Никто не шевелился. Никто, казалось, не дышал. Затем Райан, скрыв удивление, протянул лапищу размером с боксерскую перчатку и потряс руку Кента. Том представил его:
— Кент, это твой дядя Райан.
— Здравствуйте, сэр.
— А это Брент, Алисой и Эрика.
Они все уставились друг на друга, кто-то покраснел. Старики внимательно наблюдали за реакцией молодых. Наконец Уэсли сказал:
— Ну что, так и будете молчать?
Девочки пробормотали: «Привет», а парни обменялись рукопожатием. Пятнадцатилетняя Эрика, все еще не в силах оторвать глаз от Кента, выдохнула:
— Ух ты… то есть я хотела сказать, где ты был все эти годы?
Раздались смешки, которые несколько сняли напряжение, Кент тоже рассмеялся, прежде чем ответить:
— Жил со своей мамой в Остине, штат Техас. Все снова ощутили неловкость, и Том сказал:
— Давайте сядем, и мы с Кентом расскажем вам все. Больше нет никаких секретов. Об этом знают все в школе и все в семье, за исключением Конни, конечно, а ей вы сможете рассказать, когда вернетесь домой. Не каждый день обнаруживаешь нового родственника, так что пусть отношения между вами начнутся как положено — с правды. Папа, свари еще кофе.
Все уселись, и Том поведал неприкрытую правду, не упуская ничего. Иногда Кент дополнял его речь, смотря на отца или разглядывая остальных, все еще под впечатлением от того, что обрел сразу столько родни. Они пили кофе и пиво, ели купленные в магазине пирожки, и Кент нашел общую тему для разговора с Брентом, который заканчивал университет в Дулуте, готовясь стать дефектологом. Девятнадцатилетняя Алисон работала в банке, а Эрика все никак не могла перестать удивляться тому, что у нее теперь появился еще один двоюродный брат, и всякий раз, заговаривая с Кентом, смущалась и краснела.
Позже вечером Райан и Том нашли время для разговора наедине. Уже спускались сумерки, и старшему из Гарднеров пора было собираться вместе с детьми домой.
— Давай выйдем на минутку, — сказал Райан, и братья, набросив куртки, выбрались из домика, сразу окунувшись в холодный октябрьский вечер. Бок о бок они оперлись о прохладный бампер машины Райана, глядя на нависшие облака стального цвета, видневшиеся в просветах между сосен. Пара уток пронеслась над ними. Ветер посвистывал вокруг хижины, взлохмачивая волосы братьев и пригибая высокие сухие стебли травы у дорожки. Иногда им казалось, что редкие хлопья снега тают на их лицах, но на фоне серого неба снег не был виден.
— Почему ты не позвонил? — спросил Райан.
— Не знал, что сказать.
— Черт, я же твой брат. Не надо ничего выдумывать, ты ведь знаешь это.
— Да, знаю. — Уткнув подбородок в грудь, Том разглядывал носки своих туфель.
— Ты оставил Клэр, — взволнованно проговорил старший брат.
— Нет, это она меня оставила. Просто так вышло, что мне пришлось уехать.
— Не могу в это поверить. — Голос Райана звучал так, словно он еще не оправился от шока.
— И я не могу.
— Я всегда считал, что вы двое настолько сроднились, ничто не может вас разлучить! Черт, мы с Конни ссоримся гораздо чаще.
Они немного помолчали, в хмуром, таком же, как природа вокруг них, настроении. Каждый чувствовал печаль в душе другого. Наконец Райан обнял Тома за плечи.
— Ну и как тебе живется? Неплохо? Том поежился и скрестил руки и ноги.
— Жить с отцом не очень-то удобно.
— Могу представить.
— Я собираюсь снять квартиру. Эта грязь меня просто с ума сводит.
— У тебя есть мебель?
— Нет.
— Тогда что, ты будешь жить с кем-то?
— Нет, ничего подобного.
— Так между тобой и этой женщиной ничего нет?
— Абсолютно ничего.
— Ну, это хорошо. По крайней мере, без лишних сложностей. Ты собираешься вернуться к Клэр или как?
— Если она захочет. Пока что она на тропе войны. Не желает меня видеть. Говорит, что ей нужно время, чтобы со всем разобраться и преодолеть обиды.
— Как ты думаешь, сколько времени это займет? Том вздохнул и, подняв лицо к небу, закрыл глаза.
— Не знаю. Не пойму ее. Райан крепче сжал его плечи.
— Да уж, кто поймет этих женщин? — Потом предложил: — Что я могу сделать? Ты только скажи.
— Ничем ты не можешь помочь.
— У меня есть старая мебель, кресло-кровать, которое не поместилось в комнате Брента, и пара столиков с пластмассовым верхом.
