А за очередным поворотом взору Джанетты предстал большой, обнесенный стеной город, к главным воротам которого вели каменные ступени.
Спустя полчаса Бен преодолел их все. Джанетту снова встретили шум, зловоние и теснота. Как и в Фудугуане, улицы здесь были немощеными, с открытыми сточными канавами, по обеим сторонам теснились дома.
– Надо найти постоялый двор, – сказала Джанетта. Но она не имела представления, как выглядят вывески китайских постоялых дворов.
Бен мужественно миновал сначала одну узкую улочку, затем другую. Наконец Джанетта увидела разрисованную деревянную вывеску, висевшую над неприглядными темными дверями. На вывеске была изображена необычайно крупная женщина. Задумчиво разглядывая ее, Джанетта никак не могла понять, постоялый ли это двор или публичный дом. Возле двери была привязана пара грязных мулов, Бен подошел к ним и остановился рядом. Доверившись его чутью, Джанетта спешилась. Однако поблизости не было ни резвого пони Закари Картрайта, ни сопровождавших экспедицию мулов.
Поправив круглую китайскую шапочку, Джанетта глубоко вздохнула и шагнула в зловонный темный дверной проем. Понадобилось несколько секунд, чтобы ее глаза привыкли к полумраку и она смогла различать людей и очертания предметов. По обеим сторонам коридора, в котором она стояла, располагались маленькие комнаты, пять или шесть пар глаз с изумлением уставились на девушку.
Не имея возможности определить, кто из этих людей хозяин постоялого двора, Джанетта обратилась ко всем сразу:
– Здесь остановился англичанин?
В ответ послышалось бормотание, все присутствующие были мужчинами и выглядели по крайней мере не моложе восьмидесяти лет.
– Англичанин, – повторила Джанетта. – Он нанимает людей для путешествия в Ганьсу.
При слове «Ганьсу» старики закивали, и один из них, седой и очень тощий, храбро приблизился к девушке.
– Ян жэнь? – спросил он. – Ян гуйцзэ?
Джанетте стало любопытно, что он понял из ее речи, кроме слова «Ганьсу».
– Широкоглазый, – сказала она, и старики одобрительно закивали.
– Ян жэнь, – повторил старик, взявший на себя роль переводчика.
Джанетта с облегчением вздохнула.
– Он здесь? – спросила она и, чтобы ее лучше поняли, указала на комнаты.
Китаец покачал головой и проковылял к двери.
– Ян жэнь, – повторил он, указывая на улочку, которая шла в северном направлении. – Многа носильщик, многа мул.
Значит, Закари Картрайт был на этом постоялом дворе. Понимая, что бесполезно спрашивать, как давно он уехал, Джанетта поблагодарила китайца, улыбавшегося ей беззубым ртом, и вышла на относительно свежий воздух.
Стало быть, Закари Картрайт не стал ночевать в одной из этих ужасных комнат без дверей, а, как только нанял нужных людей, сразу покинул город и разбил лагерь возле реки. Джанетта решила, что и она так поступит.
С нарастающим ощущением уже виденного она в сумерках выехала из города, точно так она покидала Фудугуань.
– Но на сей раз у меня есть револьвер, – сказала Джанетта решительным тоном, обращаясь к Бену. – Мы догоним Закари Картрайта утром и… – Они миновали поворот на берегу реки, и фраза осталась недосказанной.
Не более чем в двадцати пяти ярдах впереди она увидела костер, мулов, пони и небольшую группу китайцев. А в центре спиной к ней виднелась легко узнаваемая фигура Закари Картрайта.
Джанетта ощутила такую огромную радость, что сама застеснялась этого. Постаравшись побыстрее подавить свои чувства, девушка сказала себе, что не случилось бы ничего страшного, если бы она встретилась с Закари завтра. Затем, глубоко вздохнув, подготовила себя к неприятному разговору.
На сей раз не могло быть и речи о том, чтобы подскакать и эффектно появиться в свете костра. Бен слишком устал и сейчас буквально плелся. Услышав звон колокольчиков на его шее, Закари Картрайт резко обернулся. Джанетта тут же соскользнула с седла, решив ни в коем случае не показывать, как она устала. С беззаботной улыбкой на лице она подошла к Закари и сказала со смехом:
– Похоже, у нас входит в обыкновение встречаться вот так, правда? На ужин что-нибудь вкусненькое?
Закари выпалил такое ругательство, которое при обычных обстоятельствах повергло бы Джанетту в шок.
Но сейчас она притворилась, что ничего не слышала, и прошла мимо Закари к костру.
– Сегодняшнее путешествие было довольно приятным, – непринужденно продолжала Джанетта. – Сосновый лес прекрасно укрывал от палящего солнца.
