— Он отправился в Орлеан; там у него имеется на примете богатая вдова, на которой он собирается жениться.
— Вот как? Это забавно!.. Значит, он мне не помешает! Гм… все это очень важно, очень… Но что я с ним сделаю, если даже решу арестовать?
— Да отправите его в Венсенскую крепость, только и всего!
— Сбежать можно отовсюду, и только положение значительно ухудшится. Покойный брат-король посадил Генриха Наваррского однажды в эту самую Венсенскую крепость, а он преспокойно скрылся оттуда.
— Ну, в таком случае проще всего было бы втихомолку отделаться от этого королишки! О, я знаю, что вы, государь, не любите мешаться в такие дела! — поспешил сказать Келюс, заметив, с каким отвращением король отшатнулся от него. — Но к чему же тогда иметь верных, преданных друзей? Эти друзья вовсе не обязаны знать, что данный субъект — именно наваррский король. Мало ли какие ссоры происходят в темноте!.. И если в
Луару будет спущено одним трупом больше, то что за беда, особенно если обо всем этом никто не узнает!
— Но о каких друзьях ты говоришь? Кто они?
— Во-первых, я сам. потом Эпернон и Шомберг!
— Но я сослал Шомберга!
— Так-то так, но это так скоро не делается, и едва ли Шомберг уже уехал.
— Если он не уехал, пусть остается. Я прощаю его… Но все же вас будет только трое, а этого слишком мало!
— Вы только дайте мне все полномочия действовать, государь, а там я уже справлюсь! Можно будет обратиться за содействием к лотарингцам. Да вообще вашему величеству не о чем беспокоиться: я все устрою, со всеми переговорю, все подготовлю.
Генрих III некоторое время колебался. Наконец он сказал: — Да уверен ли ты, что наваррский король действительно злоумышляет против меня?
— Господи! Да разве можно сомневаться в этом!
— В таком случае поступай как хочешь. Я умываю руки!
— Что же, — ответил повеселевший Келюс, — опрятность — не последняя добродетель! Однако раз браться за дело, так уж браться! — и с этими словами он поспешно направился к выходу.
XIII
Выйдя на замковый двор, Келюс увидал фигуру какого-то человека, плотно закутавшегося в плащ. Миньон сразу узнал в нем герцога Гиза и, вежливо поклонившись ему, сказал:'
— Не соблаговолит ли ваше высочество уделить мне минуту внимания?
— С удовольствием, — ответил тот. — В чем дело?
— Я должен рассказать вещи, очень интересные для вашего высочества. Но сначала отойдем ближе к середине; мы стоим у самой стены, а ведь «и у стен порой бывают уши»!
Гиз согласился с этим. Они отошли на середину двора, и здесь Келюс продолжал:
— Я могу оказать вашему высочеству большую услугу!
— Вот как? Ну, так говорите, мсье Келюс!
— Вашему высочеству, наверное, было бы чрезвычайно приятно одним ударом восторжествовать над злейшим политическим врагом?
— Что вы хотите сказать этим?
— Разве я выразился недостаточно ясно? Ну, так скажите мне в таком случае, как вы смотрите на наваррского короля?
— Как на своего злейшего врага, которого я ненавижу от всего сердца!
— Значит, вашему высочеству было бы приятно узнать о его кончине?
— Разве он умер? — поспешно спросил Гиз, задрожав от радости.
— О, пока еще нет, но… этого очень недолго ждать, если только мы сторгуемся с вашим высочеством!..
— Ах, да бросьте вы это нелепое титулованье! Говорите лучше толком: вы хотите предложить мне какое-нибудь соглашение?
— Вот именно, и притом такое, которое я не мог бы предложить наваррскому королю. У него мошна слишком жидка!
— А, значит, вам нужны деньги, мсье Келюс?
— Вот именно, герцог! Я в долгу, как в шелку, и мне непременно надо раздобыть сто тысяч турских ливров, чтобы вырвать имения из рук жидов.
— Сто тысяч турских ливров?
— Господи! Разве жизнь наваррского короля не стоит этого?
— Скажите мне сначала, какая связь между этой суммой и наваррским королем?
— Та, что если я получу эту сумму, то завтра… завтра ваше высочество услышите, что с вашим кузеном Генрихом Бурбонским приключилась беда.
— Разве он в Блуа?
— Я думаю!
— Значит, он скрывается где-нибудь у гугенотов?
— Вполне возможно, герцог!
— Но в таком случае, дорогой мсье Келюс, если мне так важно отделаться от кузена, то…
— То вы сможете обойтись и без меня?
— Да ведь подумайте сами, дорогой мсье Келюс: сто тысяч турских ливров — хорошенький капиталец!
— Который вы хотите сэкономить? Это будет большой ошибкой с вашей стороны, потому что, если я не вмешаюсь в это дело, наваррский король успеет покинуть город!
— Ну, город так мал, что если поискать как следует…
— Что же, поищите! Даже если вы найдете, в чем я сомневаюсь, то вам будет мало радости: король Генрих III будет страшно разгневан, и вы испортите все дело!
— А разве против вас он ничего не будет иметь?
— Дорогой герцог, раз я берусь за это дело, значит, я тщательно исследовал почву под собою!
— Значит, вы так-таки хотите получить сто тысяч?
— О, в данный момент мне будет достаточно, если ваше высочество дадите мне слово…
— Даю вам его!
— И еще…
— Как? Это еще не все?
— И еще полдюжины рейтаров, из тех, что считают за честь умереть за ваше высочество!
Герцог кликнул своего пажа и приказал ему позвать Теобальда. Появился громадный, зверского вида гигант; Гиз сказал ему несколько слов, и он, поклонившись Келюсу, ушел.
Через четверть часа после этого по улицам Блуа тихо крался небольшой отряд в девять человек. Все они были в масках, и встречные при виде их говорили:
— Вот дворянское отродье, отправляющееся искать приключений!
Этот отряд, под предводительством Келюса, отправился прямо к дому старого сира де Мальвена, но постучал не в ворота старца, а в окно к его соседу. При первом же стуке окно распахнулось, и оттуда высунулась голова псаломщика.
— Где он? — спросил Келюс.
Псаломщик, вероятно, знал, о ком идет речь, потому что сейчас же ответил:
— Он ушел под вечер и не возвращался.
— Ты выследил его? Да? Значит, можешь вести нас? Псаломщик сейчас же вышел из дома и повел отряд Келюса в купеческий квартал. Здесь он остановился перед домом Гардуино, сказав:
— Вот тут!
— Но ведь это — гостиница!
— Может быть, не знаю, я редко бываю в этой части города.
— Значит, он там?
— Да, я видел, как он вошел сюда.
— Ладно! Теперь проваливай! Вот получи!
Келюс кинул псаломщику золотую монету, и тот пошел восвояси.
Тогда миньон обернулся к своим приятелям и Теобальду и сказал им:
— Надо сначала постучать и попробовать хитростью пробраться в дом. Если вам не откроют, то употребим силу.
Только бы Крильон не подвернулся, а там уж мы живо обстряпаем это дело! — и Келюс, сказав это, постучал.
XIV
За час до этого наваррский король шел тон же дорогой в сопровождении как раз того человека, которого так опасался Келюс, то есть герцога Крильона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33