— Нет, спасибо, я, наверное, возьму что-нибудь в аренду. Ничего слишком постоянного, знаешь ли. — Постоянное или нет, но это предложение звучало довольно мрачно для них обоих. — Я все откладывал и откладывал, потому что жить одному слишком одиноко, тем более когда каникулы. У отца не очень чисто, зато повеселее. И дядя Клайд заходит каждый день, и они начинают изгаляться друг над другом, ты же знаешь, как они это любят.
— Да уж, — хмыкнул Райан, — знаю.
Еще одна пара уток пролетела над ними. Будь у братьев настроение получше, они бы понаблюдали за птицами, пытаясь определить их вид, но сейчас оба промолчали. Когда свист крыльев затих вдали, Райан сказал;
— Я знаю, как сильно ты ее любишь. Сейчас ты, должно быть, живешь, как в аду.
— Да, это сплошной кошмар.
Райан притянул Тома и обнял его, потом несколько раз погладил брата по рукаву.
— Парень у тебя что надо.
— Хорош, правда? Должен признать, что его мать потрудилась на славу, воспитав такого сына.
— Послушай, хочешь, я поговорю с Клэр?
— Не уверен, что это поможет.
— Ну, попытка не пытка.
— Да, ты можешь попробовать.
— Позвоню ей на следующей неделе. Если я еще хоть чем-то могу помочь, только скажи.
— Наверное, мне надо будет куда-то податься на День Благодарения.
— Приезжай к нам.
Оба помолчали. Райан смотрел на луч света, падавший из окошка хижины.
— Ну что ж, нам надо отправляться. Конни уже дома, а дорога назад займет у нас не менее полутора часов.
— Да, наверное…
Оба отошли от машины. Братья нечасто обнимались, но сейчас они обнялись еще раз, несчастье Тома сблизило их, и еще больше сближало понимание того, что для младшего Гарднера испытания пока не закончились.
— Эй, послушай, братишка, звони, если я тебе понадоблюсь, ладно?
— Угу. — Том отвернулся, старательно моргая, и направился к домику. На ступеньках он задержался и, уже взявшись за дверную ручку, сказал брату: — Знаешь, если ты будешь звонить Клэр, то звони попозже, а то у нее каждый день репетиции.
— Понятно.
— А после перезвони мне, ладно? Передашь, что она ответит.
— Ладно.
Райан снова опустил руку на плечо брата. Присущая ему энергичность исчезла, уступив место печали.
Через десять минут Том стоял на ступеньках и смотрел, как две машины выворачивали со двора. Он поднял руку, прощаясь. Совсем стемнело, и Гарднер представил себе, как Райан возвращается домой, к Конни, и как они с детьми оживленно болтают за ужином. Он подумал о своем собственном доме без него: Клэр, Робби и Челси, затихшие и молчаливые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Кент, это твой дядя Райан.
— Здравствуйте, сэр.
— А это Брент, Алисой и Эрика.
Они все уставились друг на друга, кто-то покраснел. Старики внимательно наблюдали за реакцией молодых. Наконец Уэсли сказал:
— Ну что, так и будете молчать?
Девочки пробормотали: «Привет», а парни обменялись рукопожатием. Пятнадцатилетняя Эрика, все еще не в силах оторвать глаз от Кента, выдохнула:
— Ух ты… то есть я хотела сказать, где ты был все эти годы?
Раздались смешки, которые несколько сняли напряжение, Кент тоже рассмеялся, прежде чем ответить:
— Жил со своей мамой в Остине, штат Техас. Все снова ощутили неловкость, и Том сказал:
— Давайте сядем, и мы с Кентом расскажем вам все. Больше нет никаких секретов. Об этом знают все в школе и все в семье, за исключением Конни, конечно, а ей вы сможете рассказать, когда вернетесь домой. Не каждый день обнаруживаешь нового родственника, так что пусть отношения между вами начнутся как положено — с правды. Папа, свари еще кофе.
Все уселись, и Том поведал неприкрытую правду, не упуская ничего. Иногда Кент дополнял его речь, смотря на отца или разглядывая остальных, все еще под впечатлением от того, что обрел сразу столько родни. Они пили кофе и пиво, ели купленные в магазине пирожки, и Кент нашел общую тему для разговора с Брентом, который заканчивал университет в Дулуте, готовясь стать дефектологом. Девятнадцатилетняя Алисон работала в банке, а Эрика все никак не могла перестать удивляться тому, что у нее теперь появился еще один двоюродный брат, и всякий раз, заговаривая с Кентом, смущалась и краснела.
Позже вечером Райан и Том нашли время для разговора наедине. Уже спускались сумерки, и старшему из Гарднеров пора было собираться вместе с детьми домой.
— Давай выйдем на минутку, — сказал Райан, и братья, набросив куртки, выбрались из домика, сразу окунувшись в холодный октябрьский вечер. Бок о бок они оперлись о прохладный бампер машины Райана, глядя на нависшие облака стального цвета, видневшиеся в просветах между сосен. Пара уток пронеслась над ними. Ветер посвистывал вокруг хижины, взлохмачивая волосы братьев и пригибая высокие сухие стебли травы у дорожки. Иногда им казалось, что редкие хлопья снега тают на их лицах, но на фоне серого неба снег не был виден.
