Вот попомните мои слова, когда и вас поджарят.
Лорд Калтер отвел взгляд от гобелена. Он подошел к огню, повернулся и взглянул на Бокклю.
— Тогда оставайтесь дома, а мне дайте ваших людей и собак.
Последовало неловкое молчание. Потом Бокклю с горечью сказал:
— Вы намекаете на то, что я предпочитаю сидеть здесь на своей заднице, пока пахнет жареным? А были ли вы на последнем заседании Совета? Арран отбыл, чтобы осадить английский гарнизон на реке Тей, послы разъехались просить людей и денег у Франции и Дании. А тем временем доходят слухи, что Париж неофициально пообещал Лондону нейтралитет в том случае, если англичане уберутся из Булони. Хорошенькие дела! Здесь зима на носу. Съестных припасов маловато, через блокаду прорывается ничтожное количество судов, а половину наших людей перестреляли в Пинки. Черт бы драл вашего братца! — с чувством воскликнул Бокклю. — У меня свои проблемы.
Калтер спокойно смотрел на него, опершись рукой на каминную полку.
— Не сомневаюсь, что проблем вам хватает. Я просто думал, что вы, возможно, сочтете меня менее опасным для Уилла, чем Лаймонд. И еще я думал, что вы, как человек ответственный, возможно, сочтете необходимым пресечь перехват королевских посланцев и утечку важной информации.
— Ответственный! Да Бокклю чуть не ругаются этим словом! — вскричала леди Дженет, поднимая вокруг себя облако пуха. — Возьмите хоть Уилла, которому море по колено. А вот и его отец, который беспокоится, что безумный сын вызовет международный скандал, — но лишь потому беспокоится, что в скандале будет замешана семья Бокклю.
— Какой там к черту международный скандал! — воскликнул ее муж, покраснев до корней волос. — Пусть только Совет арестует Уилла — и парню еще повезет, если он сохранит свою дурную голову. Будь он твоим сыном, Дженет Битон, ты бы говорила иначе. И к чему такая кислая мина? — продолжал Бокклю, весь скривившись сам. — Ты что, думаешь, Лаймонд как-то особенно развратит Уилла? Полагаю, моего сына уже и без того так развратили во Франции, что дальше некуда. К тому же у него своя голова на плечах. Или тебя не Уилл беспокоит, а ты попросту хочешь видеть, как повесят этого желтоволосого дьявола? Я ведь говорил тебе, что если бы ты больше помалкивала, то и не получила бы кинжал в плечо… — В это время послышался детский визг. — Женщина, ты можешь наконец унять эту мелюзгу?! Некоторые дома, — язвительно поведал Бокклю лорду Калтеру, — разъедаются древоточцами. А Бранксхолм разрушают детские вопли.
Леди Бокклю ядовито вставила:
— И чья же это вина?
— Моя, моя, моя! — проорал сэр Уот. — Я человек необыкновенный и каждый год собираю урожай: дети у меня родятся, как ячмень в хорошее лето, и мне иногда кажется, что можно обойтись и без жены.
— Не могу сказать, что ты неправ, — съязвила леди Дженет. — Урожай ты начал собирать еще до того, как священник совершил свадебный обряд.
— А ты еще и проповедь мне читаешь?..
Супруги Бокклю затеяли шутливую семейную ссору. Ричард стоял, не двигаясь, не сводя глаз с побагровевшего лица Бокклю, и слушал этот обмен колкостями. Вдруг за дверями раздался какой-то шум, всплеск детских криков, потом появился сияющий слуга и сообщил, что прибыла леди Сибилла Калтер.
— Сибилла! — Бокклю вскочил с места, раскидывая подушки и распихивая оскорбленных собак.
Дженет, прервав очередную язвительную тираду, тоже поднялась.
— Входите и присаживайтесь.
— Ричард! — сказала леди Калтер, сняв свои меха, подойдя к камину и подставляя сыну щеку.
Ричард был сама вежливость, но некоторая настороженность в его движениях не ускользнула от взгляда леди Бокклю. Все сели. Сибилла схватила первого подвернувшегося под руку ребенка, вытерла ему пальцы и посадила к себе на колени. Потом произнесла:
— Мне нужно убежище от девчонки Херрис. Вы прекрасно выглядите, Уот. Болезнь идет вам на пользу.
Дженет быстро спросила:
— А что там натворила Агнес?
— Нам нанес визит будущий жених, — мрачно отозвалась Сибилла. — Сын Аррана. И ему был оказан не лучший прием.
— Ну и что? — сказал Бокклю. — Она под опекой короны. Арран может распорядиться ею так, как пожелает. И если он желает, чтобы его сын получил земли Херрисов, кто сможет помешать ему?
— Собственный сын, — будничным тоном проговорила леди Калтер.
— Господи Боже мой! — изумился Бокклю. — Все, что есть дурного в личике этой девчонки, с лихвой окупается ее приданым.
