В. Сталина относительно интриг «коварного Альбиона». Это случилось 10 мая 1941 г.
О миссии Гесса написано достаточно много. Нет необходимости подробно останавливаться на этом эпизоде. По нашему мнению, его значение преувеличивается. Такой заманчивый сюжет… Ознакомление с имеющимися в распоряжении историков документами, материалами, мемуарами и исследованиями дает серьезное основание полагать, что Гесс предпринял полет в Англию на свой страх и риск, по собственной инициативе. Во время Нюрнбергского процесса Гесс признался американскому врачу-психиатру Келли, что один из его астрологов (Гесс был подвержен мистицизму и окружал себя звездочетами, впрочем, как и многие другие «сверхчеловеки») предсказал ему, что звезды указывают на то, что он, Гесс, должен кое-что предпринять для заключения мира. Гесс находился под сильным влиянием профессора геополитики Карла Гаусгофера, много лет выступавшего за соглашение Германии с Англией против Советского Союза. Гесс, зная, что предстоит нападение на Советский Союз, решил попытаться лично объяснить англичанам, как им следует вести себя в связи с этим событием. Благополучно приземлившись в Шотландии, Гесс был затем интернирован английскими властями. Беседы, которые вели с ним английские министры, в том числе лорды Саймон и Бивербрук, бывший английский поверенный в делах в Берлине Киркпа-трик, показали, что Германия накануне нападения на Советский Союз, а прилет Гесса вызван не какими-нибудь «гуманными побуждениями», как пытались представить это адвокаты Гесса на Нюрнбергском процессе, а стремлением обезопасить Германию от войны на два фронта, добиться по крайней мере нейтрализации Англии на время предстоящей войны. Именно об этом, и Гесс это отлично знал, мечтал Гитлер. Гесс предложил поделить Европу на сферы влияния — советская территория до Урала должна отойти к Германии. В беседе с Бивербруком Гесс настаивал на необходимости заключения англо-германского союза против СССР.
Для английского военного кабинета «предложения» Гесса имели главную ценность в том, что они подтверждали намерение гитлеровской Германии напасть на Советский Союз и что среди нацистских лидеров существует мучительная тревога, не окажется ли Германия вынужденной воевать на два фронта. Какова будет позиция Англии в момент, когда Германия начнет войну против большевиков? Для Англии немецкий «поход на восток» был, и этого никогда английские государственные деятели не скрывали, спасительной передышкой. По их мнению, чем дольше тянулась бы советско-германская война, тем было бы лучше для английских интересов. Вот почему в Лондоне было решено: во-первых, содержать Гесса как военнопленного, во-вторых, поставить в известность Советский Союз о продолжающихся перебросках немецких войск в Польшу, поближе к советской границе.
В западных странах полет Гесса был воспринят как выражение неуверенности гитлеровской верхушки и желание ее пойти на компромиссный мир. Особенно настаивали на этом американские изоляционисты. Так, согласно сообщению лондонской «Таймс», один из лидеров изоляционистов сенатор Уиллер убеждал президента Рузвельта предложить мирные переговоры. Полет Гесса, как утверждал Уиллер, доказывает, что моральное состояние Германии подорвано и самое время начать переговоры о мире.
Гитлер, со своей стороны, был в бешенстве от эскапады Гесса и отдал приказ устранить его.
Полет Гесса произвел большое впечатление на Сталина, который, как показывают его позднейшие беседы на эту тему с Черчиллем и Бивербруком, был уверен в том, что Англия подстрекает Германию напасть на СССР и в Лондоне ведутся тайные переговоры на базе предложений Гесса. Если не учитывать этого обстоятельства, то будет очень трудно понять ту внутреннюю враждебность, с которой Сталин встречал в последний предвоенный месяц всякое новое сообщение о готовящемся нападении Германии на Советский Союз, считая такие сообщения английской провокацией. В апреле-июне 1941 г. Сталин продолжал делать все, чтобы уверить Германию в намерении продолжать строго придерживаться заключенных соглашений как в политической, так и в экономической областях. Все это происходило в то время, когда Германия подводила к советским границам свои войска и нарушала экономические соглашения, задерживала поставки в Советский Союз оборудования, в частности, орудийных башен для крейсеров.