— Почему ты не позвонил? — спросил Райан.
— Не знал, что сказать.
— Черт, я же твой брат. Не надо ничего выдумывать, ты ведь знаешь это.
— Да, знаю. — Уткнув подбородок в грудь, Том разглядывал носки своих туфель.
— Ты оставил Клэр, — взволнованно проговорил старший брат.
— Нет, это она меня оставила. Просто так вышло, что мне пришлось уехать.
— Не могу в это поверить. — Голос Райана звучал так, словно он еще не оправился от шока.
— И я не могу.
— Я всегда считал, что вы двое настолько сроднились, ничто не может вас разлучить! Черт, мы с Конни ссоримся гораздо чаще.
Они немного помолчали, в хмуром, таком же, как природа вокруг них, настроении. Каждый чувствовал печаль в душе другого. Наконец Райан обнял Тома за плечи.
— Ну и как тебе живется? Неплохо? Том поежился и скрестил руки и ноги.
— Жить с отцом не очень-то удобно.
— Могу представить.
— Я собираюсь снять квартиру. Эта грязь меня просто с ума сводит.
— У тебя есть мебель?
— Нет.
— Тогда что, ты будешь жить с кем-то?
— Нет, ничего подобного.
— Так между тобой и этой женщиной ничего нет?
— Абсолютно ничего.
— Ну, это хорошо. По крайней мере, без лишних сложностей. Ты собираешься вернуться к Клэр или как?
— Если она захочет. Пока что она на тропе войны. Не желает меня видеть. Говорит, что ей нужно время, чтобы со всем разобраться и преодолеть обиды.
— Как ты думаешь, сколько времени это займет? Том вздохнул и, подняв лицо к небу, закрыл глаза.
— Не знаю. Не пойму ее. Райан крепче сжал его плечи.
— Да уж, кто поймет этих женщин? — Потом предложил: — Что я могу сделать? Ты только скажи.
— Ничем ты не можешь помочь.
— У меня есть старая мебель, кресло-кровать, которое не поместилось в комнате Брента, и пара столиков с пластмассовым верхом.
— Нет, спасибо, я, наверное, возьму что-нибудь в аренду. Ничего слишком постоянного, знаешь ли. — Постоянное или нет, но это предложение звучало довольно мрачно для них обоих. — Я все откладывал и откладывал, потому что жить одному слишком одиноко, тем более когда каникулы. У отца не очень чисто, зато повеселее. И дядя Клайд заходит каждый день, и они начинают изгаляться друг над другом, ты же знаешь, как они это любят.
— Да уж, — хмыкнул Райан, — знаю.
Еще одна пара уток пролетела над ними. Будь у братьев настроение получше, они бы понаблюдали за птицами, пытаясь определить их вид, но сейчас оба промолчали. Когда свист крыльев затих вдали, Райан сказал;
— Я знаю, как сильно ты ее любишь. Сейчас ты, должно быть, живешь, как в аду.
— Да, это сплошной кошмар.
Райан притянул Тома и обнял его, потом несколько раз погладил брата по рукаву.
— Парень у тебя что надо.
— Хорош, правда? Должен признать, что его мать потрудилась на славу, воспитав такого сына.
— Послушай, хочешь, я поговорю с Клэр?
— Не уверен, что это поможет.
— Ну, попытка не пытка.
— Да, ты можешь попробовать.
— Позвоню ей на следующей неделе. Если я еще хоть чем-то могу помочь, только скажи.
— Наверное, мне надо будет куда-то податься на День Благодарения.
— Приезжай к нам.
Оба помолчали. Райан смотрел на луч света, падавший из окошка хижины.
— Ну что ж, нам надо отправляться. Конни уже дома, а дорога назад займет у нас не менее полутора часов.
— Да, наверное…
Оба отошли от машины. Братья нечасто обнимались, но сейчас они обнялись еще раз, несчастье Тома сблизило их, и еще больше сближало понимание того, что для младшего Гарднера испытания пока не закончились.
— Эй, послушай, братишка, звони, если я тебе понадоблюсь, ладно?
— Угу. — Том отвернулся, старательно моргая, и направился к домику. На ступеньках он задержался и, уже взявшись за дверную ручку, сказал брату: — Знаешь, если ты будешь звонить Клэр, то звони попозже, а то у нее каждый день репетиции.
— Понятно.
— А после перезвони мне, ладно? Передашь, что она ответит.
— Ладно.
Райан снова опустил руку на плечо брата. Присущая ему энергичность исчезла, уступив место печали.
Через десять минут Том стоял на ступеньках и смотрел, как две машины выворачивали со двора. Он поднял руку, прощаясь. Совсем стемнело, и Гарднер представил себе, как Райан возвращается домой, к Конни, и как они с детьми оживленно болтают за ужином. Он подумал о своем собственном доме без него: Клэр, Робби и Челси, затихшие и молчаливые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92