— Я думаю, никакое приданое не может заглушить ее визг, — возразила леди Калтер. — Особенно когда она верещит нарочно. И потом, она ждет стройного рыцаря с нежной улыбкой по имени Джек — иногда от хиромантии столько хлопот… Кстати, Дженет, мы вас ждем в Мидкалтере на следующей неделе. Мы будем слушать трактат о философском камне.
— О философском?..
— Я так и думала, что Уот забудет вам передать. — Сибилла объяснила все в подробностях. Она перечислила все свойства камня, обсудила тонкости его изготовления, а отсюда перешла к подробному рассказу о том, как лечить перемежающуюся лихорадку.
Вынужденный оставить волновавшую его тему, Ричард поднялся. Сибилла отказалась ехать с ним и приняла приглашение остаться на ночь. Ричарда никто особенно не удерживал, и он стал собираться. Леди Бокклю, тоже пребывавшая не в лучшем настроении, вышла с гостем во двор.
— У Уота язык как осиное жало; он не думает, что говорит. Черт побери — я люблю Уилла не меньше, чем собственных детей.
— Бокклю это понимает, — сказал Ричард, — и по-своему пытается защитить мальчишку. Но жестокая правда в том, что подобным образом он Уилла не защитит. Говорю вам: Лаймонд за три месяца убил все годы моей юности. Уилла Скотта он способен погубить за какую-нибудь неделю.
Ее тронул не столько смысл сказанного, сколько тон, каким были произнесены эти слова. Уважая чувства Ричарда, Дженет ничем не показала, что растрогана, зато выпалила напрямик:
— Меня не нужно убеждать. Скажу больше: я не остановлюсь ни перед чем — слышите, ни перед чем, — лишь бы разлучить Уилла с Лаймондом. — Ричард молчал. Леди Бокклю подождала немного, потом взяла его за руку и посмотрела в глаза. — Боже мой, если вас мучает совесть, я сама скажу. Я знаю, что хорошо для Бокклю. Скоро он соберется встретиться с Уиллом, а когда надумает, то предпримет все меры, чтобы вы ничего не узнали. Но я-то уж непременно расскажу вам… Эй, постойте! Постойте, выслушайте меня. Если Лаймонд погибнет, Уилла схватят и будут судить. Именно этого и боится Бокклю — но ведь только суд и убедит англичан в том, что Уилл действовал на свой страх и риск. А шотландцы не причинят вреда старшему сыну Бокклю — в особенности после приключения в Хьюме. Это подсказывает здравый смысл — и я без малейшего колебания буду действовать за спиной дурня Уота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Лорд Калтер отвел взгляд от гобелена. Он подошел к огню, повернулся и взглянул на Бокклю.
— Тогда оставайтесь дома, а мне дайте ваших людей и собак.
Последовало неловкое молчание. Потом Бокклю с горечью сказал:
— Вы намекаете на то, что я предпочитаю сидеть здесь на своей заднице, пока пахнет жареным? А были ли вы на последнем заседании Совета? Арран отбыл, чтобы осадить английский гарнизон на реке Тей, послы разъехались просить людей и денег у Франции и Дании. А тем временем доходят слухи, что Париж неофициально пообещал Лондону нейтралитет в том случае, если англичане уберутся из Булони. Хорошенькие дела! Здесь зима на носу. Съестных припасов маловато, через блокаду прорывается ничтожное количество судов, а половину наших людей перестреляли в Пинки. Черт бы драл вашего братца! — с чувством воскликнул Бокклю. — У меня свои проблемы.
Калтер спокойно смотрел на него, опершись рукой на каминную полку.
— Не сомневаюсь, что проблем вам хватает. Я просто думал, что вы, возможно, сочтете меня менее опасным для Уилла, чем Лаймонд. И еще я думал, что вы, как человек ответственный, возможно, сочтете необходимым пресечь перехват королевских посланцев и утечку важной информации.
— Ответственный! Да Бокклю чуть не ругаются этим словом! — вскричала леди Дженет, поднимая вокруг себя облако пуха. — Возьмите хоть Уилла, которому море по колено. А вот и его отец, который беспокоится, что безумный сын вызовет международный скандал, — но лишь потому беспокоится, что в скандале будет замешана семья Бокклю.
— Какой там к черту международный скандал! — воскликнул ее муж, покраснев до корней волос. — Пусть только Совет арестует Уилла — и парню еще повезет, если он сохранит свою дурную голову. Будь он твоим сыном, Дженет Битон, ты бы говорила иначе. И к чему такая кислая мина? — продолжал Бокклю, весь скривившись сам. — Ты что, думаешь, Лаймонд как-то особенно развратит Уилла? Полагаю, моего сына уже и без того так развратили во Франции, что дальше некуда. К тому же у него своя голова на плечах. Или тебя не Уилл беспокоит, а ты попросту хочешь видеть, как повесят этого желтоволосого дьявола? Я ведь говорил тебе, что если бы ты больше помалкивала, то и не получила бы кинжал в плечо… — В это время послышался детский визг. — Женщина, ты можешь наконец унять эту мелюзгу?! Некоторые дома, — язвительно поведал Бокклю лорду Калтеру, — разъедаются древоточцами. А Бранксхолм разрушают детские вопли.
