Под конец беседы я заметил, как его акцент пошел на убыль. То ли он действительно долго не общался по-русски, то ли коньяк притупил его национальное самосознание. А к тому же - жара, курортная толчея, тоска по былому. Я заснул в раскаленном купе и мне приснился Винни-Пух с большой кадкой меда и с литовским акцентом. Приехав домой, я бы и не вспомнил о поручении, если бы не пакет с баночкой. Иногда я бываю любопытным, но сейчас я даже не разворачивал записки - по-литовски все равно ни черта не понимаю. Была пятница, час дня, когда я, оставив вещи дома, решил честно выполнить данное обещание этому Кепсису, или как его там. Заодно было интересно глянуть, что могло вызывать столь глубокие вздохи у взрослого мужчины, столько лет спустя.
Дом 13 по улице Зорге стоял особняком, окруженный высокими тополями. Дверь мне открыла весьма милая крашеная блондинка с грустными глазами. Она спрашивала медленно, как-то рассеяно и, наконец, догадалась предложить мне войти. (Честное слово, я не похож на взломщика или на душителя-маньяка.) Я передал ей пакет и, пока я рассказывал, она уже пробежала глазами записку. Она предложила мне кофе и пригласила на кухню, где я, к своему разочарованию, (с чего бы это?) обнаружил двух балбесов, лет девяти и лет одиннадцати, обедающих за столом. Они вели друг по другу прицельный огонь гречневой кашей. Надя цыкнула на них и юнцы присмирели, узрев незнакомого дядю (ровно на двадцать секунд, я по часам засекал.) Все еще вертя в руках баночку меда, она спросила, не оставлял ли он мне своих координат. Я напрягся и припомнил, что мы на прощанье обменялись визитками - неизвестно зачем. Я когда-то напечатал себе целую сотню, из чистого пижонства. Но куртку, где у меня был единственный целый карман, я оставил дома. Визитка была в нем. Тут дети решили, что и так уже потеряли слишком много времени, и возобновили баталию. Она снова рявкнула на них:
- А ну, прекратите немедленно! Я вижу, вы к дедушке точно не хотите на выходные! С таким поведением - никуда не пущу!- и, повернувшись, добавила:
- Так тяжело с ними иногда одной справляться, сил нет!.. Так это удобно, если бы я вас попросила еще заехать, по поводу адреса? Мне это важно...
Я поспешил заверить ее, что завезу ей адресок, только вот вещи с дороги разберу. И если к девяти вечера - не слишком поздно... По Надеждиной прощальной улыбке я понял, что дедушка недолго будет скучать по внукам. Выходя из дому вечером, я захватил с собой адресок и вскользь глянул на себя в зеркало: я походил на подпольного миллионера, (но из очень глубокого подполья), а не на легального рэкетира, что было бы гораздо престижней. Сменил галстук с полосочек на крапинки и стал похож на Ильича. Это ближе к теме. Надя. Надежда...
Смеркалось. На улице Зорге, 13 горел один-единственный огонек. Я обошел дом вокруг. Значит, Макс и Мориц уже где-то морочат голову дедушке. Долго и нахально звоню. Никакого ответа. Осторожно толкаю дверь и захожу в темноту. Как романтично! Из приоткрытой двери спальной струится слабый желтый свет. На тумбочке стоит пустая чашка с ложечкой и блюдце с медом. На диване, в изысканном шелковом китайском халате, лежит труп хозяйки.
Я стоял, как прибитый. То, что она мертва, не вызывало сомнений. Никто, даже розыгрыша ради, не станет лежать в такой позе, со стеклянным взглядом. Господи, вот втяпался в историю! Надо быстро убираться отсюда. Я сделал шаг назад. А как же баночка меда? А дверные ручки? Вдруг сюда приведут ищейку и она притащит ко мне всю следственную бригаду? Как я докажу, что попал сюда случайно? Все. Надо быстро сматываться. Я достал из кармана платок, чтобы вытереть все, за что я тут брался, а главное....
- Гм, гм,- раздался за спиной насмешливый баритон. Пора сматываться, не так ли? Вот, только пальчики везде повытирать!
Я вздрогнул, как от выстрела: в дверях, преграждая мне отход, стоял рослый мужчина в больших дымчатых очках и мял в руках сигарету. Он молча закурил, по-садистски наслаждаясь моей растерянностью. Неспеша пускал кольца. Очевидно он был здесь уже давно, в засаде, но это была первая сигарета. Теперь он отыгывался за свое ожидание.
- Что тут происходит? - выдавил я наконец.
- Вы прекрасно знаете, что. Убийство. Чего вы не знаете, так это
Как объяснить свое присутствие тут,- отрезал он.
Я постарался, как мог, собраться и поведал ему все, начиная с вокзала.
- Что бы вы сделали на моем месте, - спросил я, понимая всю риторичность вопроса, - Как вас, кстати, величать? Капитан? Майор?
Он проигнорировал оба вопроса, поправил свои дымчатые очки и бросил мне:
- Пойдемте в другую комнату. Надо уточнить детали. - Мы вышли на кухню. Сев за стол, мы оказались напротив друг друга, там где сидели днем двое шалопаев. На стене и на полу еще остались следы их обеденной шрапнели. Он вперил в меня свой тяжелый взгляд сквозь очки и молчал. В нем было что-то, что меня подавляло. Наконец я сообразил, что именно: стоило мне о чем-то подумать, как он тут же продолжал мои мысли, словно знал их заранее, и все события развивались с ним по самому наихудшему варианту, какой я только мог себе вообразить. Я начинал его бояться. Поскольку молчание затянулось, а оно меня все более угнетало, я решил напомнить о себе:
- Вы говорите "уточнить детали". А в общем и целом, следовательно, вам уже все ясно? Я убил эту женщину и потом спокойно приперся сюда? Он смерил меня уничтожающим взглядом:
- Я не заявлял, что вы являетесь организатором преступления. Но все указывает на то, что вы - исполнитель. Пойдете соучастником. Если у вас есть другая интерпретация фактов - выкладывайте. Мы все равно будем копать до конца. Если повезет, - усмехнулся он, - пойдете по делу свидетелем.
- Что значит, "если повезет", - возмутился я.
- Простите, я забыл про презумпцию. Но поймите и меня. Вот вам лист и ручка, напишите заявление, как было дело. Разберемся.
- Как писать в "шапке"? - спросил я.
- Пока не нужно. Как тяжкое, это преступление будет проходить не только через райотдел. Если надо будет, потом допишем.
- Я писал с четверть часа. Расписался и протянул ему листок. Он придирчиво читал. Не терпелось уйти отсюда, но он предвосхитил мою мысль: Даже не думайте. Мы ждем опергруппу, экспертов. Вас отвезут. Зачем? Вы же видели мой паспорт, у вас - все мои данные!
А потом искать вас по всей стране? Боюсь, что придется причинить вам некоторые неудобства, - сказал он и вышел в коридор. Вернулся он через минуту с пояском от Надиного халата. "Мера предосторожности", - Объяснил он, заводя мне руки за спину и привязывая их к стулу. Я было, дернулся, но он пригрозил мне: "Не будьте идиотом. За окном - оперативник." Я посмотрел туда и увидел, в неясном свете фонарей, мелькнувший силуэт.
- Но если дом охраняется, какого дьявола надо меня привязывать?
1 2 3 4 5 6 7