— То, что не случилось, может случиться, — заметила герцогиня. — Но я жду одного синьора и не вижу его в нашем обществе, — прибавила она.
В это время вошел мажордом и доложил о прибытии кардинала эрцгерцога австрийского и синьора кавалера Зильбера.
— Просить! — вскричала герцогиня, и двое новых гостей вошли в салон. Принц австрийский Андреа был хорошо принят в доме кардинала Фарнезе, он очень нравился последнему и его сестре. Что же касается самого принца, то у него другой цели не было, как заслужить внимание красавицы герцогини.
Его товарищ кавалер Зильбер был молодой человек с красивой и воинственной наружностью, блестящими черными глазами; стройный, высокий, кавалер Зильбер очень понравился герцогине Юлии Фарнезе и всем присутствовавшим дамам. Юлия посмотрела на кавалера Зильбера и улыбнулась. Между тем принц Андреа, почтительно кланяясь, сказал:
— Герцогиня! Кавалер Зильбер привез вам письмо от вашего брата герцога Пармского, а я пришел для того, чтобы представить вам этого дворянина, в котором вы найдете все качества, присущие истинным аристократам.
Юлия Фарнезе протянула свою белую руку кавалеру Зильберу, который поспешил ее поцеловать.
— Кавалер! — сказала герцогиня. — Поручение, данное вам моим братом, могло бы быть прекрасной рекомендацией для вас в моих глазах, если бы я не видела лучшего доказательства ваших отменных достоинств: вашей дружбы с уважаемым нами всеми принцем-кардиналом Австрийским, а потому, синьор кавалер, благоволите считать дом Фарнезе своим собственным и будьте уверены, что здесь вы встретите всегда самый радушный прием.
Кавалер Зильбер снова почтительно поклонился и сказал:
— Не нахожу слов выразить вам, герцогиня, моей признательности за ваше внимание ко мне, благодаря которому я в Риме буду, как в родном городе. Благодарю также и принца за его лестный отзыв обо мне. Вот письмо к вам от вашего брата и моего генерала герцога Пармского.
Сказав это, Зильбер вынул из кармана письмо, встал на колено и подал его герцогине. Последняя посмотрела на печать и, прежде чем вскрыть конверт, поцеловала его. Потом, прочтя письмо, она сказала:
— Мой брат рекомендует вас, кавалер, с самой лучшей стороны. Я надеюсь, мы будем друзьями: разница наших лет, — прибавила она, улыбаясь, — дает мне право быть самой нежной вашей матерью.
— О, синьора! — вскричал принц Андреа, пожиравший глазами роскошные формы красавицы. — Если и вы записываетесь в матери, то где же искать молодых; разве они сойдут к нам с Олимпа?
Герцогиня поблагодарила принца очаровательной улыбкой и повела речь о делах.
Мало-помалу обширный зал стал пустеть. Последним ушел принц Андреа; прощаясь с Зильбером, он сказал:
— Кавалер, я не хочу лишать вас удовольствия беседовать с герцогиней о ее знаменитом брате. Но прошу вас не забывать, что мой палаццо всегда к вашим услугам.
Зильбер молча поклонился. Принц-кардинал, поцеловав руку герцогине, вышел. Приезжий кавалер и Юлия Фарнезе остались одни.
Свет канделябра начинал бледнеть. Пламя в камине погасло. В салоне распространилась удушливая атмосфера, действующая на нервы. Кавалер Зильбер почувствовал нечто вроде головокружения.
— Вам, кажется, дурно, кавалер? — спросила его Юлия. — Вероятно, вы устали с дороги и хотите отдохнуть?
— О, нет, синьора, — отвечал Зильбер, — мне случалось во Франции не спать по пять суток подряд, и это нимало не действовало на мой железный организм, а сегодня я и сам не знаю, что со мной делается.
— Быть может, мое общество так дурно действует на вас? — сказала, улыбаясь, герцогиня.
— О, нет, синьора, — пробормотал Зильбер, — но я боюсь обеспокоить принца, если возвращусь поздно в его палаццо, а потому я бы просил позволения откланяться.
— Будьте покойны, кавалер, — возразила Юлия. — Принц чересчур большой барин, чтобы обращать внимание на позднее или раннее возвращение своих гостей. Лучше скажите мне откровенно, не имеете ли вы в Риме обязанностей более серьезных, чем те, которые связывают вас с кардиналом Андреа?
— Я не знаю, что вы этим хотите сказать, синьора, — отвечал молодой человек. — Кроме обязанностей по отношению к моему генералу, герцогу, вашему брату и к вам у меня есть признательность, которую я питаю к принцу-кардиналу Андреа за его внимание ко мне, и только — других обязанностей у меня нет.
— Скажите, кавалер, — продолжала герцогиня, — не помните ли вы несколько месяцев назад, когда Наваррский принц Генрих…
— Простите, синьора, — с ненавистью возразил Зильбер, — во Франции его зовут королем Генрихом IV.
— Прекрасно. Когда король Генрих IV осадил Париж и мой брат так кстати явился, вы должны были получить письмо?
Зильбер побледнел при этих словах.
— Синьора, это письмо… — пролепетал он.
— Это письмо, — продолжала герцогиня, — сообщало вам приблизительно следующее: «Вы не имеете ни семьи, ни состояния, ни надежды когда-либо восстановить ваше имя. Вы даже не знаете, кто ваша мать…»
— Да, я получил такое письмо, — тихо проговорил Зильбер.
— Но кроме этого в письме было сказано: «Поезжайте в Рим, там вы найдете вашу мать, семью, богатство и все прелести жизни, которые вам не может дать сам император».
— Синьора, — пробормотал совершенно сконфуженный Зильбер, — вы точно читали это письмо. Я должен откровенно вам сказать, что я с ним никогда не расстаюсь, днем и ночью я ношу это письмо на моей груди, хотя и убежден, что не может совершиться ничего из того, что в нем написано. Но как вы могли знать содержание этого письма?
— Ребенок! — вскричала, смеясь, герцогиня. — Две персоны могли знать содержание письма: та, которая писала его, и тот, кто читал.
— Но где же тот, кто свел меня с ума?
— Глупенький! — вскричала герцогиня, вставая. — Как же ты понять не можешь, что никто более, как твоя мать, не мог написать это письмо.
— Моя мать?!
— Как же иначе я могла тебя заставить приехать в Рим и быть в доме герцогини Фарнезе, неужели ты еще и до сих пор не догадываешься, что я твоя мать?
Зильбер упал на колени перед Юлией и покрыл ее руки поцелуями. Ему сердце давно говорило то, что отвергал разум.
Мать с восторгом обняла голову сына, и слеза счастья упала на его черные волосы. От избытка чувств долго они не могли выговорить ни слова, наконец, Юлия попросила сына рассказать историю его жизни. Несколько оправившись от волнения, Зильбер передал матери все свои приключения, все опасности, которым он подвергался на войне, и свою постоянную заветную мечту о матери. Он рассказал, как во время войны между Фландрией и Францией герцог Фарнезе приблизил его к себе, как стал давать ему различные важные поручения, которые сразу выдвинули его из ничтожества и поселили в его сердце блестящие надежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75