Писатель Эдуард Лимонов выстроил для себя этот ад уже на земле. Таких горбатых, как он, не меняет даже могила. Вернее, не так. Именно могила и не исправит таких, как он.
10
Где-то через полгода после того, как я сходил в лимоновский бункер, мой журнал с окнами на Эрмитаж закрылся, и я пошел работать в еженедельную газету.
Помню, я сидел в буфете редакции, и помимо меня за столом сидели несколько коллег. В том числе длинноволосый приятель Дмитрий.
Мы обсуждали редакционную политику. Газета, в которой все мы работали, явно нуждалась в повышении градуса. В инъекции здоровой желтизны. Но никто не знал, как добиться этого эффекта.
Попивая кофе, я сказал:
— Хорошо бы завести рубрику «Как я дал по морде тому-то и тому-то». То есть раз в неделю я мог бы отправляться на какой-нибудь раут и бить новому персонажу в торец. А потом рассказывать читателям обо всем, что было дальше.
Коллеги согласились: идея хорошая. Под эту лавочку главный редактор даже дал бы деньжат, чтобы перед апперкотом хлопнуть для храбрости.
— Договорились? Заводим такую рубрику?
— Договорились! Заводим! С кого начнем?
Все начали перебирать в уме кандидатуры. Я сообразил первым:
— Может, с Лимонова?
Дима скривился:
— Забудь об этом!
— Почему?
— Лимонов качается. Каждый день — гантельная гимнастика и полсотни отжиманий. Если ты треснешь ему по зубам, он отделает тебя так, что на этом рубрика просто закроется.
Тогда я промолчал. Но если вы думаете, что во мне нет ни капли тинейджера, то ошибаетесь. Эта идея долго еще бродила у меня в голове, и я просто ждал подходящего случая.
Случай представился тем же летом. По делам я приехал в Москву, шел неподалеку от Манежной площади, а навстречу мне шел писатель Лимонов в сопровождении мясистого телохранителя.
На писателе был кожаный пиджак. Накачанные гантелями руки едва умещались в тесных рукавах.
Я остановился. Он шел прямо на меня.
Я бросился ему наперерез и, путаясь, пробормотал:
— Эдуард Вениаминович! Знаете… дайте, пожалуйста, автограф!
Ноябрь

1
Осмотр достопримечательностей города Улан-Удэ не занял у меня много времени: в Улан-Удэ нет достопримечательностей.
Центральную авеню бурятской столицы составляли двухэтажные домики. Самый симпатичный имел атлантов по сторонам главного подъезда и надпись на фасаде: «1907».
Улица, параллельная центральной, была уже полностью деревянной. На следующей улице город заканчивался.
Напротив моей гостиницы стоял магазин. Его вывеска гласила: «Все виды продуктов! Европейское качество! Мы работаем круглосуточно!» Магазин был закрыт, окна заколочены досками, а внутренние перекрытия давно рухнули.
Основным видом транспорта в городе был трамвай. По слухам, трамвайные пути в Улан-Удэ были построены в 1940-х годах военнопленными японцами. Ради интереса я тоже проехал в трамвае пару остановочек.
В салоне за кабиной трамвайного водителя было прикреплено объявление о продаже дров: чурочками, сухих, недорого. Обращаться к кондуктору.
Чтобы прокатиться по городским окраинам, я поймал такси. За рулем сидел молодой парень. Когда мы проезжали мимо резиденции бурятского президента, таксист сказал:
— О! Наш-то, президент-то, уже на месте. Работает.
— Как ты догадался?
— А вон у подъезда его машина стоит.
Тишина. На центральной площади — пять пешеходов. Ровно пять пешеходов. Шагают все очень неторопливо.
Я спросил у таксиста:
— Слушай, а у вас всегда так тихо?
— В смысле?
— Ну а, например, найт-клабы у вас есть? Чем вообще вы здесь занимаетесь по вечерам?
Ответил парень честно:
— Кто чем. Я вот, например, спать ложусь.
2
Национальным блюдом бурятов считаются позы — огромные пельмени, внутри которых лежит не рубленое мясо, а целиковые куски говядины.
Есть позы нужно особым способом. Дело в том, что внутри мучного конвертика мясо запекается вместе с густым бульоном. Поэтому сперва позу нужно надкусить, потом осторожно высосать изнутри бульон, а уже потом съесть все остальное.
Говорят, самые вкусные позы готовит жена экс-чемпиона мира по пинг-понгу. Уйдя из спорта, этот человек открыл в Прибайкалье семейную сеть мотелей bedbreakfast. Однако пообедать у чемпиона мне не довелось.
Позная, в которую сходил я, была небольшой. Восемь столиков. Стойка бара сверкает европейскими этикетками. Больше ничего европейского в заведении не было.
У входа висело объявление на незнакомом языке. Возможно, в нем сообщалось, сколько народу уже умерло, попробовав местных блюд. Посетителей внутри было битком. Старухи в косынках, маленькие дети, широкозадые женщины. В основном — монголы.
За каждым столом пьют водку. В крайнем случае — чай с молоком, слоем бараньего жира и солью.
Публика была столь беспечна, что на одном столике лежал чей-то толстый кошелек. Пока я там сидел, хозяин кошелька так и не появился, а кошелек продолжал просто лежать.
По барной стойке ползали муравьи. Там же стоит объявление: «У нас — самообслуживание». Это означало, что даже грязную посуду со стола предстояло убирать мне.
Я заказал позы. Заплатил. Ждал довольно долго. Потом мне крикнули: «Забирай!» Я взял тарелку, сел за стол и только тогда сообразил, что барменша забыла дать мне вилку.
— Дайте, пожалуйста, вилку.
Барменша удивляется:
— Вилку?
— Да. Дайте, пожалуйста, вилку.
— Ну, на…
Я беру вилку, возвращаюсь за стол и понимаю, что вилка не просто грязная, а УЖАСНО грязная. Жирная. Со следами чьей-то пищи на зубцах.
Возвращаюсь к стойке.
— Дайте, пожалуйста, другую вилку.
Барменша удивляется:
— Другую?
— Да. Дайте, пожалуйста, другую вилку.
— Ну, на.
На вкус позы оказываются чудовищны. Без приправы запихать в себя кусок холодного сырого теста у меня не получается. А единственная доступная приправа — стоящий на столе пластиковый стаканчик, по стенкам которого размазана горчица.
Я думал о том, что несколько дней подряд питаюсь исключительно мясом. Ни фруктов, ни молочных продуктов здесь просто нет. Я чувствовал, как в затылок мне дышит цинга.
Пообедав, я достаю сигареты. То, что я курю сигареты «Kent № 4», производит в позной небольшую сенсацию. Такие сигареты здесь не по карману никому. К моему столику начинают по одному подтягиваться просители.
— Дай-ка закурить. Заграничные! Ты сам откуда?
Я говорю откуда.
— О-о! Петербург? У вас там, наверное, демократия?
Вопрос ставит меня в тупик.
— А у вас?
— До нас не добралась еще!
Через некоторое время пьяных монголов становится слишком много. Некоторым из них интересно не поболтать, а подраться. Я ухожу из позной.
3
Впрочем, найт-клаб в Улан-Удэ я тоже нашел. Моднейшая дискотека города располагалась в бывшем Доме геолога. Фасад здания украшали мозаики, демонстрирующие героический быт геологов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37