и подвязала их крест-накрест полосками ткани, заново заплела косу, обернула ее вокруг головы и натянула сверху шерстяной колпак. Колпак был слишком маленьким, последний раз она надевала его, когда ей было девять лет, но все равно он поможет ей на первое время.
Теперь оставалось лишь дождаться темноты. Кузен Филиппы, сэр Вальтер де Грассе, племянник леди Мод, жил около Сент-Ивеса. Он был кастеляном в Крандалле — владении могущественного Грейлама де Моретона из Вулфитона. Филиппа встречалась с сэром Вальтерем всего дважды, и он показался ей очень добрым человеком. Решено, она поедет к кузену. Он, разумеется, возьмет ее под свою опеку, а потом… Филиппa повернулась к окошку и с ужасом увидела, как крестьяне и трое стражников отца вскарабкались на повозки. Они собираются ехать прямо сейчас!
Филиппа застыла, но лишь на мгновение. Замок Бошам был ее домом в течение восемнадцати лет, она знала здесь каждый камень. Девушка тихо выскользнула из комнаты, пробралась по лестнице в зал, убедилась, что на нее никто не обращает внимания, и выскочила через открытые дубовые двери во внутренний двор. Быстро, приказала она себе, я должна двигаться очень быстро! Через потайную дверь Филиппа проникла в подземный ход и вскоре оказалась за крепостной стеной. Подойдя ко рву, она передернулась от отвращения, но, зажав пальцами нос, решительно ступила в мутную воду. Неожиданно ее ноги провалились в густой липкий ил, а вода дошла до самой шеи. Отплевываясь и кашляя, Филиппа перебралась на другую сторону рва, вскарабкалась на скользкий берег и побежала к лесу. Ее неотступно преследовал запах вонючей жижи из рва.
Ну, в конце концов, не собирается же она в Лондон на встречу с королем! Она всего лишь бежит из родительского дома. Филиппа обтерла лицо рукавом и спряталась на обочине узкой лесной дороги. Крестьяне наверняка поедут этим путем!
И действительно, минут через двадцать вдалеке показались повозки. Филиппа натянула колпак поглубже и пригнулась. Повозки медленно катили по дороге; до нее доносились хохот стражников и их шутки по поводу одной из местных женщин, что может измочалить мужчину больше, чем целый день работы в поле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85