Как было бы легко ответить и удовлетворить просьбу дамы. Ведь обязанность джентльмена – подчиняться!
Слишком хорошо он знал свою натуру – и не доверял ей.
И прежде чем он сумел собраться с мыслями, чтобы выдвинуть какой-то неопровержимый довод, Лидия взяла в ладони его лицо и снова поцеловала, на этот раз крепче, более пылко и куда обольстительнее, чем прежде. Жар этого поцелуя растопил остатки решимости. Все добрые намерения полетели к черту. Правда, Роберт попытался оборвать поцелуй и сесть, но она наклонилась над ним и положила руки на его грудь. Для того чтобы приподняться, ему пришлось бы схватить ее и отстранить, но его ладонь лежала на ее голой спине, и схватить Лидию не представлялось возможным. Роберт с трудом перевел дыхание.
– Письмо Табиты у нас. Нужно скорее бежать отсюда, – выпалил он и выругался про себя: голос был хриплым, а в тоне звучало скорее предложение, чем приказ.
– Рано, – отрезала Лидия, поудобнее устраиваясь на его бедрах – сплошное нежное тепло, – а обещание пламенного рая, таившегося между ее бедрами, было совершенно недвусмысленным.
Роберт подавил стон. Он был возбужден до такой степени, что испытывал настоящую боль. Качая Лидию на бедрах, он дал понять, насколько сильно его желание, и теперь она сгорала от любопытства. Это было видно по ее лицу. Лидия смотрела на него, точно зная, что момент настал. Тот единственный момент, тот единственный шанс, когда она сумеет узнать, испытать сама то, о чем мечтала годами. Сначала мечты были невинными, потом – не очень, но теперь, прочтя все, что писала Табита, все, что описывала в мельчайших деталях, Лидия не могла больше жить в неведении, не познав то, что необходимо познать каждой женщине.
Тем более что с ней Роберт, единственный мужчина, с которым она хотела это испытать. Они вместе, в этой комнате, где будут надежно отгорожены от всего окружающего мира и где он обнимает ее, одетую в платье, специально предназначенное для того, чтобы соблазнять мужчин.
И их необычная поза, и странная ситуация давали Лидии некий шанс убедить Роберта и преодолеть его внутреннее благородство. Его неизбежное сопротивление.
– Мы уйдем… но немного позже. – Голос Лидии сам собой понизился до знойного шепота.
Слегка приподнявшись, она глянула ему в глаза и медленно, подчеркнуто неторопливо воспользовалась преимуществом, которое давала ей развязанная шнуровка: скрестила руки на груди и сдвинула с плеч крохотные кружевные рукавчики. Если она хочет добиться успеха, необходимы крайние меры. Нужно быть храброй: фортуна благоволит смелым.
Глаза Роберта расширились. Из-под длинных ресниц блеснуло расплавленное серебро. Под бедром Лидии шевельнулась нетерпеливая плоть.
Лидия выпростала руки из рукавов, и корсаж спустился до талии. Она не смотрела на свои обнаженные груди, а вот взгляд Роберта был устремлен на ее упругие холмики. Зато она наблюдала за ним, видела, как продолжает плавиться от жара серебро его глаз, как твердеет его лицо, становясь все более суровым, как медленно сжимаются зубы.
Он глубоко, прерывисто вздохнул.
Но прежде чем попытался что-то сказать, Лидия тихо прошептала:
– Только не пытайся меня убедить, будто тебе не нравится то, что видишь. – И чуть шевельнулась, придавив своим лоном его мужское достоинство. При этом грудь обнажилась еще больше и оказалась совсем близко.
Лидия чувствовала себя бесстыдной распутницей. Мощный бугор, прижатый к низу ее живота, затвердел еще сильнее, превратившись в горячий мраморный шар, и это чувствовалось даже через ткань.
Не сводя глаз с груди Лидии, Роберт судорожно сглотнул и облизнул губы.
– Лидия…
Он не мог поверить, что это происходит с ним. И не мог оторвать взгляда от сказочно красивой груди цвета слоновой кости, так откровенно выставленной напоказ.
Какая-то часть его сознания была откровенно удивлена, что это вообще ему удалось. Он еще не убрал руку со спины Лидии, наслаждаясь ощущениями, другая его рука лежала на ее талии… Несмотря на все старания, он, казалось, мигом растерял всю силу, всю способность действовать.
Роберт скрипнул зубами.
– Нам нельзя этого делать.
Огромные голубые глаза Лидии распахнулись еще шире.
– Почему нет?
Его зубы стиснуты так, что челюсть сейчас треснет.
– Потому что…
Он слегка поколебался в поисках подходящих фраз и доводов, но Лидия с понимающей улыбкой помогла ему:
– Потому что я не из тех дам, с которыми ты обычно проводишь время в подобных занятиях?