В западной исторической литературе существует версия, согласно которой германский посол в Москве Шуленбург и советник посольства Хильгер пытались предупредить Министерство иностранных дел СССР о решении Гитлера напасть на СССР. Попытка эта была предпринята в конце мая — начале июня 1941 г. В своих воспоминаниях Хильгер рассказывает, что он предложил Шуленбургу воспользоваться приездом в Москву советского посла в Берлине Деканозова и сообщить ему о намерениях Германии. Как известно, Деканозов был одним из наиболее приближенных к Берии лиц. (В 1953 г. Деканозов был осужден советским судом за соучастие в преступлениях Берии.) Шуленбург колеблется. Хильгер пишет: «Убедить его было весьма трудно. Он вполне справедливо указал, что германское правительство будет судить его и меня за измену, если обнаружится, что мы собирались предупредить русских. Я, однако, возразил, что слишком много было поставлено на карту и что никакие соображения о нашей собственной жизни не должны помешать нам решиться на этот отчаянный шаг».
Тайная встреча состоялась в резиденции Шуленбурга. Согласно утверждению Хильгера, несмотря на то, что Шуленбург и он с самого начала поставили в известность Деканозова о том, что действуют по собственной инициативе, последний упорно добивался, имеют ли они поручение своего правительства (?!). «В противном случае он не в состоянии передать наши заявления Советскому правительству. Очевидно, он не мог себе представить, что мы сознательно подвергаем себя величайшей опасности ради последней надежды сохранить мир». Советы немецких дипломатов сводились к тому, чтобы СССР проявил инициативу и первый повел переговоры с Гитлером, тогда, будучи втянут в переговоры, Гитлер уже не сможет напасть на СССР. Хильгер признает, что такого рода предложение могло быть с основанием расценено как провокация. И с этим можно согласиться. Однако пренебрегать этим новым неожиданным предостережением было нельзя. Как бы ни расценивать шаг Шуленбурга, необходимо было усилить военные меры предупреждения нападения.
В первых числах июня в Лондон из Москвы был вызван для консультации посол Криппс. 10 июня 1941 г. советского посла в Лондоне И.М. Майского пригласили к постоянному заместителю министра иностранных дел Англии Кадогану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
О миссии Гесса написано достаточно много. Нет необходимости подробно останавливаться на этом эпизоде. По нашему мнению, его значение преувеличивается. Такой заманчивый сюжет… Ознакомление с имеющимися в распоряжении историков документами, материалами, мемуарами и исследованиями дает серьезное основание полагать, что Гесс предпринял полет в Англию на свой страх и риск, по собственной инициативе. Во время Нюрнбергского процесса Гесс признался американскому врачу-психиатру Келли, что один из его астрологов (Гесс был подвержен мистицизму и окружал себя звездочетами, впрочем, как и многие другие «сверхчеловеки») предсказал ему, что звезды указывают на то, что он, Гесс, должен кое-что предпринять для заключения мира. Гесс находился под сильным влиянием профессора геополитики Карла Гаусгофера, много лет выступавшего за соглашение Германии с Англией против Советского Союза. Гесс, зная, что предстоит нападение на Советский Союз, решил попытаться лично объяснить англичанам, как им следует вести себя в связи с этим событием. Благополучно приземлившись в Шотландии, Гесс был затем интернирован английскими властями. Беседы, которые вели с ним английские министры, в том числе лорды Саймон и Бивербрук, бывший английский поверенный в делах в Берлине Киркпа-трик, показали, что Германия накануне нападения на Советский Союз, а прилет Гесса вызван не какими-нибудь «гуманными побуждениями», как пытались представить это адвокаты Гесса на Нюрнбергском процессе, а стремлением обезопасить Германию от войны на два фронта, добиться по крайней мере нейтрализации Англии на время предстоящей войны. Именно об этом, и Гесс это отлично знал, мечтал Гитлер. Гесс предложил поделить Европу на сферы влияния — советская территория до Урала должна отойти к Германии. В беседе с Бивербруком Гесс настаивал на необходимости заключения англо-германского союза против СССР.