– К черту сосновый лес! Где, черт побери, Чарльз?
Закари стоял подбоченившись. Его глаза метали молнии. Девушке впервые пришла мысль, что Закари вполне способен применить к ней физическую силу.
Она с вызывающим видом отвернулась от костра и посмотрела ему прямо в лицо. Голова Джанетты была высоко поднята, спина выпрямлена, она спокойно выдержала его взгляд.
– Сейчас Чарльз уже, должно быть, в Чунцине. Он сказал, что не нуждается в моей помощи.
– Значит, он просто идиот! Он бы мог догадаться, что вы последуете за мной…
– А ему и не надо было догадываться, – оборвала Закари Джанетта. – Он об этом знал. И одобрил мое решение.
– Тогда он еще больший идиот, чем я предполагал! Боже мой! Да вы хоть представляете, в какое затруднительное положение поставили меня? – Не дожидаясь ответа, Закари с суровым видом продолжал: – Разумеется, представляете. Но вы просчитались, мисс Холлис. Будь я проклят, если стану потворствовать вашим намерениям.
– А как вы себе представляете мои намерения? – полюбопытствовала заинтригованная Джанетта.
– Вы рассчитываете, что я, как благородный человек, предложу вам выйти за меня замуж. С самого начала все дело было только в этом. Однако первым делом вы положили глаз на Чарльза, думая, что если сможете скомпрометировать его, то это даст вам хорошие шансы на замужество. Но ему пришлось вернуться в Чунцин, и вы поменяли свои планы. Ведь вы не были вдвоем достаточно долго, чтобы это могло погубить вашу репутацию и не оставить Чарльзу никакого выхода, кроме как жениться на вас. Тогда вы обратили свой взор на меня, чтобы спастись от перспективы остаться старой девой и от Линкольншира. Так вот, вынужден вас разочаровать: я вовсе не благородный человек, и у меня нет семьи, которую могло бы опозорить мое поведение.
Только осознание того, что Закари пытается довести ее до истерики, не позволило Джанетте впасть в эту самую истерику. Когда она заговорила, голос ее слегка дрожал, но тон был ледяным, с нотками презрения:
– Я слышала о мужчинах, которые чересчур высокого мнения о себе, мистер Картрайт, но никогда не слышала ни об одном и уж тем более не встречала такого, чье самомнение настолько высоко, что ему требуются смирительная рубашка и психиатрическая больница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Спустя полчаса Бен преодолел их все. Джанетту снова встретили шум, зловоние и теснота. Как и в Фудугуане, улицы здесь были немощеными, с открытыми сточными канавами, по обеим сторонам теснились дома.
– Надо найти постоялый двор, – сказала Джанетта. Но она не имела представления, как выглядят вывески китайских постоялых дворов.
Бен мужественно миновал сначала одну узкую улочку, затем другую. Наконец Джанетта увидела разрисованную деревянную вывеску, висевшую над неприглядными темными дверями. На вывеске была изображена необычайно крупная женщина. Задумчиво разглядывая ее, Джанетта никак не могла понять, постоялый ли это двор или публичный дом. Возле двери была привязана пара грязных мулов, Бен подошел к ним и остановился рядом. Доверившись его чутью, Джанетта спешилась. Однако поблизости не было ни резвого пони Закари Картрайта, ни сопровождавших экспедицию мулов.
Поправив круглую китайскую шапочку, Джанетта глубоко вздохнула и шагнула в зловонный темный дверной проем. Понадобилось несколько секунд, чтобы ее глаза привыкли к полумраку и она смогла различать людей и очертания предметов. По обеим сторонам коридора, в котором она стояла, располагались маленькие комнаты, пять или шесть пар глаз с изумлением уставились на девушку.
Не имея возможности определить, кто из этих людей хозяин постоялого двора, Джанетта обратилась ко всем сразу:
– Здесь остановился англичанин?
В ответ послышалось бормотание, все присутствующие были мужчинами и выглядели по крайней мере не моложе восьмидесяти лет.
– Англичанин, – повторила Джанетта. – Он нанимает людей для путешествия в Ганьсу.
При слове «Ганьсу» старики закивали, и один из них, седой и очень тощий, храбро приблизился к девушке.
– Ян жэнь? – спросил он. – Ян гуйцзэ?
Джанетте стало любопытно, что он понял из ее речи, кроме слова «Ганьсу».
– Широкоглазый, – сказала она, и старики одобрительно закивали.
– Ян жэнь, – повторил старик, взявший на себя роль переводчика.
Джанетта с облегчением вздохнула.
– Он здесь? – спросила она и, чтобы ее лучше поняли, указала на комнаты.
Китаец покачал головой и проковылял к двери.