– Совершенно верно, – кивнул он. Слава Богу, она хотя бы это понимает! – Это и есть главная причина.
К сожалению, Лидия не обратила на эту причину никакого внимания. Разведя полы его фрака, она стала расстегивать пуговицы его жилета, желая побыстрее раздеть Роберта. Просунула руки под его рубашку и медленно провела ладонями по груди и животу, наслаждаясь тем, что испытывала. В этот момент глаза ее походили на васильки.
– Возможно, в обычных обстоятельствах этой причины было бы довольно, чтобы остановиться. Но не делать того, чего мы оба так хотим… – пробормотала она. Ее голос напоминал песню сирены и обольщал с тем же волшебством… – Роберт, через год-другой я окончательно заслужу звание старой девы, и впереди меня никто и ничто не ждет. Поэтому…
Ее руки вновь легли на его плечи, сжали щеки, и она подалась ближе, так что ее роскошная грудь прижалась к его груди. Роберт ощущал ее тепло и изнемогал от желания.
Теперь их лица разделяло всего несколько дюймов. Он не смел дышать, не пытался шевельнуться, иначе он потеряет голову, и тогда… тогда пропадет навсегда. И навсегда лишится разума. Не станет слушать никаких уговоров. Он станет ее верным рабом.
И кажется, это уже произошло.
Лидия удерживала его взгляд, и Роберт не мог отвернуться.
– Я проживу жизнь и умру старой девой, – спокойно констатировала она, – но я хочу один раз, единственный, быть с тобой. Пожалуйста, Роберт, не заставляй меня умолять.
Роберт твердил себе, что у него хватит сил воспротивиться, и какое-то время он собирался с духом сказать то, что должен был сказать. Но тут Лидия улыбнулась мягкой, задумчивой, сожалеющей и такой понимающей улыбкой, подалась вперед и нежно поцеловала его.
– Пожалуйста, Ро… – выдохнула она ему в губы и отстранилась, ровно настолько, чтобы видеть его глаза. – Сделай это ради того дня в саду, когда ты вальсировал со мной и поцеловал… Пожалуйста, только покажи мне.
Что он мог сказать?
Оставалось лишь тяжело вздохнуть и смириться с тем, что было неизбежно с самого начала.
Он неожиданно понял, что, воспротивившись, просто отринет правду. Правду, которой жил десять долгих лет. Правду, которой невозможно избежать. Ведь именно по этой причине он так и не женился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Слишком хорошо он знал свою натуру – и не доверял ей.
И прежде чем он сумел собраться с мыслями, чтобы выдвинуть какой-то неопровержимый довод, Лидия взяла в ладони его лицо и снова поцеловала, на этот раз крепче, более пылко и куда обольстительнее, чем прежде. Жар этого поцелуя растопил остатки решимости. Все добрые намерения полетели к черту. Правда, Роберт попытался оборвать поцелуй и сесть, но она наклонилась над ним и положила руки на его грудь. Для того чтобы приподняться, ему пришлось бы схватить ее и отстранить, но его ладонь лежала на ее голой спине, и схватить Лидию не представлялось возможным. Роберт с трудом перевел дыхание.
– Письмо Табиты у нас. Нужно скорее бежать отсюда, – выпалил он и выругался про себя: голос был хриплым, а в тоне звучало скорее предложение, чем приказ.
– Рано, – отрезала Лидия, поудобнее устраиваясь на его бедрах – сплошное нежное тепло, – а обещание пламенного рая, таившегося между ее бедрами, было совершенно недвусмысленным.
Роберт подавил стон. Он был возбужден до такой степени, что испытывал настоящую боль. Качая Лидию на бедрах, он дал понять, насколько сильно его желание, и теперь она сгорала от любопытства. Это было видно по ее лицу. Лидия смотрела на него, точно зная, что момент настал. Тот единственный момент, тот единственный шанс, когда она сумеет узнать, испытать сама то, о чем мечтала годами. Сначала мечты были невинными, потом – не очень, но теперь, прочтя все, что писала Табита, все, что описывала в мельчайших деталях, Лидия не могла больше жить в неведении, не познав то, что необходимо познать каждой женщине.
Тем более что с ней Роберт, единственный мужчина, с которым она хотела это испытать. Они вместе, в этой комнате, где будут надежно отгорожены от всего окружающего мира и где он обнимает ее, одетую в платье, специально предназначенное для того, чтобы соблазнять мужчин.
И их необычная поза, и странная ситуация давали Лидии некий шанс убедить Роберта и преодолеть его внутреннее благородство. Его неизбежное сопротивление.
– Мы уйдем… но немного позже. – Голос Лидии сам собой понизился до знойного шепота.