Леди Бокклю ядовито вставила:
— И чья же это вина?
— Моя, моя, моя! — проорал сэр Уот. — Я человек необыкновенный и каждый год собираю урожай: дети у меня родятся, как ячмень в хорошее лето, и мне иногда кажется, что можно обойтись и без жены.
— Не могу сказать, что ты неправ, — съязвила леди Дженет. — Урожай ты начал собирать еще до того, как священник совершил свадебный обряд.
— А ты еще и проповедь мне читаешь?..
Супруги Бокклю затеяли шутливую семейную ссору. Ричард стоял, не двигаясь, не сводя глаз с побагровевшего лица Бокклю, и слушал этот обмен колкостями. Вдруг за дверями раздался какой-то шум, всплеск детских криков, потом появился сияющий слуга и сообщил, что прибыла леди Сибилла Калтер.
— Сибилла! — Бокклю вскочил с места, раскидывая подушки и распихивая оскорбленных собак.
Дженет, прервав очередную язвительную тираду, тоже поднялась.
— Входите и присаживайтесь.
— Ричард! — сказала леди Калтер, сняв свои меха, подойдя к камину и подставляя сыну щеку.
Ричард был сама вежливость, но некоторая настороженность в его движениях не ускользнула от взгляда леди Бокклю. Все сели. Сибилла схватила первого подвернувшегося под руку ребенка, вытерла ему пальцы и посадила к себе на колени. Потом произнесла:
— Мне нужно убежище от девчонки Херрис. Вы прекрасно выглядите, Уот. Болезнь идет вам на пользу.
Дженет быстро спросила:
— А что там натворила Агнес?
— Нам нанес визит будущий жених, — мрачно отозвалась Сибилла. — Сын Аррана. И ему был оказан не лучший прием.
— Ну и что? — сказал Бокклю. — Она под опекой короны. Арран может распорядиться ею так, как пожелает. И если он желает, чтобы его сын получил земли Херрисов, кто сможет помешать ему?
— Собственный сын, — будничным тоном проговорила леди Калтер.
— Господи Боже мой! — изумился Бокклю. — Все, что есть дурного в личике этой девчонки, с лихвой окупается ее приданым.
— Я думаю, никакое приданое не может заглушить ее визг, — возразила леди Калтер. — Особенно когда она верещит нарочно. И потом, она ждет стройного рыцаря с нежной улыбкой по имени Джек — иногда от хиромантии столько хлопот… Кстати, Дженет, мы вас ждем в Мидкалтере на следующей неделе. Мы будем слушать трактат о философском камне.
— О философском?..
— Я так и думала, что Уот забудет вам передать. — Сибилла объяснила все в подробностях. Она перечислила все свойства камня, обсудила тонкости его изготовления, а отсюда перешла к подробному рассказу о том, как лечить перемежающуюся лихорадку.
Вынужденный оставить волновавшую его тему, Ричард поднялся. Сибилла отказалась ехать с ним и приняла приглашение остаться на ночь. Ричарда никто особенно не удерживал, и он стал собираться. Леди Бокклю, тоже пребывавшая не в лучшем настроении, вышла с гостем во двор.
— У Уота язык как осиное жало; он не думает, что говорит. Черт побери — я люблю Уилла не меньше, чем собственных детей.
— Бокклю это понимает, — сказал Ричард, — и по-своему пытается защитить мальчишку. Но жестокая правда в том, что подобным образом он Уилла не защитит. Говорю вам: Лаймонд за три месяца убил все годы моей юности. Уилла Скотта он способен погубить за какую-нибудь неделю.
Ее тронул не столько смысл сказанного, сколько тон, каким были произнесены эти слова. Уважая чувства Ричарда, Дженет ничем не показала, что растрогана, зато выпалила напрямик:
— Меня не нужно убеждать. Скажу больше: я не остановлюсь ни перед чем — слышите, ни перед чем, — лишь бы разлучить Уилла с Лаймондом. — Ричард молчал. Леди Бокклю подождала немного, потом взяла его за руку и посмотрела в глаза. — Боже мой, если вас мучает совесть, я сама скажу. Я знаю, что хорошо для Бокклю. Скоро он соберется встретиться с Уиллом, а когда надумает, то предпримет все меры, чтобы вы ничего не узнали. Но я-то уж непременно расскажу вам… Эй, постойте! Постойте, выслушайте меня. Если Лаймонд погибнет, Уилла схватят и будут судить. Именно этого и боится Бокклю — но ведь только суд и убедит англичан в том, что Уилл действовал на свой страх и риск. А шотландцы не причинят вреда старшему сыну Бокклю — в особенности после приключения в Хьюме. Это подсказывает здравый смысл — и я без малейшего колебания буду действовать за спиной дурня Уота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70