– Ян жэнь, – повторил он, указывая на улочку, которая шла в северном направлении. – Многа носильщик, многа мул.
Значит, Закари Картрайт был на этом постоялом дворе. Понимая, что бесполезно спрашивать, как давно он уехал, Джанетта поблагодарила китайца, улыбавшегося ей беззубым ртом, и вышла на относительно свежий воздух.
Стало быть, Закари Картрайт не стал ночевать в одной из этих ужасных комнат без дверей, а, как только нанял нужных людей, сразу покинул город и разбил лагерь возле реки. Джанетта решила, что и она так поступит.
С нарастающим ощущением уже виденного она в сумерках выехала из города, точно так она покидала Фудугуань.
– Но на сей раз у меня есть револьвер, – сказала Джанетта решительным тоном, обращаясь к Бену. – Мы догоним Закари Картрайта утром и… – Они миновали поворот на берегу реки, и фраза осталась недосказанной.
Не более чем в двадцати пяти ярдах впереди она увидела костер, мулов, пони и небольшую группу китайцев. А в центре спиной к ней виднелась легко узнаваемая фигура Закари Картрайта.
Джанетта ощутила такую огромную радость, что сама застеснялась этого. Постаравшись побыстрее подавить свои чувства, девушка сказала себе, что не случилось бы ничего страшного, если бы она встретилась с Закари завтра. Затем, глубоко вздохнув, подготовила себя к неприятному разговору.
На сей раз не могло быть и речи о том, чтобы подскакать и эффектно появиться в свете костра. Бен слишком устал и сейчас буквально плелся. Услышав звон колокольчиков на его шее, Закари Картрайт резко обернулся. Джанетта тут же соскользнула с седла, решив ни в коем случае не показывать, как она устала. С беззаботной улыбкой на лице она подошла к Закари и сказала со смехом:
– Похоже, у нас входит в обыкновение встречаться вот так, правда? На ужин что-нибудь вкусненькое?
Закари выпалил такое ругательство, которое при обычных обстоятельствах повергло бы Джанетту в шок.
Но сейчас она притворилась, что ничего не слышала, и прошла мимо Закари к костру.
– Сегодняшнее путешествие было довольно приятным, – непринужденно продолжала Джанетта. – Сосновый лес прекрасно укрывал от палящего солнца.
– К черту сосновый лес! Где, черт побери, Чарльз?
Закари стоял подбоченившись. Его глаза метали молнии. Девушке впервые пришла мысль, что Закари вполне способен применить к ней физическую силу.
Она с вызывающим видом отвернулась от костра и посмотрела ему прямо в лицо. Голова Джанетты была высоко поднята, спина выпрямлена, она спокойно выдержала его взгляд.
– Сейчас Чарльз уже, должно быть, в Чунцине. Он сказал, что не нуждается в моей помощи.
– Значит, он просто идиот! Он бы мог догадаться, что вы последуете за мной…
– А ему и не надо было догадываться, – оборвала Закари Джанетта. – Он об этом знал. И одобрил мое решение.
– Тогда он еще больший идиот, чем я предполагал! Боже мой! Да вы хоть представляете, в какое затруднительное положение поставили меня? – Не дожидаясь ответа, Закари с суровым видом продолжал: – Разумеется, представляете. Но вы просчитались, мисс Холлис. Будь я проклят, если стану потворствовать вашим намерениям.
– А как вы себе представляете мои намерения? – полюбопытствовала заинтригованная Джанетта.
– Вы рассчитываете, что я, как благородный человек, предложу вам выйти за меня замуж. С самого начала все дело было только в этом. Однако первым делом вы положили глаз на Чарльза, думая, что если сможете скомпрометировать его, то это даст вам хорошие шансы на замужество. Но ему пришлось вернуться в Чунцин, и вы поменяли свои планы. Ведь вы не были вдвоем достаточно долго, чтобы это могло погубить вашу репутацию и не оставить Чарльзу никакого выхода, кроме как жениться на вас. Тогда вы обратили свой взор на меня, чтобы спастись от перспективы остаться старой девой и от Линкольншира. Так вот, вынужден вас разочаровать: я вовсе не благородный человек, и у меня нет семьи, которую могло бы опозорить мое поведение.
Только осознание того, что Закари пытается довести ее до истерики, не позволило Джанетте впасть в эту самую истерику. Когда она заговорила, голос ее слегка дрожал, но тон был ледяным, с нотками презрения:
– Я слышала о мужчинах, которые чересчур высокого мнения о себе, мистер Картрайт, но никогда не слышала ни об одном и уж тем более не встречала такого, чье самомнение настолько высоко, что ему требуются смирительная рубашка и психиатрическая больница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60