Слегка приподнявшись, она глянула ему в глаза и медленно, подчеркнуто неторопливо воспользовалась преимуществом, которое давала ей развязанная шнуровка: скрестила руки на груди и сдвинула с плеч крохотные кружевные рукавчики. Если она хочет добиться успеха, необходимы крайние меры. Нужно быть храброй: фортуна благоволит смелым.
Глаза Роберта расширились. Из-под длинных ресниц блеснуло расплавленное серебро. Под бедром Лидии шевельнулась нетерпеливая плоть.
Лидия выпростала руки из рукавов, и корсаж спустился до талии. Она не смотрела на свои обнаженные груди, а вот взгляд Роберта был устремлен на ее упругие холмики. Зато она наблюдала за ним, видела, как продолжает плавиться от жара серебро его глаз, как твердеет его лицо, становясь все более суровым, как медленно сжимаются зубы.
Он глубоко, прерывисто вздохнул.
Но прежде чем попытался что-то сказать, Лидия тихо прошептала:
– Только не пытайся меня убедить, будто тебе не нравится то, что видишь. – И чуть шевельнулась, придавив своим лоном его мужское достоинство. При этом грудь обнажилась еще больше и оказалась совсем близко.
Лидия чувствовала себя бесстыдной распутницей. Мощный бугор, прижатый к низу ее живота, затвердел еще сильнее, превратившись в горячий мраморный шар, и это чувствовалось даже через ткань.
Не сводя глаз с груди Лидии, Роберт судорожно сглотнул и облизнул губы.
– Лидия…
Он не мог поверить, что это происходит с ним. И не мог оторвать взгляда от сказочно красивой груди цвета слоновой кости, так откровенно выставленной напоказ.
Какая-то часть его сознания была откровенно удивлена, что это вообще ему удалось. Он еще не убрал руку со спины Лидии, наслаждаясь ощущениями, другая его рука лежала на ее талии… Несмотря на все старания, он, казалось, мигом растерял всю силу, всю способность действовать.
Роберт скрипнул зубами.
– Нам нельзя этого делать.
Огромные голубые глаза Лидии распахнулись еще шире.
– Почему нет?
Его зубы стиснуты так, что челюсть сейчас треснет.
– Потому что…
Он слегка поколебался в поисках подходящих фраз и доводов, но Лидия с понимающей улыбкой помогла ему:
– Потому что я не из тех дам, с которыми ты обычно проводишь время в подобных занятиях?
– Совершенно верно, – кивнул он. Слава Богу, она хотя бы это понимает! – Это и есть главная причина.
К сожалению, Лидия не обратила на эту причину никакого внимания. Разведя полы его фрака, она стала расстегивать пуговицы его жилета, желая побыстрее раздеть Роберта. Просунула руки под его рубашку и медленно провела ладонями по груди и животу, наслаждаясь тем, что испытывала. В этот момент глаза ее походили на васильки.
– Возможно, в обычных обстоятельствах этой причины было бы довольно, чтобы остановиться. Но не делать того, чего мы оба так хотим… – пробормотала она. Ее голос напоминал песню сирены и обольщал с тем же волшебством… – Роберт, через год-другой я окончательно заслужу звание старой девы, и впереди меня никто и ничто не ждет. Поэтому…
Ее руки вновь легли на его плечи, сжали щеки, и она подалась ближе, так что ее роскошная грудь прижалась к его груди. Роберт ощущал ее тепло и изнемогал от желания.
Теперь их лица разделяло всего несколько дюймов. Он не смел дышать, не пытался шевельнуться, иначе он потеряет голову, и тогда… тогда пропадет навсегда. И навсегда лишится разума. Не станет слушать никаких уговоров. Он станет ее верным рабом.
И кажется, это уже произошло.
Лидия удерживала его взгляд, и Роберт не мог отвернуться.
– Я проживу жизнь и умру старой девой, – спокойно констатировала она, – но я хочу один раз, единственный, быть с тобой. Пожалуйста, Роберт, не заставляй меня умолять.
Роберт твердил себе, что у него хватит сил воспротивиться, и какое-то время он собирался с духом сказать то, что должен был сказать. Но тут Лидия улыбнулась мягкой, задумчивой, сожалеющей и такой понимающей улыбкой, подалась вперед и нежно поцеловала его.
– Пожалуйста, Ро… – выдохнула она ему в губы и отстранилась, ровно настолько, чтобы видеть его глаза. – Сделай это ради того дня в саду, когда ты вальсировал со мной и поцеловал… Пожалуйста, только покажи мне.
Что он мог сказать?
Оставалось лишь тяжело вздохнуть и смириться с тем, что было неизбежно с самого начала.
Он неожиданно понял, что, воспротивившись, просто отринет правду. Правду, которой жил десять долгих лет. Правду, которой невозможно избежать. Ведь именно по этой причине он так и не женился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21