Но разве он не видит выражения ее глаз? Весь вечер он покровительственно обхаживал Аманду Логан. Однако если он хочет заставить ее ревновать, то его ждет разочарование.
— Умираю от любопытства: что именно увидела Шелли на карте и что мы просмотрели?
— Я тебе не скажу. — Его улыбка была ленивой и дразнящей.
— Но я не успокоюсь всю ночь.
— Я тоже. Если я когда-нибудь выкрою время на раскопки, то, возможно, возьму тебя с собой.
— Серьезно? — Она недоверчиво посмотрела на него.
Митч тряхнул головой.
— Черт, это та же самая старая карта, на которую все смотрели сто пятьдесят лет, а Шелли увидела одну вещь, которую мы пропустили, хотя… вряд ли там что-то лежит.
— Здорово. И ты мне не скажешь? Ты не представляешь, как я мучаюсь.
— Почему бы тебе не прийти тогда в мою спальню? Мы можем поговорить там о кладе. Немного.
Ее сердце внезапно забилось где-то в горле.
— Хорошо, сыграем в твою глупую игру.
— Не игру.
— Ты действительно хочешь?.. — спросила она осторожно.
— Я считаю это превосходной идеей. — Он использовал насмешку как оружие против нее.
— Ты лжешь.
Его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья.
— Ложь усложняет и без того непростую жизнь.
— Тогда почему мы лжем?
— Почему я лгу тебе, ты имеешь в виду? — На его губах опять появилась насмешливая улыбка. — Самооборона, Кристин. Когда не любишь, нечего терять. Потери могут причинять ужасную боль.
— Каким-то образом нужно научиться справляться с болью, Митч.
— Зачем? — «Выстраивай защиту, — напомнил он себе, — прежде выложи свои аргументы». Хотя она может разметать их в пух и прах за минуту.
— Потому что это важно. И что бы ни произошло, мы не безразличны друг другу.
— Ты имеешь в виду, что я хочу тебя? — усмехнулся Митч. — То, что я чувствую к тебе — это похоть, а не любовь. Желание не всегда разумная вещь, но плоть живет собственной жизнью.
— Тогда давай начнем с разума, — с вызовом предложила она.
Он привлек ее ближе.
— Мой разум отвергает тебя.
— Печально.
— Да? Иди сюда, — позвал он, будто она собиралась убежать. — Боль не угрожает жизни. Теперь на мне лежит огромная ответственность за фермы, да и ты достигла успеха. Поэтому мы оба сейчас подходим друг другу, несмотря на наше легкое отчуждение.
— Я не чувствую отчуждения. — Она вся пылала страстью, желанием, томилась и изнывала, сердце бешено колотилось в груди, а тело в его руках стало невесомым.
— Что же ты чувствуешь? — спросил он.
— Любовь к тебе.
На мгновение он утратил контроль над собой.
— Перестань, — резко оборвал Митч, «прижимая к себе ее прекрасное стройное тело.
— Ты спрашиваешь, я отвечаю.
— Пытаешься снова войти в мою жизнь?
Об его горячие глаза она вполне могла бы обжечься.
— Если ты позволишь.
Он подавил стон, не находя в себе сил оттолкнуть эту женщину. Женщину, которая вызывала бунт в его душе, в теле, в голове.
— И что дальше? — спросил он. — Мы попадем в ту же ситуацию. Ты снова решишь, что не хочешь никаких обязательств. Нам придется отступиться от своих чувств, Крис. Ты больше не войдешь в мое сердце.
Его слова очень больно ранили ее.
— Ты никогда не был жестоким, — прошептала Крис.
— Жестокость — хороший способ держать дистанцию.
— Ты никогда не простишь меня?
Митч изо всех сил сдерживался, чтобы не подхватить ее на руки и не отнести к себе в спальню.
— Дело не в прощении, — резко сказал он. — Я боюсь влюбиться в тебя, Крисси, и признаю это. Боюсь неистовства, одиночества, крушения надежды.
Терять тебя было слишком болезненно, чтобы хотеть испытать это еще раз.
— Однако ты хочешь пойти со мной в постель?
Он ослабил объятия.
— Неудивительно. Ты очень красивая опытная женщина, а секс не всегда становится настоящим несчастьем. В отличие от любви.
— И ты готов поплатиться любовью ради симпатии Аманды Логан? Я не могу не видеть, как она увивается вокруг тебя.
Он помолчал, чувствуя себя виновным за то, что позволил Аманде прицепиться к себе.
— Не ревнуй. Не стоит.
— Ты поощряешь ее. Я не ревную, я просто думаю, что ты поступаешь нехорошо.
— Ты права. Аманда готова прыгнуть в мои объятия.
— Ей следует быть более решительной, тогда она добьется своего.
— Крисси, дорогая, не вмешивайся, ты ведь не из моей жизни, разве ты забыла?
— Как я могу забыть, когда ты каждый раз напоминаешь мне? У меня нет надежды на возвращение? — Ее сапфировые глаза молили, дыхание сбилось.
— Зачем? — Какая разъедающая тоска в груди! — У тебя нет времени, если ты здесь задержишься, твое место займут. Тебе необходимо двигаться дальше.
Совершить еще один побег. Во всяком случае, добраться до вершины в твоей профессии нелегко.
— Как ни странно, легко. Модельное агентство называет мою карьеру «полет метеора». Я счастливица: всегда оказываюсь в нужном месте в нужный час.
— Ты путешествуешь по столицам мира, и даже твоя семья не успевает следить за твоими передвижениями. Контракты на миллионы, ночные клубы, званые обеды, гала-представления — жизнь звезды. Проклятье, ты, наверное, общаешься и с другими людьми… наркотики и все прочее. Модельный бизнес, должно быть, показал тебе разные свои стороны.
Кристин в удивлении отшатнулась. Ведь он знал, что она за человек.
— Я ненавижу наркотики и алкоголь. Я не употребляю наркотики, Митч, не употребляла и никогда не буду. Это мой закон. И не веду беспорядочный образ жизни.
— Господи, разве я это говорил? — И вновь перед ним возник ее образ в объятиях неизвестных мужчин. И эта женщина когда-то была для него всем!..
— Мне кажется, ты несколько искажаешь мой образ жизни. Преувеличиваешь, — тихо уточнила Кристин. — Наверно, ты много читал и слышал о том, что топ-модели часто подсаживаются на наркотики и алкоголь, но я крепко стою на ногах. Может, я и изменилась внешне, но я осталась тем же человеком.
— Чему мне верить, Крисси? — спросил он. — Ты действительно готова бросить работу, новых друзей и вернуться домой?
Она посмотрела на террасу, залитую лунным светом, и увидела Аманду. Лицо девушки было искажено от отчаяния.
— В конечном счете, еще года два, и все закончится само по себе. Модельный бизнес — удел юных. Прелестные маленькие двенадцатилетние куколки вовсю пользуются косметикой, морят себя голодом.
— А есть ли вообще жизнь после карьеры супермодели? — скептически спросил он.
— Да, и я на ее пороге — Дрожа от возбуждения, она подняла руку и погладила Митча.
— Перестань! — сказал он.
— Зайчишка-трусишка! — Так она называла его в детстве.
— Оказалось, что так, — ответил Митч, испытывая отвращение к себе. — Какая-то часть меня всегда будет от тебя без ума, Крисси, но это крошечная часть, поэтому оставь свои трюки. Где ты собираешься жить? Трудно отказаться от роскошной жизни, от славы и идолопоклонничества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34