- Что с королевой?
- Обморок простой при виде крови.
- Нет, нет, неправда! Это все питье - простонала она, и придворные зашумели, услышав слова, которые сорвались с ее уст. - Питье! Отравлена! Питье!
Она упала и затихла.
- Эй, слуги, - прокричал землянин. - Пусть закроют дверь. Средь нас измена. Кто ее виновник?
- Искать недалеко. Ты умерщвлен, и нет тебе спасенья. Всей жизни у тебя на полчаса. Улики пред тобой. Рапира эта отравлена и с голым острием.
Кивнув, он осмотрел наследников Земли. Они хотели уничтожить все, что оставили после себя люди. Но по крайней мере это останется с ними навсегда.
- Тогда ступай, отравленная сталь, по назначенью, - воскликнул он и заколол мужчину на троне.
Землянин поднес отравленный кубок к лицу короля и влил остатки жидкости в его раскрытый от боли рот.
"Вам понадобилась Земля? - шептал он неподвижными губами. - Вы захотели получить ее кости без мяса и кожи? Но люди истатуировали ее тело, и какими бы безобразными ни казались вам наши знаки, вы не в силах соскоблить их с трупа планеты. Вам понадобилась Земля? Пусть будет так!"
Он с трудом сохранял декорации сцены.
- Поделом ему, - гортанно прохрипел его соперник. Дутик при шпаге закрыл глаза собрату и горестно сморщил лицо.
"Ты тоже того же мнения?" - спросил его внутренний голос.
- Что с ним? - простонал землянин.
В висках застучали молоточки пульса. По рядам придворных пробежали вздохи ужаса и стаккато тревожного шепота. Свет начал меркнуть. Факелы мигнули. Откуда-то сзади послышался скорбный плач. А в сердце и легких разгоралось жгучее пламя.
Стены дворца задрожали. Они то исчезали, то появлялись вновь, и в этих вспышках мрачного чистилища ему казалось, что за кольцом рогатых идолов с пучками нелепых антенн, раскинулось бескрайнее пространство льда. Колесо Галактики над головой превратилось в огромную пепельницу, и он знал, что оно будет крутиться вечно, вращаясь и перемалывая его прах, его имя и пустые надежды. С каким удовольствием он заполнил бы эту пепельницу доверху своими мечтами, расой и нерожденными детьми - стряхивая в нее тлен рутины и редкие искры действительных свершений. Только выгорая изнутри - выгорая огнем, как он этим вечером, - люди оправдывали абсурдность разума абсурдной красотой. И он знал, что снова обрел рассудок. Он улыбался дутикам, завершая свою жизнь и декорации финальной сцены.
- Гораций, я кончаюсь. Сила яда глушит меня. - Он взглянул на придворного, который поддерживал его и не давал упасть. - Уже меня в живых (из Англии?) известья не застанут, но предрекаю: выбор ваш падет на (Фортинбраса?). За него мой голос. - Он кивнул в сторону двери, на которой красовалось изображение шутовской маски. - Скажи ему, как все произошло. И что к чему. Дальнейшее - молчанье...
Его голова откинулась назад, и он сфокусировал свою волю на следующей части финала.
Горацио-дутик заговорил о разбитом сердце и ангельском пении. А он, за миг до того, как погрузиться в вечное безмолвие, услышал дробь далеких барабанов.
Шут выступил вперед, на ходу меняя свой облик. Мерцая и переливаясь радужными красками, он остановился - теперь уже белоснежный осколок айсберга - и посмотрел на мертвого землянина. Лепестки колокольчиков на его антеннах печально открывались и закрывались. Остальные молча наблюдали за его беспредельной скорбью, понимая, что только пересмешник и шут мог чувствовать Землю по-настоящему. Он знал, что произошло на их глазах, и он знал, что делать дальше.
Смерть последнего из людей наполнила его болью и уважением.
- Уберите трупы, - тихо промолвил он. - Средь поля битвы мыслимы они, а здесь не к месту, как следы резни. Скомандуйте дать залп солдатам.
Они вынесли землянина на копьях и похоронили его - что не было в обычаях дутиков. И орудия Святилища дали залп в ночное небо - что не было в обычае людей уже многие и многие годы. Шут сделал Землю радостным местом смеха. И дутики обитали на ней, ступая по тернистой стезе своих старших братьев.
ЗАНАВЕС
1 2 3 4 5