Для английского военного кабинета «предложения» Гесса имели главную ценность в том, что они подтверждали намерение гитлеровской Германии напасть на Советский Союз и что среди нацистских лидеров существует мучительная тревога, не окажется ли Германия вынужденной воевать на два фронта. Какова будет позиция Англии в момент, когда Германия начнет войну против большевиков? Для Англии немецкий «поход на восток» был, и этого никогда английские государственные деятели не скрывали, спасительной передышкой. По их мнению, чем дольше тянулась бы советско-германская война, тем было бы лучше для английских интересов. Вот почему в Лондоне было решено: во-первых, содержать Гесса как военнопленного, во-вторых, поставить в известность Советский Союз о продолжающихся перебросках немецких войск в Польшу, поближе к советской границе.
В западных странах полет Гесса был воспринят как выражение неуверенности гитлеровской верхушки и желание ее пойти на компромиссный мир. Особенно настаивали на этом американские изоляционисты. Так, согласно сообщению лондонской «Таймс», один из лидеров изоляционистов сенатор Уиллер убеждал президента Рузвельта предложить мирные переговоры. Полет Гесса, как утверждал Уиллер, доказывает, что моральное состояние Германии подорвано и самое время начать переговоры о мире.
Гитлер, со своей стороны, был в бешенстве от эскапады Гесса и отдал приказ устранить его.
Полет Гесса произвел большое впечатление на Сталина, который, как показывают его позднейшие беседы на эту тему с Черчиллем и Бивербруком, был уверен в том, что Англия подстрекает Германию напасть на СССР и в Лондоне ведутся тайные переговоры на базе предложений Гесса. Если не учитывать этого обстоятельства, то будет очень трудно понять ту внутреннюю враждебность, с которой Сталин встречал в последний предвоенный месяц всякое новое сообщение о готовящемся нападении Германии на Советский Союз, считая такие сообщения английской провокацией. В апреле-июне 1941 г. Сталин продолжал делать все, чтобы уверить Германию в намерении продолжать строго придерживаться заключенных соглашений как в политической, так и в экономической областях. Все это происходило в то время, когда Германия подводила к советским границам свои войска и нарушала экономические соглашения, задерживала поставки в Советский Союз оборудования, в частности, орудийных башен для крейсеров.
В западной исторической литературе существует версия, согласно которой германский посол в Москве Шуленбург и советник посольства Хильгер пытались предупредить Министерство иностранных дел СССР о решении Гитлера напасть на СССР. Попытка эта была предпринята в конце мая — начале июня 1941 г. В своих воспоминаниях Хильгер рассказывает, что он предложил Шуленбургу воспользоваться приездом в Москву советского посла в Берлине Деканозова и сообщить ему о намерениях Германии. Как известно, Деканозов был одним из наиболее приближенных к Берии лиц. (В 1953 г. Деканозов был осужден советским судом за соучастие в преступлениях Берии.) Шуленбург колеблется. Хильгер пишет: «Убедить его было весьма трудно. Он вполне справедливо указал, что германское правительство будет судить его и меня за измену, если обнаружится, что мы собирались предупредить русских. Я, однако, возразил, что слишком много было поставлено на карту и что никакие соображения о нашей собственной жизни не должны помешать нам решиться на этот отчаянный шаг».
Тайная встреча состоялась в резиденции Шуленбурга. Согласно утверждению Хильгера, несмотря на то, что Шуленбург и он с самого начала поставили в известность Деканозова о том, что действуют по собственной инициативе, последний упорно добивался, имеют ли они поручение своего правительства (?!). «В противном случае он не в состоянии передать наши заявления Советскому правительству. Очевидно, он не мог себе представить, что мы сознательно подвергаем себя величайшей опасности ради последней надежды сохранить мир». Советы немецких дипломатов сводились к тому, чтобы СССР проявил инициативу и первый повел переговоры с Гитлером, тогда, будучи втянут в переговоры, Гитлер уже не сможет напасть на СССР. Хильгер признает, что такого рода предложение могло быть с основанием расценено как провокация. И с этим можно согласиться. Однако пренебрегать этим новым неожиданным предостережением было нельзя. Как бы ни расценивать шаг Шуленбурга, необходимо было усилить военные меры предупреждения нападения.
В первых числах июня в Лондон из Москвы был вызван для консультации посол Криппс. 10 июня 1941 г. советского посла в Лондоне И.М. Майского пригласили к постоянному заместителю министра иностранных дел Англии Кадогану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91