Кроме того, у леди Алекс есть поклонник. Я познакомилась с мистером Атлером, когда мы ходили в музей.
Кристофер сполоснул лицо и вытерся полотенцем, затем повернулся к сестре и хмуро спросил:
– Ты ходила в музей? Когда?
– Сегодня утром. – Прежде чем он успел произнести хотя бы слово, Брайанна перескочила на другую тему: – Ты сегодня так тщательно готовишься к предстоящему вечеру. Если бы я не была твоей сестрой, то сказала бы, что ты выглядишь как настоящий франт.
Кристофер настороженно нахмурился, прислушиваясь к доносящему из открытого окна уличному шуму.
– Ты собираешься о чем-то меня попросить?
Брайанна нарисовала носком туфельки кружок на полу.
– Я хочу новую шляпку.
– Да у тебя больше шляп, чем у любой девушки в Лондоне! Разве я не говорил тебе вчера, что тебе не нужны больше деньги на тряпки?
– Но у других девушек есть при себе деньги.
Кристофер строго взглянул на сестру:
– И зачем они тебе? Ты и так можешь выбрать себе любую вещь: у нас открыты счета в половине магазинов Лондона. Чего тебе не хватает?
Брайанна скрестила руки на груди.
– Я надеюсь, что ты не относишься к тому сорту мужчин, которые специально наряжаются, чтобы отправиться к... женщинам легкого поведения и тратить на них свое время и деньги, в то время как у меня нет за душой ни фартинга!
Кристофер недоверчиво поднял брови:
– К женщинам легкого поведения?
– Не будь таким пуританином. Мне уже семнадцать, и мы свободно обсуждаем самые различные темы, когда собираемся в своем женском кругу по пятницам за вистом.
– Неужели леди Александра позволяет тебе говорить о проститутках за партией в вист?
– Нет, конечно. Мы говорили об этом с воспитанницей леди Уэллзби. Ей двадцать лет, и она курит сигареты.
Кристофер с подозрением посмотрел на сестру:
– Теперь ты думаешь, что именно так следует вести себя представительнице избранного круга, чертенок? Курить сигареты и болтать о девицах сомнительного поведения?
– Ну, не совсем... – Брайанна опустила голову. – Но ты обращаешься со мной так, будто я ребенок.
– Ты и есть ребенок, тебе только семнадцать.
– Я взрослая женщина. Ну почему тебе всегда нужно опекать меня?
– Перестань плакаться. – Кристофер вернулся в гардеробную и принялся выбирать себе рубашку. – Я не собираюсь мыть тебе рот с мылом.
– Ты что, сердишься на меня?
– С этого дня держись-ка лучше подальше от музея. Наступила напряженная тишина.
– Но почему? – удивленно спросила Брайанна.
– Потому что я прошу тебя об этом.
Кристофер не испытывал особой симпатии к Ричарду Атлеру; более того, он не доверял этому человеку и даже специально нанял кое-кого, чтобы навести справки о его прошлом. Помимо всего прочего, он, кажется, нравился Алекс, а он не отличит мыши от таракана, пока не рассмотрит их под микроскопом в своей лаборатории.
Кристофер надел свежую рубашку и принялся застегивать пуговицы. Отныне он должен думать только о том, чтобы избежать встреч с Алекс любой ценой. Если ему вдруг понадобится сообщить ей что-нибудь в связи с расследованием, он пошлет записку. Эта женщина слишком опасна, рядом с ней он теряет привычную решительность, уверенность и способность разумно мыслить. К тому же их встречи представляют прямую угрозу для репутации Александры, и он обязан подумать об этом, хочет она того или нет.
Повязав галстук, Кристофер повернулся к сестре.
– Мне приходится сейчас думать о слишком многих вещах сразу, чертенок. Боюсь, я был слишком резок с тобой. Поверь, я этого не хотел.
– Ты придешь сегодня поздно?
– Да, – ответил Кристофер, надевая жилет.
– Тогда спокойной ночи. – Брайанна еще раз взглянула на него, а потом направилась к себе.
Вдев в петли на манжетах серебряные запонки, Кристофер выглянул в коридор. Из комнаты Брайанны вышла Грейси.
– С сестрой все в порядке? – обеспокоено спросил он.
– Конечно, сэр, – заверила его служанка. – Она уже легла с книжкой в руках и наверняка вскоре заснет.
Кристофер расправил манжеты и, выглянув в окно, убедился, что солнце уже почти село.
– Но сейчас всего лишь восемь часов.
– Она всегда уходит к себе в комнату в это время, сэр.
Кристофер с сомнением покачал головой.
– И потом кто-нибудь заходит к ней?
– Да, сэр, я всегда заглядываю, перед тем как лечь спать...
