– И все же тебя что-то смущает, Скотт!
– Да, я не знаю, сможет ли он сделать тебя счастливой, а я очень не хочу, чтобы ты от нас уходила, – мрачно закончил он.
– Я тоже этого очень не хочу, милый, – пробормотала Сьюзен и обняла его. – Я верю, что у нас все будет хорошо.
– Мой любимый братец, как всегда, разбил тарелки? – с усмешкой спросила Шарлотта.
– Нет, тарелки разбила я.
– Не стоило так волноваться! – беспечно сказала девочка. – Нет не решаемых вопросов. Вот только нам придется поторопить папу. А то он может затянуть все на несколько лет!
– Что все? – не поняла Сьюзен. Скотт лишь махнул рукой.
– Это наши проблемы, а не твои. Что у нас на обед?
Через час они накрыли стол. Сьюзен заставила детей переодеться к обеду и сама поднялась наверх, чтобы привести себя в порядок. Все же сегодня не совсем обычный обед! Но сердце ее тревожно билось в груди. Только сейчас она поняла, что Бернард куда-то делся. Липкий страх наполнил ее сердце. Дрожащими руками Сьюзен расстегивала платье, пытаясь убедить себя, что ничего не случилось.
Не было никакого повода. С детьми он разобрался, наша первая ссора так и не стала раздором с взаимными обвинениями и битьем посуды. Хотя нет, посуду я все же разбила! Сьюзен невесело усмехнулась. Сейчас все просто отлично! Может быть, он переживает из-за того, что вступил со мной в связь, когда еще не разведен? Но я же чувствую, что он давно не считает Каролу своей женой! Любовь к ней перегорела, как прошлогодняя листва. Это освобождение далось ему тяжело, но Бернард все же справился. Где же он, черт возьми?!
Сьюзен не выдержала напряжения и сердито рванула пуговицы, которые никак не хотели расстегиваться. Словно градины, они попадали на пол с тихим стуком.
Ну вот… Мама была права, когда говорила, что у меня необузданный нрав! Теперь придется браться за нитку с иголкой.
Расстроенная Сьюзен собрала пуговицы, автоматически отметив, что следует купить в дом набор для рукоделия.
Сьюзен достала из шкафа свое любимое платье из шелка с вставками из шифона и приложила его к себе. Как всегда она была неотразима в этом наряде. Насыщенный, очень глубокий цвет лазури, оттенял ее голубые глаза, превращая синее небо в морскую волну. Мягкий шелк струился к полу, очерчивая великолепную фигуру Сьюзен. Шифоновые вставки и нижняя юбка, кокетливо выглядывающая из-под шелка, добавляли платью очарования.
Она надела платье и туфельки на небольшом каблучке. Волосы Сьюзен решила оставить распущенными.
Может быть, это и чересчур для домашнего обеда, подумала Сьюзен, внимательно рассмотрев себя в большом зеркале, но ведь и день сегодня необычный! Только бы с Бернардом все было в порядке. В конце концов, мало ли куда он мог поехать! Бернард взрослый человек, и ему моя опека не нужна.
Сьюзен глубоко вдохнула, стараясь привести в порядок свои смятенные чувства, и расправила плечи. Дети не должны догадаться о том, что творится в ее душе.
Она спускалась по лестнице, когда дверь открылась и в дом вошел Бернард. Он на минуту застыл на пороге, любуясь Сьюзен.
– Бернард… – прошептала она, не веря своим глазам.
– Ты само совершенство!
– Ты ездил…
– Да, я должен был как-то отблагодарить самую прекрасную женщину за то, что она сделала для меня и моих детей.
– Мне достаточно и того, что ты рядом! – запротестовала Сьюзен.
– Мне этого недостаточно. Я думал, что они самые красивые, но ты смогла затмить и их!
Бернард улыбнулся и протянул Сьюзен огромный букет нежно-кремовых роз.
– Они прекрасны! Спасибо, Бернард. – Она почувствовала, как глаза защипало от подступивших слез.
– Ну же! Не нужно повышать влажность в моем доме. Я просто подарил тебе цветы. Это нормально – дарить дорогой женщине цветы.
Сьюзен лишь покачала головой и бросилась Бернарду на шею. Он прижал ее к себе и осторожно поцеловал в зовущие губы. Сьюзен ответила на его поцелуй.
– Скотт, ты делаешь за меня математику всю неделю! – обрадованно произнесла Шарлотта.
– Это еще почему? – поинтересовался Бернард, отрываясь от покрасневшей Сьюзен.
– А он мне проспорил! Я говорила, что ты поехал за цветами, а Скотт был уверен, что ты решил поехать… – Шарлотта замолчала, получив увесистый толчок в бок от брата.
– Все это не важно! – быстро сказал Скотт. – Сью, ты отлично выглядишь! Тебе очень идет этот цвет, и я даже не думал, что ты можешь быть красивее, чем есть. Кстати, к вопросу о еде: я очень голоден! Мы не ели уже почти десять часов. Я чуть не умер с голоду!
Сьюзен подозрительно переводила взгляд с одного на другого. Она чувствовала, что все, кроме нее, отлично поняли, зачем, если не за цветами, мог ехать Бернард. Но прочие участники этой сцены выражали на своих лицах вежливое нетерпение. Сьюзен пожала плечами, решив, что у людей должны быть общие тайны, если им так это нравится.
– Пойдемте обедать!
10
Сьюзен, гордо выпрямившись, сидела в гостиной родного дома. Ей казалось, что сейчас спина просто поломается, словно упрямое деревце, от излишнего напряжения. Рассерженный Джон нависал над ней, и Сьюзен знала, что такая позиция не предвещает ничего хорошего для нее. Она вновь чувствовала себя виноватой, как будто она безответственная девчонка, прогулявшая всю ночь неизвестно где и неизвестно с кем.
Мне уже двадцать четыре года! – убеждала себя Сьюзен, стараясь не выглядеть такой виноватой. Я имею право сама решать, с кем и как мне жить. Я могу строить свою жизнь так, как мне хочется! Джон должен это понять. А если он не желает понимать, что ж, придется ему просто принять этот факт.
– И как вы, юная леди, объясните мне то, что с вами происходит? – сурово спросил Джон, грозовой тучей нависая над креслом, в котором сидела Сьюзен.
Ей ужасно хотелось забиться как можно глубже в мягкое кресло и не высовывать оттуда даже носа, пока гроза не пройдет мимо, но Сьюзен понимала, что нельзя сейчас уступить брату. Она еще сильнее выпрямилась и почти уткнулась носом в его грудь.
– Разве я должна что-то тебе объяснять, Джон? – совершенно спокойно спросила Сьюзен.
– Черт возьми! Да что ты… – От возмущения ее брат просто не находил слов.
Сьюзен приподняла одну бровь и усмехнулась, всем своим видом давая понять Джону, что ему следует конкретнее выражать свои мысли и чувства.
– Сьюзен, ты понимаешь, что делаешь?
– На данный исторический момент я сижу в кресле в своей гостиной, а ты на меня орешь, словно я в чем-то провинилась перед тобой, – пожав плечами, спокойно ответила она.
Лицо Джона посинело, как будто он задохнулся от возмущения. Сьюзен даже начала забеспокоилась о его здоровье. Хватая ртом воздух, он поднял палец и отошел от сестры.
– Хорошо, если ты не хочешь понять меня и помочь мне помочь тебе…
Сьюзен усмехнулась.
– Так вот, – продолжил Джон, решив проигнорировать очередную выходку своенравной сестры, – если ты не хочешь меня понять, мне остается только одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38