– Надеюсь, что так. Не забудьте сделать это сегодня. – Кристофер, вернувшись в комнату, надел сюртук и набросил на плечи плащ. – Я буду поздно.
– Сэр. – В коридоре бесшумно появился Барнаби и почтительно поклонился. – Леди Александра.
– Александра здесь? Сейчас?
– Ваша сестра уже легла, поэтому ее сиятельство спросили вас. Я проводил миледи в библиотеку, сэр.
Надо было предупредить Барнаби, чтобы он не впускал ее. Александра совершенно не думает о приличиях, появляясь здесь в такое время: даже Кристоферу было известно, что в обществе не принято наносить визиты после шести часов.
– Сэр, – произнес Барнаби, видя растерянность Кристофера, – вы хотите, чтобы я объявил миледи, что вы не принимаете?
– Нет, я сам разберусь.
Неслышно шагая по мягкой ковровой дорожке, Кристофер спустился по лестнице и замер на пороге библиотеки.
В раме окна позади Александры пламенело закатное небо, последнее прощание солнца с уходящим весенним днем. Сама она стояла, склонившись над глобусом, и медленно вращала его. На ней было серое шелковое платье, фасон которого казался таким же далеким от современной моды, как давно забытые фижмы. У Кристофера вдруг защемило в груди. Александра выглядела такой трогательной и беззащитной, что ему невольно захотелось заслонить ее от жестокости этого мира. Несмотря на профессиональный опыт и успехи в научной сфере, она всегда была немного не от мира сего, и эта ее черта представлялась Кристоферу особенно привлекательной. Эта женщина могла запросто прийти в любой фешенебельный лондонский салон, одевшись в какое-нибудь нелепое провинциальное платье, в образе гадкого утенка войти в зал, заполненный великолепными горделивыми лебедями, и даже не заметить, как сильно отличается от них, – отстраненность делала ее неуязвимой для насмешек.
Внезапно Александра подняла голову. Должно быть, ее привлек шум. Она посмотрела в глаза Кристоферу, и время вдруг замедлило свой бег и остановилось. Ему потребовались долгие годы, чтобы завоевать право свободно распоряжаться своей жизнью, поэтому он высоко ценил эту возможность; и вот теперь Александра стала представлять для него немалую угрозу уже потому, что он не мог по собственному желанию выбросить ее из своих мыслей и из своей жизни.
Так стоило ли идти на риск?
Сделав шаг в комнату, Кристофер притворил за собой дверь и тут же понял, как он близок к тому, чтобы совершить вторую крупнейшую ошибку в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Кристофер сполоснул лицо и вытерся полотенцем, затем повернулся к сестре и хмуро спросил:
– Ты ходила в музей? Когда?
– Сегодня утром. – Прежде чем он успел произнести хотя бы слово, Брайанна перескочила на другую тему: – Ты сегодня так тщательно готовишься к предстоящему вечеру. Если бы я не была твоей сестрой, то сказала бы, что ты выглядишь как настоящий франт.
Кристофер настороженно нахмурился, прислушиваясь к доносящему из открытого окна уличному шуму.
– Ты собираешься о чем-то меня попросить?
Брайанна нарисовала носком туфельки кружок на полу.
– Я хочу новую шляпку.
– Да у тебя больше шляп, чем у любой девушки в Лондоне! Разве я не говорил тебе вчера, что тебе не нужны больше деньги на тряпки?
– Но у других девушек есть при себе деньги.
Кристофер строго взглянул на сестру:
– И зачем они тебе? Ты и так можешь выбрать себе любую вещь: у нас открыты счета в половине магазинов Лондона. Чего тебе не хватает?
Брайанна скрестила руки на груди.
– Я надеюсь, что ты не относишься к тому сорту мужчин, которые специально наряжаются, чтобы отправиться к... женщинам легкого поведения и тратить на них свое время и деньги, в то время как у меня нет за душой ни фартинга!
Кристофер недоверчиво поднял брови:
– К женщинам легкого поведения?
– Не будь таким пуританином. Мне уже семнадцать, и мы свободно обсуждаем самые различные темы, когда собираемся в своем женском кругу по пятницам за вистом.
– Неужели леди Александра позволяет тебе говорить о проститутках за партией в вист?
– Нет, конечно. Мы говорили об этом с воспитанницей леди Уэллзби. Ей двадцать лет, и она курит сигареты.
Кристофер с подозрением посмотрел на сестру:
– Теперь ты думаешь, что именно так следует вести себя представительнице избранного круга, чертенок? Курить сигареты и болтать о девицах сомнительного поведения?
– Ну, не совсем... – Брайанна опустила голову. – Но ты обращаешься со мной так, будто я ребенок.
– Ты и есть ребенок, тебе только семнадцать.
– Я взрослая женщина. Ну почему тебе всегда нужно опекать меня?
– Перестань плакаться. – Кристофер вернулся в гардеробную и принялся выбирать себе рубашку. – Я не собираюсь мыть тебе рот с мылом.
– Ты что, сердишься на меня?
– С этого дня держись-ка лучше подальше от музея. Наступила напряженная тишина.
– Но почему? – удивленно спросила Брайанна.
– Потому что я прошу тебя об этом.
Кристофер не испытывал особой симпатии к Ричарду Атлеру; более того, он не доверял этому человеку и даже специально нанял кое-кого, чтобы навести справки о его прошлом. Помимо всего прочего, он, кажется, нравился Алекс, а он не отличит мыши от таракана, пока не рассмотрит их под микроскопом в своей лаборатории.
Кристофер надел свежую рубашку и принялся застегивать пуговицы. Отныне он должен думать только о том, чтобы избежать встреч с Алекс любой ценой. Если ему вдруг понадобится сообщить ей что-нибудь в связи с расследованием, он пошлет записку. Эта женщина слишком опасна, рядом с ней он теряет привычную решительность, уверенность и способность разумно мыслить. К тому же их встречи представляют прямую угрозу для репутации Александры, и он обязан подумать об этом, хочет она того или нет.
Повязав галстук, Кристофер повернулся к сестре.
– Мне приходится сейчас думать о слишком многих вещах сразу, чертенок. Боюсь, я был слишком резок с тобой. Поверь, я этого не хотел.
– Ты придешь сегодня поздно?
– Да, – ответил Кристофер, надевая жилет.
– Тогда спокойной ночи. – Брайанна еще раз взглянула на него, а потом направилась к себе.
Вдев в петли на манжетах серебряные запонки, Кристофер выглянул в коридор. Из комнаты Брайанны вышла Грейси.
– С сестрой все в порядке? – обеспокоено спросил он.
– Конечно, сэр, – заверила его служанка. – Она уже легла с книжкой в руках и наверняка вскоре заснет.
Кристофер расправил манжеты и, выглянув в окно, убедился, что солнце уже почти село.
– Но сейчас всего лишь восемь часов.
– Она всегда уходит к себе в комнату в это время, сэр.
Кристофер с сомнением покачал головой.
– И потом кто-нибудь заходит к ней?
– Да, сэр, я всегда заглядываю, перед тем как лечь спать...
– Надеюсь, что так. Не забудьте сделать это сегодня. – Кристофер, вернувшись в комнату, надел сюртук и набросил на плечи плащ. – Я буду поздно.
– Сэр. – В коридоре бесшумно появился Барнаби и почтительно поклонился. – Леди Александра.
– Александра здесь? Сейчас?
– Ваша сестра уже легла, поэтому ее сиятельство спросили вас. Я проводил миледи в библиотеку, сэр.
Надо было предупредить Барнаби, чтобы он не впускал ее. Александра совершенно не думает о приличиях, появляясь здесь в такое время: даже Кристоферу было известно, что в обществе не принято наносить визиты после шести часов.
– Сэр, – произнес Барнаби, видя растерянность Кристофера, – вы хотите, чтобы я объявил миледи, что вы не принимаете?
– Нет, я сам разберусь.
Неслышно шагая по мягкой ковровой дорожке, Кристофер спустился по лестнице и замер на пороге библиотеки.
В раме окна позади Александры пламенело закатное небо, последнее прощание солнца с уходящим весенним днем. Сама она стояла, склонившись над глобусом, и медленно вращала его. На ней было серое шелковое платье, фасон которого казался таким же далеким от современной моды, как давно забытые фижмы. У Кристофера вдруг защемило в груди. Александра выглядела такой трогательной и беззащитной, что ему невольно захотелось заслонить ее от жестокости этого мира. Несмотря на профессиональный опыт и успехи в научной сфере, она всегда была немного не от мира сего, и эта ее черта представлялась Кристоферу особенно привлекательной. Эта женщина могла запросто прийти в любой фешенебельный лондонский салон, одевшись в какое-нибудь нелепое провинциальное платье, в образе гадкого утенка войти в зал, заполненный великолепными горделивыми лебедями, и даже не заметить, как сильно отличается от них, – отстраненность делала ее неуязвимой для насмешек.
Внезапно Александра подняла голову. Должно быть, ее привлек шум. Она посмотрела в глаза Кристоферу, и время вдруг замедлило свой бег и остановилось. Ему потребовались долгие годы, чтобы завоевать право свободно распоряжаться своей жизнью, поэтому он высоко ценил эту возможность; и вот теперь Александра стала представлять для него немалую угрозу уже потому, что он не мог по собственному желанию выбросить ее из своих мыслей и из своей жизни.
Так стоило ли идти на риск?
Сделав шаг в комнату, Кристофер притворил за собой дверь и тут же понял, как он близок к тому, чтобы совершить вторую крупнейшую ошибку в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113